Вдруг послышался шорох.
Я замерла с «Историей кельтского друидизма» в руках. Все мои чувства устремились к темному куполу, который находился всего в четырех футах от меня. Снова что-то зашуршало, как будто кто-то менял положение тела, стараясь устроиться поудобнее.
От тишины звенело в ушах. Через минуту я немного успокоилась и выдохнула – даже не заметила, что задержала дыхание.
– Hh’ainun.
Я хотела закричать, но подавилась слюной. Начала отступать, но вдруг поняла, что круг прямо позади меня, и застыла. Книга выпала из моих рук, и с громким стуком упала на пол. Я непроизвольно выпрямилась.
Задыхаясь и чуть не плача, я повернулась лицом к кругу и уперлась спиной в книжные полки. Черный купол был так близко. Я едва сдерживала слезы, колени дрожали, очки повисли на одной дужке.
– Hh’ainun, – повторил из темного купола тихий гортанный голос. – Ты ответишь на мой вопрос?
Меня захлестнула паника. Руки и ноги стали ватными и непослушными. Демон заговорил. Он заговорил. Со мной! Это существо спросило меня.
– А?
Демон не ответил. Может, он не знал, что значит «а»?
Едва дыша, я начала медленно, шаг за шагом, пробираться к выходу. Скорее прочь! Дядя Джек ясно дал понять, что, если демон заговорит, нужно сразу же позвать его или Клода. Впрочем, неважно, сообщу я об этом или нет. Главное – поскорее выбраться отсюда.
И все же…
Из темного круга, из пустоты, со мной заговорило потустороннее чудовище. Можете считать меня безумной, но мне ужасно хотелось узнать, что же оно скажет. Оно было заперто в круге и не могло дотянуться до меня и причинить боль.
Я добралась до дивана и рухнула на него. Ноги дрожали, в ушах стучало. Я поправила очки и отдышалась. Все хорошо, я в безопасности.
– Почему я должна отвечать на твой вопрос? – прошептала я с опаской. И поскольку уже и так неслась на всех парах в ад, добавила:
– Ты швырнул в меня печенье.
– Ты первая в меня его бросила.
Я всматривалась в черный купол, но никого не видела. Он был прав.
– О чем ты хочешь спросить?
Последовала длинная пауза – видимо, существо пыталось сформулировать вопрос.
– Что ты тогда бросила в kairtis vish?
Он говорил с акцентом, и некоторые слова не были английскими.
– Бросила… во что?
– Э-э…vish… магию.
Магию? Бросила в… ах да!
– Ты имеешь в виду круг вызова? Ты спрашиваешь, что я бросила в тебя?
Откуда-то изнутри начал подниматься безумный смех, но я тут же его подавила.
– Печенье. Я бросила печенье.
– Это еда?
– Да, – ответила я смущенно. – Ты их съел?
Тишина. Это означало «да»? Я понятия не имела, как истолковать его молчание. Кто знает, что значит долгое молчание в разговоре с демоном?
О боже! Я заговорила с демоном! Я сошла с ума. Свихнулась из-за стресса. Точно, так и есть.
Дверь манила меня, но в то же время я была словно прикована к месту. И вовсе не страх приковал меня к дивану. Нет. Во мне проснулось совсем другое чувство. Мой заклятый враг – любопытство.
В памяти всплыл до боли знакомый голос.
– Ох, Робин, – улыбнулась мама, перевязывая мне ссадину на коленке.
Я тогда залезла на дерево, чтобы заглянуть в гнездо, потому что прочитала о том, как воробьи заботятся о потомстве. И, конечно же, свалилась вниз.
– Любопытство и импульсивность – опасное сочетание. Ты должна всегда думать, прежде чем что-то сделать. Не забывай о последствиях.
Я думала, что уже давно выучила этот урок. Но, хоть я и говорила себе, что нужно уходить, тихий голос демона возбуждал во мне жажду знаний. Он говорил с акцентом – резкие и четкие гласные, глубокие согласные. Его речь напоминала смесь немецкого, арабского и греческого языков.
