Палач Иллюзии 6, 7
Виктория Падалица
Часть шестая: пустыня смерти.
Получив информацию, что похищенную дочь его везут в цитадель «Мактуб», Фархад, не узрев в том подвоха, отправляется на её поиски в пустыню смерти.
Катерина принимает решение – ехать туда вместе с Фархадом в надежде, что сможет переписать его судьбу и что пророчество каким-то чудом не сбудется.
Но, по прибытии в цитадель, Фархад вскоре понимает, что угодил в смертельную ловушку, которую приготовил для него не кто иной, как самый близкий друг.
Часть седьмая: вторая жизнь
Содержит нецензурную брань.
Виктория Падалица
Палач Иллюзии 6, 7
Часть 6. Пустыня смерти
Пролог от Катерины
Черный лик у небес,
Вздымаются дюны в погоне,
Караван проклятых преследует его.
Его защита – лишь мираж,
Пески превращаются в Елисейские поля…
Nightwish, «Sahara».
Как и обещал, Фархад оставил криминальные дела и войны на неопределенное время, полностью посвятив себя семье.
Но вместо этого, спустя месяц «декрета», он возобновил регулярные полёты в ОАЭ.
Фархад не оставил дело, начатое его покойным братом, и клуб боевых искусств в Шарджи, переименованный из "Братьев" в «Дилияр», возобновил свою работу.
Вместе с Марджаной и другими тренерами, Фархад решил продолжать то, что было важным для Билли, и поначалу летал в Шарджи один раз в неделю.
Вскоре Фархад и Марджана открыли филиалы клуба не только в других Эмиратах, но и в Иране, и даже в Нью-Йорке. Директор "Октагона ярости", последовав достойному примеру Фархада, тоже переименовал свой клуб единоборств в память о легендарном Билли Шайтане, боксере, многократном чемпионе и лучшем его ученике.
После того, как Магомеду, нашему младшенькому, исполнилось два месяца, мы всей семьей перебрались в Дубай, и Фархаду стало проще добираться до места работы. Теперь Фархад, как президент главного клуба, занимался делами ещё и всех филиалов, и помимо этого готовил учеников к соревнованиям. На всё он выделял три дня в неделю, а остальное время находился дома, активно помогая мне с детьми.
Так и прошло полгода. Лучшие полгода для нас с Фархадом и нашей семьи, большой и дружной. Спокойные полгода, без погонь и войн.
Больше никто не плел против нас интриги, не строил козни, не пытался убить.
Да и мы с Фархадом не ссорились по пустякам как раньше – мы просто жили, как обычная семья, наслаждаясь друг другом, находя компромиссы и радуясь тому, что выстрадали положенное и наконец заслужили счастье.
К Фатиме мы планировали наведываться только в летние месяцы каникул и на новогодние праздники. Но через полгода счастливой жизни без забот и существенных проблем, Фатима серьёзно заболела, и нам пришлось переехать в село, чтобы ухаживать за ней.
Любимая вилла в Дубае осталась нам, как дача, а дом в селе, откуда я неслась на радостях полгода назад, стал постоянным местом жительства.
Все обязательства и заботы главного клуба в Шарджи опять легли на плечи Марджаны. Повысив её до президента в итоге, Фархад снял себя с руководящей должности и окончательно осел на Кавказе, где тоже открыл филиал клуба "Дилияр". Проводил тренировки по чётным дням недели, но числился единственным тренером, не спешил набирать штат сотрудников, а потому из-за большой загруженности иногда оставался в городе с ночёвкой.
Как и было заведено у нас изначально, я не работала. Мне с головой хватало забот по дому и с детьми. А после того, как Фатима перестала ходить самостоятельно, и мне работы существенно прибавилось.
Но я не одна вертелась, как белка в колесе, стараясь успеть всё и сразу – Аврора очень помогала мне. В-основном, она занималась с младшим, и с бабушкой очень выручала. То покормит её, то вымоет, то воздухом подышать выведет.
Помимо этого, Аврора оставила себе моё самое нелюбимое занятие по дому – мыть посуду. А на мне было всё остальное, в том числе огород и хозяйство – небольшое, но отнимающее немало времени и сил.
