Эмилия Грант "Курс на укрощение"

Курс на укрощение
Эмилия Грант

Я шла к этой должности три года: задерживалась на работе допоздна, закрывала глаза на личную жизнь. Была уверена в победе, но карты спутал Он – давний друг.

Теперь в кресле сидит мужчина, с которым я когда-то была близка. Вот только мы уже не дети, это война – и одними кнопками на стуле он не отделается.

Эмилия Грант

Курс на укрощение

Глава 1

Я сидела на веранде и попивала зеленый чай с жасмином. Воздух уже пропитался весной: легкий аромат цветения сплетался с тяжелым, но приятным запахом сырой земли. Пели птицы, создавая саундрек к первым за год удачным выходным.

Я давно не приезжала на дачу, даже успела забыть, насколько тут спокойно и умиротворенно. Царящая вокруг атмосфера ни в какое сравнение не шла с бешеным темпом города, где толком не успеваешь остановиться и подышать полной грудью.

– Карина, будешь булочки с малиновым вареньем? – на веранду вышла баб Аня, неся перед собой поднос с ароматной выпечкой.

– Ба, я же говорила, что не ем сладкое! – желудок сжался от потрясающих запахов, но я сдержалась. Не для того я вот уже три года придерживаюсь правильного питания, чтобы так просто падать ниц перед первой вкусной булкой.

– Ой, эти твои диеты, – ба закатила глаза и поставила поднос прямо рядом со мной. Я еще раз сглотнула слюну, но отвернулась. – Ты в зеркало на себя глянь! Худющая, как швабра! А лицо-то, лицо?! Как у трупа, чесслово! Только глаза и торчат. Да ни один нормальный мужик на тебя такую, жердь, не взглянет! Так и будешь до старости в девках ходить.

– Бабуль, не в мужиках счастье, – осторожно ответила я. Задевать щепетильную тему веса мне не хотелось.

В детстве я была полным ребенком, чуть позже детский жирок перерос в подростковую пухлость, а после приобрел вполне объективные очертания лишнего жира. И мне дорогого стоило избавиться от лишних кило. Строгие правильные диеты, постоянное отслеживание калорий, занятия в спортзале – войти в нормальную, на мой взгляд, форму удалось всего пару лет назад. Но я хорошо помнила все те усилия, что мне пришлось приложить – потому в сторону хоть и вкусной, но такой вредной для фигуры пищи я даже не смотрела. К тому же, практика неукоснительно подтверждала, что магия существует: крохотная булочка в 100 грамм мистическим образом превращалась лишний килограмм на боках. А это значит – около десяти часов занятий спортзале.

– Ага, не в мужиках счастье, ну-ну, – недовольно пробурчала баб Аня. И я глубоко вздохнула – вопрос «главного мужчины в моей жизни» тоже являлся опасной темой, хотя и не такой болезненной как «лишние кило». – Вот так вот доживешь до моих седин, замуж не выйдешь, и все… Никто к тебе не будет приезжать пирожки кушать!

Ну, хоть не про «стакан с водой», и то хорошо. Обычно баб Аня оперировала именно им – никто, говорит, тебе в старости стакан воды не подаст. После того, как я в шутку сообщила, что к старости заработаю все деньги мира и найму себе сиделку, баб Аня начала искать другие способы меня усовестить.

– Хотя да, у такой бабушки как ты, внуки будут зелеными и тощими, и кормить ты их будешь морковкой и сельдереем!

– Зато очень полезно, – я улыбнулась и встала с удобного мягкого кресла. – Баб Ань, ну ты чего?

Я крепко обняла сухонькую старушку – ругаться не хотелось. Поводов для споров много, а бабушка у меня одна. И самая лучшая!

В детстве я часто тут бывала: родители сплавляли меня в деревню на каждые каникулы. По началу я ездила с неохотцей, мне казалось, что уж лучше все это время в школе сидеть, чем копаться в черноземе. Но в какой-то момент искренне полюбила Ивановку и каникул ждала с упоением, готовясь к каждой поездке многим заранее. Родители списали подобную метаморфозу на мальчишку-соседа, даже в шутку распевали «тили-тили тесто». Совсем как маленькие. Но вот представить полноватого неуклюжего мальчика, вечно сопливого и забавно картавящего в роли юного жениха лично мне всегда было сложно. Я просто любила проводить с ним время и считала его самым настоящим другом!

