– Ведро! Ведро! – крикнул капитан Халл.
Двое матросов бросили весла и с лихорадочной быстротой стали вычерпывать воду. Тем временем капитан Халл обрубил линь, теперь уже ставший бесполезным.
Нет, обезумевшее от боли животное и не помышляло больше о бегстве. Кит в свою очередь нападал сам, и его агония обещала быть ужасной.
В третий раз полосатик повернулся к шлюпке – «лоб в лоб», как сказал бы моряк.
Но теперь отяжелевшее от воды суденышко потеряло подвижность. Как могло оно избежать грозящего удара? Им уже нельзя было управлять, и тем более нельзя было спастись бегством.
Как ни усердно гребли матросы, теперь стремительный полосатик несколькими рывками мог настигнуть шлюпку. Пора было прекратить нападение и подумать о самозащите.
Капитан Халл хорошо это понимал.
При третьей атаке Хоуику удалось только ослабить удар, но не избежать его. Полосатик задел вельбот своим огромным спинным плавником. Толчок был так силен, что Хоуик слетел на дно шлюпки.
– Хоуик! Хоуик! – крикнул капитан Халл, который сам едва удержался на ногах.
– Здесь, капитан! – ответил боцман, вставая.
Но тут он увидел, что при падении переломил кормовое весло посредине.
– Бери другое! – крикнул капитан Халл.
– Есть! – ответил Хоуик.
В эту минуту вода словно закипела, и в нескольких саженях от шлюпки показался детеныш кита.
Полосатик его увидел и стремительно поплыл к нему.
Это могло только увеличить ожесточенность схватки – теперь полосатик должен был сражаться за двоих.
Капитан Халл бросил взгляд в сторону «Пилигрима» и отчаянно замахал вымпелом, привязанным на конце багра.
Но что мог сделать Дик Сэнд такого, чего не сделал уже по первому сигналу капитана? Паруса на «Пилигриме» были поставлены, и ветер начал наполнять их. К несчастью, у шхуны не было мотора, который мог бы ускорить ее ход. Для того чтобы спустить на воду еще одну шлюпку и поспешить с неграми на помощь капитану, понадобилось бы очень много времени, да и сам капитан запретил Дику Сэнду покидать корабль, что бы ни случилось. Все же Дик приказал спустить на воду кормовую шлюпку и повел ее за шхуной на буксире, чтобы капитан и его товарищи могли в случае надобности ею воспользоваться.
В это время, прикрывая своим телом детеныша, полосатик вновь ринулся в атаку. На этот раз он стремительно понесся прямо на шлюпку.
– Внимание, Хоуик! – в последний раз крикнул капитан Халл.
Но боцман теперь был, так сказать, безоружен. Вместо кормового весла, самая длина которого придавала гребку силу, он держал обычное, довольно короткое весло.
Он попытался повернуть вельбот.
Это оказалось невозможным.
Матросы поняли, что погибли. Все они вскочили на ноги и закричали. Быть может, этот ужасный крик донесся до «Пилигрима»…
Страшный удар хвоста подбросил шлюпку, чудовищная сила взметнула ее на воздух. Разломившись на три части, она упала в водоворот, поднятый китом.
Несчастные матросы, хотя все они были тяжело ранены, могли бы еще удержаться на поверхности, если бы ухватились за обломки вельбота.
Именно это и сделал капитан Халл и даже помог боцману Хоуику уцепиться за тот же обломок…
Но кит яростно повернулся, вновь ринулся на них, быть может, в предсмертных судорогах бешено забил хвостом по взбаламученной воде, на которой еще пытались держаться несчастные матросы…
В продолжение нескольких минут не было видно ничего, кроме водяного смерча, брызг и пены.
Когда четверть часа спустя Дик Сэнд, который бросился с неграми в шлюпку, достиг места сражения, там не было уже ничего живого. На поверхности красной от крови воды плавали только обломки шлюпки.
