Он положил трубку и взглянул на Мейсона.
– Учтите, Перри, вы сами затеяли это дело. И если выяснится, что ваш клиент – душевнобольной, я отправлю его в психиатрическую лечебницу. Если только вы не найдете родственников, чтобы они подыскали для него частную клинику.
– Вот тут я с вами полностью согласен, Доркас. Почему вы не начали с этого?
– С чего?
– Не посоветовали мне найти его родственников. Я ничего не имею против вас, Пит. Но когда дело касается моего клиента, я борюсь за него до последнего.
Доркас вздохнул и развел руками.
– Это уж точно. Поэтому с вами трудно поладить.
– Совсем наоборот, – улыбнулся Мейсон. – Особенно если с моим клиентом ведут честную игру.
– Не волнуйтесь, Мейсон, пока я здесь, с вашим клиентом обойдутся по справедливости. Билл Пембертон поедет на Милпас-драйв и все выяснит.
– Я хочу сопровождать его, – заявил Мейсон.
– Вы сможете поехать с ними, мистер Фоули? – спросил Доркас.
– Когда?
– Немедленно, – ответил Мейсон. – Чем быстрее, тем лучше.
– Хорошо. Я поеду с вами.
Открылась дверь, и в кабинет с добродушной улыбкой вошел тощий человек лет сорока пяти.
– Здравствуйте, все! – воскликнул он.
– Привет, Пембертон, – ответил Мейсон.
– Билл, – сказал Доркас, – познакомься с мистером Фоули. Мистер Фоули – один из участников конфликта.
Помощник шерифа и Фоули обменялись рукопожатиями, и Пембертон повернулся к Мейсону:
– Так что у нас произошло?
– Воющая собака, – вздохнул тот.
– Не слишком ли много суеты вокруг одной собаки? Может, ей надо дать кусок мяса и она замолчит?
– Она уже замолчала, – рассмеялся Фоули. – В этом-то все и дело.
– По дороге они расскажут тебе, о чем идет речь. Итак, мистер Фоули представляет одну сторону, Мейсон – другую. Все началось с жалобы по поводу собачьего воя, а вылилось в слежку, манию преследования и тому подобное. Поезжай с ними и разберись на месте. Поговори со свидетелями, а о результатах доложи мне. Мой следующий шаг будет зависеть от того, что ты выяснишь.
– Кто свидетели? – поинтересовался Пембертон.
Фоули вытянул руку и начал загибать пальцы.
– Во-первых, Картрайт, утверждающий, что собака воет, и его экономка, которая, возможно, подтвердит его слова, хотя вы сами убедитесь, что она глуха, как пень. Потом моя жена. У нее грипп, но она уже выздоравливает. Она лежит в постели, но сможет поговорить с вами. Она знает, что собака не выла. И еще А Вонг, мой повар-китаец, и Тельма Бентон, домоправительница. Они тоже подтвердят, что собака не выла. И наконец, сам пес.
– Пес скажет мне, что он не выл? – ухмыльнулся Пембертон.
– Вы увидите, что Принц вполне доволен жизнью и никогда не станет выть.
Глава 4
– Здесь? – спросил Пембертон, подъезжая к тротуару.
– Да, – ответил Фоули, – но давайте проедем к гаражу, чтобы не мешать разгружать бетон. Я решил расширить гараж. Как раз сегодня они должны закончить.
– С кого мы начнем? – спросил Пембертон.
– Мне кажется, если вы поговорите с моей женой, вам больше никто не потребуется.
– Нет, мы встретимся со всеми. Как насчет повара-китайца? Он дома?
– Конечно. Его комната над гаражом.
– А где живет шофер?
– У меня нет шофера. Если надо, я сам сажусь за руль.
– Ну что ж, пойдем к китайцу. Мейсон, вы не возражаете?
– Нет, но я бы хотел, чтобы перед отъездом вы встретились с моим клиентом.
– Обязательно. Это его дом, мистер Фоули?
– Да, тот, что слева.
Они подъехали к гаражу, около которого трудились рабочие.
– Подождите меня здесь, – предложил Фоули, – а я приведу А Вонга.
