Она страдала по Егору, худела, дурнела, равнодушно отмечая это, когда смотрелась в зеркало. Утром она ехала на работу, отсиживала положенные часы, вечером возвращалась домой, в убогий тетин домик. Тетя умерла весной, через несколько месяцев после того, как Стася у нее поселилась.
По выходным Стася ходила на кладбище и подолгу стояла у невысокого холмика.
Однажды на работе пришлось задержаться. Стояло лето, теплое, солнечное. У Стаси весь день сильно болела голова, она путалась в расчетах, делала ошибки, и окончательный вариант получился только к вечеру.
Голова болела так сильно, что она размышляла, не поехать ли домой на такси. Решила не ехать: и денег на дорогу жалко, и добираться вечером на электричке намного быстрее.
Ей повезло в тот вечер, удалось сесть у окна. Она смотрела на мелькающие за окном огоньки и мечтала поскорее очутиться дома. Хотелось спать. Иногда она закрывала глаза и прислонялась головой к окну.
Когда вместо сидевшей напротив пожилой женщины, без конца что-то перекладывавшей в большой сумке, оказался худощавый мужчина в очках, Стася не заметила. Мужик смотрел в телефон и не обращал на Стасю внимания. Она его совершенно не запомнила бы, если бы он с ней не заговорил.
– Вы плохо себя чувствуете? – подняв на нее глаза, неожиданно спросил он. За стеклами очков глаза было видно плохо.
Стася пожала плечами и отвернулась к окну.
Внезапно мужчина поднялся, взял ее за плечи и прижался виском к ее лбу.
– Вы спятили? – отшатнувшись, прошипела Стася.
Народу в вагоне было мало. Вагон всегда пустел перед ее станцией.
– У вас температура. – Попутчик спокойно сел на место. – И высокая, нужно послушать легкие.
Стася опять отвернулась к окну. Если бы ехать предстояло еще долго, пересела бы на другое место, но поезд уже подходил к станции, и пересаживаться она не стала, поднялась, когда поезд замедлил ход.
Марк тоже встал и прошел за ней в тамбур.
На улице уже совсем стемнело. Темно было даже на освещенной редкими фонарями платформе.
– Вам нужно показаться врачу, – сказал он, идя за ней.
– Спасибо. – Стася хотела пойти быстрее, но сил не было. – Я вызову врача.
– Вызовите меня.
– Вы врач? – Она остановилась.
Платформа была почти пуста, только у дальней лестницы столпились несколько припозднившихся пассажиров.
Черт возьми, еще не хватало нарваться на маньяка…
– Я врач, – кивнул он. – И я уверен, что у вас высокая температура.
– Отстаньте от меня, – попросила Стася.
– Разве я пристаю? – удивился он. Наклонился к ней и прошептал: – Я к вам не пристаю. Я выполняю врачебный долг.
Неожиданно она перестала его бояться. Сразу, мгновенно.
Они молча дошли до тетиного дома. Стася тронула калитку, но Марк заходить не стал.
– Я приду через полчаса, – сказал он.
– Почему? – с удивлением повернулась к нему Стася.
– Потому что мне нечем вас послушать, – он показал, что в руках у него ничего нет. – Можно, конечно, ухо приложить, но это как-то ненадежно.
Он повернулся и быстро пошел прочь.
А через полчаса действительно вернулся. Сунул ей термометр, достал фонендоскоп, принялся прикладывать холодную железку к спине.
– Нет у тебя никакого воспаления легких, – через пару минут подытожил он. – Бронхитик есть, но это так, ерунда. Но антибиотики попить надо, температура высокая.
Температура действительно была высокая, почти тридцать девять.
– Я приду через час.
Он бросил фонендоскоп в сумку и вместе с ней исчез.
Через час он принес ей какие-то таблетки, заставил их принять, сев за стол, крупным неаккуратным почерком написал, как принимать таблетки в дальнейшем, и исчез окончательно.
Утром он позвонил, справился о самочувствии, потом позвонил через пару дней. К тому моменту Стася считала себя уже здоровой.
Больше он ей не звонил. Иногда она замечала его на платформе, но он ее либо не видел, либо не желал продолжать знакомство.
Впрочем, и Стася о продолжении знакомства не мечтала. Она тогда мечтала заснуть навсегда, потому что боль от того, что в ее жизни больше нет Егора, была невыносимой.
Стася открыла почту, вздохнула. Начальник прислал несколько замечаний. Они были справедливыми, но Стася мысленно начальника обругала.
Она начала править программный код, но внезапно отъехала от стола, вскочила с кресла и быстро прошлась по комнате.
Вроде бы она внимательно просмотрела все рисунки Егора, но…
Ей совсем не хотелось, чтобы Марк увидел рисунок, на котором она фигурировала в качестве обнаженной модели. Марк едва ли попадет в квартиру к Егору, но тем не менее…
Ей не хотелось, чтобы и Иван это увидел, хотя на того, в общем-то, было наплевать.
Фигура у нее отличная, пусть любуется, если захочет.
Стася попробовала уговорить себя, что рисунки просмотрела внимательно, но это не помогло.
Она торопливо оделась и поехала в квартиру Егора. Ей туда не хотелось, и она надеялась, что поездка будет последней.
* * *
Заниматься расследованием криминальных происшествий в интересы и сферу деятельности Ивана не входило. Ему нравилось освещать текущие политические события, сопоставлять факты и верно угадывать, в чьих интересах принимаются те или иные правительственные решения. Как правило, решения принимались в пользу конкретных бенефициаров и сулили последним неплохие прибыли.
