Он снова улыбнулся, и Фэй не смогла удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ.
– Так-так, «Театральный погребок» не менее одного… вернее, не менее двух раз в месяц.
– Бинго.
– Далее вопрос, где ты живешь – в квартире или на вилле. Эстермальм или Юрсхольм. Или, может быть, в Сальтшёбадене? Да, думаю, у тебя вилла в Сальтшё.
– Снова бинго. Ты просто невероятно догадливая!
– Да, я такая. Но пока речь шла о вещах само собой разумеющихся. Дальше будет сложнее…
Фэй допила свой напиток, и Давид помахал Брассе.
– Заказать тебе еще такой же?
– Нет, теперь хочу попробовать напиток из матрешки.
Брассе кивнул и стал готовить заказ.
– Надеюсь, я не испортил того, что могло бы стать началом потрясающей истории любви. – Давид кивнул на Брассе.
– Да нет, я начинаю уставать от двадцатипятилетних, – ответила Фэй. – Они все такие сладенькие и восторженные…
– Сладенькие…
Давид засмеялся. Фэй вынуждена была признать, что ей нравится его смех.
– Ну что ж, продолжай угадывать. Пока ты во всем попала в точку. Немного тревожит то, что я такой ходячий шаблон.
– Так-так, дай подумать… Ты ведь точно занимаешься спортом. Борьба? «Фабрика атлетизма»?
– Точно. Мне там очень нравится.
– А какой вид борьбы?
– Бразильское джиу-джитсу.
– Само собой… Так, что еще? В последний год ты попробовал падел-теннис и теперь без ума от него?
– Бинго!
– Но твоя жена по-прежнему ходит играть в теннис на Королевский теннисный корт. Когда она свободна от верховой езды.
Давид приподнял брови.
– Бинго раз и бинго два… Уф, хватит, пожалуй, а то я начинаю чувствовать себя как «Фредди на солнечной стороне»[6 - «Фредди на солнечной стороне» – популярное шведское телешоу.].
Фэй ухмыльнулась:
– Да, у вас и фамилия одинаковая. Кстати, какой марки у тебя садовый мангал?
Давид покачал головой и закрыл лицо руками, изображая притворный стыд.
– «Саммит S-670 GBS»[7 - Гриль класса люкс со множеством функций.].
– Ну вот, видишь.
Получив свой напиток, Фэй осторожно пригубила его. У Давида засветился экран телефона – ему пришло смс-сообщение.
– Мой приятель уже здесь, занял место на веранде. Приятно было познакомиться… Фэй.
Когда он ушел, она обернулась к компьютеру и придвинула его ближе. От общения с Давидом у нее неожиданно улучшилось настроение, и она могла снова сосредоточиться на работе.
Тут на экране всплыло сообщение. От Керстин. Фэй как раз собиралась поднести бокал к губам, но ее рука замерла в воздухе. Куплен еще один пакет акций «Ревендж». Фэй сложила компьютер и попросила счет. Хорошее настроение бесследно улетучилось.
___
Пережженный кофе имел отвратительный вкус – как и всегда в аудиторской фирме «АКВ». Фирма занимала тесные и темные помещения, заставленные полками с папками, которые буквально лопались от бумаг. Однако Фэй и Керстин предпочли провести встречу в их офисе, а не в своем, куда более просторном и уютном. Разумнее всего пока не показывать своим сотрудникам, что что-то затевается. Как на иллюстрации, висевшей на стене у аудитора Эрьяна Биргерссона. Утка, которая плавно скользит по воде, а под водой остервенело работает лапками. Это в точности показывало, как Фэй чувствовала себя сейчас.
– Еще кофе? – с энтузиазмом спросил Эрьян, однако и Фэй, и Керстин активно замотали головами. На одну чашечку они из вежливости согласились, но никто не желал подвергнуть себя этому сомнительному удовольствию еще раз.
– Итак, каково ваше мнение?
