– Тем не менее она уехала, – ответила миссис Бентон.
– О боже! Она же убьет себя. Разве можно выходить из дому, не поправившись после гриппа?
– Этого я не знаю, сэр.
– Миссис Фоули сказала, куда она поехала? Может быть, в магазин? Она не получала письма? Или что-то произошло? Да говорите же, черт побери! Почему вы молчите?
Домоправительница опустила глаза.
– Она взяла с собой чемодан.
– Чемодан?! – воскликнул Фоули. – Она поехала в больницу?
– Мне это неизвестно. Она ничего не сказала и лишь оставила записку.
Фоули взглянул на помощника шерифа.
– Вы позволите мне отлучиться на минуту?
– Конечно, – ответил Пембертон.
Фоули скрылся в доме, а Мейсон взглянул на миссис Бентон.
– Не ссорились ли вы с миссис Фоули непосредственно перед ее отъездом?
– Я не знаю, кто вы такой, – резко ответила домоправительница, – и не обязана выслушивать ваши грязные инсинуации. – И, повернувшись, она исчезла за дверью.
– Ну что ж, – улыбнулся Пембертон, – вы свое получили.
– Женщина изо всех сил стремится скрыть свою красоту, – нахмурился Мейсон. – И довольно молода для домоправительницы. Возможно, во время болезни миссис Фоули произошли какие-то изменения, вызвавшие ее внезапный отъезд.
– Сплетничаете, Мейсон?
– Нет, просто размышляю.
– По какому поводу?
– Видите ли, тот, кто идет против моего клиента, должен подготовиться к серьезному сражению.
Скрипнула дверь, и на пороге вновь показалась миссис Бентон.
– Прошу меня извинить. Мистер Фоули просит вас в дом. Мне не следовало бы так горячиться.
– Пустяки, – улыбнулся Пембертон. – Это наша вина.
Миссис Бентон провела их на кухню. Маленький хрупкий китаец встретил их испуганным взглядом.
– Что случилось? – спросил он.
– Мы хотим узнать… – начал Мейсон, но Пембертон тут же перебил его:
– Одну минуту, Мейсон. С вашего разрешения я начну первым. Как тебя зовут?
– А Вонг.
– Ты повар?
– Поваль.
– Ты видел большую овчарку?
– Больсюю овсялку, – кивнул китаец.
– Она воет? Особенно по ночам?
Китаец отрицательно покачал головой.
– Собака не воет?
– Не воет.
Пембертон пожал плечами:
– Полагаю, этого достаточно. Как вы сами убедились, Мейсон, собака не выла. Ваш клиент чокнулся, и все дела.
– Я бы задавал вопросы несколько иначе, – заметил Мейсон.
– Ерунда. Я знаю, как говорить с китайцами. По-другому они не понимают. Иначе на все вопросы они будут кивать головой.
– Мистер Фоули просил подождать его в библиотеке, – прервала их спор домоправительница. – Он присоединится к вам с минуты на минуту.
Через столовую и гостиную она провела их в библиотеку. Вдоль стен выстроились полки с книгами, в центре стояли огромный стол и удобные кожаные кресла. Тяжелые портьеры закрывали высокие окна.
– Присядьте, пожалуйста, – начала миссис Бентон, но тут распахнулась дверь, и на пороге появился Клинтон Фоули. Лицо его было перекошено, в руке он держал лист бумаги.
– Теперь все ясно, – прорычал он. – Нет нужды беспокоиться о собаке.
– После разговора с миссис Бентон и поваром я о ней не беспокоюсь, – спокойно ответил Пембертон. – Пожалуй, пора навестить Картрайта.
Фоули хрипло рассмеялся. Помощник шерифа нахмурился:
– Что-нибудь случилось?
– Моя жена нашла в себе силы убежать с другим мужчиной.
Пембертон и Мейсон обменялись удивленными взглядами.
– Возможно, вас заинтересует тот факт, – Фоули едва сдерживался, – что объект ее любви, мужчина, заменивший меня в ее жизни, не кто иной, как джентльмен, живущий в соседнем доме, наш многоуважаемый мистер Картрайт. Он специально поднял такой шум вокруг собаки, чтобы выманить меня из дома и без помех увезти мою жену.
– Ну что ж, – пробормотал Мейсон, обращаясь к Пембертону, – значит, он не псих. И хитер как лис.
Фоули побледнел.
– Оставьте ваши замечания при себе, сэр. Я терплю вас из вежливости.
– Я представляю моего клиента, – невозмутимо ответил Мейсон. – Вы обвинили его в том, что он сумасшедший, и обещали представить доказательства. И я приехал сюда, чтобы ознакомиться с ними. Так что ваша вежливость здесь ни при чем.
Фоули посмотрел на Пембертона:
– Мы должны наказать эту свинью. Не сможем ли мы добиться его ареста?
– Вероятно, да, но решение должен принимать прокурор округа. Вы уверены, что она убежала с Картрайтом?
– Она написала об этом. Прочитайте сами.
