– Мне еще рано замуж, – попыталась зайти с другой стороны.
– По мне так в самый раз. Все, что надо, выросло, – пробасил Колай и крепко схватил меня за плечи.
Его руки, тяжелые как пудовые гири, прижали к груди. Я на секунду ощутила огромное тело Колая, твердое как камень, и себя, маленькую, потерявшуюся в крепких объятиях. Макушка даже не доставала ему до подбородка. И как только его губы коснулись виска, я принялась бешено вырываться. Слезы брызнули из глаз. Он что-то говорил низким утробным голосом, гладил по спине, бокам, опускал руки ниже, откровенно лапая, я же ничего не слышала. Паника накрыла с головой. В конце концов я вырвалась или он отпустил, не знаю. Бросилась по дороге, прижимая к себе узелок, а вслед мне неслись слова: «Я все равно на тебе женюсь! От меня еще никто не убегал» …
Обратно я добиралась домой огородами, прячась за ботвой и заборами. На мой рассказ об утренней встрече Марта только и сказала:
– Надо ехать, спокойно тебе здесь жить не дадут.
Да. И самое жуткое. Она объяснила, что меня ждет в замужестве, чтобы уж точно испугать до икоты. Рассказала, что становиться женщиной страшно больно, что шестнадцать лет пусть и подходящий возраст для замужества, но не для меня. Крестьянские девушки взрослеют раньше и более выносливые. Я же благородная, мне еще как минимум пару лет нужно добрать. И так далее. Я краснела, бледнела, с ужасом слушая, что меня ждет. Потом няня добавила, что Колай упрямый и не отступится, а она не сможет меня защитить. Решение ехать было принято быстро.
И вот я трясусь в поезде, боясь лишний раз встать в туалет. Иначе могут занять мое место у окна. Котомку с вещами я положила под себя. И мягче, и от воров хоть какая-то защита. Деньги были спрятаны в ботинке. Туда они точно не доберутся. Обувь можно с меня снять только вместе с ногами. Я сама застегивала глухую металлическую защелку на щиколотке и расстегнуть ее могла только я.
Пару раз я задремала и сквозь сон слышала, как меня легонько ощупывают, пытаясь найти кошель. Я сразу же просыпалась, но ни разу никого не поймала за руку. Постоянно меняющиеся соседи делали вид, что ничего не происходит.
Может быть, лучше было бы потратить все деньги и купить билет во второй класс?
– Пирожки! Свежие пирожки! С мясом три медьки, с картошкой одна! – в вагон заскочила пухленькая темноволосая женщина с сумкой. Я подняла руку.
– Два с картошкой, пожалуйста, – произнесла я, протягивая крошечные монетки. Голодный желудок с утра бунтовал, требуя хоть какой-то еды.
В дорогу Марта дала мне пирог с капустой и шарик козьего сыра. За два дня от них не осталось и следа. Третий день я питалась яблоками, которыми меня угостила большая шумная семья, ехавшая со мной целый день и вышедшая в Бире. Четвертый пришлось голодать, только к вечеру мы остановились в Эсту, следующей остановкой был Шалир, столица нашего королевства.
Я страшно устала. Болело все: спина, ноги, голова. Поспать удалось две ночи и то кое-как. В остальное время народу набивалось столько, что меня, как самую худенькую, сдвигали к окну так плотно, что почти впечатывали в стекло.
Пирожки я проглотила за секунду и осталась голодной. Спустя некоторое время, смирившись, что ничего больше не достанется, желудок успокоился. Я опять уставилась в окно. Поселков и городков становилось все больше. Сменился и пейзаж, теперь мы чаще ехали по степи, лесочки если и были, то небольшие, низенькие, скорее рощи. Не сравнить с высокими северными деревьями.
В Шалир по расписанию мы должны приехать в полдень, в последний день лета. Затем дорога до школы и… Что дальше? Марта учила меня быть решительной и смелой. Спрашивать, требовать ответа, идти напролом. Я же дочь своего отца, ария Дениза Крей, наследница древнего рода. Но, во-первых, идти напролом было совсем не в моем характере, я была не такая сильная, как Марта, а во-вторых, мне было страшно. Казалось, моя двенадцатилетняя беззаботная и роскошная жизнь была сном, чудесным и нереальным. А реальность – жесткая деревянная лавка, холщевая котомка с бедными пожитками, пустой голодный желудок и неизвестность впереди.
***
– Отойди, нищенка, здесь не подают, – гаркнул один из охранников, стоящих у ворот, мельком взглянув на меня.
