– У меня не было денег на извозчика.
Генерал тихо выругался, а княгиня поджала губы.
– Похоже, мне нужно прочитать сударыне Новиковой небольшую лекцию, – сказала она со злостью. – Уж я научу эту деваху хорошим манерам. А ты не стой столбом! – Она повернулась к офицеру. – Организуй похороны, поминальную службу и сообщи всем.
– Oui, ma tante! – сразу же ответил Самарин.
* * *
Четыре вороных коня тянули подводу с гробом, накрытым саваном, следом за ним следовали плакальщицы: в первой шеренге Вера и опирающаяся на руку внука Мария Павловна. Присутствие княгини Волконской привело к тому, что церемония привлекла внимание петербургского общества, тем более что в похоронной процессии принимали участие подопечные Агафьи Фроловой. И конечно же, вместе со своими семьями. Двое адмиралов, шесть генералов, вице-министр, несколько чиновников высокого ранга… Как заметил Самарин, появилась даже Жанна Новикова, хотя ее выражение лица ясно указывало, что она здесь против своей воли. Что ж, положение Марии Павловны в столице давно было устоявшимся и неоспоримым. Одно ее слово – и сударыня Новикова – обычная дворянка! – перестанет быть желанной у элиты Петербурга, а открытые двери закроются перед ее носом раз и навсегда. Высшее общество не прощало нарушения этикета ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, того, что люди типа княгини Волконской считали нарушением этикета…
Телега остановилась, и Вера схватила Самарина за руку: возле выкопанной могилы ждали гробовщики. К катафалку подошли серьезные мужчины в черных костюмах – Самарин нанял лучшее похоронное бюро в Петербурге, – и духовники запели «Отче наш». Это был конец земной дороги Агафьи Фроловой.
Офицер ощутил влагу на щеках, словно снова был мальчиком, который расставался со своей любимой няней. Только это прощание было последним…
– Подождите! – закричал он.
Удивленный поп прервал молитву, воцарилась тишина. Самарин осторожно освободил руку из захвата Веры и подошел к катафалку.
– Было время, когда Агафья Константиновна носила нас на руках, а сейчас мы ее понесем!
Первым подошел адмирал Новиков в парадном мундире, с черной лентой на плече, за ним последовали остальные. Они подняли гроб на плечи и двинулись в сторону ямы.
– Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое…
Гробовщики осторожно опустили гроб под суровым взглядом Самарина, комки земли застучали о крышку. Рыдая, Вера снова схватилась за руку офицера.
– Господня земля и наполняющие ее, Вселенная и все живущие в ней, – произнес священник и перекрестился.
Через некоторое время Вере стали выражать соболезнования, а стоящая рядом княгиня Волконская приглашала избранных на поминки; в церемонии принимали участие несколько сотен человек, большинство из которых не знали покойницу и воспринимали похороны как светское мероприятие.
Офицер нахмурил брови, глядя на Жанну Новикову. Было заметно, что жена адмирала хотела бы оказаться как можно дальше отсюда, но он неумолимо тянул ее к Вере.
– Сочувствую и прошу прощения за свое поведение, – прошептала женщина, покорно склонившись.
Новиков не был таким официальным, он молча обнял Веру и замер на несколько секунд, потом вопросительно посмотрел на княгиню.
– Жду тебя через час, – сказала Мария Павловна. – Конечно же, можешь прийти с женой, – добавила она после короткой, но многозначительной паузы.
– Благодарю, – ответил адмирал, после чего обменялся с Самариным коротким рукопожатием. – Нам надо поговорить, – тихо сказал он. – Это важно.
Самарин кивнул, стараясь не выдать удивления. Было не время и не место требовать объяснений. В чем же дело? Правда, несколько лет назад их представили друг другу на каком-то рауте или балу, но их отношения никогда не выходили за рамки поверхностного знакомства. Генерал даже не знал, что Новиков тоже был подопечным Агафьи Константиновны.
* * *
Самарин убедился, что Вера находится под опекой тетки, после чего вышел из-за стола. Княгиня пожелала, чтобы на поминках не подавали алкоголь, но не имела ничего против, чтобы господа после обеда пошли в курильню, где их ожидали сигары и коньяк.
Генерал вежливо пропустил в дверях мужчину в расшитом золотом мундире со знаками действительного статского советника. Тот уверенным шагом мерил курильню, видно, он не в первый раз гостил в доме Марии Павловны. Ну и ничего удивительного: действительный статский советник принадлежал к элите, его титул приравнивался к званию генерал-майора в армии или контр-адмирала на флоте.
