– Я знаю, кто это. Как ты нашла этот номер?
– Он был в списке.
– Ты с ума сошла вот так мне звонить? Сказано же было так не делать.
– От вас, ну, не было ничего слышно, – пролепетала Элеанора.
Голос у нее дрожал; пришлось дать самой себе моральный подзатыльник. Если она даст понять, что боится, хоть как-нибудь это проявит, все будет кончено. Она проиграет. Нельзя было этого допустить.
Ее взгляд упал на приклеенную на стенку будки листовку. На ней была изображена молодая большегрудая женщина в тесном красном лифчике и крошечных кружевных трусиках. Она сидела, раздвинув ноги и засунув палец в рот; выражение ее лица так и кричало: «Приди и возьми меня!» Это была реклама голливудского стриптиз-бара.
Элеанора отвернулась от листовки.
– Я не шучу, – сказала она в трубку, – у вас было полно времени. Я устала ждать.
– Было же сказано, я обо всем позабочусь.
– Когда? Время на исходе. Знаете же, что будет, если вы не успеете.
– Скоро.
– Как скоро?
– Скоро, – раздался второй решительный ответ, и в трубке послышались гудки.
– Черт!
Элеанора так яростно кинула трубку, что та соскользнула со своего места и вяло повисла на металлическом проводе. Ей пришлось еще раз аккуратно повесить ее на место, сделать глубокий вдох и открыть дверь будки.
Ее дочь терпеливо ждала снаружи, наблюдая, как владелец бакалейной лавки подметает тротуар перед входной дверью. Стояла ранняя осень, было еще тепло, и Элеанора почувствовала, как джинсы и свитер прилипают к вспотевшему телу. Улица была заполнена людьми. Она узнала парочку давних завсегдатаев бара, в котором когда-то работала. Они помахали ей руками, пришлось улыбнуться в ответ.
– Мамочка, ты ругалась, – широко раскрыв глаза, сказала Алисия. – По телефону. Я слышала.
– Я знаю, милая, прости. Мамочка немного разозлилась.
– Ты злишься?
Элеанора улыбнулась и присела на корточки, чтобы оказаться с дочерью лицом к лицу.
– Нет, уже не злюсь. Мамочка счастлива. Знаешь почему?
– Почему ты счастлива, мамочка? – хихикнула Алисия.
– Потому что мы скоро полетим в большом красивом самолете! Тебе ведь понравится, правда?
– Да! Куда мы полетим?
– Далеко-далеко. Мы встретим там Микки-Мауса и будем веселиться, хорошо?
Глаза Алисии засияли.
– А Барби полетит?
Девочка вытянула вперед свою куклу. Голова у той была откручена. На ней были ботиночки Кена и его шорты. Элеанора надеялась скоро заиметь что-нибудь на замену.
– Конечно, Барби может лететь с нами.
– Когда мы встретим Микки? – спросила Алисия.
– Скоро!
– А дядя Робби полетит?
Улыбка исчезла с лица Элеаноры.
– Нет, не полетит. Мы будем вдвоем, милая. Только ты и я. И Барби.
7. Прайс
Прайс бросил на стол перед Виком Мединой коричневый пакет и вручил ему бумажный стакан с кофе. Тот сделал глоток и одобрительно кивнул.
– Двойной сахар и побольше сливок, – заметил Прайс, – я уже выучил, что ты берешь.
Медина развернул пакет, вытащил из него теплый пухлый бублик и понюхал его.
– Ммм, творожный сыр, – улыбнулся он, – мой любимый.
Он как следует надкусил бублик и с набитым ртом добавил:
– Ты же знаешь, что день рождения у меня только в следующем месяце?
Прайс уселся за рабочий стол, выложил на салфетку собственный бублик и разрезал его на части пластиковым ножом.
– Не успел позавтракать дома, – объяснил он, берясь за свой кофе. Ему нравился самый простой черный, без сахара. – К концу дня буду на девяносто процентов состоять из кофеина.
– Тяжкая выдалась ночка?
Прайс кивнул:
– Она была всего на пару лет старше Дион.
Ему не нужно было объяснять Вику, о ком идет речь.
Он засунул кусок бублика в рот и понял, что совершенно не голоден.
– Давай-ка еще раз посмотрим, что у нас есть.
Медина подкатил свое кресло поближе к его столу. Прайс открыл большую папку на кольцах. Место заявления о пропаже, которое подала соседка Эми по общежитию, заняли документы по делу о расследовании убийства. Они раскрыли раздел с показаниями свидетелей.
– Итак, мы поговорили с Томми Гетцем, управляющим в мотеле. Он сообщил, что Эми заселилась в комнату «Дримца» субботним вечером. Гетц не помнит, во сколько именно это произошло, но он совершенно точно помнит саму девушку, «молоденькую и горячую», по его словам. С ней был, как он выразился, «старый жирный мужик». Согласно показаниям Гетца, мужчина расплатился наличными. Камера за стойкой, к сожалению, сломана, поэтому визуальных доказательств у нас нет. То же самое на стоянке.
Вик Медина фыркнул:
– Вот же сюрприз! В этом местечке такое происходит, что я бы удивился, если бы там работала хоть одна камера.