Фоули сунул записку в руку Пембертону и, отойдя к окну, закурил.
Мейсон подошел к помощнику шерифа, и они прочитали следующее:
«Дорогой Клинтон!
С большой неохотой я сделаю этот необходимый шаг. Я уважаю твою гордость и постаралась сделать все так, чтобы причинить тебе как можно меньше боли. В конце концов, я видела от тебя только добро. И думала, что люблю тебя. Я верила в это до самых последних дней, пока не выяснила, кто наш сосед. Сначала я рассердилась или, вернее, подумала, что сержусь. Он шпионил за мной с биноклем. Мне следовало сказать тебе об этом, но что-то заставило меня промолчать. Я захотела повидаться с ним, и пока тебя не было, мне это удалось.
Клинтон, притворяться дальше не имеет смысла. Я не могу оставаться с тобой. Я не люблю тебя, это было лишь минутное увлечение.
Ты просто большой и красивый зверь. Я знаю, что происходило в доме за моей спиной, но не виню тебя, потому что вина, скорее всего, не твоя. Но любить тебя я больше не могу. Возможно, я не испытывала этого чувства, а поддалась твоим чарам. Короче, я ухожу с ним.
Я приняла меры, чтобы мое исчезновение не получило широкой огласки. О своих намерениях я не сказала даже Телме Бентон. Ей известно лишь то, что я взяла чемодан и уехала. Можешь сказать ей, что я поехала к родственникам.
Я не сержусь на тебя. Ты выполнял любое мое желание. Но мне не хватало любви, той любви, которую даст мне он. Я ухожу с ним и знаю, что буду счастлива.
Пожалуйста, постарайся меня забыть. Поверь мне, я желаю тебе только добра.
Эвелин».
– Она не упомянула имя Картрайта, – прошептал Мейсон.
– Нет, – согласился Пембертон, – но она называет его соседом.
– И еще в этом письме…
В этот момент к ним подошел Фоули. Его глаза сверкали холодной яростью.
– Послушайте, – начал он, – я богатый человек. И потрачу все, до последнего цента, но накажу этого мерзавца. Он сумасшедший, как и моя жена. Этот человек разрушил мой дом, обвинил меня в нарушении закона, обманул, предал меня, и, клянусь Богом, он за это заплатит! Он предстанет перед правосудием и получит сполна. За все!
– Хорошо. – Пембертон протянул письмо Фоули. – Я должен доложить обо всем помощнику окружного прокурора. Вам лучше поехать со мной. Доркас посоветует вам, с чего начать. А потом вы сможете обратиться в какое-нибудь частное детективное агентство.
– Я хотел бы позвонить по телефону, – сказал Мейсон.
– Позвоните, – буркнул Фоули. – А потом можете убираться отсюда.
– Благодарю за разрешение.
Глава 5
– Делла, это Мейсон. Я звоню из дома Клинтона Фоули, владельца собаки, чей вой досаждал Картрайту. Ты связалась с ним?
– Нет, шеф, – ответила Делла. – Я набираю его номер через каждые десять минут, но никто не берет трубку.
– Понятно, – вздохнул Мейсон. – Я думаю, что тебе никто не ответит. Похоже, что жена Фоули убежала с нашим клиентом.
– Что?
– К сожалению, это так. Она оставила Фоули записку. Он в ярости и хочет добиться ареста Картрайта. Сейчас он и Пембертон едут к помощнику окружного прокурора.
– А на каком основании они получат ордер на арест? – спросила Делла. – Как мне кажется, Картрайт не нарушил закона.
– Ну, они что-нибудь отыщут, – улыбнулся Мейсон. – Хотя бы для того, чтобы спасти честь мундира. Видишь ли, Картрайт использовал собачий вой как предлог, чтобы выманить Фоули из дому. И пока тот беседовал с помощником окружного прокурора, умыкнул его жену. Естественно, Доркасу это не понравится. Газеты с радостью схватятся за эту историю.
– Разве газеты о чем-то пронюхали?
– Не знаю, но я буду продолжать заниматься этим делом. Я позвонил, чтобы сказать, что ты не застанешь Картрайта дома.
– Вы едете в контору?
– Приеду, но не сразу.
– Хотите повидаться с Доркасом?
– Нет. Не ищи меня, я сам позвоню тебе. А пока сделай следующее. Свяжись с детективным бюро Дрейка и скажи Полу, чтобы он бросил все, немедленно ехал к нам и ждал меня. Повторяю, он должен приехать сам.
– Хорошо, – ответила Делла. – Что-нибудь еще, шеф?
– Пока все. До встречи.
Положив трубку, Мейсон повернулся и увидел стоящую рядом миссис Бентон.
– Мистер Фоули велел проводить вас до дверей, – сказала она.
– Прекрасно, – улыбнулся Мейсон. – Я сейчас уйду, но если хотите, вы можете заработать двадцать долларов на карманные расходы.
– Мне вполне хватает жалованья, – ответила она. – Позвольте проводить вас.
