– Помоги мне, Лиз, – его шепот сорвался на хрипотцу, он в отчаянии. – Я больше не знаю куда мне идти.
– Садись, – я повелительно усадила его на стул рядом со своим и села рядом, обхватывая его дрожащие ладони. Мужчина продолжал смотреть куда-то в одну точку опустошенным взглядом.
– Я не могу ее найти, Лиз. Я уже все перепробовал. Я ничего не понимаю. Она словно сквозь землю провалилась.
Один из самых смелых людей в Ираке, кого я только знала. Он был лучшим снайпером, лучший пехотинец, чудесный друг и товарищ. А еще парень, который тащил меня на себе, когда меня ранили.
– Нет, давай сделаем все по-другому.
Я мигом поднялась со стула и подбежала к барной стойке, оставляя Мелани деньги за не выпитый кофе. Затем подошла к нашему столику, накинула пальто и вывела своего приятеля под руку из кафе. Дорога к офису казалась бесконечно долгой, хотя ехать пришлось от силы минут десять. Кристофер всю дорогу бубнил что-то нечленораздельное, постоянно сбиваясь с мысли и путаясь в словах.
На входе в агентство мы наткнулись на Роби, которая уже закрывала помещение, чтобы уйти домой.
– Воу, – она непонятливо оглядела нас, но, не задавая лишних вопросов, пропустила внутрь и зашла следом.
– Ты можешь идти домой, если хочешь, – шепнула я ей.
– Обязательно, – съязвила девушка, улыбаясь, и бросила свой шарф на спинку стула. И я была благодарна ей за то, что она умеет понимать меня без слов. – Я налью кофе. Хотя вряд ли он поможет, – бубнила она, косясь на мужчину. Тот сидел на диване, облокотившись локтями на колени и обхватив голову.
– Давай, Крис, – я села перед ним на колени и обхватила его колючее от щетины лицо своими ладонями. – По порядку. Соберись.
Он тяжело вздохнул и в глазах появилась ясность. Мужчина прожигал меня своим голубым печальным взглядом, отчего сердце в груди сжималось до колющей боли.
– С самого начала, – повторила я.
– Я вернулся со службы почти два года назад, – начал он, опираясь спиной на диван, а я села рядом. – Ты же знаешь мою Сару? – он тепло улыбнулся и его взгляд смягчился, и я кивнула в ответ. – Пока я был в Ираке, отношения с ней были мечтой, не говоря уже о том, что меня примет моя дочь, которую я оставил пятнадцать лет назад. Но вот я вернулся, и Сара дала мне шанс. Шанс все исправить и наверстать упущенное. Кайли меня ненавидела. Она сказала, что никогда не примет меня, потому что я бросил их. Ее и ее мать. Полтора года я пытался наладить отношения с ней, из кожи вон лез. Если бы я мог только все исправить, Лиз… А затем она назвала меня папой. Впервые. Понимаешь?
Его глаза засияли ярче алмазов в свете софитов и наполнились мучительной влагой. Он быстро смахнул слезы, снова глубоко вздыхая, чтобы держать эмоции под контролем. Я безумно хотела обнять его, сжать руку, чтобы он мог почувствовать, что не один. Но я продолжала сидеть, не двигаясь. Думаю, что меньше всего ему сейчас нужна была жалость.
– Мне казалось, что я самый счастливый человек на свете. Мы с Сарой поженились с разрешения Кайли. Свадьба была с размахом, – он продолжал улыбаться, окунувшись в теплые воспоминания. – Мы обсуждали будущее: как Кайли пойдет в колледж и будет на выходные приезжать домой. Ты бы видела ее глаза, когда она узнала, что мы планируем с Сарой купить ей на выпускной машину. А затем она просто исчезла.
Он замолчал и в воздухе повисла приторная горечь обреченности. Кажется, даже бойкая разговорчивая Роби притихла, усевшись недалеко от нас на стуле за компьютером.
– Без следа? Хоть какие-то зацепки есть? Что говорит полиция? – я начала потихоньку задавать наводящие вопросы и Крис немного оживился.
– Ничего, Лиз, – шепнул он, словно нас может услышать кто-то чужой. – Она просто исчезла. Мы легли спать, а утром ее уже не было. Не заправленная постель, школьные принадлежности на столе, документы. Даже деньги, которые она копила и хранила в шкафу в коробке из-под обуви. И ее сотовый телефон на тумбочке рядом с кроватью. Она с ним даже в туалет ходила. Ни единого следа. Полиция лишь разводит руками, у них ничего нет. Но мне кажется, что им просто плевать.