Фэй подалась вперед, вглядываясь в лицо Эрьяна. Аудитор был низкорослый и седоволосый, с очками в тонкой стальной оправе. Глаза его смотрели живо, и все, связанное с цифрами, дебетом и кредитом, вызывало у него неумеренный энтузиазм.
– Ну, тут дело сложное! – радостно ответил он, и Фэй почувствовала, что скрежещет зубами.
У нее стоял вопрос о жизни или смерти. Она воспринимала «Ревендж» как живое существо – из плоти и крови, дышащее, пульсирующее. В «Ревендж» продолжала жить Крис. Жюльенна была частью «Ревендж». Керстин. Все те женщины, чьи раны и шрамы легли в основу «Ревендж». Все их истории жили в этой фирме. Но теперь нашлись и те, кто угрожал ее существованию.
– Керстин совершенно права. Если посмотреть внимательно на покупку акций, можно увидеть некий паттерн, так что многое указывает: за ними стоит один и тот же скупщик.
– Вы можете увидеть, кто за этим стоит? Есть ли какой-то общий знаменатель?
– Пока нет, на это потребуется время. Как бы то ни было, тот, кто скупает акции – индивид или предприятие, – свое дело знает. Я бы провел аналогию с мотком пряжи. Хаотичное нагромождение компаний и закупок. Не следуй они все единому паттерну, трудно было бы увидеть, что за ними стоит один скупщик. Паттерн их выдал. Керстин, как я уже говорил, это мастерски распознала.
Он подмигнул Керстин, и Фэй с изумлением уставилась на него. Керстин такое обращение не понравилось.
– Сделайте все от вас зависящее, чтобы собрать как можно больше сведений. Как можно скорее, – проговорила она самым корректным тоном.
Эрьян, кажется, не замечал этого, а продолжал стрелять глазами в ее сторону.
– Само собой, Керстин. Само собой. Здесь, в «АКВ», мы всегда делаем все от нас зависящее, а я, скажу без ложной скромности, – один из лучших специалистов в отрасли. Помню, например, заказ от Министерства обороны, когда…
– Каково положение на сегодняшний день? – прервала его Фэй.
Из собственного опыта она знала, что истории боевых похождений Эрьяна на почве аудита оказывались долгими и убивали в слушателях всякую искру радости жизни.
– Не слишком многообещающее.
– Мы догадались, но нам нужны подробности.
Фэй слышала, как сурово прозвучал ее голос, однако стресс и нетерпение подгоняли ее. Она – человек действия, ей хочется действовать, но, не располагая фактами, она чувствовала себя связанной по рукам и ногам. Чтоб дать отпор, ей нужно знать, кому и как.
– Новая покупка, совершившаяся вчера, наводит на мысль, что скупщик уже не осторожничает и не пытается скрыть, что осуществляется насильственное присоединение, то есть исходит из того, что колокольчик уже прозвенел.
Фэй выругалась себе под нос, и Керстин положила ладонь ей на руку. Фэй подумала, что никому не позволит присвоить себе то, что принадлежит ей. Никто не сможет отобрать у нее фирму, ради которой она столь многим рискнула и столь многим пожертвовала.
Предприятие Крис, которое Фэй унаследовала после смерти подруги, она интегрировала в «Ревендж». Это означало, что и вся империя продукции по уходу за волосами, созданная Крис, теперь находилась под угрозой. И будь у той малейшая возможность вернуться с той стороны, чтобы задушить ее голыми руками за то, что она это допустила, Крис обязательно бы так и сделала, это Фэй знала точно. Похоже, ей придется спать по ночам, оставив один глаз приоткрытым…
– Узнайте, кто за всем этим стоит. И дайте нам распечатку всего, что вам удалось собрать, – с этого мы и начнем работать.
Фэй поднялась, и на лице у Эрьяна отразилось разочарование. Он посмотрел на Керстин, которая тоже встала, взяла сумочку и расправила юбку.
– Понимаю, что у вас много дел, однако питаться все равно приходится, поэтому я хотел спросить…
Он в очередной раз взглянул на Керстин, которая в панике ущипнула Фэй за бедро.