Глава девятая
Капитан Сэнд
Жалость и ужас – вот первые чувства, охватившие пассажиров «Пилигрима» при виде катастрофы. Всех потрясла гибель капитана Халла и пятерых матросов. Эта страшная сцена разыгралась прямо у них на глазах, и они были бессильны помочь погибающим товарищам!.. Дик и его спутники не могли даже подоспеть вовремя, чтобы вытащить из воды раненых, но еще живых людей и подставить под ужасные удары разъяренного кита корпус корабля!
Океан поглотил капитана Халла и его матросов.
Когда «Пилигрим» подошел наконец к месту их гибели, миссис Уэлдон упала на колени и простерла руки к небу.
– Помолимся! – сказала она.
Маленький Джек, плача, опустился на колени рядом с матерью. Бедный ребенок все понял. Дик Сэнд, Нэн, Том и остальные негры стояли склонив голову. Все повторяли слова молитвы, которую миссис Уэлдон воссылала к Богу, прося его быть милостливым к тем, кто только что предстал перед ним.
Затем миссис Уэлдон, повернувшись к своим спутникам, сказала:
– А теперь, друзья мои, попросим у Всевышнего силы и мужества для нас самих!
Да, им так нужна была помощь Всемогущего, ибо положение их было очень тяжелым.
На их корабле не осталось больше ни капитана, чтобы командовать им, ни матросов, чтобы им управлять. Затерянный среди бескрайнего простора Тихого океана, в сотнях миль от ближайшей земли, он должен был стать беспомощной игрушкой ветров и течений.
Какой злой рок послал этого кита навстречу «Пилигриму»? Какой еще более злой рок побудил несчастного капитана Халла, обычно такого осторожного и благоразумного, пойти на страшный риск ради того, чтобы пополнить груз?
В истории китобойного промысла случаи, когда погибает весь экипаж шлюпки и никого не удается спасти, насчитываются единицами.
Да, гибель капитана Халла и его сотоварищей была страшным бедствием!
На «Пилигриме» не осталось ни одного человека из команды.
Хотя нет. Один остался. Дик Сэнд – младший матрос, юноша пятнадцати лет, почти мальчик.
И он должен был заменить теперь капитана, боцмана, весь экипаж!..
На борту судна находились пассажиры – мать с малым ребенком, и присутствие их еще более осложняло положение.
Правда, было еще пятеро негров, и эти честные, храбрые и усердные люди готовы были выполнить любую команду того, кто стал теперь их капитаном, но ведь они ничего не понимали в морском деле!
Дик Сэнд неподвижно стоял на палубе. Скрестив на груди руки, он смотрел на воду, поглотившую капитана Халла – его покровителя, человека, которого он любил, как отца. Потом он обвел взглядом горизонт. Он искал какое-нибудь судно, у которого мог бы попросить помощи, содействия или хотя бы доверить ему миссис Уэлдон.
Сам же он не собирался покинуть «Пилигрим». О нет! Сначала он сделает все, чтобы довести судно до ближайшего порта. Но на другом корабле миссис Уэлдон и ее сын оказались бы в безопасности, и Дику не приходилось бы тревожиться за жизнь этих двух существ, к которым он был привязан всей душой.
Океан был пустынен. После исчезновения полосатика ничто не нарушало его покоя. Вокруг «Пилигрима» были только небо да вода.
Дик Сэнд прекрасно знал, что «Пилигрим» находится в стороне от обычных путей торговых судов и что все китобойные флотилии в это время года плавают еще далеко на юге, занимаясь промыслом.
Приходилось смотреть опасности прямо в глаза, не приукрашивая свое положение. И, вознеся в глубине сердца молитву к небу о помощи и покровительстве, Дик глубоко задумался.
Какое же решение он примет?
В эту минуту на палубу вышел судовой кок, куда-то уходивший после катастрофы. Никто не мог бы сказать, какое впечатление произвело на него это непоправимое несчастье. Он с величайшим вниманием следил за всеми перипетиями злосчастной охоты, но не промолвил ни слова, не сделал ни одного движения. Если бы кому-нибудь пришла в такую минуту мысль посмотреть на него, то наблюдателя поразило бы равнодушное выражение его лица, на котором не дрогнул ни один мускул. Во всяком случае, он как будто и не слыхал благочестивого призыва миссис Уэлдон, молившейся за утонувших, и не отозвался на него.