Я испуганно отшатнулась. И вовремя – в проем как раз въезжала роскошная карета, запряженная вороными. Колесо проехало в дюйме от моих ботинок. Я выпрямилась и сжала кулачки. Я сильная. Я смогу. И пусть мой внешний вид, действительно, оставлял желать лучшего, что неудивительно после четырех дней дороги, я задрала нас и высокомерно произнесла:
– Уважаемый, меня зовут герра Дениза Крей, у меня проплачен полный курс учебы в Королевской школе.
– Совсем умом тронулась?! – разозлился тот.
– Проверьте в секретариате. В списках, оплативших должно быть мое имя, – невозмутимо продолжила я, изо всех сил сдерживая противную трусливую дрожь. – Не судите по одежде, не придется потом извиняться.
– Да я тебя… – начал было он, но вдруг запнулся.
Я увидела легкое сомнение, проскользнувшее в глазах. А что если вдруг?.. Один процент из ста. И он испугался. Я стояла со спокойным уверенным видом, пусть и одетая в грязное, пропахшее потом платье, но моя осанка, тонкое лицо с благородными чертами…
– Ладно, схожу, – пробурчал охранник, и уже со спины прошипел: – но если ты меня обманула…
Я даже не посмотрела в его сторону. Я принялась рассматривать громадное величественное здание, построенное, как мне рассказывала Марта, более трехсот лет назад Ремом пятым. Высокий металлический забор окружал огромную территорию школы. Кованные ворота с королевским гербом сейчас были распахнуты настежь, за ними – широкая подъездная аллея, ведущая к парадному входу с мраморными колонами. Чистый почти белый песок сверкал на солнце, создавая поразительный контраст с темно-красным кирпичом стен.
Школа стояла у самого моря, с одной стороны почти нависая над скалистым обрывом. «Наверное, с верхних этажей открывается великолепный вид», – подумала я. Вдали, внизу виднелся порт со стоящими на причале многочисленными кораблями. До него было как минимум десяток миль. По широкой дороге в столицу бесконечным потоком везли грузы. Отсюда, с горы, обозы казались крошечными темными песчинками, катящимися по тонкой желтой ленте.
Направление мне показал кучер, к которому я подошла на вокзале.
– Иди в сторону порта – не ошибешься, – произнес он, – выйдешь через южные ворота, а дальше около пяти миль на запад. Да ты сразу увидишь высокое здание с башенками на скале. Мимо не пройдешь, – усмехнулся старик и добавил, – а лучше давай я тебя довезу.
Вежливо извинившись, я отказала. Что такое пять миль? Мелочь. Особенно по сравнению с тем, сколько я уже прошла.
Естественно, пять миль в устах кучера для меня превратились в десять. Но я упрямо шла вперед, решительно выспрашивая редких прохожих, не позволяя себе лишний раз задуматься над тщетностью всего, что делаю. Не позволяя даже мысли возникнуть повернуть назад.
Что-то долго нет охранника. Меня захлестнул ледяной страх, тисками сдавил сердце, сковал руки и ноги. А вдруг папа забрал заявление, если его потеряли, уничтожили… что тогда? Что мне делать?
– Извините, герра, – рядом раздался голос мужчины. Я вздрогнула и медленно обернулась, цепляя на лицо маску невозмутимости, – вас попросили зайти к директору.
– Где находится кабинет? – холодно поинтересовалась я.
– Сразу после входа на право, на первом этаже, – поклонился мужчина, и добавил словно пытаясь оправдаться в моих глазах. – В школе легко заблудиться, поэтому везде расположены указатели. Идите по ним.
Я кивнула и, с усилием переставляя ноги, направилась по аллее. Первый этап позади. Как же пригодились подсмотренные мной те немногочисленные сцены, которые демонстрировали мама или папа, общаясь в гостиной с неугодными торговцами или раздражающими надоедливыми просителями. У мамы менялся голос, осанка. Все ее поза выражала презрение. Сейчас я попыталась скопировать ее, и у меня получилось!
– Добрый день, – постучавшись, я приоткрыла дверь, – я Дениза Крей.
За дверью находилась просторная комната без окон, с красивыми креслами, расположенными вдоль стен, оббитыми синим бархатом. Наверное, приемная. Напротив входа была еще одна дверь с висевшей в центре медной табличкой «Директор королевской школы арий Китеп». Немолодая женщина в строгом темном платье, сидевшая за столом справа, недоверчиво вытаращила глаза.
