Коммандер Саттор, сидя в своем кресле, слушал новый приказ с Земли. На лице его застыла каменная маска, не дававшая понять, что Саттор думает в данную минуту, но подчиненные уже тревожно переглядывались, предчувствуя бурю.
– У меня только один вопрос, – произнес, наконец, коммандер, глядя на проекцию лейтенанта, передавшего приказ из штаба. – Какого, вашу мать, черта?!
Лейтенант застыл изваянием, не зная, что ответить полковнику. Саттор махнул рукой:
– Расслабься, парень, я не тебе. Можешь доложить, что экипаж линкора «Свирепый» приказ принял. Отбой связи. – Взгляд светло-карих глаз метнулся к связисту: – Соедини.
С кем, уточнять было не нужно. По желвакам, ожесточенно ходившим на скулах коммандера, было ясно, что он в бешенстве.
– Коммандер, – негромко произнес за его спиной первый помощник.
Рука Саттора взметнулась вверх, ладонь сжалась в кулак, и Ли благоразумно закрыл рот, не став увещевать командира. Связист, обернувшись, доложил:
– Генерал Янсон отбыл по служебным делам…
– Спрятался, штабная крыса, – ощерился Саттор. – Я тебя, гниду, всё равно достану, – полковник активировал свой сендер и дал команду: – Контакт Лысая задница. Вызов.
Те, кто находились в рубке, скрыли ухмылки, включая первого помощника. Генерала Янсона на «Свирепом» не любили, а генерал Янсон не любил экипаж «Свирепого», особенно его командира. Коммандер нежных чувств к генералу не питал тем более. Прозвища Янсона в контакторе Саттора менялись с завидной регулярностью. Лобковая вошь, Дикая тварь, Плешивая крыса – эти были из самых безобидных.
– Молчит, собака, – констатировал полковник, вызвав Янсона по пятому разу. – Сендер, сменить канал. Искажение голоса – кровожадный призрак.
Теперь на лицах команды появились уже открытые широкие улыбки, глаза сверкнули предвкушением развлечения. Саттор принял расслабленную позу, криво усмехнулся и произнес:
– Сообщение для Лысой задницы. Ты скучал по мне, Вялый? А я скучал. Хочу вспороть тебе брюхо, намотать кишки на кулак и слушать, как ты будешь визжать, жирная свинья. Хочу видеть, как твое дерьмо вылезает наружу от страха. Ты уже обмочился, Вялый? Мочись активней, потому что я уже рядом.
Первым не выдержал связист, он хохотнул в кулак и показал оттопыренный большой палец. Программу «Кровожадный призрак» знал каждый. Голос искажался до приглушенного хрипа. Замогильного и жуткого. Детская забава, но расшифровать его было невозможно. Когда Саттор злился, он часто доставал генерала подобными посланиями.
– Коммандер, вас вызывает Гея, – встрепенулся связист.
– Я готов внимать, – осклабился полковник.
Багровое от ярости лицо Янсона заняло весь проекционный экран.
– Саттор! – рявкнул генерал.
– Я здесь, господин генерал, – почтительно отозвался коммандер.
– Это ты, Саттор! Я знаю, что это ты!
– Я? – изумился коммандер. – Разумеется, я. Вы сами меня вызвали.
– Не придуривайся!
– Господин генерал, позвольте вопрос, – обратился очень вежливый Георг. – Когда вы в последний раз проходили квалификационную комиссию? Вы орете на человека, который уже десять месяцев носится по всему космосу. Если уж у вас проблемы с нервами на Земле, то представьте, что делается со мной в безвоздушном пространстве. И я вот сейчас сорвусь с катушек и нападу на кого-нибудь, а на трибунале скажу, что вы спровоцировали меня воплями. Но раз уж вы так удачно решили пообщаться со мной, то за каким хреном, господин генерал?! Нам еще месяц назад обещали возвращение в империю! – повысил голос Саттор. – Мои люди десять месяцев видят планеты только через иллюминатор! Вы заверили нас, что после уничтожения пиратского крейсера мы возвращаемся домой. Так за каким чертом нас опять направляют в очередную задницу?! Дайте моему экипажу передышку. Вы знаете, что такое Синдром Магишвили? У меня даже медики начали посещать релаксатор, уже три месяца туда бегают. Вы понимаете, чем грозит издевательство над командой?
