– А в этом городе… беглецов есть крепость и гарнизон?
Фюргарт повернулся к чародею, перенаправляя вопрос.
– Этого мы пока не знаем, сэр рыцарь, – отвечал ему юноша. – Но я полагаю, что они даже не знают о нашем существовании, не понимают, куда попали и что происходит, а тем временем мы идем к ним…
– Будто мы знаем, что происходит, – проворчал рыцарь, поворачивая коня, но, похоже, он отчасти был удовлетворен таким ответом.
– Скажи, чародей, – обратился к нему Баррион, – ведь это не единственные люди и земли, которые попали в наш край? Возможно, мы теперь живем совсем в другом Восточном Пределе, который и нам не очень знаком.
– Да, это справедливо, милорд. Но когда беглецы разорвали пространство и ушли, по преданию, они взяли от этого мира совсем немного. Их мир ничтожно мал по сравнению с оставшимся нашим, и теперь, когда он пророс назад, в большой мир, я думаю, он не изменит его катастрофически. Но, конечно, нас ждут сюрпризы… и еще: я чувствую огромное количество людей. Это полностью мир людей.
– Мы вынуждены положиться на предания и твое чутье?
– Раскол мира произошел в легендарные времена, и других источников, кроме преданий, у нас пока нет. – Юноша бросил взгляд из-под капюшона на Барриона. – Все, что происходит в эти дни, в свою очередь должно стать легендой, и ты, благородный рыцарь Баррион, будешь героем этой легенды.
Фюргарт равнодушно пожал плечами. Он открыл седельную сумку и вынул на свет замысловатую безделицу, которую крутил по дороге в Закрытые Ворота.
Рыцарь протянул ее чародею.
– Что скажешь, Суток, об этой вещице?
Чародей с интересом осмотрел шкатулку и потрогал движущиеся грани.
– Интересный материал, легкий и прочный. Напоминает миктрельскую березу, но, конечно, не она.
– Не думаешь же ты….
– Да, эта штучка определенно из мира беглецов. Здесь особое ощущение… Похоже, они могут быть очень искусны. Как она попала в руки рыцаря? – Он вернул кубик Барриону.
– Купил сегодня утром у городского мальчишки. Разбойник выторговал за него полфоринта. Он теперь местный богач, – ответил Баррион.
– Мир беглецов как бы врастает в наш, это происходит неравномерно, – объяснил чародей. – Где-то большими областями, где-то совсем маленькими. Отдельные артефакты могут проявиться где угодно. Причем это взаимно для обоих миров.
Фюргарт слушал, но на лице его не отражалось ни удивления, ни особого интереса. Зато чародей смотрел на собеседника с откровенным любопытством: неужели его ничем нельзя расшевелить?
– Должен вам сказать, рыцарь, – наклонил голову Суток в сторону Барриона, – что за нами уже с милю бежит голован и не особо скрывает этого. Вот уж у кого нюх на события. – Юноша кивнул головой вперед и вправо.
Баррион взглянул в указанном направлении, придерживая лошадь и съезжая с дороги: мимо них бодро маршировали воины. Минуя молодого Фюргарта, солдаты старались принять бравый и воинственный вид.
– Это неспроста. А, Суток, что скажешь? У меня однажды была очень памятная встреча с голованом.
Рыцарь поднял правую бровь. Наверное, это нужно было воспринимать как проснувшееся любопытство.
– Конечно, неспроста. Тем более этот голован мне знаком.
– Вот как. Значит, вы имели с ними дело. Как же вы их различаете.
– По рисунку белых пятен на морде и лапах, по воротнику. Это – Эрргх.
Короткомордый пес с замысловатым рисунком черных и белых отметин выскочил из подлеска, замер на миг на песчаном взгорке, коротко глянул в сторону всадников и исчез за большим деревом.
– Ушел?
– Этого ему было достаточно. Наверняка пол-отряда его заметило. Голован показал нам, что мы здесь не одни и он присматривает за нами. В каком-то смысле это предостережение от необдуманных поступков, – произнес чародей, глядя в глаза рыцаря.
Баррион тронул пятками коня и некоторое время ехал, задумавшись, опустив глаза на дорогу.
– Вы, конечно, знаете мою сестру, леди Альду? – спросил Фюргарт.
– Королеву? Очень хорошо знаю, – охотно ответил юноша, – она всегда очень добра ко мне. Когда я появился при дворе, она проявила участие к моей судьбе и оказала покровительство. Мы много разговаривали. Она интересовалась моей родиной – Малыми Фестами и моим обучением на Вдовьих островах. Благодаря ей я получил неограниченный доступ к королевской библиотеке, там оказались очень неожиданные манускрипты. На Вдовьих островах их считали утраченными…
Рыцарь перебил его:
– Разве сейчас леди Альде и маленькой леди Узоне не потребуется самим покровительство? Мир изменился. Прежние клятвы больше недействительны. Вряд ли гордые ярлы поспешат в Эдинси-Орт подтвердить клятвы преданности. – Рыцарь внимательно смотрел на чародея фиолетовым взглядом. – Ты ведь слышал эрла Эльгера. Даже он больше не считает Вильгельта своим королем. А ведь через сестру и малышку Узону мы с ним породнились.
