– Очень хорошо, но не совсем. Кто скажет, какая допущена ошибка?
Новобранцы недоуменно покачали головами.
– Сзади, – пояснил сержант Колон. – Бить нужно сзади. Чего ради рисковать, верно? Теперь твоя очередь, младший констебль Дуббинс.
– Но серж…
– Бегом!
Стражники принялись молча смотреть.
– Может, подставим для него стульчик, – предложила Ангва спустя пятнадцать секунд наблюдений за мучениями Дуббинса.
Детрит хихикнул.
– Ета, он слишком мелкий, чтобы служить в Страже, – произнес тролль.
Младший констебль Дуббинс прекратил подпрыгивать.
– Простите, сержант, – сказал он, – но гномы так не поступают…
– А стражники поступают именно так, – отрезал сержант Колон. – Что ж, младший констебль Детрит – не отдавать честь! – теперь попробуй ты.
Детрит зажал дубинку между тем, что с некоторой натяжкой можно было назвать большим и указательным пальцем, и ударил ею по шлему Артура. Затем недоуменно уставился на обломок, оставшийся от дубинки. После этого он сжал свою, условно говоря, руку в нечто похожее на кулак и, треснув Артура по тому, что не так давно было головой, загнал кол на три фута в землю.
– Во, теперь и гному будет удобней, – заметил он.
Секунд на пять воцарилась смущенная тишина. Сержант Колон откашлялся.
– Что ж, наверное, можно засчитать это как жесткое задержание, – произнес он. – Отметь там, капрал Шноббс: удержать из жалованья младшего констебля Детрита – не отдавать честь! – один доллар за порчу казенной дубинки. Но вообще-то после задержания подозреваемого обычно допрашивают…
Сержант Колон задумчиво посмотрел на останки Артура.
– Думаю, самое время приступить к изучению тонкостей стрельбы из лука, – наконец объявил он.
Госпожа Сибилла Овнец посмотрела на плачевную полоску кожи – все, что осталось от покойного Пухлика.
– Кто же мог сотворить такое с бедным маленьким дракончиком? – горько спросила она.
– Мы пытаемся это выяснить, – ответил Ваймс. – Мы думаем… нам кажется, что его привязали к стене и взорвали.
Моркоу перегнулся через стеночку загона.
– Гули-гули-гули, – позвал он.
Дружелюбное пламя опалило ему брови.
– Он был таким ручным и ласковым, – горевала госпожа Овнец. – За всю жизнь малыш и мухи не обидел. Бедняжечка…
– Как можно заставить дракона взорваться? – осведомился Ваймс. – Он может сдетонировать от пинка?
– Разумеется, – ответила Сибилла, – если нога вам не дорога.
– Значит, такой вариант отметаем… А как это сделать иначе? Чтобы не пострадать?
– В этом нет смысла. Гораздо проще заставить его взорваться самому. Правда, Сэм, я не очень люблю говорить об этом…
– Я должен знать.
– Что ж… сейчас такое время года, когда самцы обычно дерутся. Они раздуваются, пытаясь казаться больше, понимаешь? Вот почему я всегда держу их порознь.
Ваймс отрицательно покачал головой.
– Там был только один дракон, – сказал он.
Позади них Моркоу наклонился над следующим загоном, в котором сидел грушевидный дракон-самец. Животное открыло один глаз и вперилось в капрала взглядом.
– А-кто-у-нас-тут-такой-холёсенький? – засюсюкал Моркоу. – Кажется, у меня завалялся где-то кусочек угля…
Дракон раскрыл второй глаз и моргнул, полностью проснувшись. Затем встал на дыбы. Его уши прижались к голове, ноздри раздулись, крылья развернулись вширь. Он глубоко вдохнул. Из живота донеслось бурление кислот, когда стали открываться внутренние затворы и клапаны. Лапы дракона оторвались от земли, грудная клетка раздулась…
Ваймс толкнул Моркоу, и они вместе повалились на землю.
Сидевший в загоне дракончик удивленно моргнул. Враг исчез таинственным образом. Испугался!
Дракон пыхнул пламенной отрыжкой и, успокоившись, затих.
Ваймс убрал руки с головы и перекатился на другой бок.
– Зачем вы это сделали, капитан? – недовольно спросил Моркоу. – Я вовсе не…
– Он увидел соперника! – перебил Ваймс. – Увидел и собрался атаковать.
Ваймс привстал на колени и похлопал Моркоу по нагруднику.
– Ты слишком хорошо его полируешь! – сказал он. – Дракон разглядел себя в отражении. Как в зеркале.
– О да, разумеется. Так бывает, – согласилась госпожа Сибилла. – Все знают, что драконов нужно держать подальше от зеркал…
– Зеркала! – воскликнул Моркоу. – Эй, там же были осколки…
– Именно. Злодей показал Пухлику зеркало, – подтвердил Ваймс.
– Бедняга. Должно быть, попытался сделаться больше себя самого, – посетовал Моркоу.
– Итак, – констатировал Ваймс, – мы имеем дело с крайне извращенным умом.
– О нет! Вы так думаете?