– Полковник Саттор, вы забываетесь, – высокомерно произнес Янсон, но скривился и пояснил: – Романову нужна помощь. Это последний рейд, после него вернетесь на Землю. Но за несоблюдение субординации и обсуждение приказов вы свое наказание получите.
Проекция исчезла. Георг издал рычащий звук и встал с кресла.
– Скотина, – сплюнул он и произнес, не глядя на первого помощника: – Майор Ли, примите командование.
– Слушаюсь, коммандер.
Сейчас дергать Саттора не решился бы никто. Под общее молчание Георг покинул рубку управления, а когда за ним закрылась дверь, привалился плечом к переборке и устало закрыл глаза, но сразу же подавил слабость. Передернул плечами и направился в сторону научного отсека. Спустился на вторую палубу, кивнул одному из медиков, но проигнорировал желание того поговорить.
– Позже, – отмахнулся Саттор. – Возможно, вы мне понадобитесь.
– Да, коммандер, – ответил медик и проводил внимательным взглядом командира «Свирепого».
Георг дошел до двери, за которой располагались лингвисты. Вошел без стука, оглядел небольшой кабинет, и мужской взгляд потеплел, когда он заметил светловолосую женщину, обернувшуюся на звук шагов.
– Привет, – улыбнулась капитан лингвистической службы Елена Ярвинен.
– Привет, – Саттор протянул руку, и женщина легко скользнула к нему, обвила шею руками и подставила губы. Коммандер коротко поцеловал ее, после уселся на край стола и притянул к себе Елену. – Я сейчас по делу.
– Я соскучилась, – она потерлась щекой о щеку Георга.
– Я тоже, – он снова поцеловал женщину, но отстранился. – У тебя есть танорский?
– Диалект какой местности? – деловито уточнила капитан Ярвинен. – На Таноре, как когда-то на Земле, разговаривают на разных языках и диалектах.
– Сейчас, – коммандер постучал пальцем по подбородку. Затем мягко отодвинул в сторону Елену. Он подошел к бортовому информатору и пробежался пальцами по клавиатуре, вызывая карту Танора. Посмотрел по координатам и ткнул пальцем. – Вот здесь. Мне нужен переводчик с языком этой местности.
Капитан Ярвинен вернулась на свое место, «порылась» в лингвистической базе линкора и запустила поиск.
– У нас нет, но сейчас найду что-нибудь подходящее. – Она, обернувшись к коммандеру, с любопытством рассмотрела усталое лицо Саттора. – Зачем тебе нужен этот язык? Мы не имеем права вступать в контакт с жителями отсталых планет…
– Один из них у нас на борту, – усмехнулся Георг. – Мальчик. Малыш еще совсем. Сейчас он спит, но когда проснется, будет сильно напуган. Мне нужно хоть как-то пообщаться с ним, чтобы успокоить.
Елена вскинула тонкие дуги бровей.
– Ты с ума сошел? – искренне возмутилась женщина. – Зачем ты притащил его на борт? У тебя и без дикаря проблем…
– Его поселение сожгли пираты, в живых не осталось никого, кроме него. Я не смог пройти мимо мальчишки, – ответил коммандер. – Видела бы ты его глаза. У меня сердце сжалось…
– Но это же глупо!
– Капитан Ярвинен, – Саттор перешел на официальный тон, – вы нашли программу с нужным языком?
– Георг…
– Капитан, – отчеканил полковник. – Исполняйте приказание.
– Слушаюсь, коммандер, – буркнула Елена и вернулась к прерванному занятию.
На лице женщины застыло обиженное выражение, но Георг не спешил мириться. Его решения и приказы не обсуждались – это был закон для всех, без исключений. Елена обернулась, посмотрела на невозмутимое лицо любовника, поджала губы и все-таки не сдержалась:
– Георг, я же переживаю за тебя.
– Всё будет хорошо, – немного смягчился коммандер.
– Ты был груб…
– Мы на палубе военного космического корабля, – сухо произнес Саттор, – а не за столиком в ресторане. Мои решения не обсуждаются, ты это прекрасно знаешь.