Теперь Негоро не спеша прошел на корму, где стоял Дик Сэнд, и остановился в трех шагах от него.
– Вы хотите поговорить со мной? – спросил Дик Сэнд.
– Нет, – холодно ответил кок. – Я хотел бы поговорить с капитаном Халлом, а если его нет, то с боцманом Хоуиком.
– Вы же знаете, что оба они погибли! – воскликнул Дик.
– Кто же теперь командует судном? – нагло спросил Негоро.
– Я! – не колеблясь ответил Дик Сэнд.
– Вы?! – Негоро пожал плечами. – Пятнадцатилетний капитан!
– Да, пятнадцатилетний капитан! – ответил Дик, шагнув к нему.
Негоро попятился.
– Не забывайте этого, – сказала миссис Уэлдон. – Здесь есть только один капитан… капитан Дик Сэнд. И не мешает всем знать, что он сумеет каждого заставить повиноваться ему.
Негоро поклонился, насмешливо пробормотал под нос несколько слов, которых никто не разобрал, и удалился в свой камбуз.
Итак, Дик Сэнд принял решение!
Тем временем ветер начал свежеть, и шхуна уже оставила позади обширное водное пространство, где кишели красные рачки.
Дик Сэнд осмотрел паруса, а затем обвел внимательным взглядом людей, стоявших на палубе. Он почувствовал, что как ни тяжела принятая им на себя ответственность, он не вправе от нее уклониться. Глаза всех его спутников были теперь устремлены на него, и, поняв по их взглядам, что он может положиться на этих людей, юноша коротко сказал им, что и они могут положиться на него.
Дик трезво взвесил свои силы.
С помощью Тома и его товарищей он мог в зависимости от обстоятельств ставить или убирать паруса. Но он сознавал, что у него нет достаточных знаний, чтобы определять с помощью приборов место судна в открытом море.
Еще года четыре или пять, и Дик Сэнд основательно подготовился бы к трудной и увлекательной профессии моряка. Он научился бы обращаться с секстаном – прибором, при помощи которого капитан Халл ежедневно измерял высоту светил. Пользуясь хронометром, указывающим время Гринвичского меридиана, он по разнице во времени высчитывал бы долготу. Солнце было бы его верным советчиком. Луна и планеты говорили бы ему: «Твой корабль находится в такой-то точке океана!» Совершеннейшие и непогрешимые часы, которые ничто не может испортить, в которых циферблатом служит небосвод, а стрелками – звезды, ежедневно докладывали бы ему о времени и о пройденном расстоянии. С помощью астрономических наблюдений он мог бы, как это делал капитан Халл, определять с точностью до одной мили место «Пилигрима», курс, по которому он шел, и курс, которого следует держаться.
А Дик Сэнд мог определять место судна лишь приблизительно, руководствуясь компасом и показаниями лага[30 - Лаг – прибор для измерения скорости хода судна и пройденного расстояния.], с поправками на снос ветром и течением.
Однако Дик не испугался.
Миссис Уэлдон поняла все, что творилось в душе отважного юноши.
– Спасибо, Дик! – сказала она недрогнувшим голосом. – Капитана Халла больше нет на свете. Весь экипаж погиб вместе с ним. Судьба корабля в твоих руках. Я верю, Дик, ты спасешь и корабль и всех нас!
– Да, миссис Уэлдон, – ответил Дик, – с Божьей помощью я постараюсь это сделать.
– Том и его товарищи – славные люди. Ты можешь всецело положиться на них.
– Я знаю это. Я обучу их морскому делу, и мы вместе будем управлять судном. В хорошую погоду это нетрудно. А в бурю… Ну что ж, в бурю мы будем бороться, миссис Уэлдон, и спасем вас, маленького Джека, всех! Я чувствую, что в силах это сделать! – И он повторил: – С Божьей помощью.
– Ты можешь узнать, Дик, где сейчас находится «Пилигрим»? – спросила миссис Уэлдон.
– Это нетрудно, – ответил Дик. – Достаточно взглянуть на карту: капитан Халл вчера нанес на нее наше место.