Та откашлялась.
– Пообедать мы сейчас не успеем, но у вас есть мой номер телефона. Позвоните, как только что-нибудь выясните.
– Само собой. Но, боюсь, непросто будет вам, девочки, во всем этом разобраться. Может быть, пригласим людей от «Маккинси»? У них очень толковые ребята.
– Спасибо, нет.
Фэй захлопнула за ними дверь.
– Я намерена отказаться от услуг Эрьяна, – сказала она, когда они сели в такси. – Надо найти кого-нибудь другого.
Керстин кивнула.
– В тот момент, когда он называл нас девочками, я подумала о том же самом.
Вскоре такси остановилось у вращающихся золотых дверей «Гранд-отеля», и Фэй с Керстин вышли.
– Обед? – Фэй взяла свой плащ и сумочку, вопросительно глядя на Керстин.
– Мне нужно кое-что проверить прямо сейчас. Ты сможешь пообедать одна?
– Да, ясное дело; к тому же мне тоже надо кое-что сделать. Тогда увидимся в два? В моем номере? И засучим рукава.
– Да, в два – то что надо.
Керстин первая прошла через вращающуюся дверь, а Фэй попала в следующий отсек. Плащ она перекинула через руку, чтобы достать из сумочки ключ, и вздрогнула, когда кто-то дернул ее сзади. Она обернулась и увидела, что плащ застрял в дверях.
– Проклятье!
Фэй изо всех сил потянула за плащ, но тот застрял намертво. Портье, стоявший за конторкой у входа, поспешил к ней на выручку, но и у него ничего не получилось. Сделав виноватое лицо, он умчался вверх по лестнице за помощью, пока Фэй продолжала дергать плащ.
Кто-то постучал в стекло. Это был Давид, вчерашний мужчина из бара.
– Если ты сделаешь шаг назад, я навалюсь с этой стороны. Дергая за плащ, ты не сможешь повернуть дверь.
– Да, я уже заметила, – мрачно ответила Фэй.
Она отступила на шаг. Давид нажал на дверь. Образовалась большая щель, так что Фэй смогла высвободить свое плащ. Портье, спускавшийся по лестнице в сопровождении консьержа, казалось, вздохнул с облегчением.
Давид улыбнулся ей:
– Как хорошо, что все разрешилось.
– Спешишь на падел-теннис? – мрачно спросила Фэй.
Она понимала, что должна быть благодарна своему спасителю, однако тот выглядел слишком самодовольным из-за того, что смог изобразить из себя рыцаря на белом коне.
– Нет, я как раз собирался пойти пообедать где-нибудь поблизости. Ты обедала?
– Нет, – ответила Фэй и тут же пожалела о сказанном.
– Собираешься обедать?
– Да. То есть нет. Мне надо немного поработать, поэтому я хотела что-нибудь на скорую руку…
– Отлично, тогда пообедаем вместе. Предпочтешь остаться здесь или пойдем куда-нибудь?
– Лучше здесь.
Фэй снова прикусила язык. Да что с ней такое? У нее ведь нет ни малейшего желания обедать с этим незнакомцем. Впрочем, после встречи в аудиторской фирме ей все равно трудно будет сосредоточиться на работе, так почему бы не пообедать основательно?
– «Фуд-бар». Ты угощаешь, – сказала она.
Давид снова улыбнулся той самой улыбкой.
– Принимается.
– Предупреждаю тебя: я обхожусь дорого. Ем как лесоруб. И глушу шампанское, как жена богача, муж которой только что сбежал от нее с секретаршей.
– Отлично. Я при деньгах.
Он стал подниматься по затянутой коврами лестнице, потом обернулся и вопросительно взглянул на нее. Вздохнув, Фэй двинулась за ним.
– Нет, черт возьми, с какой стати тебе такая честь – угощать меня? Я угощаю.
Давид пожал плечами:
– Решать тебе. Но предупреждаю: я тоже дорого обхожусь.
