Пан Голомбек посмотрел на пана Валенту.
– А где он его добывал?
– На Суматре… И на Целебесе… Вообще где-то там. И будто прожил он в тех местах тридцать лет.
– Дружище, это идея! – воскликнул пан Валента. – Может получиться репортаж – первый сорт. Поедем, Голомбек?
– Что ж, можно попробовать, – решил Голомбек и слез со стола, на котором сидел.
– Это вон тот господин, – сказал хозяин гостиницы в Иевичке.
В садике за столом, широко расставив ноги, сидел толстый господин в белой фуражке, пил пиво и толстым указательным пальцем задумчиво выводил на столе какие-то каракули. Оба приезжих направились к нему.
– Редактор Валента.
– Редактор Голомбек.
Толстый господин поднял голову.
– What? Что?
– Я – редактор Валента.
– А я – редактор Голомбек.
Толстый господин с достоинством приподнялся.
– Captain ван Тох. Very glad[7 - Очень приятно (англ.).]. Присаживайтесь, ребята.
Оба журналиста охотно присели и положили перед собой блокноты.
– А что будете пить, ребята?
– Содовую с малиновым сиропом, – сказал пан Валента.
– Содовую с сиропом? – недоверчиво переспросил капитан. – Это с какой же стати? Хозяин, принесите-ка нам пива. Так вы чего, собственно, хотите? – спросил он, облокотясь на стол.
– Правда ли, пан Вантох, что вы здесь родились?
– Ja[8 - Да (нем.).]. Родился.
– Будьте так добры, скажите, как вы попали на море?
– Через Гамбург.
– А как давно вы состоите в чине капитана?
– Двадцать лет, парень. Документы тут, – сказал капитан, внушительно похлопывая по боковому карману. – Могу показать.
Пану Голомбеку хотелось посмотреть, как выглядят капитанские документы, но он подавил это желание.
– За эти двадцать лет, пан капитан, вы, конечно, многое успели повидать?
– Ja. Порядочно.
– А что именно?
– Ява. Борнео. Филиппины. Острова Фиджи. Соломоновы острова. Каролины, Самоа. Damned Clipperton Island. A lot of damned islands[9 - Проклятый остров Клиппертона. Кучу проклятых островов (англ.).], парень! А что?
– Нет, я просто так… это очень интересно. Нам бы хотелось услышать от вас побольше, понимаете?
– Ja… Стало быть, просто так, а? – Капитан уставился на него светло-голубыми глазами. – Значит, вы из… как это? из полиции?… полиции, а?
– Нет, пан капитан, мы из газеты.
– Ах, вот оно что! Из газеты. Репортеры? Ну так пишите: Captain I. van Toch, капитан судна «Кандон-Бандунг»…
– Как?
– «Кандон-Бандунг», порт Сурабая. Цель поездки – vacances… как это называется?
– Отпуск.
– Ja, черт побери, отпуск. Вот так и дайте в хронику о вновь прибывших. А теперь, ребята, спрячьте ваши блокноты. Your health![10 - Ваше здоровье! (англ.)]
– Пан Вантох, мы… приехали к вам, чтобы вы нам рассказали что-нибудь из вашей жизни.
– Это зачем же?
– Мы опишем в газете. Публике будет очень интересно почитать о далеких островах и о том, что там видел и пережил наш земляк, чех, уроженец Иевичка.
Капитан кивнул головой:
– Это верно. Я, братцы, единственный captain на весь Иевичек. Это да! Говорят, есть еще один капитан… капитан… карусельных лодочек, но я считаю, – добавил он доверительно, – что это ненастоящий капитан. Ведь все дело в тоннаже, понимаете?
– А какой тоннаж у вашего парохода?
– Двенадцать тысяч тонн, парень!
– Так что вы были солидным капитаном?
– Ja, солидным, – с достоинством проговорил капитан. – Деньги у вас, ребята, есть?
Оба журналиста несколько неуверенно переглянулись.
– Есть, но мало. А вам нужны деньги, капитан?
– Ja. Нужны.
– Видите ли, если вы нам расскажете что-нибудь подходящее, мы сделаем из этого очерк, и вы получите деньги.
– Сколько?
– Ну, пожалуй… может быть, тысячу, – щедро пообещал пан Голомбек.
– Фунтов стерлингов?
– Нет, только крон.
Капитан ван Тох покачал головой:
– Ничего не выйдет. Столько у меня и у самого есть. – Он вытащил из кармана толстую пачку банкнот. – See?[11 - Видали? (англ.)]
Потом он облокотился о стол и наклонился к обоим журналистам:
– Я бы предложил вам, господа, a big business. Как это называется?
– Крупное дело.
– Ja. Крупное дело. Но вы должны дать мне пятнадцать… нет, постойте, не пятнадцать – шестнадцать миллионов крон. Ну как?
Оба приезжих снова неуверенно переглянулись. Журналистам нередко приходится иметь дело с самыми причудливыми разновидностями сумасшедших, изобретателей и аферистов.
– Стоп, – сказал капитан, – я могу вам кое-что показать.