В голове роились сотни вопросов. Где и когда демон выучил английский? Почему заговорил со мной? О чем дядя пытался с ним договориться и почему демон ему не отвечал?
Дальше – больше. Откуда демон явился в наш мир? Каково это – быть призванным на Землю? Какую жизнь он вел раньше?
Никогда не говори с демоном. Отмахнуться от предупреждений дяди было легко, но слова родителей значили для меня очень много. Держись подальше от магии. Однако любопытство так и жгло меня. Ну что в этом может быть плохого?
– Демон, – осторожно позвала я.
Тишина.
– Ты слышишь?
Снова молчание.
– Эй, демон!
Ни звука.
Разочарованная, я встала с дивана. Кажется, демон получил ответ на свой вопрос и больше не желает разговаривать. Что ж, если так, я сама найду ответы. Наклонившись, я выудила из-под журнального столика «Справочник призывателя» и открыла его на третьей главе – «Ритуалы вызова демонов». Описание ритуалов было кратким, а мне нужны были ответы. Заинтригованная книгой не меньше, чем голосом демона, я стала перелистывать страницы.
Глава 12: «Переговоры и психология демонов».
Я начала читать.
«Глубоко безнравственные и злые – это определение как нельзя более точно характеризует психологию демонов, поэтому каждый призыватель должен всегда помнить эти слова. Демонам чужды принципы морали и чести, но они могут имитировать их, чтобы манипулировать своим хозяином. Помните, главная цель демонов – ваша смерть! Споры среди призывателей шли веками, но до сих пор не доказано, что демоны неспособны лгать. Безопаснее предположить, что демон всегда врет или ловко избегает прямой лжи. Не думайте, что демон не может вас обмануть! Всегда предполагайте, что демон хитрее, он более искусный манипулятор, чем вы.
Разговаривайте с демонами кратко и агрессивно. ОМП рекомендует придерживаться именно такой тактики. В следующих главах мы более подробно остановимся на технике переговоров».
Я не стала переворачивать страницу, снова и снова перечитывая слова «глубоко безнравственные и злые», «цель демонов – ваша смерть», «демон хитрее вас и является более искусным манипулятором».
– До сих пор не доказано, что демоны неспособны лгать, – прочитала я вслух. – Интересно, почему демон, у которого нет морали, должен говорить правду?
Я перевернула страницу. Там было примерно то же самое: кровожадные и злые демоны обожают жестокость и смерть, демоны умны и расчетливы, и все это следует учитывать при переговорах с ними.
Я нахмурилась. Надо было читать с начала, а не с середины. Я до сих пор не понимала, зачем призывателям так нужны эти переговоры с демонами.
«Главное в переговорах с демонами – концепция справедливого обмена. Демон скорее согласится заключить с вами контракт, если вы будете угрожать его жизни. Использование угрозы изгнания – основной подход к переговорам».
– Что же это за справедливый обмен? Сдайся или умри? Это подло, – прошептала я. Поправив очки, я хотела вернуться к чтению, но мой взгляд снова и снова возвращался к куполу. Теперь я должна была быть в ужасе от демонов, но чувствовала лишь странное беспокойство. Возможно, потому, что создание пряталось в темноте и не могло навредить мне. Стоило ли бояться бесплотного голоса? Он же не был ужасным.
И это мое вечное любопытство! Очередное птичье гнездо высоко на дереве. Я закрыла книгу, спрятала ее под столик, взяла тарелку с печеньем и подошла к кругу. Остановилась в двух шагах от него. Сердце колотилось, как тогда на дереве, когда я поняла, что ветки стали слишком тонкими. Я выставила вперед тарелку.
– Это печенье с двойным шоколадом. Очень вкусное. Я дам тебе его, если ответишь на мой вопрос.
Демон молчал.
– Я ведь ответила на твой, – с упреком сказала я.
