– Сообщение от шерифа Росса из Роквилла. На ферме Лосса случилось что-то ужасное. Там находится офицер Мейсон. В последний раз он выходил на связь, когда подъезжал к ферме. С тех пор его рация молчит. Судя по всему, в доме была какая-то борьба, прежде чем телефон отключился. Мы направляем вам в помощь две патрульные машины. Соблюдайте осторожность. Логан чрезвычайно опасен.
– Вас понял. Конец связи. – Дэвис отключил рацию. Затем он просунул руку под плащ и расстегнул кобуру. – Кто знает, может, этот засранец действительно там.
И, не желая упустить свой шанс, Холлис прибавил газу.
– Черт, и надо же было выбрать себе работенку! – воскликнул Дэвис. – Не то что у Франклина. Уж ему-то не приходится мокнуть, знай себе сидит в тепле и бубнит целый день, пока таким бедолагам, как мы, приходится делать всю работу.
Холлис сбавил скорость. Не прошло и десяти минут, как они уже начали карабкаться на холм.
– Почти добрались, сержант.
Холлис выключил фары и ехал теперь очень медленно. Он направил машину к большому «форду» Мейсона и затормозил рядом с ним.
Дэвис вышел в эфир.
– Машина десять на месте. Ферма прямо перед нами. В окнах свет. Мы остановились рядом с «фордом» Мейсона. – Он опустил стекло и внимательно вгляделся в окна машины помощника шерифа. Капли дождя били его по лицу. – В машине Мейсона нет. Мы приступаем к осмотру. Конец связи. – Он нажал кнопку, отключая рацию.
Патрульные вылезли из машины. Дождь лил как из ведра.
– Я пойду первым, – Холлис вытащил пистолет, – через две минуты отправляйся следом. Обогни дом и жди у задней двери. Если Логан еще там и попробует дать деру, я хочу, чтобы ты встретил его у задней двери. Нельзя позволить ему уйти.
– Не думаю, чтобы он был там, – отозвался Дэвис, – но ты смотри в оба, сержант.
Холлис взбежал на гребень холма. Дэвис подождал, пока Холлис подберется почти к самому бунгало, потом метнулся по грязной мокрой траве и, обогнув дом, подкрался к задней двери.
Перед открытой входной дверью Холлис помедлил, прислушиваясь, но, кроме ритмичных капель дождя, никаких звуков слышно не было.
Холлису не раз приходилось бывать в опасных переделках. Про таких говорят, что нервы у них стальные. Если Логан в бунгало, он положит конец кровавому пути этого убийцы, решил Холлис.
Он бесшумно скользнул в залитую светом переднюю, держа пистолет наготове. Капли дождя стекали с его дождевика, отчего на отполированном до блеска полу, которым так гордилась Дорис Лосс, образовались лужицы.
Он осторожно заглянул в гостиную. Первое, что он заметил, было тело Тома Мейсона, который лежал ничком среди обломков стола. Холлис замер. Он изучающе смотрел на тело Мейсона, отмечая про себя каждую деталь. Зрелище было не из приятных.
Когда Мейсон выезжал на ферму, на нем должны были быть стетсоновская шляпа, дождевик и кобура с оружием. Ничего этого при нем сейчас не было.
Холлису не потребовалось много времени, чтобы понять: если Логан еще здесь или побывал здесь, эти вещи забрал он.
Неужели он до сих пор в бунгало? Значит, теперь у него в распоряжении револьвер 38-го калибра и патроны.
Холлис рывком распахнул дверь и одним прыжком оказался в комнате. Он быстро огляделся по сторонам, но увидел лишь тела Джуда Лосса и его жены, Дорис. Он поспешил назад, пересек переднюю и толкнул дверь спальни. В комнате было темно и пусто.
Не расслабляясь ни на мгновение, он проверил кухню и ванную, затем вернулся туда, откуда пришел. Он заметил крутую лестницу, которая поднималась прямо к спальне Лили. Не там ли Логан? Он пригнулся, выставил пистолет перед собой и пошел вверх. Перед дверью он помедлил, потом едва слышно ступил на порог и потянулся к выключателю. Уже через несколько секунд он не сомневался: Логана в бунгало не было. Он застыл на мгновение, разглядывая тело Лили, потом повернул назад и выскочил под дождь. Он позвал Дэвиса, который тут же показался на пороге дома.