Фоули направился к гаражу, но тут хлопнула дверь, и послышался женский голос: «О, мистер Фоули, я должна немедленно поговорить с вами. У нас неприятности…» – Женщина осеклась на полуслове, увидев полицейскую машину.
– Что-нибудь с собакой? – спросил Пембертон.
– Я не знаю, – ответил Фоули и пошел к дому.
На пороге стояла молодая женщина лет двадцати семи, в домашнем платье и фартуке, с перевязанной правой рукой. Гладко зачесанные волосы, отсутствие косметики и скромный туалет не могли тем не менее скрыть ее красоты. Глаза Пембертона превратились в щелочки.
– Моя домоправительница, – пояснил Фоули.
– О, – многозначительно пробурчал Пембертон.
– Что случилось? – спросил Фоули, когда они подошли поближе.
– Принц укусил меня. Он заболел.
– Как это произошло?
– Я не знаю, по-моему, его отравили. Он вел себя очень странно. Я вспомнила, что вы говорили о соли, которую надо положить ему под язык, если он внезапно заболеет. Я так и сделала, а он меня укусил.
Фоули взглянул на перевязанную руку.
– Сильный укус?
– Нет, мне кажется, ничего страшного.
– А где он сейчас?
– Я заперла его в спальне после того, как соль подействовала. Но я подумала, что вы должны знать об этом… об отравлении.
– Ему лучше?
– Похоже что да.
– У него были спазмы?
– Нет, он лежал и дрожал. Я позвала его два или три раза, но он не реагировал. Было похоже, что он в ступоре.
Фоули кивнул и повернулся к мистеру Пембертону.
– Миссис Бентон, это мистер Пембертон, помощник шерифа, и мистер Мейсон, адвокат. Эти джентльмены расследуют жалобу, поданную одним из наших соседей.
– Жалобу? – удивленно переспросила миссис Бентон.
– Да, насчет того, что мы нарушаем тишину.
– Мы?
– Не мы сами, а…
– Одну минуту, – перебил его Пембертон. – Позвольте мне задать пару вопросов.
Женщина посмотрела на помощника шерифа, потом перевела взгляд на Фоули. Тот кивнул.
– В вашем доме живет полицейская овчарка по кличке Принц?
– Да, сэр.
– Давно она у вас?
– Конечно, сэр. Это собака мистера Фоули. Мы переехали сюда около года назад вместе с Принцем.
– Понятно. Собака воет?
– Воет? Нет, сэр. Правда, вчера Принц гавкнул на какого-то нищего, но он никогда не выл.
– Не заметили ли вы странностей в поведении Принца?
– Ну, мне показалось, что его отравили, и я попыталась дать ему соли, как советовал мистер Фоули. Возможно, мне не следовало этого делать. Наверное, у Принца были спазмы и…
– Нет, я не об этом, – прервал ее Пембертон. – В последние дни вы не заметили ничего особенного в поведении собаки?
– Нет, сэр.
Пембертон повернулся к Мейсону.
– Не мог ли ваш клиент попытаться отравить собаку?
– Ни в коем случае, – решительно возразил тот.
– Учтите, – торопливо добавил Фоули, – что я не обвиняю Картрайта. Мне кажется, у него не поднялась бы рука на бедное животное.
– Однако кто-то подсыпал Принцу яда, – возразила миссис Бентон. – Я могу в этом поклясться. И ему полегчало лишь после соли.
– Зачем собакам дают соль? – спросил Пембертон у Фоули.
– Это сильное рвотное, – ответил тот.
– И вы клянетесь, что собака не выла? – Пембертон взглянул на домоправительницу.
– Конечно.
– Вы спите в доме?
– Да, на втором этаже.
– Кто здесь еще живет?
– А Вонг, повар, но он спит над гаражом. И миссис Фоули.
– Я думаю, мистер Пембертон, – вмешался Фоули, – вам лучше поговорить с моей женой. Она…
– Прошу меня извинить, – перебила его миссис Бентон, – я не хотела говорить в присутствии этих джентльменов, но вашей жены нет.
От изумления глаза Фоули чуть не вылезли из орбит.
– Как нет? Она не могла уйти! У нее же грипп.