Конечно, он желал знать, кто и за что убил Егора, и ему очень хотелось, чтобы убийца был наказан, но не настолько, чтобы начать самому искать преступника. Да и не специалист он в этом деле, не сумеет, даже если захочет.
Он, как обычно, принялся просматривать новости, анализировать госзакупки, но вскоре поймал себя на том, что сосредоточиться не удается.
Мешали мысли о мертвых – Егоре и девушке рядом с ним.
А еще о странно погибшей бывшей артистке Москонцерта Анастасии Бережковой, в девичестве Миловановой. Жене бизнесмена, портрет которой не успел дописать Егор. Информация об аварии в интернете имелась, странно, что он сразу ее не нашел. Анастасия Бережкова влетела в ограждение ночью, в нескольких километрах от МКАД. Погибла сразу, на месте. Слава богу, что больше никто не пострадал. По свидетельствам очевидцев, в машине она была одна. Фото с места аварии это подтверждали, ее попутчик или попутчица просто не сумели бы выбраться из покореженной машины.
Насчет наркотиков или алкоголя в крови несчастной Анастасии информации не было.
Иван приготовил себе чай, выпил, заварил еще.
– О Егоре думаешь? – угадала Соня.
У жены был срочный перевод, она сидела за компьютером.
– Думаю, – неохотно признался Иван.
– Помнишь, я знакомила тебя с Даной, со школьной подругой?
– Помню.
– Дана детям музыку преподает, но вообще-то она консерваторию окончила. Ее даже в Москонцерт приглашали. Хочешь, я ей позвоню?
– Хочу, – благодарно улыбнулся Иван. – Я тебе говорил, что ты мой лучший друг?
Черт возьми, ему ужасно хотелось найти знакомых бывшей артистки.
– Нет, такого еще не говорил.
– Ты мой лучший друг.
– Спасибо, очень приятно слышать, – засмеялась Соня.
Жена потянулась к телефону, набрала подругу Дану. Через некоторое время набрала еще раз. Телефон подруги не отвечал.
Иван снова попробовал вчитаться в новости, но не выдержал, закрыл ноутбук.
– Съезжу, пожалуй, к Егору.
Вероятно, все, что могло помочь в поимке убийцы, полиция забрала, но Ивану не сиделось на месте.
Проситься поехать с ним Соня не стала, перевод действительно был срочный.
– Я туда и обратно, – пообещал Иван.
До дома Егора он доехал на удивление быстро. Опасаясь коронавируса, москвичи активнее, чем раньше, пользовались собственным транспортом, Иван уже привык, что пробки в городе стали постоянными. Повезло, на этот раз заторов на пути не было.
Дверь оказалась закрыта только на один замок. Вчера он запер оба замка.
Иван, помедлив, распахнул дверь и сразу увидел Станиславу, она смотрела на него с испугом.
– Это я, – объяснил он.
– Ой, – она с облегчением выдохнула и засмеялась. – А я уж испугалась!
В руках она держала тонкую пачку карандашных рисунков.
– Не возражаешь, если я здесь кое-что поищу?
– Иван, это не моя квартира!
– Понимаю, но… не возражаешь?
– Не возражаю, – фыркнула Станислава. – Я тоже кое-что поищу, не возражаешь?
– Не возражаю, – великодушно разрешил Иван.
Когда Станислава шутила, она сильно напоминала Соню.
Станислава вернулась в комнату, где хранились картины, он, повесив куртку на вешалку, пошел в другую.
Егор купил эту квартиру незадолго до того, как у него поселилась Станислава. Когда он позвал Ивана отметить новоселье, в комнате стояли только книжные шкафы и раскладушка в углу. Иван с Соней сидели на раскладушке, а Егор на полу. Они пили шампанское и закусывали магазинными салатами.
Что они с Соней подарили приятелю на новоселье, Иван не помнил. Подарки всегда покупала жена.
Когда они появились здесь в следующий раз, раскладушки уже не было. В комнате стояли диван, кресла, а Егор показал на смущенную девушку и сказал:
– Это Станислава.
Почему-то Соня сразу стала звать Станиславу Стасей, а Иван до сих пор так и говорил – Станислава.
Для тогдашней Станиславы имя казалось неподходящим, слишком солидным и строгим. А для Станиславы теперешней, пожалуй, в самый раз.
Иван открыл один из книжных шкафов, провел пальцем по корешкам небрежно лежащих книг. На полках заметным слоем лежала пыль. Если бы Егор жил с женщиной, такой пыли не было бы.
Внизу лежали два ноутбука, один на другом. Рядом смартфон.
Иван взял смартфон, нашел зарядку, воткнул в сеть. Телефон был старый, полгода назад он видел у Егора другой.
Нового телефона Иван не нашел. Возможно, его забрали полицейские.
Сим-карты в смартфоне не было, посмотреть, с кем Егор разговаривал перед смертью, было невозможно. Иван открыл Егорову почту. На первый взгляд никаких подозрительных писем другу не поступало.
Машинально открыл приложение для вызова такси. Гаджет задумался, показал карту, правильно определил собственное местоположение и поинтересовался, куда хозяин гаджета желает поехать.
В виде подсказки выскочил список адресов, по которым ездил Егор.
Адресов было немного, и они ни о чем Ивану не говорили.