Потому, когда он уехал учиться за границу, для меня это стало настоящим ударом. В очередные летние каникулы я нагрянула в Ивановку, а его дед – крупный и строгий мужчина – сообщил, что «Димка уехал учиться в Англию». Чертова Англия… Чертовы три тысячи километров! Чертов «Димка», который даже не удосужился предупредить.

Впрочем, его отъезд подействовал благоприятно. Пока он учился во всяких там кембриджах и оксфордах, я изо всех сил готовилась к вступительному экзамену в лучший универ столицы. И с успехом сдала, поступила на бюджет и вышла на красный диплом. Вот только по началу не потому, что так хотела сама, а, скорее, назло Диме, бросившему меня в одинокие сети столицы. Ведь в этот университет мы хотели поступать вместе.

На работу устроилась в крупную компанию, волей судьбы имеющую головной офис именно в злосчастной Англии. Но отказываться от престижного и высокооплачиваемого места из-за каких-то детских «травм» слишком глупо. Сперва было сложно, но теперь я хорошо понимала, что вытащила счастливую карту. За пару лет с должности стажера я почти доросла до уровня руководителя отдела. Почти – потому что Джон, в народе Иван Иванович и “дядя Ваня”, уже несколько раз намекал на то, что это удобное кресло в личном кабинете я займу уже совсем скоро.

Накануне моей поездки к баб Ане вообще загадочно выдал: в понедельник я сообщу тебе радостные вести. И от этого ожидания будоражило. Стоило столько времени засиживаться на работе допоздна, прорабатывать столько кейсов – а все для того, чтобы получить должность мечты.

– Ба, я прогуляюсь? – совсем как маленькая спросила я. Почему-то с бабушкой всегда так выходило: рядом с ней я чувствовала себя вечным ребенком.

– Конечно-конечно! Иди, – засуетилась она. – А то вернешься в свою Москву, опять будешь все время просиживать в офисе! А на ужин я беляшей наделаю!

– Бабулечка, овощной салат. Мне хватит просто овощного салата без соли, – напоследок пробормотала я и спустилась с веранды по скрипящим ступенькам. Надо будет озаботиться и отправить к бабуле каких-нибудь ремонтников. Двери подкрутят, окна утеплят, смажут, где надо, подкрасят чего – а то она и попросить о помощи не хочет, и деньги принимать отказывается.

За то время, что меня тут не было, Ивановка нисколько не изменилась. Все такие же аккуратные одноэтажные домики прямиком из прошлого века, выкрашенные в яркие цвета ставни, ровный забор – тут была какая-то совершенно особенная атмосфера, которую по большей части делали жители деревни.

В этом доме живет дядя Вася – знаменитый алкоголик. Стоило ему бахнуть стопку самогонки, как начинал горланить песни. А в трезвом разуме так вообще добряк: и конфету подарит, и советом подскажет.

А в этом домике с голубым забором живет баб Клава. Местные жители преклонного возраста считали ее ведьмой, а те, кто помоложе – экстрасенсом. Хорошо помню, как она, посмеиваясь в редкие усики, говорила, что любовь всей моей жизни прямо под носом у меня. Дима тогда хихикал, что это кот Мурзик, которого я тогда везде таскала за собой на поводке. Вот только не стало Мурзика. А потом и Димка уехал.

Вот и его дом. Павел Константинович – к бывшему военному я могла обращаться только по отчеству – следил и за жилищем, и за садом. Все зубья забора выставлены идеально ровно, чуть ли не по сантиметрам, то же можно было сказать и о грядках. Ух и получали мы с Димой, когда случайно их затоптали. Выбрались как-то ночью, втайне от родных, на местную дискотеку, а возвращались, когда уже не до грядок было. Так и попались. Но Павел Константинович баб Ане сдавать не стал, зато отчитал так, что до сих пор помню.

