– Конечно, помню, – голос Элли стал мягче. – Ты тогда спас меня.
– Хотя перенос сознания не получился, – продолжил Юрий. – Но, возможно это как-то повлияло на тебя? Я имею в виду…
– Перенос получился.
– … и если рассказать врачам… Что ты сказала?
– Перенос получился, Юра, – девушка качнула головой. – Сознание Анны Берг полностью переписалось в меня. Но та, вторая я, просто растворила ее в себе.
– Постой! – Гарин напряженно выпрямился, поднял руки. – Ты хочешь сказать, что эта «вторая ты» жила в тебе и до этого?
Девушка тихо рассмеялась.
– Юра, она жила во мне всегда – ведь она и есть я.
Гарин со вздохом закрыл глаза и запустил пальцы в свои короткие волосы.
Отцы-духовники, он ни черта не понимал!
На его плечо легла теплая рука девушки.
– Юра, послушай, – вкрадчиво начала Элли. – Я представляю как это все звучит. Я и сама только недавно начала что-то понимать.
Она придвинулась поближе, усаживаясь поудобнее. Продолжила:
– Первое, что я помню о себе, это ты, наша маленькая комната, летящая в космосе, холод и книга об унесенной ураганом девочке Элли. Потом появился Карл, большая планета и вся остальная жизнь здесь. Что было до этого я никак не могла вспомнить, как ни старалась. Но ведь должно было быть что-то, верно?
Юрий убрал руки от лица, кивнул.
– Я же где-то выросла, – принялась размышлять девушка. – У меня была семья, родители. Я как-то попала в ту маленькую комнату на большом звездолете. Знаешь как это обидно – не помнить большую часть своей жизни?
Элли сделала паузу, убрала с лица волосы.
– Но я видела сны, в них были незнакомые мне люди, которых я почему-то знала, были неизвестные места, в которых я точно когда-то бывала. И там, вместе с ними, я, представляешь? Совсем другая, с другим именем!
– Ты считаешь, что это воспоминания о твоей прошлой жизни? – предположил Гарин.
– Я в этом уверена! – радостно закивала Элли. – Жалко, что утром картинки стираются, но что-то я успеваю запомнить.
– Как тебя зовут там, во снах?
– Полина, – победно возвестила Элли. – Полина Ильина.
Юрию ничего не говорило это имя.
– А кто твои родители?
Тут девушка несколько смешалась.
– Во сне всё не так конкретно. Там ты всегда знаешь кто перед тобой, без объяснений. Знаешь, что рядом – отец, хотя его лицо словно в дымке. Знаешь, к примеру, что яблоко на столе красное, хотя оно, на самом деле, черно-белое. И ты это понимаешь, но ты уверена в этом…
Она поняла, что запуталась, решила зайти с другой стороны.
– Очень сложно отделить обычные сны от воспоминаний во сне. Порой ты просто знаешь что произойдет дальше, детали не важны. Иногда можешь как-то взаимодействовать, иногда просто смотришь со стороны – вот кто-то что-то делает, кто-то куда то идет. Но когда это случилось, где именно – непонятно. Словно ворох смазанных картинок, некогда бывших одной историей.
Гарину это было знакомо – в конце концов, он тоже видел сны и примерно понимал, что имеет в виду Элли.
– Ну вот, разобрались, – он мягко похлопал ладонью по кровати, улыбнулся. – А ты говорила «Сложно объяснить». Я где-то слышал, что у некоторых людей, страдающих потерей памяти, воспоминания возвращаются таким образом. А то я уж поначалу решил, что эта ты из сна, Полина, кто-то реальный…
Его улыбка сползла, когда он увидел взгляд девушки.
– Она – реальна, – серьезно произнесла Элли.
– Да, я понимаю, – торопливо ответил Юрий. – Она реальна, потому что она – это и есть ты.
– Я когда-то была ею, – с нажимом сказала девушка. – Давно, еще до моего пробуждения в медицинском отсеке «Пилигрима». Но что-то произошло и мы стали существовать параллельно друг другу.
Юрий стало не по себе, он искоса огляделся. Спросил осторожно:
– Она и сейчас здесь?
– Нет, – пушистая прическа Элли чуть разлетелась, когда она мотнула головой. – Когда я бодрствую она спит. А когда я засыпаю, мы становимся одним целым. Раньше это случалось и в другое время – помнишь, я сознание теряла? Но я научилась с этим бороться.