– Этого не может быть! – воскликнула она потрясенно.
Я же тяжело вздохнула – опять придется изображать высокомерие и что-то доказывать.
– Пусть девушка зайдет в кабинет, – раздался приглушенный голос. Женщина встрепенулась, подскочила и открыла дверь с табличкой.
Арий Китеп подписывал какие-то бумаги. И бумаг, по-видимому, у него было много. Стол был завален ими полностью. Мужчина был совсем седой, с глубокими морщинами, прорезавшими лоб и щеки, кустистыми бровями и нездорового цвета кожей. С первого взгляда я решила, что он очень стар, почти дряхл, но когда директор поднял голову, и я встретилась с цепким умным взглядом, то поняла, что ошиблась.
Приставка арий предусматривала благородную кровь. Передо мной сидел истинный аристократ, и я вежливо присела в реверансе.
– Добрый день, арий.
– Не такой уж и добрый, если я вижу дочь Фредерика Крея на пороге, – хохотнул он, и я почти не обиделась на явную грубость, таким веселым тоном она была произнесена. Мужчина пристально рассматривал меня. Я немного покраснела, представив, что он сейчас видит. Простое крестьянское платье с пятнами грязи по подолу, запылившиеся ботинки, серая котомка, стянутая обычной веревкой, растрепанные грязные волосы.
– Не ожидал, – наконец произнес он, откинувшись на спинку кресла, – неужели малютке Дени уже исполнилось шестнадцать? – Я подняла подбородок и сжала губы. Он опять усмехнулся. – Узнаю этот взгляд. Коронный взгляд Фредерика.
Я встрепенулась. Он знал моего отца? Они были друзьями? Как же мне хотелось расспросить директора о папе! Хоть капельку сведений о нем, о его прошлом! Но нельзя. Отец предатель и изменник, да и не время сейчас.
– Так вы меня возьмете в школу? – голос все-таки дрогнул.
– Я не могу не взять тебя, Фред оплатил полный курс, – ответил арий задумчиво, – но прими мудрый совет – уезжай. Ты не сможешь здесь учиться. Уезжай туда, где жила. Я дам тебе денег, своего рода компенсацию за отказ. Много денег.
Я на мгновенье задумалась. Далеко ли я уеду с огромной суммой? Несколько медяков я могла запихнуть в ботинок, но больше? И даже если довезу золото до Марты… Вспомнила Колая, его жадные руки, вспомнила слова няни, что без знаний я легкая добыча.
– Я остаюсь, – твердо заявила, – буду учиться. Имею право.
Директор равнодушно пожал плечами. Не знаю, расстроило его мое решение или нет, по лицу ничего нельзя было разглядеть. Мне показалось, что ему все равно. Одной студенткой больше, одной меньше. Арий встал, стремительно прошел мимо меня и приоткрыл дверь в приемную.
– Мили, оформи девушку, – женщина неохотно кивнула, – оплата за пять лет, полный пансион. – И уже ко мне: – проходи, Дениза. Герра Милена все расскажет. Удачи в учебе.
– Спасибо, арий, – прошептала я, глазам почему-то стало горячо. Мужчина отмахнулся от моего спасибо, словно от надоедливой мошки, и вернулся к себе. Я подошла к секретарю. Женщина что-то быстро писала в огромной толстой тетради. Вся ее фигура, лицо, даже руки выражали негодование.
– Это, – она протянула золотую круглую брошь, – твой полный пансион. Приколи к платью и не снимай.
– Куда дальше? – я взяла брошь. Внутри нее были вырезаны какие-то символы, потом рассмотрю.
Секретарь поджала губы, явно собираясь нагрубить. Потом бросила быстрый взгляд в сторону закрытой двери директора и процедила:
– По коридору направо комендантская, покажешь брошь, тебя поселят, выдадут одежду, обувь, план школы. На втором этаже малая библиотека, получишь необходимые учебники и тетради, – в конце она не удержалась и уничижительно фыркнула: – Ты вылетишь отсюда через месяц. Может быть, даже раньше, – я не обратила внимания на ее слова. Марта предупреждала, что в мой адрес сразу же начнут злословить. Я была к этому готова. Почти.
Подхватив котомку, направилась на выход, стараясь идти степенно и не подпрыгивать от восторга.
Я – студентка! Меня зачислили! Плевать на косые взгляды, сплетни, презрение, следующие пять лет я под защитой школы. Никто не посмеет меня тронуть. Студенты неприкосновенны, так сказала Марта, а ей я верю больше всего на свете.
