– Привет, – не улыбнувшись, поздоровался Денис. – Как сегодня насчет ресторана?
– Заходи, – посторонилась Катя. – В ресторан не хочу. Я накормлю тебя самодельным ужином.
– Здорово! – почему-то сегодня Денис не улыбался, как обычно.
Сегодня он вообще казался другим, серьезным и умным. Раньше сосед производил впечатление примитивного весельчака, липнущего к каждой увиденной юбке. Прежде он Катю здорово утомлял.
– Я люблю самодельные ужины.
Продукты в морозилке были. Раньше Катя любила готовить. Тушила мясо, жарила рыбу. Мяса и рыбы в морозилке давно не было, теперь здесь лежали коробки с готовыми вторыми блюдами, которые она разогревала в микроволновке.
– Будешь пельмени?
– Буду, – Денис прошел вслед за ней и уселся за стол, наблюдая, как она наливает в кастрюлю воду. – Ты знала, что Алиса была ясновидящей?
– Кем? – не поняла Катя. От удивления она даже замерла с кастрюлей в руке.
– Алиса была ясновидящей. Предсказывала судьбу всяким разным дурочкам.
– За деньги?
Катя поставила кастрюлю на плиту и села напротив Дениса. Вспомнила, что у нее должны быть огурцы и помидоры, и снова встала, чтобы заглянуть в холодильник. Огурец оставался один, а помидоров два. Катя их достала и принялась резать на салатик.
– Наверное, – пожал плечами Денис. – Мне сегодня позвонила девушка, которая первая труп увидела, и рассказала, что Алиса обещала предсказать ей судьбу.
– А полиции девушка это рассказала?
Вода закипела, Катя бросила в нее пельмени.
– Вроде бы нет. Я ничего такого не слышал.
Снаружи окно закрывала листва растущих под окнами деревьев. Катя подошла к окну, посмотрела во двор. Сквозь листву двор было видно плохо.
Мерно тикали висевшие над дверью часы.
Катя достала тарелки, положила в них всплывшие пельмени. Тарелки были дорогие, красивые, их подарили родители на какой-то Новый год.
Катя их не любила.
Она не любила ни одной вещи, приобретенной при Вадиме.
– Знаешь, – призналась она, ставя тарелку перед Денисом, – это нехорошо, я понимаю, но меня смерть Алисы как-то мало трогает. Понимаешь, у моей подруги большое горе, и я могу думать только об этом.
– У нее умер муж? Да? Ты вчера говорила.
– Да. – Катя подала вилки, села напротив Дениса и неожиданно почувствовала, что очень хочет есть. Она забыла, когда в последний раз испытывала чувство голода. Обычно приходилось заставлять себя что-то съесть. – Муж не сам умер, его убили. В пятницу.
Она положила пельмень в рот и с удовольствием принялась жевать.
– Его убили в их загородном доме. Слава богу, он был там один, без семьи. И пока неизвестно, за что его убили.
– А кто убил, известно? – поинтересовался Денис.
Он тоже ел пельмени с удовольствием.
– Нет, – покачала головой Катя. – Тоже неизвестно.
Свои пельмени Денис сильно наперчил. Катя не представляла, как у него от такого количества перца не перехватывает дыхание.
Удобство маленькой кухни было в том, что все можно делать, не поднимаясь со стула. Катя протянула руку, включила чайник, снова повернулась к Денису и призналась:
– Он был редкостной сволочью. Я его ненавидела.
8 июля, среда
Прохор ушел, и Лада принялась ждать вечера. Ей было скучно. Раньше, когда она училась и писала диссертацию, мечтала иметь хоть немного свободного времени, а теперь, когда его стало больше чем достаточно, оказалось, что бездельничать она не любит и не умеет. Впрочем, бездельничать оставалось недолго, начнутся занятия в университете и времени снова не будет хватать.
Телефон зазвонил, когда она собиралась включить пылесос. Городским телефоном они практически не пользовались, но почему-то каждый месяц упорно за него платили.
Лада положила шланг пылесоса на пол, взяла в руки трубку и, вдохнув, сказала:
– Алло.
Трубка пару секунд молчала. Лада уже собралась сбросить вызов, но тут недовольный женский голос громко произнес ей в ухо:
– Вы кто?
– Простите, а вы кто? – опешила Лада.
– Я мама жены Прохора Ильича! – зло и медленно выговорила трубка.
– А я жена Прохора Ильича, – представилась Лада.
Зря она так. Женщина потеряла дочь, разговаривать с ней нужно как-то по-другому. Она, Лада, просто бессердечная хамка.
Хорошо, что Прохор не слышит.
– Примите мои соболезнования, – запоздало посочувствовала Лада.
– Почему у Прохора Ильича не отвечает телефон? – Женщина говорила зло и требовательно. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова не превратиться в бессердечную хамку.
– Я не знаю.
– Где он сейчас?
– На работе.
– Дайте мне его рабочий телефон!