Юноша согласно кивнул.
– Поэтому я оставлял Эдинси-Орт с тяжелым сердцем. Меня ведет мой посох… Хотя королеву любят, и она умеет делать… друзей. Если что-то произойдет, я надеюсь, что они не оставят королеву. Жаль, что в столице сейчас нет сэра Ассандра Биорка. Я бы был за королеву вполне спокоен.
– Биорк… Я был совсем мал, когда он покинул Капертаум. Не помню его. Отец его был прежним нашим управляющим. Сенешалем.
Чародей задумчиво качал головой в такт лошади.
– В самой королевской марке тоже не все просто, – добавил он. – Знаешь ли ты, мой лорд, что-нибудь про секретаря канцлера Ахетона?
Баррион пожал плечами.
– Никогда не слышал такого имени.
– Немудрено. Уверен, что никто из благородных рыцарей никогда не слышал о каком-то секретаре, а вместе с тем многие горожане в столице связывают свои чаяния с этим именем. Если трон Вильгельта закачается, много найдется рук, желающих подтолкнуть его. Насилие… Слишком много людей в королевской марке готовы к насилию.
– Кстати, скажи, Суток, правду ли я слышал, что в твои руки попали лесные гоблины и ты отпустил их невредимыми? – не глядя на чародея, сказал Баррион.
– Это была перепуганная молодая самка с двумя цеплявшимися за нее детенышами. Их унесло на дереве в залив Урбанта.
– И что ты сделал?
– Просто заклятием направил дерево в сторону берега Закрытых земель, – спокойно ответил чародей. – Не умножай зла….
– Утопить злобную тварь и ее отродье – зло? – Рыцарь взглянул собеседнику в глаза. – Все же, чародей, почему ты с нами? Зачем мы тебе?
Юноша молча смотрел перед собой поверх идущих воинов, потом перевел взгляд на Фюргарта.
– Я помогу Красному льву вернуть свою корону, а Лев поможет мне ввести в этот мир невредимым великого волшебника.
– Вот какую сделку ты заключил с Эльгером.
На повороте дороги, повторяющей меандр[2 - Извилина, излучина в течении реки.] реки, стоял разведчик и руками посылал отряду серию знаков. Легкий ветерок шевелил на нем и его лошади узкие полоски ткани, на таком расстоянии всадник почти сливался с подлеском.
Полковник Эррум пришпорил лошадь и выехал по обочине вперед отряда. Его сопровождал ординарец. Они подъехали к разведчику, и рыцарь, наклонившись, стал изучать что-то на дороге. Ординарец соскочил с лошади, вынул из ножен короткий меч и опустил острие на землю.
Баррион стал спускаться к дороге. Он видел движение офицера и слышал странный звук. Что они там нашли?
Полковник выпрямился в седле и развернул корпус навстречу подъезжающим к нему Фюргарту и чародею.
– Вепрь меня разбери, дорога выложена каким-то каменным ковром! – воскликнул он. – Сплошным покровом.
Серо-черное покрытие дороги неровной линией начиналось на плоских камнях и шло гладкой лентой, насколько видел глаз. Воздух над странным покрытием слегка дрожал, как над горячим песком пустоши.
Баррион въехал на него, копыта лошади звонко зацокали по черному ковру. Он остановился и принюхался.
– Пахнет земляным маслом, – сказал он своим спутникам.
– Да, милорд, – подтвердил ординарец полковника. – И выглядит как свернувшаяся земная кровь. Закаменевшая. – Он звякнул мечом по покрытию.
– Думаю, что мы уже вошли в новые земли, – сказал Баррион офицерам. – Впереди ожидается много удивительного. Нам нужно будет к этому привыкнуть и не подавать вида, или это плохо скажется на солдатах.
Фюргарт послал коня вперед и рысью поскакал по звонкой дороге. Остальные рыцари поспешили за ним. Ординарец полковника поднял руку, и весь отряд, лязгнув амуницией, шумно сдвинулся с места.
За поворотом лес расступился, и открылось широкое пространство. Высоко в небе невидимый жаворонок заливался умиротворяющими трелями. Справа на обочине дороги в полете стрелы стоял одинокий остролист. Большое древнее дерево широко раскинуло толстые узловатые ветви-руки, покрытые темно-кровавыми листьями. В ажурной тени у самых корней гиганта белел покосившийся каменный верстовой столб.
