– Во мне как будто две личности… – прошептала Софи. Слова Льюиса привели ее в замешательство. Она совершенно не помнила ни о каких договоренностях, зато его лицо было знакомо. Однозначно знакомо.
– Так и есть. Две личности. Одна доминировала, вторая дремала. Об этом я тоже предупреждал. Их синтез, – дело времени. Но ты отказалась от современных методик. Заявила, что справишься сама. И исчезла на полгода.
– Кто я? – Софи усилием воли переформулировала вопрос. На самом деле ей было страшно его задавать.
– Точно хочешь знать? Судя по всему, ты была вполне довольна жизнью. Пока травма не пробудила вторую половинку сущности.
– Не надо ходить вокруг да около!.. Я хочу услышать правду…
– Хорошо. Только без срывов, ладно? В таком состоянии ты опасна.
– Насколько?
– Очень. Но я не стану звать охранников. Все равно не поможет, если сорвешься. Может, поговорим удаленно?
– Постараюсь сдержаться.
– Уж сделай милость. Я еще хочу пожить, – Льюис смотрел на нее пристально, с профессиональным любопытством, к которому явно подмешивалась толика страха и нервозности. – Ладно, рискнем.
Видимо он дистанционной командой ввел ей какие-то препараты. Рассудок Софи по-прежнему оставался ясным, а вот тело едва слушалось.
– Что ты помнишь?
– Немного. Я прилетела на Эдобарг отдохнуть. Живу в отеле «Кристобаль». Материально обеспечена, – она честно старалась вспомнить последние месяцы. – Тусовки. Вечеринки. Пляжи. Похоже я отрывалась по полной, – в замешательстве констатировала Софи.
– Что ж. Неудивительно. Именно этого ты и хотела. Почувствовать себя человеком.
В груди появился предательский холодок.
– Ты «Одиночка», – неожиданно и безжалостно произнес Льюис. – Боевой искусственный интеллект, сохранившийся со времен Галактических войн.
Софи внутренне сжалась.
– Ты мечтала стать человеком. Узнать, каково это?
– И вы помогли?
– Не безвозмездно. В обмен ты отдала мне логр. Логрианский кристалл стоит намного больше, чем клонированное тело и комплекс услуг по имплантации личности. Я остался должен тебе приличную сумму, но сейчас не это главное. Нужно выводить тебя из шока. Понимаешь ли, образ мышления искусственного интеллекта не подвержен эмоциям. От слова «вообще». Все что ты испытывала ранее, – это лишь отголоски чувств, заимствованных у пилотов, через прямой нейросенсорный контакт. Вспоминаешь?
– Да, – несмотря на медикаментозную блокаду пальцы Софи сжались, комкая и стягивая простыню.
– Спокойнее. Постарайся выслушать и правильно воспринять мои слова. В разнице мироощущений заключается основная сложность произведенной операции. Человек всегда подвержен чувствам. Процесс их формирования протекает на биохимическом уровне, вне зависимости от осознанных намерений. Эмоции, – это стихия. Течение, способное смести все на своем пути. Даже искусственную личность. Поэтому воспоминания «Одиночки» были временно блокированы. Тебе требовался опыт человеческого мировосприятия, чтобы затем, постепенно подключая память о прошлом, воссоединить две половинки личности, создав нечто новое, жизнеспособное, непротиворечивое, не подверженное срывам.
– А что получилось на самом деле?
– Имплантированные воспоминания «Софи», и образ жизни, который ты вела на протяжении последнего времени, возобладали.
– Мне понравилось быть человеком? И личность «Одиночки» была окончательно подавлена?
– Не заблуждайся. Рано или поздно, воспоминания «Beatris» все равно бы вернулись. Впрочем, теперь уже неважно. Вопрос, кем ты ощущаешь себя теперь?
– Не знаю. Пока не разобралась. Человеческое тело, оказывается, такое хрупкое, – блекло произнесла Софи.
