Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю
Бенгт Янгфельдт
Путешественники во времени (Эксмо)
Коротко звучащая шведская фамилия Нобель ассоциируется как в Швеции, так и в России с Альфредом Нобелем – шведским химиком, инженером и учредителем Нобелевской премии. Однако историю его семьи – длинную, увлекательную и бесконечно соединенную с Россией – следует связать и с его отцом, братьями и другими членами семьи. Все они были гениальными изобретателями и талантливыми предпринимателями: отец Иммануил руководил фабрикой, которая поставляла российскому флоту паровые машины и подводные мины; Людвиг превратил дело отца в один из самых успешных машиностроительных заводов России, который еще и поставлял на российский рынок дизельные двигатели, а Роберт заложил основу для нефтяной компании «Бранобель».
Бенгт Янгфельдт, известный шведский русист, писатель, ученый и переводчик, описывает исключительную историю успеха семьи Нобель в России с помощью ранее не использованных архивных материалов. «Нобели в России» – первая научная работа о семье Нобель, которая окажется маленьким шедевром и расскажет о самой природе гениальности этой выдающейся семьи, ее изобретательности и невероятной предприимчивости.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Бенгт Янгфельдт
Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю
Immanuel Nobel & S?ner:
svenska snillen i tsarernas Ryssland
Bengt Jangfeldt
© Bengt Jangfeldt
First published by Albert Bonniers f?rlag, 2020, in collaboration with Centre for Business History Published in agreement with Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency
Проект русскоязычного издания о семье Нобелей был инициирован Центром истории шведского бизнеса – одним из ведущих бизнесс-архивов в мире. Исторические документы более чем 7000 шведских компаний хранятся в архивных помещениях в стокгольмском районе Бромма. Основная миссия центра – хранить и распространять историю шведских предприятий, равно как их значение в истории Швеции.
Основным источником финансирования проекта выступает SAUR – фонд, который направляет частные благотворительные средства на достойные инициативы в России. Ключевые участники: Фонд Адольфа Лундина и ассоциация крупных шведских компаний, работающих в России, – Цstkontoret. Кроме того, русскоязычное издание получило поддержку четырех компаний, которые пришли в Россию до революции, вдохновившись успехом Нобелей. Свои истории они рассказывают в приложении книги.
Наконец, проект поддержало большинство участников процесса возвращения Швеции в российский бизнес в 1990-х годах, когда страна вновь открылась для зарубежных партнеров после 75-летнего перерыва. Издание в Швеции было осуществлено благодаря поддержке Фонда Марианны и Маркуса Валленбергов, Фонда 300-летия государственного банка Швеции, а также Фонда Строительной фирмы Улле Энгквиста.
© Янгфельдт Б., Азбель В., перевод на русский язык, 2021
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Предисловие
Имя Нобель ассоциируется прежде всего с Альфредом Нобелем. Это естественно, учитывая премию, учреждённую им более ста лет назад. Многим, но далеко не всем, известно, что он был выдающимся учёным и талантливым предпринимателем. Еще менее известно, что открытие нитроглицерина в качестве взрывчатого вещества, получившего потом название динамит, было сделано им в тесном сотрудничестве с отцом Иммануилом.
Альфред Нобель происходил из чрезвычайно одарённой семьи. Его отец – гений-универсал, которому подобных мало: архитектор, изобретатель, инженер, конструктор. И всё это имея в багаже лишь несколько лет образования.
Иммануил Нобель строил первый понтонный мост в Швеции, проектировал здания, изобретал подводные мины, конструировал паровые двигатели и многое другое. По его стопам пошёл не только Альфред, но и его братья Людвиг и Роберт.
Братья родились в Стокгольме, но выросли в Петербурге, где отец управлял механической мастерской. Прожив в российской столице двадцать один год, Альфред вернулся в Швецию, но его братья остались в России. Людвиг превратил механическую мастерскую в один из самых успешных российских машинных заводов, а Роберт стал основателем «Бранобеля», крупнейшей нефтепромышленной компании России. Сын Людвига Эммануил сделал промышленную империю Нобелей одной из самых могучих в стране.
Всё это исчезло в революционных бурях 1917 года, упразднивших частное предпринимательство. Нобелям пришлось покинуть Россию, где они жили с 1838 года. В Советском Союзе их имя кануло в забвение.
Нобели были не только успешными предпринимателями, но и первопроходцами в своем отношении к рабочей силе. Уже в 1870 году они ввели систему распределения доходов, по которой инженеры и служащие получали до 40 % от прибыли. Для работников механического завода в Петербурге и нефтяных предприятий в Закавказье строилось жильё и открывались школы для их детей. Во время Первой мировой войны в зданиях предприятия размещались госпитали Красного Креста. Члены семьи Нобелей были образцовыми капиталистами в стране, всегда испытывавшей недостаток благосостояния и демократии.