– Но почему ты приехал в Портленд? Ты же из Сакраменто, нет?
– Последний раз девушку, похожую на Кайли, видели в окрестностях Портленда. Я решил, что обращаться в полицию и здесь – пустая трата времени и начал сразу искать частного детектива. А когда увидел твое фото в сети и узнал, что у тебя свое агентство, сразу же написал. Я не знаю к кому я еще могу обратиться, Элизабет.
– Я поняла, – я трепетно обхватила его руку и погладила ее успокаивающим жестом. – Мы ее найдем, Крис. Даю слово, мы ее найдем. У тебя есть ее фото?
– Да, да! Она пропала ровно неделю назад, – мужчина суетливо полез во внутренний карман куртки, доставая оттуда кучу бумажек и телефон. – Фото, документы и даже ее телефон взял, мало ли.
– Отлично, – я забрала у него все, что может пригодиться и набрала номер Чарли.
– Позвонить Сэмуэлю? – спросила Роби, включая компьютер.
– Нет, пока не надо. Сначала найдем больше информации.
Чего мне хотелось меньше всего, так это звонить детективу. Теперь я всегда звонила ему в последнюю очередь, и если только ситуация была совсем безвыходной. Наши отношения были натянутой струной, которая вот-вот норовила лопнуть. Последнее время он что-то скрывал и откровенно врал мне, даже о мелочах. Я видела это в его постоянно мечущемся взгляде, в его нервозном подрагивании пальцев. В том, как он часто оглядывался по сторонам, будто нас подслушивают, а затем всегда быстро куда-то ретировался, придумывая отговорки.
– Ты обычно никогда не звонишь, – слышится робкий голос подростка в трубке.
– Дело важное, нужна твоя помощь. Нужно найти человека и это очень срочно. Все, что сможешь раскопать. Прямо сейчас.
– Скинь, что есть, а я посмотрю что можно сделать, – протараторил он и отключился.
Вредный немногословный кибермальчишка.
– Тебе нужно отдохнуть, ты можешь остановиться у меня дома. У меня большая гостевая, – обратилась я к Кристоферу, но тот лишь напрягся в ответ.
– Нет, я не могу позволить себе отдых, пока она там где-то совсем одна.
– От того, что ты поспишь несколько часов, мир не рухнет, – буркнула Роби, не отрываясь от монитора. Девушка никогда не отличалась тактичностью, но тут она была права.
– Если пока не хочешь никуда ехать, можешь остаться здесь, в офисе. Мы с Роби тоже останемся. В моем кабинете есть диван, тебе и правда нужно поспать. В шкафу найдешь плед и подушку, – я указала ему на стеклянную матовую дверь, на которой красовалось мое напечатанное имя. Друг перестал сопротивляться, кивая в знак согласия, – Душ там же, разберешься.
– У тебя в офисе и душ есть? – он выгнул бровь в удивлении.
– Да она здесь живет, – снова, как ни в чем не бывало, бросила Робин.
– Завтра мне расскажешь, – улыбнулся он и неторопливо побрел в кабинет, закрывая за собой дверь.
– Все нормально? У тебя там пистолет хранится, – вспомнила девушка.
– Пистолет всегда со мной, – и словно, чтобы поверить своим же словам, я ощупала рукоять глока, заткнутого за пояс джинс за спиной и прикрытого теплой фланелевой рубашкой.
Разрешение на ношение оружия я уже давно получила, не без помощи детектива и своего психотерапевта. Это было долгое противостояние, в котором я в итоге выиграла. И теперь постоянно носила пистолет с собой. Да я даже с ним спала, положив его под подушку.
Какой безумной я стала.
Но милашка Роби была права, в кабинете был спрятан еще один. Тот самый, который я купила у местного главаря преступной банды, Дамиана, пару лет назад для перестраховки. Хотя о нем никто не знал, кроме меня и Хейз. Сэмуэль о нем и вовсе забыл после того раза, когда мы ловили вместе рыжую бестию.
– Как знаешь, – безразлично бросила она, и ее плечи заметно напряглись. – Чарли прислал несколько фото.
Я вплотную подошла к девушке, пока она быстро что-то щелкала на клавиатуре и на экране вспыли несколько фото с городских камер слежения Сакраменто. Ошибки быть не может – это Кайли Родман. В ту самую ночь. Камера на улице, где они живут, записала, как какие-то два мужика тащат ее к фургону. Беспробудная ночь не позволила бы определить личность девушки, но семья Родман живет в элитном квартале, где в округе висят камеры и стоят высокие яркие фонари.