– Он смылся, – сообщил Холлис. – Оставил после себя чертову бойню. Зайди, посмотри.
Когда они вошли в гостиную, Дэвис принялся осматривать тела Джуда и Дорис, а Холлис склонился над Мейсоном.
– Он еще жив, – Холлис присел на корточки рядом с помощником шерифа, – а эти двое готовы.
Дэвис опустился на колени рядом с Мейсоном. Холлис одним движением перевернул раненого.
– Его ударили чем-то по голове. Как и тех двоих. Девушка мертва. Она наверху.
Холлис поднялся на ноги.
– Без помощи тут не обойтись. Телефон там.
Дэвис схватил телефон, валявшийся на полу, потом выругался. Провод был оборван.
– Сукин сын разыграл все как по нотам.
– Еще бы. Он прихватил шляпу, дождевик и оружие Мейсона, – согласился Холлис. – В таком камуфляже он… послушай.
Они замолчали.
Сквозь шум дождя до них донеслось чуть различимое фырканье мотора.
– Он сматывается! – проорал Холлис.
Они бросились вверх, то и дело поскальзываясь на размокшей глине. Звук растворявшегося в ночи автомобиля, который шел так быстро, как только позволяла первая передача, был хорошо слышен теперь, когда они добрались до своей машины. «Форда» Мейсона на месте не было.
– Свяжись с Дженнером! – Холлис уселся за руль. – Мы поедем следом. Мы его схватим, но сперва предупреди Дженнера!
Пока Дэвис забирался на пассажирское сиденье, Холлис повернул ключ зажигания и нажал на газ, но ничего не произошло. Дэвис не снимал палец с кнопки вызова, однако лампочка на рации не загоралась.
– Он что-то сделал с рацией, – прорычал он злобно и в тот же момент нащупал свободно болтавшиеся провода.
Холлис уже был снаружи. Он зажег фонарь и принялся всматриваться в мотор.
– Он прихватил с собой крышку трамблера!
Они больше не слышали шума мотора – ночь поглотила все звуки.
– Нам нужен телефон, – заявил Дэвис. – У Лосса где-то есть машина, я уверен.
– Да, Джерри. Давай за ней. А я позабочусь о Мейсоне. Франклин сказал, что к нам направляются два наряда, но одному богу известно, когда они сюда доберутся.
Дэвис бросился к подсобным строениям в надежде отыскать там машину Лосса, Холлис же тем временем вернулся в бунгало. Он опустился на колени рядом с Мейсоном. Попытавшись приподнять его, он заметил, что глаза Мейсона открыты.
– Он ушел, да? – чуть слышно прошептал Мейсон, потом его глаза закрылись, и он впал в забытье.
Холлис подложил подушку с дивана под голову Мейсона, вышел в переднюю и уставился в темноту.
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут он увидел торопливо приближавшегося Дэвиса.
– Обе машины Лосса выведены из строя, – сказал он, заходя в дом. – Похоже, мы застряли, сержант.
Холлис чертыхнулся.
– Что ж, Франклин сообщил, что к нам направляются две машины. Так что подождем.
– А сукин сын тем временем смоется!
– Далеко ему не уйти. – Холлис вернулся в гостиную и стянул свой дождевик. – Мы возьмем его. – Он перевел взгляд на Мейсона. – Бедняге срочно нужен врач. Ему совсем плохо.
Дэвис тоже посмотрел на Мейсона и спросил:
– Как думаешь, он не жилец?
– Не знаю. Когда его ударили, на нем была шляпа, полагаю. Бить этот парень умеет. – Он покосился на тела Джуда и Дорис и состроил гримасу. – Он убийца, настоящий безжалостный убийца.
– А что, если наши его упустят? – спросил Дэвис. – Слушай, в конце дороги стоит телефонная будка. Может…
– Дотуда пять миль, Джерри. Нет, мы подождем. Если повезет, патрульные прибудут с минуты на минуту.
– Ладно. Подождем.
Они не знали, что машины, направлявшиеся к ним на помощь, попали в беду. Водители так спешили, что не смогли выбраться из грязи. Головная машина улетела в кювет, а второй машине хоть и удалось вовремя затормозить, но выяснилось, что задержки не избежать – у полицейского, который сидел за рулем первой машины, была сломана рука. Только после того, как под проливным дождем машину кое-как удалось вытащить из кювета, экипаж второй патрульной машины направился к ферме Лосса. Раненого пришлось оставить на месте.