– Я думала, на меня это уже не распространяется, – проворчала женщина.
– Повторяю, мы на палубе космического корабля. Я полковник, ты капитан.
– Но…
– Черт, Елена, – вдруг взвился Саттор. – Не смешивай понятия! Служба и постель – это разные вещи. Ты знала мои требования с самого начала.
– Но мы же не при свидетелях! – воскликнула капитан Ярвинен. – При посторонних я соблюдаю субординацию. Сейчас-то мы одни! Почему я должна молчать, когда переживаю за тебя?
– Потому что уже ничего невозможно изменить, – усталость в голосе Георга стала более заметна. – Нас кинули в очередной виток нашего бесконечного рейда. Мальчик летит с нами, и на Землю прибудет, как мой сын.
– Что? – Елена резво обернулась. – Какой сын?!
– Приемный, – коммандер снова закрылся в броню. – Ты закончила?
Женщина поднялась на ноги и одарила полковника очередным обиженным взглядом.
– Ты мог хотя бы со мной посоветоваться?
– Капитан Ярвинен, вы подготовили переводчик? – проигнорировал ее слова Саттор.
– Георг, прекрати делать вид…
– Капитан Ярвинен, – чеканно и зло произнес коммандер, – я сейчас не в лучшем настроении, чтобы начинать спор – это во-первых. Во-вторых, вы мне не жена, чтобы я советовался с вами по такому вопросу, как усыновление. В-третьих, вы вновь позволили себе обсуждать мои решения. И меня это бесит! – гаркнул полковник, и женщина невольно дернулась в сторону. Саттор выдохнул и протянул руку: – Переводчик. И для меня.
Елена подала ему два наушника-переводчика, демонстративно вытянулась по стойке смирно и отрапортовала:
– Ваше приказание выполнено, коммандер.
– Отлично. – Мужчина забрал наушники и направился к двери, но обернулся на пороге и посмотрел на женщину, едва заметно досадливо покривившись. – У меня появился сын, Лена. Его зовут – Рикьярд. Этого решения я не изменю, прими его, и мы не будем ссориться.
– Я же вам не жена, коммандер, – с легкой плаксивой ноткой ответила капитан, задетая словами Георга.
– Но это не означает, что ты не можешь ею стать.
– Это предложение? – с вызовом спросила женщина.
– Замечание, – уточнил коммандер. – В любом случае, Рик будет носить мою фамилию, и раз я взял над ним опеку, то не брошу лишь потому, что это может не нравиться тебе. Надеюсь, ты всё поймешь правильно и примешь перемены. Мне бы не хотелось ругаться с тобой.
– Я тоже не хочу ругаться, – слабо улыбнулась Елена. – Я постараюсь привыкнуть к тому, что ты теперь отец.
– Отец, – повторил Саттор, усмехнулся и покинул блок лингвистов. Уже шагая по узкому коридору, он снова усмехнулся и пробормотал: – Кем я только не был за свои тридцать восемь лет, а вот отцом еще не доводилось. Попробуем.
С этой мыслью полковник направился к своей каюте, сжимая в кулаке два миниатюрных наушника. Перед дверью Георг Саттор вдруг остановился и с удивлением отметил, что испытывает нерешительность, даже робость. Маленький мальчик, спавший на его койке, вселял в сурового коммандера неуверенность. Нет, он не жалел о своем решении. Саттор не привык идти на попятную, и что такое ответственность, он знал отлично. Никто не мог обвинить полковника в малодушии, но мужчина, душа которого, казалось, давно зачерствела во всех его боевых рейдах, ощутил внезапный трепет перед ребенком. Он предчувствовал его страх и недоверие, понимал, что тот должен чувствовать, проснувшись в непонятном и незнакомом месте после того, как пережил страшную трагедию на родной планете. Георг искал нужные слова, но никак не мог найти их.
