– Я вижу, – сказал Лось. – Ночевать сегодня будете у меня.
– Нет, – заволновался Кузнечик, – нельзя. Если мы уйдем, Спортсмен и другие тут все попортят. Мы откроем окна и проветрим. Пахнуть совсем не будет. Пожалуйста!
Лось осторожно переступил порог и прилип подошвами к газетам.
– Оппозиция? – спросил он Волка.
Волк кивнул.
– Они сами нас выперли.
Лось разглядывал чумазые лица, пол и банки с краской, потом перевел взгляд на стену. Мальчишки затаили дыхание.
– Вот тут у вас, вроде, пустое место, – сказал Лось.
Пустое место занял зеленый динозавр с фигурой кенгуру, а костюм Лося украсился изумрудными пятнами.
– Да, – заявил Лось, поднимаясь с колен. – Это заразительно. А теперь будем мыться, – он засунул кисть в банку с краской. – Другие стены ждет та же участь?
– Придумаем что-нибудь, – пообещал Волк.
– Не сомневаюсь, – сказал Лось. – Открывайте окна.
Они открыли окна и убрали испачканные газеты. Лось увел Кузнечика и Красавицу отмываться. Он мыл их по очереди. Как только грубая щетка отрывалась от Кузнечика и набрасывалась на Красавицу, Кузнечик засыпал. Среди белого кафеля, под грохочущим горячим водопадом, покачиваясь и впиваясь пальцами ног в решетку стока, чтобы не упасть. Визги Красавицы, заглушенные душем, удалялись, руки Лося встряхивали его, появлялась мыльная щетка – и он просыпался. Потом его, завернутого в полотенце, несли куда-то, и он уже не спал, но притворялся, что спит, чтобы не идти самому. В комнате он высунулся из мохнатого кокона.
Горбач, Слепой и Волк сидели рядышком на кровати. Стена сияла перед ними подсыхающим великолепием, и Кузнечику опять стало грустно оттого, что Слепому ее не увидеть. Лось укрыл его одеялом, и Кузнечик притаился под ним, как в теплой норе. Голоса журчали, перекатываясь через него, он не различал слов и, уже засыпая, позвал:
– Слепой…
К нему подкрался кто-то, пахнущий краской.
– Знаешь, – шепнул Кузнечик. – Этот динозавр – он немного выпуклый. Когда высохнет, ты сможешь его увидеть… если потрогаешь…
Пахнущий краской что-то ответил, но Кузнечик уже не услышал. Он спал.
Утром Волк ввинтил новые лампочки, чтобы было светлее. Для двух склеили колпаки из цветного картона, и Волк разрисовал их иероглифами. Третью продели в абажур, отмытый Красавицей. После Красавицы его еще раз мыл Горбач, но Красавица об этом не знал и, проходя под абажуром, всякий раз задирал голову и озарялся счастливой улыбкой, сам как лампочка под черной челкой. Весь день они по очереди стерегли комнату. Стена совсем высохла. Стая Хламовника вела себя подозрительно тихо. Иногда кто-нибудь из них прокрадывался к двери и копошился там, пытаясь заглянуть в замочную скважину. Иногда они стучались и удирали прежде, чем дверь успевали открыть.
Волк и Кузнечик остались сторожить на время обеда. Волк сидел на подоконнике и смотрел в окно. Кузнечик лежал на кровати. В аквариуме шуршал хомяк. За стеной было непривычно тихо. В дверь постучали. Волк, открывавший ее все утро, чтобы обнаружить за порогом пустоту и услышать топот убегающих ног, не двинулся с места.
– И во время обеда не успокаиваются, – сказал он. – Как маленькие.
Стук повторился. Кузнечик встал.
– Можно? – спросил писклявый голос, и в приоткрывшуюся щель просунулась ушастая голова.
Кузнечик зажмурился. Потом открыл глаза.
– Это что – колясник?
– Да, – сказал гость. – Странно, правда? – и въехал в комнату.
Колясник Вонючка был выдающейся личностью. Кузнечик много чего о нем слышал, хотя никогда не видел вблизи. Знающие люди говорили, что Вонючка – самый вредный колясник в Доме. Младшие ходячие всех колясников считали вредными и капризными, но Вонючку таким считали даже сами колясники. Он таким и был. Глядя на него, воспитатели с тоской подсчитывали оставшиеся до пенсии годы. Соседи по комнате мечтали задушить. Вонючке было девять лет, но за свою короткую жизнь он успел очень многое. Дурная слава бежала впереди него.