Девушка указала на пустой инъектор, темнеющий в складках покрывала.
А перед мысленным взором Юрия встала картина бьющейся в страшных судорогах девушки, изо рта которой словно чужой голос рычал «Рэка-рэка-рэка!».
– Зато теперь я могу видеть все, как есть на самом деле, – как ни в чем не бывало продолжила Элли. – Могу видеть кто настоящий, а кто иллюзия, могу создавать предметы, могу перемещаться в пространстве… Все это сложно, во сне, и часто не получается, но у меня с каждым разом выходит все лучше и лучше!
– Стой! – Юрий умоляюще поднял ладони. – Подожди.
Гарин нервно усмехнулся, поскреб пальцами подбородок. Элли выжидающе смотрела на него и он объяснился:
– Слишком много всего такого, что разом в голове не укладывается, – Юрий покачал головой. – Нужно какое-то время чтобы все переварить.
Элли секунду помолчала, потом тихо спросила:
– Ты думаешь, что я сошла с ума? Не веришь мне?
Юрий всплеснул руками, покачал головой:
– Да не в этом дело! Если бы я тебе не верил, то было бы куда как проще. Но я в последнее время видел много такого, что и представить себе раньше не мог. Так что твой рассказ пусть и… кхм… странный, но не такой уж и…
Гарин замолчал, подбирая слова, но не смог. Мученически вздохнул и с жаром сказал:
– Да чего уж, твой рассказ самое странное, что я когда-либо слышал! В другое время я бы действительно отнесся к твоим словам более чем критически, врать не стану. Но твое появление здесь красноречивее любых слов.
Он рывком встал, заходил взад-вперед по каюте. Элли молча наблюдала за ним, провожая взглядом.
Наконец Юрий остановился, вновь опустился на кровать, сел вполоборота к девушке.
– Элли, расскажи мне что произошло. Почему ты здесь?
Запоздало подумал, что вопрос может быть не так воспринят, что девушка может обидеться. Но Элли всегда была умницей, она понимала ситуацию, в которой оказался Гарин.
– За мной охотятся. Я не знала куда мне еще идти.
– Кто за тобой охотится? – помрачнел Юрий.
– Юра, – девушка мягко улыбнулась. – Ты хочешь все обдумать – давай так и сделаем. Потому что мои объяснения вывалят на твою голову еще больше «странного».
– Но если тебе угрожает опасность…
– Время еще есть, – мягко прервала его Элли. – И если ты не прогонишь меня, я все тебе расскажу.
Гарин пораженно вскинул брови:
– О чем ты говоришь? Конечно я тебя не прогоню!
Девушка вдруг приподнялась, обвила тонкими руками его шею и прильнула к груди. Юрий застыл, не зная как реагировать. Потом осторожно положил ладонь Элли на затылок, погладил кажущиеся невесомыми волосы.
– Мне очень страшно, – прошептала она. – Ты не представляешь, что я видела.
– Ты это имела в виду там, в трюме, когда сказала, что нас ждет нечто ужасное?
Девушка подняла голову и на Юрия посмотрели блестящие от слез глаза.
– Я видела, как мы все умираем.
От ужаса в ее голосе у Гарина по спине пробежали мурашки.
* * *
Когда на вифон пришло сообщение от Киры, было уже за полночь. На кровати умиротворенно посапывала Элли, завернувшись в одеяло. На столе спокойно и размеренно помаргивал нейромодулятор, выискивая для Юрия информацию, хоть как-то схожую с историей девушки. Сам Гарин лежал на своем матрасе, на полу, подложив под голову руки и уставившись в теряющийся во мраке потолок.
Сон не шел.
Вифон, лежащий рядом, деликатно пискнул. Гарин скосил глаза, движением руки раскрыл сообщение.
Кира сетовала на бессонницу и надеялась, что Юрий поможет ей немного утомиться. Если, конечно, «доно не занят».
Гарин с сожалением ответил «Извини, занят». Понадеялся, что Аоки не воспримет его ответ как нечто личное. Отложил вифон и вновь погрузился в размышления.