Таким образом, подмога прибыла только через час.
А в это время Чет Логан в дождевике и шляпе Мейсона ехал по шоссе. Его никто не преследовал. На пассажирском сиденье рядом с ним лежал пистолет.
Глава вторая
Перри Уэстон вел арендованную в «Герце» «тойоту» по пустынному шоссе. Свет фар едва пробивался сквозь пелену дождя, дворники бешено скребли стекло. Из приемника под аккомпанемент барабанщика и саксофониста, которые наяривали так, будто были не в своем уме, вопила какая-то поп-певичка.
Перри был настолько пьян, что ни дождь, ни вопли ему были нипочем.
В аэропорту Джексонвилла его предупредили, что погода ухудшается и он может попасть под настоящий ливень.
В ответ он лишь улыбнулся девушке из «Герца». Дождь? Плевать он хотел на дождь. Да и на все остальное тоже.
По правде, на улице лило как из ведра. «Завтра, – бодрился он, – на небе опять не будет ни облачка, выйдет жаркое солнце».
Он прилетел из Нью-Йорка и всю дорогу до Джексонвилла беспробудно пил, заставив побегать стюардессу, которая снова и снова подливала виски в его стакан. В аэропорту он купил бутылку «Баллантайна», с которой собирался скоротать долгий путь до Роквилла. «Не такой уж и долгий, – уговаривал он себя, – каких-то семьдесят миль, однако из-за дождя придется ехать помедленнее».
Он взглянул на часы на освещенной приборной панели. Было пять минут десятого. В этот самый час шериф Росс и его помощник Том Мейсон обзванивали окрестные фермы, предупреждая о беглом убийце. Но откуда же было Перри знать.
«Пожалуй, – думал он, всматриваясь в дождь, – стоило заночевать в Джексонвилле». А ведь его предупреждали, но он и предположить не мог такого ливня. Он почти протрезвел и, притормозив у обочины, нашарил непочатую бутылку, открутил крышку и сделал большой глоток прямо из горлышка.
«Так-то лучше». – Он вернул крышку на место и закурил сигарету. Певичка все никак не замолкала, и только теперь он заметил, какой у нее пронзительный голос. Он поймал другую волну. Салон снова наполнился музыкой: кто-то безуспешно копировал Бинга Кросби. Перри прислушался, скорчил злобную гримасу и выключил приемник. Он сделал еще глоток, спрятал бутылку в отделение для перчаток и закурил новую сигарету. Он был умиротворен, виски приятно пьянило. Можно не спешить, говорил он себе. Какая разница, когда он доберется до коттеджа?
Он мысленно перенесся к событиям вчерашнего дня, которые сейчас казались совсем далекими. «Что ж, – думал он, – а ведь это из-за них я сейчас на пути к рыбачьему домику, приобретенному года три назад». Деревянный коттедж стоял на отшибе, прямо у реки, в окружении деревьев и цветущих кустарников. От Роквилла его отделяло примерно две мили. Дом достался ему за бесценок, но в итоге обошелся недешево. В нем появились две спальни и большая гостиная, новехонькая ванная и отлично оборудованная кухня. Он собирался бывать здесь наездами, когда работы в городе не будет, отдыхать, ловить окуней, готовить для себя и наслаждаться редким для Нью-Йорка одиночеством. Из этого ничего не вышло. Он не заглядывал сюда уже два года. Жениться на женщине на пятнадцать лет моложе было ошибкой. Не по ней было проводить по два месяца в году в глуши, вдали от огней большого города, пока муж рыбачит. Он не спорил, однако время от времени вспоминал безмятежную реку, тишину, удовольствие от позднего обеда, когда на тарелке у тебя окунь, которого ты сам вытащил из воды.
Они были женаты уже два года. Он ни в чем не отказывал Шейле, но она относилась к тому разряду молодых женщин, которые никогда не бывают довольны. Она терпеть не могла, когда он уходил в кабинет работать, постоянно отвлекала его, требовала, чтобы он всюду бывал с ней, а на него все эти вылазки навевали смертельную скуку. «Неудачный брак», – повторял про себя Уэстон. Стоило лишь насытиться ее роскошным юным телом, как он сразу же осознал, насколько они далеки друг от друга.