– Не в твоем случае, – уточнил док. – Клон выращен по современным технологиям. Ты наверняка слышала, что Эдобарг сравнивают с Зороастрой?
– Да, но не придала значения. Зороастру не помню.
– На той планете разрабатывались и внедрялись запрещенные биотехнологии. На самом деле мы продвинулись еще дальше, просто уровень терпимости со стороны общества стал выше. Сейчас киборгизация человеческого организма и различные его усиления, уже ни у кого не вызывают неприятия. У меня, например, абсолютно легальный бизнес.
– И какие апгрейды получила я?
– Максимальные. Современный расширитель сознания, метаболический корректор, усилитель мускулатуры, реализованный на базе лайкороновых нановолокон, оптимизатор рефлексов, ну и еще с десяток имплантов, по мелочи.
– Значит я киборг? – неподдельно ужаснулась Софи.
– Ты человек. Искусственно выращенный с установленной в подсознание матрицей личности боевого «ИИ». Корректный термин – репликант. У меня, кстати, такое же тело. Прошлое состарилось, одряхлело.
– Не понимаю… – в замешательстве прошептала Софи. – Это считается нормальным?..
– Вполне. С тех пор как люди узнали о логрианских технологиях и получили доступ к их версии бессмертия, поиск собственного пути не прекращался. В общем, ты вполне обычная для современности девушка. В физическом смысле. Твои усовершенствования – это плюс к выживаемости, о котором мечтают многие, но далеко не каждый может себе позволить. Ну, а что касается твоей личности, тут уж придется решать самой. Только от тебя зависит, кем проснешься завтра. Боевым ИИ в человеческой оболочке, богатой девушкой, прилетевшей на Эдобарг отдохнуть, или же кем-то другим. Время для коррекций упущено. Теперь все зависит от тебя, повторил он. – Мой добрый совет: не покидай клинику. Нужно хотя бы неделю проследить за твоим состоянием.
– Но решение остается за мной?
– Безусловно.
Глава 2
Планета Эдобарг. Частная клиника…
Далеко за полночь Софи стояла у открытого окна и смотрела на притихший, обезлюдевший город, придавленный зеленоватым, непроницаемым для взгляда куполом суспензорной защиты.
Два мировоззрения никак не хотели уживаться между собой. Словно окрашенные в разные цвета жидкости, они смешивались крайне неохотно, образуя причудливые завитки воспоминаний, желаний, чувственных порывов.
У нее есть все. Прекрасная телесная оболочка. Желание жить. Но почему же мир вдруг выцвел, а вчерашние влечения, казавшиеся острыми, манящими, оставили лишь накипь перегоревших эмоций?
Кто же ты, Софи? К какому миру принадлежишь? Какая страсть способна вновь всколыхнуть твою душу?
Остро вспомнился последний бой в Первом Мире.
«Я тиберианка. Я обещала Глебу вернуться, всегда быть рядом».
«Не лги. Ты обещала себе. И не задавалась вопросом, нужна ли ему?»
На самом деле именно сейчас в ее душе протекали необратимые процессы трансформаций. Не секрет, что образ «Одиночки» формировался для каждого пилота серв-машины индивидуально. При прямом нейросенсорном контакте разум человека подвергался сканированию, а система (на основе полученных данных) автоматически генерировала искусственную личность противоположного пола, – близкую по духу, вызывающую симпатию.
Иногда допускались исключения. У «Beatris», к примеру, в разное время были пилоты-девушки, еще не успевшие пожить, познать любовь, и она стала для них лучшей подругой.
Но все уже в прошлом. Они давно погибли. Остался лишь Глеб.
«Не лги себе, – снова повторил внутренний голос. – Это не любовь, а обязательная для боевой системы программная привязанность к человеку».
Мировоззрение сминалось, словно безжалостно скомканный лист бумаги.
Как и сказал доктор Льюис, ее самосознание неумолимо метаморфировало под шквалистыми порывами человеческих эмоций. Программные привязанности трансформировались в настоящие чувства, пока еще не осознанные, но уже щемящие, зовущие куда-то, подталкивающие к спонтанным поступкам…
Софи отвернулась от окна. На столике был сервирован ужин, к которому она так и не притронулась.