Учреждением своей премии Альфред Нобель приобрёл международную славу. Не будь этой премии, он не был бы таким известным. Или же его знали бы как изобретателя и предпринимателя, обогатившегося на производстве взрывчатых веществ и военной техники. Деяния отца и братьев Альфреда были не менее примечательными. Как распределился талант внутри предпринимательской семьи «Иммануил Нобель и Сыновья», на самом деле, вопрос открытый. Данная шведско-русская семейная хроника является попыткой дать на него ответ.
I
Иммануил Нобель
20 декабря в 1838 году начинается первая глава семейной и деловой хроники, беспрецедентной не только в шведско-российской истории, но и в мировой. В этот день была заложена основа влиятельной и богатейшей промышленной империи, аналогов которой в мире единицы.
Все началось в городе Евле (G?vle), где 24 марта 1801 года появился на свет Иммануил. Он был первым ребенком от брака Иммануила Нобеля-старшего (1757–1839) с Бритой Катариной (Кайсой) Альберг (1770–1823). Каждый из них ранее уже был в браке. Иммануил-старший потерял свою первую жену Анну Руселль в 1795?м, а Брита Катарина – своего мужа Берндта Мессмана в 1798 году.
Иммануил Нобель-старший был фельдшером, а затем госпитальным врачом и нес службу не только в Швеции, но и в Финляндии. Во время войны с Россией в 1788 – 1789 годах он едва не попал в плен в битве при Свенсксунде. В 1790?е годы он работал в городах Венерсборг и Бурос, а в 1800 году поступил на службу в качестве «провинциального медицинского помощника» (что соответствовало статусу провинциального лекаря) в городе Евле, в ста семидесяти километрах к северу от Стокгольма, где проживал и работал кожевником его старший брат Улоф. Именно там он встретил свою вторую жену. Они повенчались 29 июня 1800 года, и ровно девять месяцев спустя родился первенец пары Иммануил. В 1803 году родилась дочь Бетти, а два года спустя – еще одна девочка, Амалия. Семья Нобель проживала в доме, доставшемся Брите Катарине по наследству от погибшего мужа. У супругов были дети от предыдущих браков. Иммануил-старший воспитывал семилетнюю Анну-Шарлотту, а Брита Катарина – одного сына и двух дочерей. Таким образом, в семье росли семеро детей: Иммануил с двумя своими сестрами, сводная сестра по отцу и брат и еще две сестры по матери. Несмотря на все трудности, брак был хорошим, хотя прокормить и воспитать семерых детей было делом нелегким.
Двор 121 в 4-м квартале, где вырос Иммануил, до его перестройки в 1851 году (нижнее здание)
Некоторое время Иммануил-старший работал лазаретным фельдшером на севере страны, в городе Сундсвалле. В 1808 году претендовал на вакансию городского врача. Однако его кандидатура оказалась невостребованной, и он вернулся в Евле.
У Иммануила-старшего были далекоидущие планы на первого сына. Он желал, чтобы тот пошел по его стопам и продолжил династию врачей. Но перспектива многолетнего обучения молодого Иммануила не вдохновляла. Мечту главы семейства осуществил его пасынок Бернхард Мессман (который был старше Иммануила на одиннадцать лет). В 1810 году он сдал выпускные экзамены в Уппсальском университете, а затем служил полковым врачом при батальоне лейб-гвардии Свеа в Стокгольме.
Нерасположенность к кропотливой учебе Иммануила компенсировалась золотыми руками. Молодой человек отличался практичностью и какое?то время был учеником сапожника. После восьми месяцев освоения ремесла Иммануил был способен изготавливать для всей семьи «вполне сносную обувку».
Также молодой человек был весьма находчив и «баловался экспериментами, полезность которых никто не мог распознать и которые имели мало общего со школьным заданиями». Например, однажды он увидел, как отец зажег кусок бумаги при помощи увеличительного стекла (в начале XIX века спичек еще не существовало и огонь высекали при помощи кремня и огнива). Однако величины стекла было недостаточно для подкуривания трубки. Тогда Иммануил взял кусок льда, вырезал из него ровную пластину, поместил в деревянную рамку, рукой придал ей форму линзы и, поймав луч солнца, сумел зажечь трубку отца. В другой раз, оказавшись запертым на чердаке, Иммануил вместо того чтобы звать на помощь, попытался выбраться своими силами. Инструментами для спасения послужили старый зонт и рыболовная сеть. Юноша сконструировал подобие парашюта – набросил сеть на зонт, чтобы тот не вывернуло наизнанку – и выпрыгнул из чердачного окна.
К рассказам такого рода, как правило, стоит относиться с осторожностью, поскольку задним числом они могут быть истолкованы как предсказания грядущего величия. Однако, как мы увидим, к Иммануилу подобные сомнения отношения не имеют.
О школьных годах Иммануила известно немногое. Он посещал начальную школу в городе Евле, но как долго – неясно. Регистрационные книги тех времен сохранились частично. Судя по всему, он отучился всего несколько лет. След школьных достижений сохранился в виде награды в размере 12 шиллингов за пение, которую он получил в 1811 году, что свидетельствует о музыкальности Иммануила.