Он не соврал Элли – он действительно верил ее рассказу. Вот только до сих пор не мог решить, верит ли он именно Элли, или верит в реальность ее истории. Так родители рассматривают детский рисунок с криво нарисованным улыбающимся солнцем – верят ли они, что ребенок нарисовал именно солнце? Или верят, в то, что солнце на самом деле так выглядит?
Но им проще – они знают, как выглядит солнце, им есть с чем сравнить. А что же он знает про историю Элли? Какими фактами может проверить ее рассказ?
Когда-то Юрий размышлял над тем, кем могла быть Элли на «Пилигриммме-2». И почему она оказалась в том странном саркофаге, в отстреливаемом медицинском отсеке? В подобных отсеках обычно проводили опыты с опасными вирусами, а не изучали беспомощных девушек.
А если врачи ковчега знали об Элли нечто такое, что заставило их принять максимальные меры безопасности? Значило ли это, что слова девушки о том, что она когда-то была странным могущественным существом, правда?
Гарин заворочался, повернулся на бок, ощущая ухом синтетическую прохладу служащего подушкой валика.
На самом деле, сейчас главная проблема не в том, кто такая Элли, это, рано или поздно, он выяснит. Главная проблема, что делать с ней дальше. Вечно прятать девушку у себя в каюте не получится. Попробовать высадить где-нибудь? Но марш, который начала «Полынь», практически не предусматривает стыковок с гражданскими станциями. Более того, после услышанного от Элли, он не станет бросать ее одну невесть где.
Хватит с него и одного раза, за который до сих пор стыдно.
Значит, надо постараться как-то оставить Элли здесь, на корвете. Для этого придется кому-то довериться. Но как объяснить ее внезапное появления? Хотя, как ни объясняй, получалось путано и дико. Придется рассказывать все с самого начала, с момента знакомства, с превращения девушки в наследницу Бергов, а заканчивать ее появлением в трюме «Полыни», где до этого обитало чудовище с «Каукета».
Вот еще вопрос – есть ли связь между этим существом и Элли? Или рейтарский корвет настолько волшебное место, что на нем могут независимо сосуществовать различные чудеса?
И кто за ней охотится?
И как дела у Карла Йенсена?
И почему, в конце концов, она не удивлена, что Юрий жив, хотя для нее он погиб на Канкри-55?
Увязнув в размышлениях, Гарин сам не заметил, как уснул.
* * *
Лунная станция – город куполов и трубчатых переходов. На козырьке смотрового балкона люди в скафандрах, у всех лица закрыты черными светофильтрами. Они смотрят на блестящую конструкцию в небе – ажурную космическую верфь, в чьем прозрачном лоне покоится четыре похожих на пули звездолета. Они смотрят на маленькую голубую жемчужину, окутанную золотистым свечением – далекую Землю.
Из общей массы выделяются пятеро, у них новенькие скафандры с синими и зелеными вставками, на шлемах и груди различима надпись: «Миссия Эмпирей». К ним особое внимание, их снимают висящие по периметру видеосферы. Вот от группы отделяются двое, отходят к самым перилам, уединяясь.
– Софья, почему Полина не вышла? – озабоченно спросил тот, что повыше. – Я хотел сделать общий снимок на фоне Земли, а то когда теперь опять ее увидим?
– Полина все еще злится, – ответила собеседница. – Ей сложно дается расставание с друзьями.
– Но ведь мы это обсуждали, – вздохнул мужчина. – Она, как и другие дети в экспедиции, важная часть проекта. Именно им предстоит довести дело до конца, если с нами что-то случится. Я думал, она все поняла.
– Кирилл, – мягко сказала Софья. – Полина – умная девочка, она все прекрасно понимает. Просто в ее возрасте все переживается более эмоционально и остро. Она только-только вошла во взрослую жизнь, а теперь на нее возлагают ответственность за судьбу всего человечества.
Люди синхронно посмотрели в сторону Земли. Отсюда она казалась такой безмятежной и умиротворенной.
– Так странно, – сказал Кирилл. – Всю жизнь мечтал вырваться оттуда, а теперь не могу насмотреться.
Женщина тронула его за рукав, спросила участливо:
– У тебя все хорошо?
– Да, конечно, – откликнулся Кирилл. – Ты же видела результаты моих тестов.
– Видела. Но, как твоя жена, я еще и чувствую. Что случилось?
Мужчина помолчал, чуть махнул рукой.