– Я приехал посмотреть, – сказал Вонючка. – Будете выгонять?
– Смотри, – разрешил Волк. – Если тебе и правда интересно.
Вонючка уставился на стену. Кузнечик с Волком – на Вонючку. Вонючка был маленький, некрасивый, с огромными нелепыми ушами и огромными круглыми глазами. На розовой рубашке темнели жирные пятна, а таких грязных рук, как у него, Кузнечик ни у кого еще не видел. И все же было приятно, что колясник приехал специально, чтобы посмотреть на их стену.
– Нравится? – спросил он.
Вонючка отвернулся от стены.
– Не знаю. Может, и нравится. А может, и нет. Вы теперь что – отдельная стая? Со своей отдельной комнатой, да?
«Все знает», – удивился Кузнечик.
– Мы не стая, – сказал Волк. – Мы – Чумные Дохляки. Распространители заразы. Так и передай всем, кто спросит.
– О-о! – большие глаза Вонючки загорелись, и он стал похож на охотящуюся сову. – Хорошее название. Я это запомню, – он огляделся. – У вас только пять кроватей застелено. Мало вас одних для целой комнаты.
– Ну и что? Чтобы распространять заразу, вполне достаточно.
– Верно, – Вонючка смущенно поковырял грязную ладонь. – Я просто подумал… может, вам еще один Чумной Дохляк нужен? Я бы не отказался. Я бы тоже заразу распространял. Это я умею.
Кузнечик посмотрел на Волка. Волк посмотрел на Кузнечика.
«Сейчас Волк согласится, – с ужасом подумал Кузнечик. – Он может и не знать, что такое Вонючка. Его слишком долго продержали в Могильнике».
Но Волк, наверное, знал.
– Никто нам не нужен, – сказал он.
Вонючка, похоже, другого ответа и не ждал. Но продолжал смотреть на Кузнечика. Его круглые совиные глаза были слишком большими, почти бездонными, если смотреть в них долго. Они сияли странным, манящим светом, как небо, ощетинившееся звездами. Кузнечик смотрел дольше, чем следовало. Сияние притянуло его.
– Приезжай, – произнес он непослушными губами. – Если хочешь…
Вонючка заморгал, и сияние далеких звезд погасло. Он вытер грязной ладонью нос. Засопел и показал заборчик острых зубов.
– Я только съезжу за вещами. Я мигом, – он развернул коляску и поехал к двери. На удивление резво. Из коридора донеслась его победная песнь. Дверь хлопнула.
Кузнечик попятился и сел на кровать.
– Что я наделал? – спросил он.
Волк смотрел на дверь.
– Ничего особенного, – сказал он, – всего лишь пригласил к нам жить самого известного пакостника в Доме.
Кузнечик чуть не расплакался:
– Волк, честное слово, я не хотел. Не знаю, как это получилось. Он смотрел, смотрел, и я сказал…
– Ладно, не переживай, – Волк сел рядом. – Когда приедет, скажем, что передумали. Большинством голосов. Я ведь не согласился.
Кузнечик лег лицом в подушку. Он чувствовал себя ужасно. В свой дом, в свою родную комнату, он позвал самого противного человека, какого только можно было найти. Как будто нарочно, чтобы все испортить.
Шум возвращавшихся из столовой прокатился по коридору, стихая и рассеиваясь по комнатам. С ревом и топотом промчалась стая Хламовника, постукивая на бегу в их дверь. Вошел Горбач с большим пакетом бутербродов. Следом – Слепой с двумя бутылками молока. Красавица скромно плелся позади всех, и в руках у него ничего не было.
– Мы принесли сосиски, – весело начал Горбач и запнулся. – Что-то случилось? – спросил он шепотом. – Чего вы такие несчастные сидите?
– У нас был колясник Вонючка, – объяснил Волк. – Кузнечик разрешил ему переселиться к нам. Так вышло. Он не хотел.
– Вонючке? – в один голос ужаснулись Горбач и Слепой.
У Кузнечика защекотало в носу. Он молча смотрел в пол.
– Скажем, что это была шутка, – предложил Горбач. – Скажем – Кузнечик пошутил. Ты ведь и правда пошутил, Кузнечик?
Кузнечик смотрел в пол, изо всех сил стараясь не расплакаться.
– Что-нибудь придумаем, – неуверенно сказал Волк. – Может, он сам пошутил и не приедет. Когда это бывало, чтобы колясник просился к ходячим. Скажем – случайно вырвалось. Мало ли что можно сказать. Главное, чтобы он убрался.