Хрупкий малыш с глазами, в которых коммандер увидел невероятную для ребенка боль, крепко ухватил полковника за душу. Саттор даже сам себе не мог сказать, что так потрясло его в синеглазом мальчонке. Но его крики всё еще звучали в ушах закаленного в сражениях, много раз видавшего смерть служаки. Столько отчаяния, столько горя было в голосе ребенка, что мужчина не смог остаться равнодушным. И полковник готов был на многое, чтобы паренек забыл о пережитом ужасе. Георг хотел вытравить из детских глаз то страдание, глубина которого показалась ему бесконечной. Ради этого Саттор мог оказать сопротивление не только своей любовнице и другу, но и самому императору, если понадобится. В конце концов, это их погоня за пиратами привела к уничтожению родной деревни мальчика, и только на них лежит ответственность за судьбу маленького дикаря.
– Черт, словно на суд иду, – усмехнулся мужчина. – Приговорит или помилует?
Тряхнув головой, коммандер решительно открыл дверь и шагнул в каюту. Он посмотрел на койку, но… она оказалась пуста. Взгляд Саттора заметался по каюте, однако мальчика он так нигде и не заметил. Мужчина тихо выругался. Он надеялся, что успеет вернуться до пробуждения маленького танорца…
– Малыш, – Георг постарался придать голосу мягкость.
Мальчик, конечно, не отозвался. Коммандер поджал губы и осмотрелся. Спрятаться ребенку было некуда. Под койкой место было, но Саттор видел, что там пусто. Под столом тоже. И в угол Рик не забился. А выйти из каюты он не мог. Взгляд полковника скользнул на дверь в душевую. Да, если куда и спрятался, то только туда. Больше некуда. Мальчику не сообразить, как открыть дверь шкафа с одеждой.
Георг подошел к душевой, прислушался – там было тихо. Затем послышались шорох, звук воды и детский визг. Саттор приложил ладонь к панели, открывавшей дверь, влетел в душевую и выхватил мальчика из-под струй холодной воды. Тот увидел незнакомое лицо и задергался в попытке вырваться. Все-таки вывернулся из рук полковника и бросился к переборке, прижался к ней и зарычал, выставив перед собой руки со скрюченными пальцами. С маленького дикаря стекала вода, оставляя лужицы на полу. Ребенка заметно трясло от страха.
– Рик… – растерянно произнес коммандер.
Мальчик метнулся к койке, забился под нее, и оттуда донеслись надрывные всхлипы.
– Черт, – выругался Саттор, посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что они подрагивают. – Уф.
Он перевел дыхание, осторожно приблизился к своей койке, уселся на пол и заглянул под нее. Попытался улыбнуться, но улыбка вышла растерянной, даже виноватой.
– Привет, – произнес мужчина.
Мальчик тихо выл, не глядя на него. Он сложился пополам, уткнул лицо в ладони и не реагировал на попытки заговорить с ним. Но стоило Саттору протянуть руку и дотронуться до ребенка, как тот закричал и, выкатившись из-под койки, на четвереньках пополз прочь, кажется, даже толком не осознавая происходящего.
– Твою мать, – выругался от бессилия полковник.
Он поднялся на ноги, стремительно нагнал мальчика, перехватил его и уселся на пол, сжав ноги Рика между своих ног. Одной рукой прижал руки к телу, не давая царапать себе лицо, выдохнул и надел на детское ухо наушник. Затем подобрал второй, нацепил себе, что получилось не сразу. Рука всё еще дрожала. Саттор выругался, закрепил, наконец, наушник и спросил:
– Теперь понимаешь меня?
Мальчик испуганно вздрогнул, когда в его голове заговорил чужой голос, похожий на голос бесплотного духа. Он зажмурился и снова завыл.
– Я не причиню тебе зла, – заговорил коммандер. – Ты не должен меня бояться. Сейчас ты слышишь голос переводчика. Он повторяет мои слова на твоем языке.
– Почему?! – выкрикнул Рик.
– Что – почему? – переспросил Георг, не сразу осознав, что Елена подобрала верный диалект.
– Почему ты не оживил их? Почему дал им умереть? Мне не нужно ничего! – продолжал кричать мальчик.
– Я не могу оживлять тех, кто умер, – растерянно ответил коммандер.
– Боги всё могут! А ты не оживил!
– Но я не бог, малыш, я такой же человек, как и ты.
Мужчина немного ослабил хватку, но этого хватило, чтобы Рик вырвался и отбежал к переборке. Он упал на пол, сжался, затравленно глядя на бога, который врал, что он человек.