Комендант не обратил внимания ни на мою фамилию, ни на одежду. Быстро взглянул на брошь, протянул ключи.
– Комната двести десять на четвертом этаже, – произнес он уставшим голосом, – если что в ней не устраивает, обращайтесь ко мне. Одежду и обувь выберите сами, первая дверь по коридору.
Я радостно кивнула и направилась в гардеробную. На широких полках лежали стопки с темно-синей формой школы. Я нашла свой размер, подобрала платье и обувь. Еще полагался плащ, что-то типа мантии в сине-красных цветах школы. Прихватила и его. Подумала и взяла еще один комплект. На всякий случай.
Загрузившись по самую макушку, побежала на четвертый этаж. Открыла ключом дверь с табличкой «Двести десять» и замерла в восхищении. Что здесь может не устраивать?!
Апартаменты были великолепны. Маленькая прихожая вела в небольшую светлую комнату с односпальной кроватью, письменным столом у окна, красивой добротной мебелью из красного дерева. Широкий шкаф, четыре обитых бархатом стула, полки для книг. Пока пустые. Посреди комнаты на полу лежал темно-синий ковер. Такого же цвета шторы украшали окно.
Положив вещи на кровать, толкнула дверь, ведущую в умывальню. Крошечная ванная, уборная, начищенный медный умывальник. Я застыла в восхищении, у Марты удобства были на улице, я уже и забыла, когда последний раз пользовалась настоящим унитазом.
Я в раю! У меня отдельная, прекрасно обставленная комната. Тогда я даже не подумала, что по сравнению с теми деньгами, которые студенты платят за обучение, комната выглядит даже бедновато. Просто я так давно не видела красивых вещей, что безумно соскучилась по ним. Соскучилась по мягкой кровати, коврам под ногами, горячей воде, чистой новой одежде из дорогой ткани, льняным простыням.
Через мгновенье я уже с остервенением стягивала с себя старое платье. Сейчас же помоюсь и переоденусь. Сил не было терпеть грязь и запах пота. Потом за учебниками. И еще нужно найти столовую. Желудок уже даже не возмущался, угрюмо затих и готовился начать переваривать сам себя.
Заплетя мокрые волосы в косу, надев ученическую форму и приколов брошь к воротничку, вышла в коридор. Настроение было великолепное. Впервые за многие дни я почувствовала уверенность в будущем.
***
Здание королевской школы было построено триста лет назад специально как учебное заведение. Со стороны оно казалось величественным неприступным замком, неприспособленным для комфортной жизни. С толстыми стенами, сторожевыми башнями, крепостной стеной, от которой осталась лишь часть, обращенная к столице. Но внутри было уютно, красиво и практично. Просторные коридоры давали разминуться даже пятерым студентам, идущим в ряд, высокие узорчатые окна обеспечивали здание солнечным светом даже лучше огромных хрустальных люстр, свешивающихся с полотка. Широкие лестницы были устланы синими ковровыми дорожками.
Здесь властвовали богатство, честолюбие и амбиции. Роскошная школа для элиты королевства. Его лицо – визитная карточка, величественный монумент доброте и дальновидности королевского рода Ремов.
Правое крыло, смотрящее на море, было отдано под жилые комнаты для студентов и учителей, кроме первого этажа, где находились административные кабинеты.
Левое крыло занимали разнообразные аудитории. В центре были столовая и большая школьная библиотека, которая занимала три этажа. Гордость школы. Малая библиотека, где выдавали учебный материал, тетради и канцелярию была рядом с комендантской комнатой.
Новоприбывших было немного. То ли уже все приехали и расселились, то ли приедут завтра, к началу занятий. В библиотеке я встретила двоих парней – первокурсников, и уже, идя с учебниками назад по коридору миленькую девушку с огромным чемоданом, открывавшую ключом двести восьмую комнату.
– Я Фани Лоренсис, первокурсница. Ты тоже новенькая? – сразу же принялась она знакомиться.
Я отметила, что девушка не указала ария, значит не дворянка. Хотя была одета богато и модно. Скорее всего, дочь состоятельного торговца или государственного служащего.
– Дениза, – представилась я, отметив, как же хорошо, что я успела переодеться в форму, – приехала сегодня утром.
Если девушка и заметила, что я не назвала род, то не стала заострять внимание.
– Дай мне час, чтобы разложить вещи, потом пойдем и поищем столовую вместе, – дружески улыбнулась она, у меня внутри поселилась призрачная надежа на обретение подруги.