Снова тишина, затем тихий хриплый смех:
– Вопрос, hh’ainun? И о чем же ты хочешь спросить?
Меня накрыла волна сомнений. Это, конечно, была плохая идея… Но я все равно спросила:
– Могут ли демоны лгать?
– Ch! – ответил он с презрением. – Zh’ultis вопрос. Задай другой.
– Что значит Zh’ultis? Что значит это слово?
– Глупый. Глупый вопрос.
Я нахмурилась и спросила иначе:
– Если правда, что демоны не лгут, то почему?
Последовала долгая пауза, но теперь молчание было другим. По коже поползли мурашки – инстинкт предупреждал о том, что ко мне прикован взгляд хищника.
– Скажи мне правду и ложь hh’ainun.
– Что? – переспросила я. Демон молча ждал.
Прищурившись, я придумывала безопасные фразы.
– Я переехала сюда шесть дней назад. Я скучаю по занятиям в колледже. Мой любимый предмет – биология. Я люблю печь сладости и угощать родных.
– Переехала сюда, – демон говорил с приятным акцентом – правда. Скучаешь по… колледжу – это слово далось ему с трудом, видимо, потому что было незнакомым. – Тоже правда. Биология – ложь.
Мои глаза расширились.
– Твои… родные, – он произнес это слово, растягивая звуки, словно пробуя на вкус, – ложь.
– Нет! Это правда.
– Ложь, – с уверенностью повторил демон.
– Ты ошибаешься. Я люблю печь сладости для моей семьи.
– Zh’ultis.
– Ты что, назвал меня глупой? – Я сжала зубы, но затем успокоилась. – Ты так и не ответил на мой вопрос.
– Я ответил.
– Нет, не ответил. – Я гневно уставилась в круг. – Ладно. Как хочешь. Если это твой способ отвечать на вопросы, больше не буду спрашивать.
Я подошла ближе к кругу, опустилась на колени и положила рядом с серебряной линией салфетку с печеньем. Стараясь держаться подальше от линии, я аккуратно передвинула уголок салфетки за линию и отдернула руку. В этот раз я подошла совсем близко.
Послышался тихий шелест, печенье исчезло во тьме. Меня пронзили ледяные лезвия страха. Демон больше не был просто голосом. Он стал живым существом. Созданием из плоти и крови, которое только что втянуло печенье в свою тюрьму. Мой взгляд скользнул по темному куполу.
Вдруг вспышка красного света прорезала тьму. Языки пламени взвились вверх. Я вздрогнула так сильно, что не удержалась на ногах и шлепнулась на пол. На мгновение огонь осветил силуэт в круге – линию плеч, острый подбородок, высокие скулы, глаза, вспыхнувшие алым в отблесках пламени.
Огонь погас так же быстро, как и появился, купол снова стал черным и скрыл демона внутри. Внутри круга я увидел что-то серое – пепел. Хлопья пепла. Демон сжег салфетку.
Я отползла подальше и с трудом встала, ноги дрожали. Не говоря ни слова и не оборачиваясь, я выскочила из библиотеки, захлопнула за собой дверь и поклялась никогда сюда не возвращаться.
Час спустя я лежала в кровати и пыталась заснуть, но все еще видела перед собой силуэт демона и его глаза, горящие, как раскаленные угли. Как магма, извергающаяся из сердца вулкана. И вдруг я поняла две вещи.
Во-первых, демон ответил на мой вопрос, пусть и не прямо. Я спросила, почему демоны не лгут, и он показал мне причину – распознал ложь среди правдивых ответов. Если демоны умеют это, им незачем лгать.
В-вторых, демон оказался прав насчет моей последней «правды». Я любила что-то печь и угощать родных. Раньше это было правдой, но мои родные умерли. Сейчас это стала и утешением, и пыткой. Удовольствие было пропитано горечью.
Даже это он смог узнать! Я еще долго дрожала под одеялом, прежде чем наконец уснула.