Я грустно улыбнулась. Не вспоминала про друга детства уже восемь лет, и тут нате – приехала в Ивановку и сразу ностальгия.

– Карина! – громкий голос позади, я обернулась. Павел Константинович будто и не постарел: все такой же высокий и поджарый мужчина в летах. Возраст выдавали разве что седые волосы. – И чего это ты поздороваться не заходишь?

– Павел Константинович! – я была рада видеть “старика”, потому тут же подалась вперед. Хотела обнять, да опомнилась. – Да я как-то… Не знаю даже. Вы не изменились совсем!

– А ты вот изменилась, – мужчина улыбнулся в густые седые усы. – Вытянулась, повзрослела. Если бы не знал заранее, что ты к бабушке нагрянешь, не признал бы.

– Как вы тут поживаете? – перевела тему. Очень хотелось спросить и про Диму, но не позволяла гордость.

– Да хорошо поживаем, – ответил он. – Собираюсь вот козу завести. Скучно мне одному. А так хоть какое-то дело будет. Слушай, Карина, просьба к тебе есть.

– Мм? – я оживилась. На моей памяти нечасто Павел Константинович о чем-то просил.

– Сходи, пожалуйста, на речку. Я там коробку с крючками забыл, – он отчего-то хитро улыбнулся. – Тебе недалеко, а мне в моем возрасте уже тяжеловато.

– Совсем уж вы не выглядите на свой возраст, – хихикнула. – Но за крючками схожу. Как всегда, в камышах?

– Именно там, – он закивал. – Спасибо.

– Да не за что пока, – крикнула в ответ и двинула на речку. Крючки лучше найти до наступления темноты, насколько я помню потом там хоть глаз выколи.

Дорога к речке пролегала через узкую лесополосу и поле. Ох, как часто я сюда наведывалась в детстве и не сосчитать. А сколько раз сбегала ночью, на так называемую “ночную рыбалку” молодежи. Вот только нас с Димой не особо там жаловали. Пухлые нескладные подростки… мы, скорее, были поводом для глупых шуток.

Я оправила короткую свободную футболку, открывающую живот. Да, теперь меня сложновато назвать нескладной. Вот только о такой форме одежды я успела пожалеть едва вышла с лесополосы, на меня мгновенно накинулись комары. Потому до речки я едва ли не бежала, чтобы не дать им возможности приземлиться и присосаться.

Но мужчину, только вышедшего из воды, приметила сразу. Неужто в этой речке-вонючке еще кто-то купается? Пригляделась: светло-русые волосы, четко очерченная линия щетины, выстраданное в спортзале тело – такие косые мышцы и кубики я могла определить за версту, от природы подобных не бывает. Подошла поближе, пытаясь рассмотреть лицо – может, кто-то из тех, кто когда-то смеялся надо мной?

Не сразу поняла, что и мужчина вперился в меня внимательным взглядом. И с каждым моим шагом я чувствовала, как сердце бьется все сильнее.

Сперва – туук-тууук. А потом – туктуктук.

– Карина? – неверяще выдохнул он, полностью выходя из воды. Запустил руку в волосы, такой знакомый с детства жест.

– Дима? – неужели?..

Я подалась вперед одновременно с ним. В какой-то момент просто почувствовала, что вся мокрая, что чувствую речной запах, что по щекам отчего-то текут слезы.

– Ты! – я отстранилась и обвиняюще подняла указательный палец. – Полный засранец, понял?!

Тыкнула им прямо в пресс Диме.

– Бросил меня буквально в самый сложный этап моей жизни! – поняла, что пальцем тыкать больно, потому отвесила легкий пинок.

Дима хрипло засмеялся, изловчившись, поднял с песка полотенце и смотал его в жгут.

– Сама хороша! Хоть бы раз написала! – уже через секунду шлепнул меня этим жгутом по бедру. – Гордость не заела, а Каринка?

– Ты меня еще и виноватой пытаешься выставить?! – от шока я даже не нашлась, что сказать такого, пообиднее. – Да как ты…

– Тпррр, – стоило мне только шагнуть вперед, как я снова оказалась в объятиях. И в этот раз они не предвещали ничего хорошего. – Солнышко так печет, так что тебе, пожалуй, стоит остудиться.