В курильне царил гомон, в воздухе носились клубы сигаретного дыма, а расставленные на столиках наполовину опустевшие бутылки говорили о том, что гости не налегали на спиртное. Самарина встретили с удивительной теплотой, хотя он и знал только несколько человек, а половина из гостей были выше его по рангу.
– Ну наконец мы все вместе! – громко сказал Новиков. – Выпьем за упокой души Агафьи Константиновны!
Незнакомый рослый офицер в мундире генерала артиллерии подал Самарину наполненный до краев бокал.
– Держи, Сашка-Милашка!
Самарин поблагодарил. Его горло неожиданно сжалось – давно забытое прозвище напомнило ему беззаботные детские годы.
– За упокой души Агафьи Константиновны! – повторил он вместе с остальными.
– Мы должны создать клуб! – сказал Новиков. – Ведь мы все знакомы.
– Откуда? – удивился Самарин.
– Из рассказов тетки Агафьи, – пояснил адмирал. – Помнишь ее байки? Она придумывала нам прозвища, а позже вплетала в историю наши приключения и шалости. И рассказывала другим детям, чтобы их поразвлечь.
– Конечно! – пробубнил ошарашенно Самарин. – Мне никогда не приходило в голову, что эти рассказы могут быть правдивыми. Больше всего я любил байки, в которых фигурировал Ильюха Два Уха или же со Степанкой-Обезьянкой!
– Ильюха умер, – сказал Новиков. – Погиб десять лет назад на Кавказе.
– А Степанка-Обезьянка?
– Это я, – ответил высокий худой мужчина в элегантном фраке.
Самарин неуверенно откашлялся, узнав шефа одного из департаментов Государственного Совета Шувалова. Однако мужчина совсем не выглядел обиженным на прозвище «обезьянка».
– Это правда, что ты залез на дерево во время бури, привязался к стволу и говорил, что переживешь любой шторм? – недоверчиво спросил Новиков.
– Правда, – признал Шувалов. – Это было как раз после того, как мама прочитала мне на ночь книжку про пиратов. Они вынуждены были вызывать пожарную службу. После я получил хорошую порку и три дня не мог выходить из комнаты. Тетка Агафья украдкой приносила мне сладости, чтобы меня порадовать.
В комнате раздался громкий смех, мужчины начали перекрикивать друг друга, вспоминая детские рассказы няни. Воспользовавшись всеобщим галдежом, Новиков отозвал Самарина, и они уселись в креслах возле камина.
– Слушаю, – сказал нейтральным тоном Самарин.
– Видимо, ты имеешь что-то общее с охраной дворца и последними… событиями, – начал адмирал.
– Ты же знаешь, что я не могу говорить на эту тему.
– Понимаю, но я не хочу вытягивать из тебя никакие секреты, а наоборот, мне нужно знать, по правильному ли адресу я обратился.
– То есть?
– Достаточно будет ответа «да» или «нет».
– Ладно, допустим, что твое предположение более-менее соответствует фактическому положению, – неохотно ответил Самарин. – В чем дело?
– Я слышал, что не все нападавшие на дворец были схвачены, – серьезно сказал Новиков. – Люди сплетничают…
Генерал тяжело вздохнул: информация о том, что охрана все еще преследует заговорщиков, была совершенно секретной. Однако благодаря своему положению Новиков имел доступ к черт знает каким секретам, не говоря уже о донесениях военной разведки. Теоретически все специальные службы должны сотрудничать, однако Самарин понимал, что практика далека от идеала, а отдельные агенты часто между собой конкурируют.
– Ну да, – процедил он. – И что?
– Вчера на Митрофановской произошла стычка. Напали на военно-морской патруль, понимаешь, у нас там свои склады. Преступники скрылись.
– Митрофановская? Это недалеко от Охты?
– Да, почти у речки, – ответил Новиков.
Обеспокоенный генерал наклонился в сторону собеседника. Река Охта с юга и востока граничила с анклавом.
– И что? – нетерпеливо повторил он. – Зачем ты мне это рассказываешь? Ведь патруль должен составить рапорт командующему Балтийским флотом, а он…
– Не будет никакого рапорта, – прервал его Новиков. – Командующим патруля был, а точнее, должен был быть некий Попов. Капитан Попов. Из-за близости анклава патруль в этом районе всегда усилен и им командует офицер.
– И?
– Попов – зять адмирала Вирсаева, командующего Кронштадтской базой. И в тот день, а скорее ночь, капитан праздновал день рождения тестя. Любое расследование сразу же выявит, что его не было на месте. Поэтому Вирсаев не пустит рапорт выше.
Самарин гневно выругался.
– Но это может угрожать безопасности императора и его семьи!
