Его настигла какая-то мысль, казалось, он пытался сориентироваться по памяти, глядя то в одну сторону, то в другую.
– Тогда этой стены здесь еще не было. Я помню лестницу, но там наверху была дверь… Мы в основном играли в туннелях, чуть дальше там было нечто вроде ответвления…
Он повернулся и уставился во мрак, а я почувствовала, что замерзаю.
– Как раз там-то он и лежал, – тихо сказала я.
– Он?
– Ребенок. Das Kind.
– О каком ребенке вы говорите, фрау?
Мне пришлось рассказать ему о мертвом мальчике, которого я нашла, возможно, в том самом ответвлении туннеля, о котором он говорил. Я описала некое подобие скамейки или полки, под которой он съежился, упомянула винные бутылки на полу.
Свет заметался по подвалу. Это фонарик затрясся в старческой руке.
– Но это случилось давно, – добавила я. – Вероятно, тело пролежало там еще с войны. Полиция считает, что мальчик был немцем, потому что у него была нарукавная повязка.
– Белая повязка.
– И нацистская монета 1943 года в кармане.
– О чем это вы там толкуете? – вмешался Даниель.
– Прости, как-то само вырвалось. Когда он заговорил о туннелях…
– О, боже! – Даниель взмахнул рукой, так что костяшки его пальцев стукнули о каменную стену. Он выругался. У меня возникло ощущение, что он хотел ударить меня, ведь не этого же старика? Я стояла между ними, как стена.
– Не в войну, – замотал головой Ян Кахуда. – Это случилось позже. Их только после войны заставили носить повязки, чтобы всем было видно, кто немец, а кто нет.
– Ты можешь попросить его держать рот на замке и не трепаться в городе о том, что он здесь видел? – спросил Даниель, и я сделала, как он хотел, только, разумеется, другими словами. Сказала, что полиция не желает, чтобы о происшествии слишком много говорили. Я не смогла объяснить почему, я и сама этого не понимала.
– Думаю, мне пора идти, – сказал Ян Кахуда. – Не стану больше вас беспокоить.
Он медленно, пошатываясь, поднялся вверх по лестнице, и вскоре мы услышали, как хлопнула тяжелая деревянная дверь наверху.
– Зачем надо было на него так набрасываться? – сказала я Даниелю, когда мы остались одни. – Теперь он вообще побоится сюда приходить.
– Вот и славно. Я не собираюсь все время рыскать по дому и проверять, заперты ли двери. Это была не моя идея нанять восьмидесятилетнего старика. Он едва на ногах держится. Легко мог упасть, и что бы тогда было? Забыла, мы теперь несем ответственность, и, если что-то случится, меня первого привлекут к ответу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66259254&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Гостиница (нем.).
2
«Виноградник Рудных гор» (англ.).
3
«Богемская винодельня» (англ.).
4
«Аббатство Даунтон» – британский историко-драматический сериал, выходивший с 2010 по 2015 г. (Здесь и далее прим. перев.)
5
Главный вход, парадное (нем.).
6
Полиция за работой (англ.).
7
Германский [имперский] пфенниг (денежная единица до 1948 г.).
8
Германский рейх (нем.).
9
Здесь закрыто, перекрыто, заперто. Вы понимаете? (англ.) Заперто (нем.). Вам нельзя сюда, как вы вообще сюда проникли? (англ.)
10
Простите. Я не хотел… но кошка… (нем.)
11
Бесконтрольно (англ.).
12
Я хотел только посмотреть (нем.).