Он порылся толстыми пальцами в жилетном кармане, вытащил оттуда что-то и положил на стол. Это были пять розовых жемчужин, каждая величиной с вишневую косточку.
– Сколько это может стоить? – прошептал пан Валента.
– О, lots of money[12 - кучу денег (англ.).], ребята. Но я ношу это с собою только… чтобы показывать, в виде образца. Ну, так как же, по рукам?… – спросил капитан, протягивая свою широкую ладонь через стол.
Пан Голомбек вздохнул.
– Пан Вантох, столько денег…
– Halt![13 - Стоп! (нем.)] – перебил капитан. – Понимаю, ты меня не знаешь. Но спроси о captain van Toch в Сурабае, в Батавии, в Паданге или где хочешь. Поезжай, спроси, и всякий скажет тебе – ja, captain van Toch, he is as good as his word[14 - капитан ван Тох всегда верен своему слову (англ.).].
– Пан Вантох, мы вам верим, – запротестовал Голомбек, – но только…
– Стоп, – скомандовал капитан. – Понимаю, ты не хочешь выложить свои денежки неизвестно на что; хвалю тебя за это, парень. Но ты их дашь на пароход, see? Ты купишь пароход, будешь ship-owner[15 - судовладельцем (англ.).] и сможешь сам плавать на нем. Да, можешь плавать, чтобы самому видеть, как я веду дело. Но деньги, которые мы сделаем, разделим fifty-fifty[16 - пополам (англ.).]. Честный business, не так ли?
– Но, пан Вантох, – вымолвил наконец с некоторым смущением пан Голомбек, – ведь у нас нет таких денег…
– Ja, ну тогда другое дело, – сказал капитан. – Sorry. Тогда не понимаю, господа, зачем вы ко мне приехали.
– Чтобы вы нам рассказали что-нибудь, капитан. У вас ведь, наверное, большой опыт…
– Ja, это есть. Проклятого опыта у меня достаточно.
– Приходилось вам когда-нибудь терпеть кораблекрушение?
– What? A-a, ship-wrecking? Нет. Что выдумал! Если ты дашь мне хорошее судно, с ним ничего не может случиться. Можешь запросить в Амстердаме references[17 - рекомендации (англ.).] обо мне. Поезжай и справься.
– А как насчет туземцев? Встречали вы туземцев?
Капитан ван Тох покачал головой.
– Это не для образованных людей. Об этом я рассказывать не стану.
– Тогда расскажите нам о чем-нибудь другом.
– Да, расскажите… – недоверчиво проворчал капитан. – А вы потом продадите это какой-нибудь компании, и она пошлет туда свои суда. Я тебе скажу, my lad[18 - парень (англ.).], люди – большие жулики. А самые большие жулики – это банкиры в Коломбо.
– А вы часто бывали в Коломбо?
– Ja, часто. И в Бангкоке, и в Маниле… Слушайте, ребята, – неожиданно сказал капитан. – Я знаю одно судно. Шикарная посудина, и цена недорогая. Стоит в Роттердаме. Съездите, посмотрите. До Роттердама ведь рукой подать. – Он ткнул пальцем через плечо. – Нынче, ребята, суда ужасно дешевы. Как железный лом. Ему всего шесть лет, двигатель Дизеля. Не хотите взглянуть?
– Не можем, пан Вантох…
– Странные вы люди, – вздохнул капитан и шумно высморкался в небесно-голубой носовой платок. – А не знаете ли вы тут кого-нибудь, кто хотел бы приобрести судно?
– Здесь, в Иевичке?
– Ja, здесь или где-нибудь поблизости. Я хотел бы, чтобы эти крупные доходы потекли сюда, на my country[19 - мою родину (англ.).].
– Это очень мило с вашей стороны, капитан…
– Ja. Остальные-то уж очень большие жулики. И денег у них нет. Раз вы из newspaper[20 - газеты (англ.).], то должны знать здешних видных людей; всяких банкиров и ship-owners, как это называется, – судохозяева, что ли?
– Судовладельцы. Мы таких не знаем, пан Вантох.
– Жаль, – огорчился капитан.
Пан Голомбек что-то вспомнил.
– Вы, пожалуй, не знаете пана Бонди?
– Бонди? Бонди? – перебирал в памяти капитан ван Тох. – Постой. Я как будто слыхал эту фамилию. Ja, в Лондоне есть Бонд-стрит, вот где чертовски богатые люди! Нет ли у него какой-нибудь конторы на Бонд-стрит, у этого пана Бонди?
– Нет, он живет в Праге, а родом, кажется, отсюда, из Иевичка.
– А, черт подери! – обрадованно воскликнул капитан. – Ты прав, парень! У него еще была галантерейная лавка на базаре. Бонди… как его звали?… Макс! Макс Бонди. Так он теперь торгует в Праге?
– Нет, это, вероятно, был его отец. Теперешнего Бонди зовут Г.Х. Президент Г.Х. Бонди, капитан.
– Г.Х.? – покрутил головой капитан. – Г.Х.? Здесь не было никакого Г.Х. Разве только это Густль Бонди, но он вовсе не был президентом. Густль – это был такой маленький веснушчатый еврейский мальчик. Нет, не может быть, чтоб это был он.