– Потому я тебе об этом и рассказываю, – ответил Новиков, не опуская глаз. – У меня нет власти перепрыгнуть Вирсаева, слишком высокие пороги. Если я сообщу об этом в адмиралтейство, пройдут недели, пока кто-то решит, что с этим делать. А у тебя есть непосредственный доступ к Его Величеству…
Самарин поджал губы, но не стал отрицать, – не было смысла беспокоиться о том факте, что недавно созданная Секретная служба является менее секретной, чем выходило из ее названия. У него были проблемы посерьезней. Нужно было как можно быстрее поговорить с Вирсаевым и его зятем. Если бы информация об инциденте дошла до адмиралтейства, то они проследили бы, чтобы оба виновника воспользовались служебным оружием. Во имя чести флота. А с трупов немного спросишь…
– Спасибо, – сказал он. – Можешь быть уверен, что твоя информация попала туда, куда нужно.
– А что ты думаешь об идее с клубом? – спросил Новиков, меняя тему.
– С каким, к черту… А, ну да, если большинство будет за, то и я присоединюсь, – ответил он, пожимая плечами. – По финансовым вопросам обратитесь к моему управляющему. А сейчас извини, дела.
Воспользовавшись замешательством, Самарин выскользнул из курильни и отправился к телефону. Он должен был срочно связаться с канцелярией императора. Чтобы допросить Попова, не говоря уже о Вирсаеве, нужны были соответствующие полномочия, а принимая во внимание положение второго, их мог предоставить только царь.
* * *
Самарин всматривался в бледное, застывшее в изумлении лицо капитана первого ранга Зальтерса, командира охраны штаба Кронштадтской крепости. Оцепенение офицера не удивляло: он как раз читал приказ, в котором генералу разрешалось арестовать Вирсаева.
– Все ясно? – нетерпеливо спросил Самарин.
– Так точно, Ваше превосходительство! – неуверенно ответил капитан. – Жду приказа!
– Матушкин, пост! – коротко приказал генерал, не обращая внимания на моряка.
Подчиненный кивнул и встал возле телефона, положив руку на кобуру. Лучше, чтобы никто не предупредил адмирала о неожиданном визите.
Самарин поднялся на второй этаж в компании нескольких солдат Конвоя, после чего двинулся по длинному, плохо освещенному, но, к счастью, пустому коридору. Из того, что удалось наспех установить, Вирсаев пользовался уважением у подчиненных. Генерал не хотел стычки с преданными адмиралу матросами.
Он постучал в дверь кабинета и вошел, не ожидая приглашения.
Мужчина с красным, апоплексическим лицом и молочно-белыми бакенбардами сидел за массивным столом, изучая какие-то документы. В бронзовой пепельнице тлела сигара.
– Кто вы? – рявкнул он визитеру. – Что вы тут делаете?
Не ожидая ответа, он поднял трубку телефона.
– Дежурного ко мне! – гневно приказал он.
Самарин молча положил на стол документ, напечатанный в канцелярии императора.
– Прошу ознакомиться, – сухо сказал он. – А дежурный не придет, мои люди контролируют штаб.
Вирсаев окинул его мрачным взглядом, но потянулся за документом.
– Вы из Конвоя?
– Постольку-поскольку. Секретная служба.
Адмирал нервно вздрогнул: деятельность недавно сформированного отдела разведки была окутана тайной, хотя нетрудно было догадаться, что ее интерес не обещал ничего хорошего.
– В чем дело? – враждебно спросил он. – Снова какие-то дворцовые интриги? Месяц назад я отправил в адмиралтейство полный расчет…
– Речь не о расчете, – бесцеремонно прервал его Самарин. – Это дело квартирмейстера. Я не занимаюсь такими глупостями. Почему вы не доложили о нападении на патруль?
– Вы с ума сошли? Такая мелочь…
– Это не мелочь! – Генерал снова прервал его. – Вы слышали о нападении на дворец?
– Конечно, газеты пишут об этом уже несколько дней, но при чем тут это?
– Не все заговорщики были схвачены или убиты, некоторые скрылись, – резко пояснил Самарин. – Если бы не ваша халатность, возможно, мы бы их уже схватили. Поскольку ваши люди встретили их у реки. Если бы патрулем командовал ваш зять, он помешал бы им добраться до анклава. А сейчас террористы, которые пытались убить наследника престола, за пределами нашей досягаемости…
– Правильно обращайтесь к офицеру в ранге адмирала, – холодно заметил Вирсаев, игнорируя обвинения.
– Это не касается подследственных, – отрезал генерал. – Сейчас вы только арестованный, и никто больше.
– Да как вы смеете! Я немедленно сообщу Его Величеству о вашей…
Его прервал стук, и в дверях замер один из солдат Конвоя.
– Приехал, – коротко доложил он.
– Давай его сюда.