Все остановились, осматриваясь. Чародей толкнул свою невзрачную рыжую лошадку вперед и устремился к лесному патриарху. Не медля, пришпорив коня, за ним последовал Трентон.
Полковник недоуменно округлил глаза, призывая в свидетели окружающих.
– Остролист на месте, но Запретные курганы исчезли. – Он потрясенно указывал на крестьянское ухоженное поле, усеянное ровными рядами синевато-зеленых кочанов капусты.
– А вот, рыцари, и наша цель, – указал вперед подбородком Фюргарт на аккуратные домики с красной черепицей, скрываемые рядом высоких каштанов.
Он поправил нашлемник и снял с луки открытый посеребренный шлем. Грозный Утес, пришпорив коня, подскакал к лорду, поднимая на древке копья оранжевое полотнище с красным львом, и занял привычное место впереди и справа от своего господина.
Глава 3
Ассандр Биорк
Контракт есть контракт, а эта сделка была сполна оплачена почти десять лет назад и начинала тяготить сны морского волка.
Шхуна «Утренняя звезда» упрямо прокладывала свой путь наперекор взбесившимся водам Северного моря.
Вздымаясь над бортами, волны падали с грохотом на корабль, окатывая палубу веером жалящих капель. Неистовый ветер раскачивал стонущие мачты и рвал косой парус, закрепленный на бушприте. За последний час матросы уже второй раз меняли кливер на новый. Привязавшись веревками, они пробирались на четвереньках по вздыбившейся палубе. Боцман оставил на палубе только небольшую команду самых бывалых моряков, остальные были отправлены в трюм.
Капитан «Утренней» Ассандр Биорк отпустил рулевого и, привязав себя линем за ремень, сам встал за штурвал.
Четыре часа продолжалась борьба человека со стихией. Море неистовствовало, слепило пенной водой и крутило судно, как игрушку. Капитан упрямо выводил шхуну на верный курс. Широко расставив ноги в высоких кожаных сапогах, блестя черным мокрым плащом, он яростно щурился на вспышки молний, бьющих в морскую пучину, и сквозь сжатые зубы отвечал замысловатой бранью на раскаты грома.
Капитан был уверен в своей шхуне и команде, как в себе самом. Главной его заботой было держаться далекого берега справа. Крабья Клешня, северо-западная оконечность Закрытых земель. Это был главный ориентир в походе на Вдовьи острова. Нельзя было приближаться к Клешне, чтобы не налететь на многочисленные скалы, многие из которых ждали тебя сразу под водой, но и потерять его из виду – значит, уйти в открытое море и пропустить цель.
Морским чутьем Биорк чувствовал, что море начало сдаваться и голос ветра поет уже не так непреклонно. Нужно лишь так же хладнокровно и твердо направлять нос корабля на очередной вал, и наградой будет ясное небо и свежий крепкий ветер, который домчит шхуну к островам чародеев на несколько дней быстрее.
Капитан Биорк славился своей удачливостью и равнодушием к капризам Северного моря. Когда тяжелые корабли купцов западных земель прятались от шторма в тихих гаванях, Ассандр бил по рукам с очередным клиентом и загружал трюм тканями Реиндола или оружием Гента, пополнял запас свежей воды и провизии и направлял свою быструю шхуну в разыгравшееся море. И если местные лоцманы отказывались выводить его из порта даже за увеличенную плату – недолго думая, уходил сам.
Бывалые моряки в портах были не прочь попасть к нему в команду. Капитан «Утренней звезды» платил вдвое против других, и, если случался большой куш, вся команда получала свой приз и ходила по улицам портовых городов лордами. За это их с радостью привечали все трактирщики и веселые девицы. Моряки держались за свои места и покидали палубу счастливой шхуны, только когда решали окончательно осесть на берегу. Поэтому редко на «Утренней» появлялась вакансия.
Капитан Биорк охотно брался за дальние рискованные рейсы и, бывало, отклонял выгодный грузовой контракт на рейс по давно известному маршруту в пользу экзотического похода с деликатной миссией. Несмотря на то что капитан не гонялся за монетой, дела шли вовсе не плохо. Репутация Биорка как лучшего шкипера Северного моря делала свое дело, и клиенты с толстой мошной не переводились.
Скалистый берег Крабьей Клешни темнел угрюмой стеной под низкими сливовыми тучами. Впереди, дальше на восток, он обрывался на последнем остром мысе. Здесь маршрут уводил шхуну на север прочь от пустынных берегов Закрытых земель. Даже береттеи избегали селиться на этих неприветливых скалах.
Подсвеченная вспышкой молнии, появилась сумрачная фигура боцмана. На груди его поблескивала начищенной медью сигнальная дудка.
– Бом-кливер поставлен. Может, сменитесь, капитан? – спросил он с укоризной.
Биорк отрицательно покачал головой:
– Пока – сам. Еще две склянки, пока не взойдет Селена.