– Конечно. Стукнешь в дверь, когда будешь готова.
Фани действительно оказалась отпрыском богатого купеческого рода. Ее отец торговал специями, имел несколько десятков кораблей и множество магазинов в разных городах королевства. Мы быстро нашли по указателям столовую. Наверное, если бы я была одна, я бы растерялась, потому что никогда не сталкивалась с подобной системой кормежки. Поэтому я тихонько следовала за Фани и делала все то же самое, что и она. Девушка пошла за подносом, я за ней, потом она взяла приборы – я тоже, затем Фани двинулась к длинному проему в стене с выставленными блюдами и начала набирать что-то в тарелку. У меня разбегались глаза. Такого изобилия я не видела давно. Взяла суп с гренками, кашу с изюмом и орехами, крылышко цыплёнка, два сладких пирожка и стакан сока.
– А ты молодец, выглядишь худышкой, а аппетит зверский, – весело подшутила надо мной Фани, сама она ограничилась салатом из каких-то листиков и бледно-розовым компотом.
– Ехала издалека, не успела пообедать, – пояснила я неохотно. Огромный зал, отданный под столовую, был почти пустой. Я насчитала около десяти ужинающих в одиночестве студентов, наверное, все новенькие.
– Ты права, – подтвердила мои предположения Фани, – основная масса со второго по пятый курсы уехала на каникулы и приедет либо завтра, либо сегодня поздно вечером. А многие вообще живут в столице и приезжают лишь на учебу.
– А так можно?
– Конечно! Полный пансион закрепляет за тобой комнату, но жить в ней или нет – твое дело, многие арии считают ниже своего достоинства ночевать в школе, у них есть собственные дома в Шалире, – мне повезло, Фани была болтушкой и совершенно не комплексовала в присутствии незнакомых, так что я должна была только слушать и в нужных местах поддакивать.
– А у тебя полный на пять лет? – спросила она, я молча кивнула, Фани уважительно присвистнула. – А мне папаня только один год оплатил, – видя мое недоумение пояснила, – сказал, что, если за курс не найду себе здесь жениха, выйду замуж за того, за кого он скажет. Мне уже восемнадцать. Давно пора.
– Э… – я в непонимании уставилась на жаждущую замужества особу.
– Ты думаешь, девушки сюда приехали учиться? – продолжила Фани, понизив голос. – Глупости. Здесь учатся самые богатые парни! Сыновья самых знатных и родовитых семей королевства. Даже на свадебных балах не найдешь столько выгодных партий.
– Свадебных балах? – переспросила я со смешком, слишком странно это звучало.
– Ага, – кивнула подружка, – так называют общественные королевские балы. Они проходят каждый месяц в последних числах. На них съезжаются все, кто хочет найти себе пару. И девушки, и парни. Бывала я на них. Тоска смертная. Куча дебютанток, а молодых людей кот наплакал, выбрать не из кого.
– И арии там бывают?
– Ты что, совсем деревня? – Фани была поражена моим невежеством. – У арий пары подобраны чуть ли не с рождения. Нужны им эти балы.
– А за год успеешь? – осторожно поинтересовалась я, возвращая разговор в прежнее русло…
– Успею, – твердо заявила Фани, – даже самый худший здесь, все лучше, чем какой-нибудь папин партнер по специям. Ты знаешь, какое папа за меня приданое дает! – похвасталась она. – Огого!
С ней было весело и легко. На мгновенье я даже забыла, что я та самая дочь предателя, казненного за измену. Я мысленно представляла, как день за днем прилежно учусь, общаюсь со студентами, сама рассказываю смешные истории, и никто меня не презирает, никто не унижает. Вот бы было здорово.
– А давай с тобой дружить! – предложила Фани, прощаясь в коридоре, – ты хоть и младше меня, но вроде ничего.
Я заулыбалась и кивнула: «Давай». Мы распрощались довольные друг другом и договорились завтра утром вместе сходить на завтрак.
Вечером я еще раз помыла голову и искупалась. Развесила платья в шкафу, расставила по полкам немногочисленные учебники, приготовила тетради и карандаши.
Фани сказала, что завтра будут лишь вводные лекции, ничего серьезного, и вообще она не учиться сюда приехала, поэтому на лекциях будет лишь делать вид, а на самом деле выискивать симпатичного парня, который поведет ее под венец. Папаня специально настаивал на том, чтобы она ночевала в школе, хотя у них огромный особняк в столице, якобы для того, чтобы ничего её не отвлекало от поисков будущего мужа.