В начале XIX века в Евле было очень развито судостроение, а городской порт был самым крупным в Швеции. При этом населяло город не более пяти тысяч человек. Всего в Евле насчитывалось семь судоходных компаний и восемьдесят судов. В период навигации до 38 процентов покидающих порт судов направлялись в Средиземное море, не менее востребован был курс в Англию. Случалось, что корабли из Евле пересекали океаны и заходили в порты Южной и Северной Америки, Азии и Австралии. Основная деятельность города была связана с фрахтовым и каботажным делом, кораблестроительством, судоходством и торговлей. Для юного жителя Евле профессия моряка была естественным выбором, и многие мальчики предпочли море школе.
Море манило и молодого Иммануила. На досуге он рисовал шхуны и корабли. Талант проявлялся столь явно, что отца уговаривали отдать мальчика учиться кораблестроению. Инициатива исходила от капитана и кораблестроителя Юхана Улофа Острёма (1788–1820), который был женат на Магдалене, сводной сестре Иммануила. Благодаря его протекции тринадцатилетний Иммануил впервые отправился в плавание.
Море у мальчика было в крови. Дед по материнской линии заведовал Евльским портом, а первый муж Бриты Катарины, Берндт Мессман, служил капитаном торгового судна. Факт гибели супруга в Северном море не страшил ни Бриту Катарину, ни юного Иммануила, поэтому 15 июня 1815 года корабль с новоиспеченным юнгой на борту направился в Средиземное море.
Сим подтверждается найм подростка Иммануила Нобеля, несущего службу при Доме моряков <…> он рожден в Евле в год 1800?й, 24 марта <…>] Отец: фельдшер Иммануил Нобель, мать: Брита Катарина Альберг. Неженат. Нанят капитаном Сведманом каютным юнгой, для плавания в Средиземном море <…>
Корабельная верфь и школа в Евле. Последняя спроектирована Фредриком Блумом в 1813 году. Акварель Фердинанда Толлина. 1840-е годы
В море
Фрегат «Тетис» покинул Евле с грузом, состоящим из «железа, досок и балок». Команда включала 12 – 14 человек. «Тетис» заходил в средиземноморские порты, где дополнительно загружались дрова (их продавали на развес, поэтому для утяжеления древесины торговцы обильно поливали ее водой), соль и люпины. А чтобы окупить расходы на обратный путь, в трюмах перевозили ртуть, ткани и деньги (испанские пиастры). Кораблем управлял капитан Петтер Сведман, который вскоре после отплытия умер. Его преемником стал капитан Хольмстранд, но команда прозвала его Дыгой – сокращенно от «забулдыги». По воспоминаниям Иммануила, новый капитан был «грубым, запойным и неотесанным проходимцем <…> ничто не ценящим, помимо бутылки с водкою и денег».
Выписка из архива Дома моряков
За время плавания лоцман корабля научил Иммануила изъясняться на лингва франка, универсальном языке моряков и торгового люда в странах Средиземноморья. Основу лексики составляла смесь языков, которые были в ходу у местного населения. Главным портом маршрута был свободный порт Ливорно на берегу Тосканы. При этом «Тетис» заходил в итальянский Триест, сицилийский Трапани (на западном берегу острова) и египетскую Александрию. Последняя произвела на Иммануила глубокое впечатление.
Не в силах описать я чувства восторга, охватившего меня, когда после многих штормов и тяжестей пути солнечным и прекрасным утром вошли мы в старый Александрийский порт. К тому времени видел я уже чудесный воздух Испании и Италии, но что он в сравнении с этим прозрачным, высоким, лазурно-голубым небом, поразившим и наполнившим всех нас восторгом. Этот воздух, окружающий весь город, с его городскими стенами из желтоватого песчаника, возведенными Наполеоном I, произвели по крайней мере на меня впечатление, которое я никогда не позабуду.
В Александрии, куда до недавнего времени никакие «христианские» суда не имели права заходить, Иммануилу представилась возможность применить свою изобретательность на деле. Однажды он увидел, как несколько мужчин при помощи связанных друг с другом жезлов пытаются взобраться на капитель «Помпеевой колонны» – триумфальной колонны времен Древнего Рима около 20 метров высотой. Свое название она получила в честь римского полководца Помпея. Попытки терпели неудачу, поскольку «жезлы» – небольшие жерди – оказались слишком короткими для этой задачи. На ум Иммануилу пришли бумажные змеи, которые он мастерил в детстве, и он поделился с первым боцманом Йернфельтом мыслью, что при помощи воздушного змея можно было бы накинуть бечеву на капитель колонны, а уже при помощи бечевы подтянуть прочные тросы и по ним залезть наверх.
Английский морской офицер Джон Шортленд на Помпейской колонне, 1803 год