Солнце на западе на несколько коротких минут сверкнуло острыми лучами в узкой полосе очистившегося неба между морской пучиной и черно-фиолетовыми тучами, и тьма обняла корабль мягкими лапами. Поворачивая шхуну влево, капитан бросил последний взгляд на низкий берег и увидел цепочку слабо мерцающих огоньков, разом усеявших в темноте далекую Клешню. Капитан и боцман обменялись взглядами.
– Это – что-то новое… – сказал растерянно бывалый боцман.
Однажды много лет назад, когда шхуна стояла в порту Ригата, молодой капитан был приглашен в замок к верховному мейстеру Вдовьих островов.
Нужно признать, что Биорк был польщен и заинтригован. Мейстер Воон сам никогда не покидал замка, возвышающегося в сердце острова Ригат, и редко кто удостаивался аудиенции главного чародея.
Капитан надел черный камзол, украшенный серебряным шнурком, черные лаковые сапоги и сменил потрепанную морскую фуражку на широкополую шляпу. На пояс он повесил короткий гентский меч в богатых позолоченных ножнах. Стараясь не показывать, что нервничает, отдал необходимые распоряжения старшему помощнику. О чертогах мейстера Воона болтали всякое.
В замок Биорка сопровождал молчаливый служка в коричневой сутане. Он ехал впереди на сером лопоухом ослике вверх по узким улочкам Ригата. Утреннее солнце освещало яркие черепичные крыши домов. Портовый город амфитеатром лежал на склонах полукруглой бухты. С последней верхней улицы он был весь напоказ, как праздничный пряник. Свежий морской ветерок пытался сорвать с капитана непривычную ему шляпу. Ассандр придерживал ее за широкое поле одной рукой.
Потом они долго ехали по плутающей дорожке между желтых скал и попали в великолепный Верхний лес. Деревья здесь были похожи на колонны в торжественном чертоге. Свет, проникая сквозь высокие кроны, разбивался на золотые и серебряные подвижные блики, вольно перемещавшиеся по изумрудной траве и мхам. Лес был наполнен звуками поющих и переговаривающихся птиц. С цветка на цветок перелетали яркие бабочки и стрекозы. На тропу за проезжающими путниками выходили любопытные темноглазые косули.
Море сделало Ассандра жестким и сильным, всегда готовым к быстрым и решительным действиям. Еще совсем молодой мужчина, едва вышедший из юношеского возраста, он смотрел на мир трезвым и серьезным взглядом. Детство его кончилось одним днем, когда он однажды отправился через полстраны из родного дома в королевский порт. С того первого путешествия Биорк всегда был настороже, особенно на суше, и немногословен порой до угрюмости с незнакомцами.
Сейчас Ассандр опять чувствовал себя очарованным маленьким мальчиком, без памяти зачитавшимся волшебной сказкой в библиотечной башне Капертаума. Как не похож был наполненный нежным светом и почти ручными животными лес Ригата на дремучие дебри Восточного Предела! Капитан обнаружил в себе позабытую способность к расслабленному созерцанию, не обремененному беспрестанным анализом.
За быстрым и неглубоким ручьем, который его лошадь перешла, лишь слегка замочив икры, лес расступился. Открылся окруженный невысокой желтой стеной изящный замок. Стены его были сложены из кремового песчаника, остроконечные башни покрыты зеленоватым сланцем. Сужающиеся кверху длинные окна застеклены цветными витражами в свинцовых окладах. На шпилях – двухцветные, алые с белым длинные вымпелы.
Путники спешились, и подбежавшие мальчики в коричневых рубахах увели лошадь. Ассандр огляделся вокруг и посмотрел на замок с живым любопытством. Он ожидал чего-то удивительного. В сердце острова Ригат десятки мальчиков со всего Восточного Предела и даже окрестных земель обучались волшебному мастерству. Где, если не здесь, ты вправе ожидать встретить чудеса?
Со ступенек сводчатого портика спустился высокий благообразный старик с длинной седой бородой и посохом, причудливо свитым в кольцо на вершине.
Ассандр сначала решил, что это и есть верховный чародей. Но внушительный старик, поприветствовав гостя, представился как мейстер Ив. Вежливо справившись, как прошло путешествие, он проводил капитана через высокие бронзовые двери и ввел его в большое открытое помещение: величественный зал с очень высоким потолком и окнами от пола до самого верха. Между окон свисали длинные знамена с вышитыми волшебными животными: грифонами, кентаврами, химерами. На стене напротив окон размещался невероятных размеров гобелен, изображающий встречу маркграфа Урбанта с волшебником Мериотом.
Зал был торжественно пуст, только на небольшом отдалении виднелась фигурка мальчика лет десяти, который держал руки поднятыми в луче света, падающего сверху. Кисти ребенка делали какие-то быстрые движения.