Блог Авроры, несмотря на трудности, ожил и теперь повествовал о жизни на Кавказе. Аврора как-то умудрялась успевать и ролики снимать, и монтировать их, и училась на отлично, правда на дистанционном обучении. Она сама выбрала такой способ изучать науки, потому что стеснялась своей необычной внешности. Она понимала, что на Кавказе её могут не воспринять положительно, и не хотела терпеть насмешки от одноклассников. Мы с Фархадом посовещались и все же уступили ей в этом желании.
Аврора, где могла, старалась разгрузить меня, потому что видела, как сильно устаю и что себя не жалею, на износ пашу.
Само собой, от такой ежедневной нагрузки и стресса, молоко у меня пропало, но я не говорила об этом Фархаду, не хотела его расстраивать. Я воспринимала новые заботы как возможность отплатить Фатиме за её доброту, и не жаловалась никому, что зашиваюсь в таких условиях новой жизни. Лишь Аврора всё понимала и старалась помогать.
О себе я думать стала гораздо реже, ведь на первом месте по значимости теперь была больная свекровь и бытовые хлопоты. Я почти никогда не наносила макияж, не наряжалась, и моей прической на все случаи жизни стал неизменный конский хвост.
В итоге, спустя почти год, наша семья окончательно осела здесь, в горах. Кто-то, как Аврора, был тому рад, а кто-то, как я, не очень. Ведь каждое утро, после того, как подою коров, уберу загоны и приготовлю завтрак на всю большую семью, я отвозила детей в детский сад, который находится в городе – поближе, в сельский отдавать не захотели. Отвозила их каждый день и забирала.
В частный детский сад ходили Марьяна, Тимур и Ахмед, и ходили с удовольствием. Но обучаемость Ахмеда, как и его поведение, хромали на обе ноги.
Чтобы повлиять на агрессивного по отношению к сверстникам Ахмеда, который любил драться по каждому поводу, Фархад забрал его в свой клуб боевых искусств, туда же напросилась и Марьяна.
Тимур же, как самый мягкий из мальчишек, предпочел бальные танцы.
Мне стало очень неудобно возить Тимура отдельно от всех и терять время впустую в ожидании окончания его занятий, ведь дорога в одну сторону занимала полтора часа при сухой погоде, а вместе с занятиями тратилось в никуда около пяти часов.
Куда проще в городе жить, чем из села каждый день кататься. Я не раз предлагала такой вариант, и все были согласны. Все, кроме Фатимы.
У нее, видите ли, тут козочки, коровки, курочки, дом любимый, подружки, и ни за какие коврижки её отсюда не увезти. Ни в какую не рассматривала она вариант сменить место жительства на старости лет. Тут и к земле поближе, тут она жизнь прожила с шестнадцати, здесь и умрёт. А мы не могли её бросить одну, и потому пришлось крутиться сверх возможностей.
Ухекивалась я в таком ритме, падая без задних ног. В итоге перестала успевать то, что должна была безоговорочно делать каждый день. И в детский сад опаздывали постоянно, и обучаемость снизилась, и повысилась утомляемость абсолютно у всех.
Посовещались мы на семейном совете и распределили так: половину недели Тимур, Ахмед и Марьяна в городе будут – либо Фархад с ними в гостинице, либо, если у него не получается по каким-то причинам, у Гаяне погостят.
Методом проб и ошибок, но приловчились мы с Фархадом успевать всё и попадать в графики друг друга, совмещая все дела с танцевальным кружком на другом конце города. Тимура забирала либо я, либо Гаяне, которая с удовольствием вызвалась помогать в этом, а Фархад уходил с работы вместе с Ахмедом и Марьяной.
Три раза в неделю Фархад и трое детей стабильно не ночевали дома. Я же коротала вечера с Авророй, Магомедом и Фатимой, которую совсем не оставить одну.
Недолго я печалилась, что Фархада нет половину недели. Скучать по нему, либо желать его как мужа, стало совсем некогда.