Лада взяла в руки лежавший в прихожей мобильный, нашла нужный номер в контактах и продиктовала.
В трубке послышались короткие гудки.
Заниматься уборкой расхотелось, но она все-таки включила пылесос.
Разговор оставил неприятный осадок.
Нужно было сочувствовать матери убитой жены Прохора, а Лада жалела себя.
Ей часто казалось, что сказка, в которую она попала, может закончиться так же мгновенно, как началась. Лада умела прогонять такие мысли, но сейчас это не получалось.
Сейчас предчувствие чего-то нехорошего только крепло.
Наверное, ей следует сходить к психологу.
Лада оглядела комнату, выдернула штепсель из розетки и перенесла пылесос в спальню.
Она попала в сказку неожиданно и странно. В тот день Лада никаких приятных неожиданностей не ждала.
Ей хотелось подработать в каникулы, и на встречу с потенциальным начальником она ехала с равнодушным любопытством. Возьмут на работу – хорошо, не возьмут – тоже не смертельно.
У Прохора вытянулось лицо, когда он ее увидел.
Лада всегда начинала улыбаться, вспоминая ту сцену.
Конечно, некрасивой Ладу назвать было невозможно, но и неземной красавицей она не являлась. В фирме Прохора было несколько молодых женщин, которые вполне успешно могли бы с Ладой конкурировать.
До Прохора никто никогда не смотрел на нее с испуганным восхищением.
Он был первым и единственным.
Она тогда под его взглядом почувствовала себя прекрасной и всевластной, как бывает только в сказке.
Тоскливая мысль, что все сказки когда-нибудь кончаются, появилась позже и без всяких видимых оснований.
Мысль эта сильно портила Ладе жизнь.
Пропылесосить следовало еще прихожую и кухню, но, покончив со спальней, она убрала агрегат в стенной шкаф.
Запиликал сотовый, Лада, не замечая этого, заулыбалась. Она всегда радовалась, когда звонил Прохор.
– Какого черта ты не берешь трубку! – рявкнул он.
– Пылесосила, – улыбаясь, отчиталась Лада. – Прохор, звонила…
– Открой тумбочку! – перебил он. – Левый верхний ящик!
Инкрустированную тумбочку в прихожую Лада купила в прошлом году. Тумбочка Ладе ужасно нравилась, а Прохор только иронически хмыкнул, увидев ее приобретение.
– Там лежат ключи, скреплены белым кольцом. Видишь?
– Вижу, – Лада достала связку. Она лежала здесь с незапамятных времен, Лада была уверена, что это запасные ключи от квартиры родителей Прохора. – Послушай, звонила мама Алисы…
– Знаю! – опять перебил муж. Он всегда ее перебивал, когда злился, но Ладе даже это в нем нравилось. – Я скоро приеду. Если она заявится без меня, не открывай дверь! Никому не открывай и не подходи к городскому!
В телефоне щелкнуло. Лада озадаченно провела им по подбородку и, вздохнув, снова положила на любимую тумбочку.
* * *
Ничего особенного вчера не произошло, но что-то все-таки случилось. Что-то хорошее, отчего Кате стало казаться, что все ужасное, происходившее с ней пять последних лет, отступает, начинает казаться страшным сном, который можно и нужно поскорее забыть. Она снова почувствовала себя прежней Катей. То есть почти почувствовала. Прежняя Катя смотрела на мир иначе и была твердо уверена, что в ее жизни всегда все будет легким и радостным.
«Теперь все так и будет, – сказала себе Катя, проснувшись. – Все будет отлично. Вадима больше нет».
Она понежилась под теплым душем, с удовольствием выпила кофе, надела джинсы и хлопковую блузку, потому что по прогнозу жара должна была смениться легким похолоданием, и принялась ждать, когда позвонит Денис.
Ждать пришлось недолго. Денис позвонил в дверь, она взяла сумку и сбежала вслед за ним по ступеням лестницы.
Потом по-хозяйски села к нему в машину и, засмеявшись, призналась:
– Я тебя обманула. Мне нужно в самый центр, – она назвала адрес Ники. – Я работаю няней.
Признаваться было стыдно и весело.
– Но, вообще-то, я не врушка, – добавила Катя.
Денис посмотрел на нее и взялся за руль. Хорошо посмотрел, с ласковым любопытством.
– Подруга попросила помочь ей с ребенком. Я согласилась. Думала, что это ненадолго, а получилось, что на целых пять лет.
– Жалеешь? – покосился на нее Денис.
– Нет! – твердо сказала Катя. – Не жалею! Если бы не я, все было бы еще хуже.
Вадим был безжалостным, и только она умела его сдерживать.
И Ника долго считала себя счастливой.
Катя видела, Денису хотелось ее расспросить, но задавать ненужных вопросов он не стал. Чувствовал, что делиться подробностями ей не хочется.
Ей повезло, что она его встретила. Рядом с ним забывать прошлое было легче.
– Хочешь, я заеду за тобой вечером? – Денис остановил машину у шлагбаума Никиного дома.