– Да.
– Но… Да нет, быть такого не может! Все это время Шнобби находился у нас на глазах…
– Я говорю не о Шнобби, – раздраженно перебил Ваймс. – Даже если бы он решил развлечься с драконом, то я сомневаюсь, что он заставил бы его взорваться. В этом мире, парень, попадаются гораздо более странные люди, чем капрал Шноббс.
Недоверие на лице Моркоу сменилось ужасом.
– О боже! – прошептал он.
Сержант Колон внимательно осмотрел мишени. Затем снял шлем и вытер пот со лба.
– Думаю, младшему констеблю Ангве больше не стоит пытаться стрелять из длинного лука, пока мы не придумаем, как справиться с тем… что ей мешает.
– Простите, сержант.
Они дружно повернулись к Детриту, застывшему с самым застенчивым видом над грудой сломанных луков. Дружба с арбалетами у него не сложилась сразу, поскольку в массивных руках тролля арбалеты казались меньше заколки для волос. Теоретически длинный лук мог стать чудовищно смертельным оружием в руках Детрита – если бы только он овладел искусством отпускать тетиву вовремя.
Детрит пожал плечами и потупился.
– Извиняюсь, господин, – сказал он. – Луки не шибко подходят для троллей.
– Ха! – саркастически воскликнул Колон. – А что касается тебя, младший констебль Дуббинс…
– Просто никак не получается прицелиться, сержант.
– Я думал, гномы славятся своими боевыми навыками!
– Да, но… это другого рода навыки, – ответил Дуббинс.
– Нападать из засады, например… – прошептал Детрит.
Поскольку он был троллем, шепот отразился эхом даже от самых отдаленных зданий. Борода Дуббинса мгновенно встала на дыбы.
– Ах ты, злокозненный тролль! Уж я тебя сейчас…
– Достаточно! – быстро произнес сержант Колон. – Думаю, тренировки на этом можно завершить. Остальному научитесь… вроде как по ходу службы, ладно?
Колон вздохнул. Он никогда не отличался жесткостью, но всю жизнь служил то в солдатах, то в стражниках, и теперь был несколько разочарован. Иначе он бы не сказал того, что произнес мгновение спустя:
– Не знаю… Честно, не знаю. Собачитесь между собой, ломаете казенное оружие… Я хочу сказать, кого мы пытаемся обмануть? Сейчас почти полдень. Сделаем перерыв на несколько часов, и вечером соберемся снова… Если вы посчитаете, что оно того стоит…
Раздался резкий треньк! Арбалет Дуббинса случайно выстрелил у него в руках. Свистнув возле уха капрала Шноббса, стрела улетела в реку и застряла в воде.
– Простите, – произнес Дуббинс.
Сержант Колон поцыкал.
Это было хуже всего. Лучше бы он обозвал гнома каким-нибудь плохим словом. Лучше бы дал понять, что Дуббинс заслуживает хотя бы оскорбления.
Ни слова не говоря, сержант Колон развернулся и пошел в сторону Псевдополис-Ярда.
До новобранцев донеслось его невнятное бормотание.
– О чем ета он говорит? – осведомился Детрит.
– О прекрасном мужском органе, – ответила Ангва и густо покраснела.
Дуббинс сплюнул на землю, что не заняло много времени из-за ее близости. Затем сунул руку за пазуху и, будто фокусник, извлекающий здоровенного кролика из маленькой шляпы, вытащил оттуда двусторонний боевой топор. А потом побежал.
К тому времени когда он достиг девственно чистой, нетронутой стрелами мишени, он разогнался так, что превратился в размытое пятно. Раздался страшный грохот, и болван для стрельбы взорвался, пыхнув в небо ядерным соломенным грибом.
Переглянувшись, Детрит с Ангвой подошли поближе, чтобы осмотреть результат. Куски мякины мягко опускались на землю.
– Обалдеть, – восхитилась Ангва. – Но сержант Колон говорил, что после задержания нужно задавать вопросы.
– Он не сказал, что задержанный должен быть в состоянии на них отвечать, – мрачно ответил Дуббинс.
– Из жалованья младшего констебля Дуббинса вычитается один доллар за мишень, – сказал Детрит, задолжавший уже одиннадцать долларов за луки.
– «Если оно того стоит»… – процитировал Дуббинс сержанта, бесследно пряча топор обратно за пазуху. – Видофоб проклятый!
– Мне кажется, он не такой, – возразила Ангва.
– Ха, легко тебе говорить! – выкрикнул Дуббинс.
– Почему?
– Потому что ты – человек, – пояснил Детрит.
Прежде чем ответить, Ангва немного поду-мала.
– Вообще-то я женщина, – сообщила она.
– Это одно и то же.
– Не совсем. Слушайте, пойдемте чего-нибудь выпьем…
Едва родившееся чувство «товарищества по несчастью» немедленно испарилось без следа.
– Чтобы я пил с троллем?
– Чтоб я пил с гномом?
– Так, ладно! – вмешалась Ангва. – А как насчет того, чтобы ты и ты пошел и выпил со мной?