Красавица отрешенно смотрел в потолок. На свою лампочку. Вернее, на абажур. Они долго сидели в тишине. На полу засыхали бутерброды. Закрыв глаза, Кузнечик представлял Вонючку. Как он собирает свои вещи. При всех открывает свои тайники. И объясняет колясникам, что перебирается в расписную комнату. А они смеются и не верят. «Кому ты там нужен? – говорят они. – Эти ходячие просто пошутили». А Вонючка продолжает собирать вещи.
Кузнечик представил все это так ясно, что чуть не задохнулся. И сразу открыл глаза.
– Нет, – сказал он. – Я так не могу. Я сказал – приходи. Он знает, что это не шутка. Он примчится со всем своим добром… – Кузнечик замолчал. Что-то в горле мешало ему. Он зарылся лицом в колени, и они сразу стали мокрыми.
– Эй, перестань, – попросил Волк. – Мы сами с ним поговорим. Ты чего?
Горбач громко засопел в кулак. Кузнечик поднял заплаканное лицо и посмотрел на Волка:
– Ты с ним поговоришь, и ты его выгонишь. А я буду молчать и делать вид, что я ни при чем? Он мне поверил, а не тебе. А я, получается, не держу свое слово. Кто я тогда?
Волк отвернулся.
– Пусть будет, как он хочет, – сказал Слепой. – Пусть он держит свое слово. Только пусть не ревет. А этот Вонючка – он что, тяжелый, как танк?
Кузнечик не успел удивиться словам Слепого. Они услышали странный скрежещущий звук и одновременно вскочили. Дверь распахнулась, и на пороге появился шкаф. Потом они увидели, что это не шкаф, а большой ящик на колесах.
– Эй, помогите! – донесся из-за ящика задыхающийся голос. – Мне его не протолкнуть!
Волк и Горбач втащили ящик. В дверь он прошел только боком. За ящиком обнаружился Вонючка, прижимавший к груди распухший рюкзак и одетый в зимнюю куртку. На его голове красовалась полосатая шапочка.
– Вот я сколько всего привез, – сказал он гордо. – Глядите… – Вонючка увидел заплаканное лицо Кузнечика и замолчал. Потом покраснел. Очень медленно, начиная с огромных ушей.
– Ага, – сказал он. – Ага, – и стащил с головы разноцветную шапочку. – Понятно.
– Что тебе понятно? – грубо спросил Волк. – Протискивайся и закрывай дверь, не то сюда весь Хламовник сбежится.
Вонючка заморгал.
Горбач обошел ящик и постучал по нему.
– У тебя тут что, мебельный гарнитур?
Красавица заглянул в него сверху.
– Ой, там трактор, – удивился он.
– Не трактор, а соковыжималка, – обиделся Вонючка. – Я ее сам сделал. Очень полезная в хозяйстве вещь.
Кузнечик вытер мокрый нос о колено и улыбнулся.
– А это что? – Горбач выудил устрашающую на вид железную конструкцию.
– Капкан, – скромно ответил Вонючка. – Его я тоже сам сконструировал.
– Тоже очень полезная в хозяйстве вещь, – съязвил Слепой. Он подошел к ящику. Волк и Горбач ныряли в него, доставая все новые и новые вещи. Красавица ничего не трогал, боясь сломать. Слепой ощупывал то, что клали на пол.
– Чайник, – пояснял Вонючка. – Ванночки для фотографий. Набор инструментов. Чучело рогатой гадюки. Складная вешалка. Гитара…
– Эй, – перебил его Волк. – Ты умеешь играть на гитаре?
Вонючка почесался и посмотрел в потолок.
– Вообще-то нет.
– Тогда откуда она у тебя?
– Прощальный подарок соседей по комнате.
– Понятно. Унес все, что смог. Там хоть что-нибудь осталось?
Вонючка вздохнул:
– Тумбочки и кровати.
Он виновато уставился в пол. Кузнечик и Горбач засмеялись.
– Ясно, – сказал Волк. – Утром придут за этим ящиком.
– Не придут, – твердо сказал Вонючка. – Пусть только попробуют. Я предупредил, что в таком случае немедленно к ним вернусь.
Горбач поскользнулся на капкане и сел в салатницу. Кузнечик скорчился на кровати. Волк предупредил:
– Эй, мне нельзя много смеяться, слышите?