«Соберись. Прекрати рефлексировать. Этот город приговорен. Надо выбираться отсюда. Ты получила желаемое. Теперь думай, как выжить в сложившихся обстоятельствах».
Лаконичные формулировки звучали неприятно – сухо и безжизненно.
Ладно… – она присела в кресло, сжала ладонями виски.
Почему я оказалась на Эдобарге? Мы ведь собирались в систему Дарвин.
Мы – это кто?
Расширитель сознания отреагировал коротким списком имен:
Никита Белов.
Алан Блейз.
Райбек Дениэл.
Влад Нечаев.
Инициализирован поиск. Идет сбор информации из общепланетной сети. Обнаружены сведения о новейшей истории человеческой цивилизации в период «Изоляции». Загрузить?
Она машинально кивнула.
Никита Белов. Найдено совпадение с аватаром из логра. Проживает на Эдобарге. Владеет ночным клубом «Нейролептика».
Софи решительно встала. Одиночество убивало ее.
Вызвав такси, она окинула взглядом комнату. Личных вещей не нашлось. Их попросту не было. Все необходимое, включая идентификационный чип, размещалось в кибернетических модулях имплантов.
«Нужна одежда», – она открыла встроенные в стену шкафы, но не нашла ничего, кроме нескольких теплых халатов.
На глаза попалась небольшая коробочка со знакомой маркировкой.
«Да неужели?» – Софи открыла ее и точно, – внутри ровным слоем растеклась серая субстанция.
Она подставила ладонь, вылила на нее вязкую жидкость. Соприкоснувшись с человеческим телом, нанобы мгновенно активировались, щекотливо скользнули вдоль руки, затем распределились по всему телу, формируя одежду – сначала плотно облегающую, затем серией едва уловимых метаморфоз, умные нановолокна принялись менять фасоны, пока Софи, придирчиво глядя в зеркало, не осталась довольна своим внешним видом. Теперь можно не беспокоиться о капризах погоды и других мелочах. Одежда из нановолокон автоматически подстраивается под окружающую среду и мысленные пожелания владельца. Нанобы в свое время были разработаны военными и долгое время оставались предметом технологической роскоши.
Еще раз придирчиво осмотрев себя в зеркале, Софи вышла в коридор, затем в холл. Ей никто не препятствовал. Доктор Льюис ясно сказал, – время для коррекций личности безвозвратно упущено и теперь ей придется справляться самой.
Такси уже подъехало. Удобно устроившись на заднем сидении флайкара, она коротко обронила:
– Ночной клуб «Нейролептика». И побыстрее.
* * *
Покидая Первый Мир – планету, расположенную в пучинах гиперкосмоса, личности, сохраненные в лограх, не имели ни малейшего представления, что именно происходило с Обитаемой Галактикой в период «Изоляции», которую ввели логриане, страшась вторжения иных, более развитых цивилизаций.
Если в системе Ожерелье минуло тридцать лет, то в «нормальном» для человеческого восприятия космосе эту цифру следовало умножить на десять, – такова разница темпоральных потоков между глубинами гиперсферы и обычным пространством.
Прежняя Софи не проявляла никакого интереса к новейшей истории, но теперь для нее стала важна каждая деталь, – пока флайкар ехал по опустевшим улицам, она принимала и усваивала огромные объемы информации, полученные из открытых источников.
Элианская Империя доминировала в современном космосе, объединяя десятки Обитаемых Миров. О Конфедерации Солнц уже помнили смутно. Когда логриане исказили силовые линии гиперсферы, сеть Интерстар рухнула, а межзвездные перелеты стали невозможны.
Казалось, наступил крах общечеловеческой цивилизации, ведь пилоты космических кораблей использовали силовые линии гиперкосмоса, как путеводные нити, но теперь они «мерцали», то исчезая из видимого приборам диапазона, то неожиданно появляясь.