– Тело было найдено в среду. Его обнаружила горничная, Джеки Сальвас, – продолжил Прайс. – С воскресенья она была на больничном и на работу не выходила. Больше в комнату никто не заходил, так что труп Эми Онг пролежал там более трех дней.
– Я разговаривал с Сальвас, – ответил Медина, – она порядком испугалась. Она знала, в каком месте работает, и пару раз находила трупы, но это преимущественно были всякие торчки. Чтобы молодая девушка, да еще и такая изрезанная, – это у нее впервые.
Прайс нахмурился:
– Но три дня! У них что, нет дополнительной горничной на случай, если эта заболеет или уйдет в отпуск?
– Я вообще удивлен, что у них есть горничная, – пожал плечами Медина.
– Справедливо. Но убийца в принципе не очень-то прибирался. Криминалисты сняли отличные отпечатки с бутылки виски и пластиковых стаканов; надеюсь, этого будет достаточно. Со вскрытия что-нибудь есть?
– Прислали предварительный отчет сегодня утром.
Медина потянулся к своему столу, схватил пачку бумаг и передал их Прайсу. Тот принялся читать.
– Время смерти – между девятью часами вечера субботы и часом ночи в воскресенье, – наконец подытожил Прайс. – Причина – острая сердечная тампонада, произошедшая в результате пенетрации перикарда.
Медина состроил непонимающее лицо.
– Удар в сердце, – пояснил Прайс. – Это было смертельно. Всего ей нанесли одиннадцать колотых ран, сломали нос и поставили несколько синяков на левой скуле. Также в процессе борьбы был отрублен мизинец. Еще, судя по отчету, незадолго до смерти Эми занималась с кем-то сексом.
– Думаешь, ее изнасиловали?
Прайс нашел нужный абзац и покачал головой:
– Нет, на половых губах не было найдено следов синяков или разрывов. Из этого следует, что акт был добровольным. Следов спермы нет; они использовали презерватив.
– Который мы не нашли, – добавил Медина, – наверное, смыли в унитаз.
Прайс тяжело вздохнул.
– А еще тут говорится, что она была беременна. Уже где-то три месяца.
– Черт побери. Но зачем тогда был презерватив?
– Может быть, она не знала о ребенке. Или отцом был не этот человек. В наши дни молодым девушкам следует оберегать себя не только от беременности.
– Ну да.
– Так, что у нас в таком случае есть? – уточнил Прайс. – Эми Онг идет на свидание, все проходит как нельзя лучше, и они решают продолжить вечер в «Дримце». Скорее всего, немножко выпивают… Что потом?
– Может быть, этому парню нравилось пожестче? – предположил Медина. – Например, он немножко пошлепал ее в процессе, она не оценила и все вышло из-под контроля?
– Возможно. Но на теле было белье и полотенце. Скорее всего, ее убили уже после того, как они закончили.
– Ладно. Может быть, он хотел еще разок, а она нет, и получилось, как получилось. Или он все-таки был отцом ребенка и плохо воспринял новости.
– Возможно, – повторил Прайс. Он закрыл глаза и потер лицо ладонями. – Или это было не совсем обычное свидание.
– О чем ты? – непонимающе переспросил Медина.
– Соседка Эми сказала, что не знала, куда та направляется и с кем будет встречаться. Тебе это не кажется странным?
– Ну может быть. Но откуда я знаю, о чем женщины друг с другом разговаривают?
– Вот!
Прайс оглядел комнату и заметил неподалеку их коллегу, Сильвию Родригес.
– Привет, Сильвия, – позвал он, – подойдешь на минутку?
Сильвия, невысокая брюнетка, была на пару лет младше Прайса. Она заработала свой значок приблизительно в двадцать пять, после того как выпустилась из юридической академии и наконец определилась, чем именно хочет заниматься.
– Что такое? – она присела на краешек стола Медины. – На вас вроде бы дело Онг? Грязное, кажется.
– Мы хотели тебя кое о чем спросить, – заметил Прайс. – Когда ты в последний раз была на свидании? Чем горячее, тем лучше.
Родригес приподняла бровь и по очереди посмотрела на них обоих, а затем подняла левую руку и указала на тонкое золотое кольцо:
– Прайс, если ты пытаешься позвать меня на ужин, то опоздал примерно на пятнадцать лет.
Она подмигнула.
– Но если мы пойдем в тот новенький модный итальянский ресторан, я, может быть, и подумаю.
Прайс засмеялся:
– Ага, а если Энжи нас вычислит, вместо фрикаделек нам подадут мои собственные яйца.
– Так почему ты спрашиваешь про свидания? – уточнила Сильвия.
– Ты же ходила в университет, правда?
– Ага, пока не вычислила, что ловить плохих парней интереснее, чем изучать, как бы оставить их на свободе.
– Вернись-ка на несколько лет назад. Если бы у тебя было свидание вечерком в субботу, ты рассказала бы об этом соседке по комнате? Особенно если бы вы были лучшими подружками.
– Конечно. Мы бы как минимум пару часов выбирали мне лучший наряд, делали прическу и макияж. А еще обсудили бы, серьезно парень настроен или не очень. Все же зависит от места, куда он тебя поведет.