Взять хотя бы вчерашний день: они с Шейлой опять скандалили, что теперь случалось едва ли не каждый день, когда раздался телефонный звонок. Шейла схватила маленькую китайскую вазу, которой так дорожил Перри, и швырнула в него. Он увернулся, и ваза разбилась о стену.
– Убирайся с глаз моих! – рявкнул Перри.
– Пьяница чертов! – взвизгнула Шейла и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
Телефон не умолкал. Перри помедлил, глядя на осколки китайского фарфора, потом пересек комнату и снял трубку.
– Мистер Уэстон? – спросил бесстрастный женский голос.
– Да.
– С вами говорит секретарь мистера Харта, мистер Уэстон.
Перри вздрогнул и, помешкав, ответил:
– Здравствуйте, Грейс. Как ваши дела?
– Мистер Харт был бы рад видеть вас у себя сегодня утром в одиннадцать, – сказала Грейс Адамс. Она всегда говорила по телефону так, будто на другой линии у нее был президент Соединенных Штатов. – Через три часа мистер Харт уезжает в Лос-Анджелес. Пожалуйста, не заставляйте его ждать.
Когда президент корпорации «Рад – Харт фильм» просит вас о встрече, ничего не остается, как согласиться, даже если вы в больнице со сломанной ногой.
– Еду. – Перри попытался обставить Грейс Адамс и положить трубку первым, но опоздал на долю секунды. Редкий человек мог сравниться с ней в искусстве заканчивать телефонные разговоры.
Сидя в «тойоте» под проливным дождем, Перри поморщился.
Беседа с Сайласом С. Хартом пошла не так, как он ожидал. Перри потянулся за бутылкой и сделал еще глоток.
С Сайласом С. Хартом они всегда хорошо ладили. И на то была причина: в течение последних четырех лет Перри снабжал Харта отличными сценариями, которые принесли большие деньги корпорации.
За Хартом закрепилась репутация безжалостного и жесткого дельца, но до сих пор он относился к Перри словно к родному сыну. Это удивляло Перри, поскольку он не раз слышал рассказы об обращении Харта с другими сценаристами, чьи фильмы не имели большого успеха. Однако с ним Харт вел себя как любящий отец. В глубине души Перри понимал, что обязан таким отношением своим четырем сценариям, которые принесли Харту кучу денег. Что ж, справедливо, но вдруг следующий сценарий, который уже лежал на столе у Харта, окажется провальным, как тогда?
Несколько месяцев назад они обсуждали будущий фильм.
– На этот раз мне нужно побольше крови, чтобы кишки наружу, – сказал Харт. – Покажем этим придуркам, которые делают нам кассу, что-нибудь такое, чтобы они со страха обделались. Как ты на это смотришь? Сможешь? Я хочу побольше действия, крови и секса. Иди и обмозгуй это. Жду наметки через месяц-другой. Сделаешь?
– Речь ведь идет не о фильме ужасов? – уточнил Перри.
– Это последнее, чего я хочу. Мне нужны обычные люди, попавшие в такую переделку, где без крови, секса и насилия никак. Понимаешь, обычные люди. И ситуация, в которой может оказаться любой: скажем, парня берут в заложники, в дом врывается кучка головорезов, ну или пьяный водитель сбивает ребенка и пытается замести следы. Что-то подобное, но совсем другое. Все эти сюжеты давно себя исчерпали. Пораскинь мозгами. С твоим талантом ты напишешь что-нибудь исключительное, верно?
– Разумеется, – поддакнул Перри. Уверенность – вот что нужно, когда вы беседуете с Сайласом С. Хартом, если, конечно, вам хочется остаться его любимым сценаристом. – Я все обдумаю и покажу вам наброски. Хорошо?
Харт улыбнулся:
– Узнаю моего мальчика! И, Перри, ты получишь пятьдесят тысяч плюс пять процентов от проката. Отличная сделка для нас обоих.
Два месяца Перри изо всех сил пытался выжать из себя оригинальный сюжет, который бы понравился его хозяину. Все эти два месяца Шейла вела себя просто отвратительно. Перри объяснял ей, что работает над сценарием, который принесет большие деньги, просил дать ему передышку, возможность сосредоточиться, но Шейла не оставляла его в покое. Те дни пришлись на двухнедельный кинофестиваль, и ей во что бы то ни стало нужно было каждый вечер появляться на людях с Перри.