Сомнений нет, дочь Криса похитили.
Но есть лишь один вопрос – почему эти фото, которые нашел Чарли меньше, чем за полчаса, за неделю не смогла найти полиция Сакраменто?
16 октября
– Тебе нужно поспать, – бросила Роби, не отрываясь от просмотра видеозаписей.
На часах было уже почти шесть утра, а мы все еще просматривали видео с городских камер наблюдения Портленда, которые нам сбросил Чарли следом за фотографиями Кайли из Сакраменто. Теперь нам предстояло отсмотреть все видеозаписи с тех улиц, где свидетели видели похожую по описанию девушку, а это десятки, а может даже сотни часов.
Девушку действительно видели в Портленде. На одной из пленок мы заметили тот же фургон, в который ее затащили при похищении. Размытое изображение черной тонированной машины без номеров – это все, что у нас сейчас было.
– Я не понимаю, почему в полиции не завели дело о похищении. Видно же, что ее насильно сажают в машину, – недоумевала я, игнорируя замечание девушки и свою усталость. Робин была права, сон мне был просто необходим, учитывая, что док отменил мои таблетки. Иначе это может очень хреново сказаться на моем самочувствии. Но внутри жажда докопаться до истины не давала покоя. Я просто была обязана помочь Кристоферу найти его дочь. И я сделаю это, даже если мне придется отказаться от сна насовсем.
– Позвони, – бурчит Роби и замолкает.
– Что?
– Ты знаешь. Позвони ему.
Меня передергивает. Конечно, я прекрасно поняла и с первого раза, о чем она говорит. Иногда мне приходилось обращаться за помощью к Дамиану Сантано, но я делала это, если выбора совсем не оставалось. Он оказывал мне иногда некоторые услуги, но взамен просил слишком большую плату.
– Нет, – отрезала я, – это крайние меры.
– Разве похищение подростка не относится именно к таким мерам?
– Роби, – нервно протянула я, потирая переносицу, и девушка замолчала, продолжая смотреть бесцветный ролик на мониторе.
– Вы спали? – в дверях появился Крис, словно бесшумное приведение. Выглядел он все также неважно – уставший и помятый.
– Нет, – Роби поднялась со стула, уступая мужчине место, а сама отхошла к кофемашине, заправляя ее кофейными зернами.
– Она всегда такая милая? – тихо спросил у меня мужчина с акцентом на последнее слово, усаживаясь на стул.
– Ты привыкнешь, – улыбнулась я.
– Что мы смотрим?
– Видеозаписи с городских камер наблюдения Портленда. Те дни и места, где возможно она появлялась. Чарли, наш юный хакер, прогнал ее фото, что ты дал, по серверам, чтобы найти совпадения с Кайли, – при упоминании имени дочери Кристофер заметно оживился и начал сосредоточено смотреть в экран. Я должна была показать ему фото из Сакраменто, что прислал Чарли, но для него это означало бы, что все его опасения подтвердятся. Его дочь похитили. Поэтому я бессовестно продолжала умалчивать об этом, чего нельзя сказать о прямолинейной Роби.
– Чарли нашел фото с камеры наблюдения, где Кайли запихивают в фургон, – спокойно заявила она, ставя перед гостем чашку свежесваренного кофе. Его лицо побледнело даже несмотря на темную кожу. Кажется, его вот-вот стошнит или он потеряет сознание. Он, уставившись на мою помощницу, сжал край стола так сильно, что послышался хруст дерева. Но она продолжала спокойно стоять и смотреть на него, будто ничего не произошло. В ее глазах полнейшая безмятежность и безразличие. Иногда мне кажется, что это она на таблетках, а не я.
Господи, Робин, зачем так резко.
– Я хочу видеть, – шепнул Крис хриплым голосом, и Роби, щелкнув пару раз мышкой, открыла фотографию.
Двое мужиков затаскивают сопротивляющегося подростка в открытую дверь, удерживая ее под руки, пока она отталкивается ногами о фургон. Кристофер тяжело вздохнул, но взгляда от фото не оторвал, продолжая рассматривать его в упор.
– А это кто?
– Ты о ком? – не поняла я.
– Вот здесь, – друг тыкнул пальцем в экран, где в углу виднелась машина, стоящая у соседнего дома. За рулем сидит мужчина, и он явно видит то, как девушку силой толкают в фургон, потому что с его ракурса виден вообще весь обзор.
– Твою… – шепчет Роби, приглядываясь к фото, – как мы его не заметили?