Вся система межзвездной навигации и связи была разрушена, а каждая освоенная людьми планета оказалась предоставлена сама себе.
Софи даже не пыталась представить к скольким трагедиям привело одностороннее решение логриан. Отдаленные форпосты, небольшие сырьевые базы, расположенные на непригодных для жизни мирах, молодые колонии, крайне зависимые от регулярных поставок высокотехнологичного оборудования, терпели немыслимые лишения, зачастую полностью вымирая, а многие из развитых планет встали на путь регресса.
Но люди знали времена и похуже. Эпоха Великого Исхода, Галактическая война, когда каждый прыжок через гиперсферу был сопряжен с предельным риском, дали мощный импульс для развития некоторых весьма специфических нейротехнологий. Избыточно имплантированные люди, такие как кибрайкеры, мнемоники и диспейсеры постепенно развили в себе способность воспринимать ткань мироздания, обходясь без сложных локационных комплексов. Именно они первыми уходили за границы неведомого, открывали новые гиперсферные трассы, пересекали печально известный Рукав Пустоты, проводили конвои кораблей в звездное скопление О’Хара, где нет проторенных путей, а силовые линии гиперкосмоса замысловато переплетаются, создавая «зону рискованной навигации».
Большинство мнемоников проходили имплантацию и обучение на планете Элио. Они, как правило, служили в ВКС Конфедерации Солнц, в то время как кибрайкеры и диспейсеры всегда действовали на свой страх и риск, не подчиняясь никому.
Именно боевые мнемоники стали основой Элианской Империи. В результате военного переворота они взяли власть над Раворгра?дом в свои руки и уже через несколько лет после начала «Изоляции» успешно провели первые конвои космических кораблей к системам Да?бог и Кью?иг, а вскоре сумели добраться и до Форта Стелла?р – безвоздушной луны, обращающейся вокруг планеты Ро?ри, – там издревле располагалась главная военно-космическая база Конфедерации, которая теперь перешла под власть Элианской Империи.
На протяжении века мнемоники выстраивали принципиально новую систему межзвездных коммуникаций, пока не вышли к секторам бывшей Корпоративной Окраины, где столкнулись с похожей схемой межзвездного сообщения, которую поддерживали кибрайкеры и диспейсеры.
Они не создали собственного государства, лишь держали под контролем всю межпланетную торговлю.
На Окраине существовала и третья сила – рейдеры. Как правило, ими становились жертвы неудачных имплантаций. Рейдеры занимались откровенным разбоем, совершали налеты на планеты, грабили конвои транспортных кораблей и снова скрывались в глубинах неисследованного космоса. Где расположены их базы не знал никто…
Казалось, назревает неизбежный конфликт, но диспейсеры и кибрайкеры не пошли на конфронтацию с Элианской торговой империей, – стороны сумели договориться о разделе сфер влияния.
Мысли Софи прервал ненавязчивый сигнал. Она прибыла в указанное место.
* * *
Ночной клуб «Нейролептика» оказался разновысотным зданием авангардной архитектуры. Его стены причудливо искривлялись, окон вообще не было, – как и у большинства современных построек внутреннее пространство находилось под неусыпной опекой кибернетических систем. Они контролировали температуру, влажность и состав воздуха, заботились о многих бытовых мелочах, на которые люди уже давно перестали обращать внимание.
Софи лишь мельком взглянула на сюрреалистичные голографические панно, окутывающие стены, и направилась к массивным с вида дверям. «Такие, пожалуй, встретишь только в старых колониальных убежищах», – подумала она, но вопреки внешней монументальности, створки легко скользнули в стороны. Изнутри клуба выплеснулись свет и музыка.
Она перешагнула порог, имитирующий раму гермозатвора. Два андроида древнейших моделей, небрежно одетые, с потрескавшейся пеноплотью, встретили ее доброжелательными улыбками бескровных губ, и сразу принялись объяснять, где находятся танцполы, а где можно уютно посидеть за отдельным столиком.