Я и вырваться не успела, как оказалась в воде. Меня почти как чайный пакетик окунули в воняющую тиной речку. Не осталась в долгу, дернула мужчину за ногу, и он навалился сверху. Промелькнула мысль: “Эх, только голову помыла”. Но уже через несколько секунд я целиком и полностью отдалась игре. Совсем как в детстве. Мы дурачились, брызгались водой, сыпали друг в друга обвинениями: где-то шутливыми, где-то обидными. Успокоились только через час.

Выползли на берег. На Ивановку уже медленно опускались сумерки, стало прохладно, и Дима по-мужски уступил мне единственное полотенце.

– Гляжу, Англия превратила тебя в настоящего джентльмена, – усмехнулась я.

– А тебя Москва в настоящую модель? – так же беззлобно поддел он, взлохматил волосы. – Или вас там не кормят?

– Не больше, чем вас в Англии, – парировала.

Повисла недолгая тишина. Я наслаждалась моментом, наслаждалась стрекотом сверчков и тихим дыханием Димки. Отчего-то не верилось, что тот пухлый и нескладный подросток превратился в мужчину, что он вернулся в Россию. Что мы встретились… вот так, случайно.

Внезапно меня осенило, и я, не удержавшись, нервно засмеялась.

– Ты чего? – удивленно поинтересовался он, сам расплываясь в улыбке.

– До меня только что дошло, что Павел Константинович намеренно меня сюда отправил. Я мимо вашего дома проходила, он и окликнул. Сказал, что на речке крючки забыл.

– Он не рыбачит уже лет пять, между прочим, – ответил Дима. А потом неожиданно стал серьезным: – Кар, почему ты не писала?

Только он мог сокращать мое имя вот так вольно. От ностальгии по телу побежали мурашки.

– А как? – удивилась уже беззлобно. Стоило мне его увидеть, как все прошлые обиды вылетели из головы. – Ты не оставил ни почты, ни-че-го.

– Как не оставил? – он искренне удивился. – Я специально заезжал в Ивановку, чтобы передать деду контакты. Тогда еще в компьютерный клуб ходил, чтобы почту завести. Свой комп-то позже появился, уже там, в Англии.

– Павел Константинович мне ничего не передавал, – нахмурилась и пожала плечами.

– Мне правда срочно уезжать пришлось, – выдохнул Дима, будто оправдываясь. Но сам тоже нахмурился. – Иначе потерял бы место. Как ты тут? Без меня.

– Знаешь, а неплохо, – с легкостью выдала я. – Закончила универ с красным дипломом, устроилась на хорошую работу. На днях вот повышение светит.

– Замуж-то не вышла еще? – вопрос с подвохом.

– О да, у меня есть мужчина всей моей жизни, – засмеялась, – правда из документов у него только лапы, уши и хвост. Потому расписаться никак не можем.

– Неужто Мурзик? – удивился Дима.

– Мурзика уже лет пять как нет, – ответила я. – А мужчину всей моей жизни зовут Пуфик.

– О боже, как можно было так безвкусно назвать кота?! – притворно закатил глаза мужчина.

– А у тебя как? Жена? Дети? – перевела тему. Увидел бы он моего кота, и вопросов бы не осталось, почему Пуфик. Огромный и пушистый перс с дурным характером уж слишком сильно походил на этот предмет интерьера, когда заваливался спать на специальную подушку подле дивана.

– О да, женщину всей моей жизни зовут Работа. А в детях ходят курсы повышения квалификации и карьера.

– Как можно было так безвкусно подбирать жену, – театрально поморщилась. А потом уже спокойнее добавила: – Впрочем, понимаю. Ты надолго сюда? Или матушка-Англия зовет?

– Насовсем, – Дима широко улыбнулся. – Приехал в Москву переводом из английской компании. Потому…

Он взял паузу, пытался раздразнить.

– Потому попрошу тебя побыть моим экскурсоводом. Скажем, в понедельник после семи.

– После семи все музеи закрываются, – пошутила я.