– Роб, пробей номер, – затараторила я, замечая отчетливые номерные знаки на машине. – Это что, регистрационные номера нашего штата?
Девушка быстро перебирает своими тонкими пальцами по клавиатуре.
– Да, штат Орегон. Машина зарегистрирована на… – она делает паузу, выискивая нужную информацию. – На Майкла Прайса.
Все конечности тут же простреливает электрическим током. Я не могу почувствовать ничего, кроме животного ужаса, который накрывает меня с головой. Я с силой сжимаю кулаки, чтобы успокоить предательскую дрожь в пальцах, но это не может остаться незамеченным. Я всматриваюсь в нечеткое лицо мужчины за рулем на фото, пытаясь отыскать на нем знакомые черты, но это не он. Это не тот Прайс, которого я знаю. Последний раз я слышала про Майкла в участке. Точнее там находилась его отрезанная голова.
– У тебя лицо, будто ты приведение увидела, – тихо бубнит Роби, будто нас могут подслушивать. Она всегда понижает свой голос, когда замечает, что я начинаю впадать в ступор. Девушка почти ничего не знала о моем последнем деле, когда я работала репортером Таймс. Но она знала о Маркусе, о том, что я его убила и винила себя за это и о его боссе, который хотел меня убить. Мне пришлось рассказать о них лишь потому, что она задавала слишком много вопросов по поводу моих кошмаров.
– Что о нем известно? – только и смогла выдавить я. Это может быть обычным совпадением, хотя уверенна, что это не так. Жизнь научила меня, что ничего не случается просто так.
– Он врач в Портленде. И он… умер?! – восклицает Роби, снова перечитывая информацию. – Два года назад он…
– Я знаю, – перебиваю я ее, чувствуя, как к горлу подступает тошнота, а затем вскакиваю со стула и несусь в свой кабинет, чтобы засыпать с себя добрую часть успокоительных. Крис и Роби следуют за мной и в тишине наблюдают, как я трясущимися руками рассыпаю по своему рабочему столу белые маленькие таблетки, не в состоянии совладать с тремором.
Закинув в себя несколько таблеток, я усаживаюсь на стул и закрываю глаза, считая до десяти. До двадцати. До тридцати.
Но это не помогает.
Перед глазами образ молодого доктора, который работал на Темного. Который заказал мое похищение и убийство.
Меня касается нежная прохладная ладонь Роби, заставляя вздрогнуть и открыть глаза, но в итоге все сводится к одному – Его образ в моей памяти все еще остается слишком четким. Образ мужчины, которого я любила, который погиб от моей руки.
Маркус.
Воспоминания мерзким болезненным комком подошли к горлу, скручивая желудок и ускоряя сердцебиение. Все слишком связано. Слишком переплетается.
Я должна была отпустить его. Должна была стать холодной, как сталь и бесчувственной, как стихия. Но что-то пошло не так. Что-то постоянно идет не так в этом сраном городе, который пропах смертью и отчаянием.
– Лиз, – голос Роб выводит меня из транса, ее лицо беспокойно напряженно. А я начинаю ощущать долгожданную безмятежность, которую мне дарят таблетки.
В глазах немного плывет, но я уверенно встаю и молча иду в сад, открывая настежь непробиваемые стеклянные двери. На дворовом уличном диванчике лежат пожелтевшие листья, на которые я просто усаживаюсь сверху, будто так задумано декоратором.
– Это очень хреново, – шепчу я куда-то в пустоту, обхватывая голову руками, запуская в распущенные волосы потные ладони.
– Что нам нужно знать? – встревоженно спрашивает Кристофер, усаживаясь в кресло напротив. Робин стоят рядом с ним. Они ожидают, что я что-то скажу, но гребаный язык меня больше не слушается.
Что им нужно знать? Что им нужно знать?
Хотела бы я сама что-то знать.
Но я не знаю нихрена.
– Что Майкл Прайс был не очень хорошим парнем. А тот, на кого он работал, почти смог меня отправить на тот свет. Так что, если это похищение как-то связано… Мы в такой беспробудной жопе… Что я даже не знаю, что нам может помочь.
«Слова ранят сильнее ножа» – говорю я себе, но продолжаю резать Криса острием честного лезвия, избегая его взгляда. Мутная пелена перед глазами накрывает меня теперь с головой, и я начинаю куда-то понемногу падать.
– Твою мать, Лиз, ты снова приняла слишком много таблеток за раз, – рассерженно бубнит Роби, подхватывая меня под руки.