– А ты сможешь повести судно в нужном направлении?
– Да. Я буду держать курс на восток, примерно на тот пункт американского побережья, к которому мы должны пристать.
– Но ты, конечно, понимаешь, Дик, что после случившегося можно и даже нужно изменить наши первоначальные намерения? Разумеется, «Пилигрим» не пойдет теперь в Вальпараисо. Ближайший американский порт – вот куда ты должен вести судно!
– Конечно, миссис Уэлдон, – ответил Дик. – Да вы не тревожьтесь. Американский континент тянется так далеко на юг, что мы никак его не минуем.
– В какой стороне он находится? – спросила миссис Уэлдон.
– Вон там… – сказал Дик, указывая рукой на восток, который он определил по компасу.
– Ну хорошо, Дик, придем ли мы в Вальпараисо или в какой-нибудь другой порт – это все равно. Единственная наша цель – добраться до суши!
– И мы доберемся до нее, миссис Уэлдон! – уверенно ответил юноша. – Я ручаюсь, что доставлю вас в безопасное место. Впрочем, я не теряю надежды, что вблизи суши мы встретим какое-нибудь судно, совершающее каботажные рейсы[31 - Каботаж – плавание вдоль берегов и между портами своего государства, без захода в заграничные порты.]. Видите, миссис Уэлдон, поднимается северо-западный ветер. Даст Бог, он удержится, а тогда мы и оглянуться не успеем, как доберемся до берега. Поставим все паруса, от грота до кливера, и полетим стрелой!
Молодой матрос говорил с уверенностью бывалого моряка, который знает цену своему кораблю и не сомневается, что при любой скорости этот корабль не выйдет у него из повиновения. Он хотел уже стать к штурвалу и позвать своих спутников, чтобы поставить паруса по ветру, но миссис Уэлдон напомнила ему, что прежде всего необходимо выяснить, где находится «Пилигрим».
Действительно, это надо было сделать прежде всего. Дик сбегал в каюту капитана и принес оттуда карту, на которую было нанесено вчерашнее положение судна. Теперь он мог сказать миссис Уэлдон, что «Пилигрим» находится под 43°35’ южной широты и 164?13’ западной долготы, так как за истекшие сутки они почти не сдвинулись с места.
Миссис Уэлдон склонилась над картой. Она пристально смотрела на коричневую полосу, изображавшую землю по правую сторону океана. Это было побережье Южной Америки, огромный барьер, протянувшийся от мыса Горн до берегов Колумбии и отгораживающий Тихий океан от Атлантического. При взгляде на разостланную карту, где умещался весь океан, казалось, что земля совсем близко и пассажирам «Пилигрима» легко будет вернуться на родину. Это обманчивое впечатление неизменно возникает у всех, кто не привык к масштабам морских карт. И, увидев землю на листе бумаги, миссис Уэлдон почти подумала, что и настоящая земля вот-вот предстанет перед ее глазами.
Между тем если бы «Пилигрим» был изображен на этом же листе бумаги в правильном масштабе, он оказался бы меньше самой малой инфузории. И тогда эта математическая точка, не имеющая ощутимого размера, была бы на карте такой же одинокой и затерянной, каким был «Пилигрим» среди бесконечного простора океана.
У Дика не возникло такой иллюзии, как у миссис Уэлдон. Он знал, насколько далека земля, знал, что много сотен миль отделяют ее от корабля. Но это не могло поколебать его решимость. Ответственность, легшая на его плечи, превратила его во взрослого мужчину.
Пришла пора действовать. Нужно было воспользоваться северо-западным ветром, который задувал все сильнее. Противный ветер сменился попутным, и перистые облака, плывшие высоко в небе, предвещали, что спадет он не скоро.
Дик Сэнд позвал Тома и его товарищей.
– Друзья мои, – сказал он, – на «Пилигриме» нет другого экипажа, кроме вас. Без вашей помощи я не могу выполнить ни одного маневра. Вы не моряки, конечно, но у вас умелые руки. Отдайте их на службу «Пилигриму», и мы сумеем управлять им. От этого зависит наше спасение.