Годы и тяжелая жизнь взяли своё – Фатима с трудом переставляла ноги, могла ходить только опираясь на палку, и то её маршрут обычный – до обеденного стола и туалета. Операцию делать ей отказались по причине того, что слабое сердце не выдержит наркоза. Фатиму такая беспомощная стала, хоть и до последнего отмахивалась от помощи, особенно, в купании. Ворчала, что справится сама, но не справлялась. Мы все облегчали ей состояние, как могли.
Столь трудные будни без выходных и отдыха наложили на наши с Фархадом мечты определенный отпечаток. Мы решили на время отложить попытки заводить еще одного ребёнка, так как ни я, ни он, не потянем такой нагрузки. И огород, и домашние, и хозяйство на мне, плюс беременность – не дай ни приведи… Накладно это слишком. Если вдруг забеременею, большая часть моих обязанностей ляжет на бедную Аврору, а ей нужно в первую очередь учиться и о будущем думать.
Благо, нашлось кому заботиться об Авроре и её успеваемости. Она так и продолжала общение с Муратом по кличке Тарантул. Он часто приезжал к нам и взваливал на себя ту тяжелую работу, которую я откладывала для Фархада. А после они с Авророй закрывались в комнате и не выходили оттуда часами.
Ничего такого между ними не происходило – я несколько раз заходила к ним и проверяла. Мурат, как начитанный и эрудированный мужчина, пусть и вдвое старше, подтягивал Аврору в знаниях, и только. Ни разу я не видела, чтобы Мурат приставал к ней или хотя бы сидел близко.
Мурат вел себя достойно и как наставник, чем покорил и меня, и Фархада. Однако, где-то через месяц таких встреч, Мурат стал приезжать в гости чаще, и Аврора всякий раз старалась сбагрить меня. Чтобы я куда-нибудь смылась и не мешала им заниматься. А точнее сказать, целоваться, не прячась по углам, и представлять себя семейной парой.
Я сразу вычислила мотивы этой парочки и знала, в чем заключалась причина их желания побыть без моего надзора. Но не узрела в том молодом деле ничего криминального – пока Фархад не видит, пусть целуются и обнимаются, сколько хотят.
В конце концов, Авроре семнадцатый год пошёл, да и при больной бабушке и шестимесячном Магомеде они лишнего не начудят. Совсем немного им потерпеть осталось, а там скоро восемнадцать, и всё можно станет. Да и сейчас у Авроры возраст согласия, и если уж придираться к их отношениям, и Мурат – парень ответственный, Фархада уважает… Так что беспокоиться о незапланированной беременности незачем. И к тому же, все в семье уже считали Мурата родственником – так что пусть они делают, что хотят, всё равно поженятся.
Чтобы дать Авроре и Мурату возможность побыть друг с другом без страха, что опять зайду не вовремя и испорчу романтику, я каждый раз отправлялась в город, где проводила время с пользой для себя. По салонам красоты, магазинам, а совсем иногда, когда у Фархада появлялось окошко между занятиями, мы встречались и проводили время вместе. То в кафе сходим, то в кино, то просто по набережной прогуляемся.
Случалось порой, что я успевала встретиться с Гаяне в её обеденный перерыв, чтобы поболтать о жизни и попить кофе в любимой закусочной.
Гаяне, к слову, так и осталась моей единственной подругой, не считая Алисы, с которой могла без опаски обсудить вообще всё, что гложет, и получить дельный совет, если я действительно нуждалась в нём.
Гаяне, в отличие от Тани с ее манерой нагадить везде, где прошлась, не лезла в чужой монастырь со своим уставом. Она ни разу не сказала чего-то оскорбительного в мой адрес или в адрес моей семьи.
А с Таней я общалась постольку— поскольку, и то с огромной натяжкой, а всё из-за её негативного отношения к Алисе. Фархад выделил Тане часть «Иллюзии», и теперь она получала солидную прибавку к зарплате и могла ни в чем себе не отказывать. Но такова сущность Тани – невзирая ни на что, перемывать кости всем и завидовать всем, с кем имеет несчастье знаться.
Сама «Иллюзия» принадлежала Фархаду, но по факту перешла в управление Азамата и других командиров. Фархад без сожаления раздал всё, что успел сколотить, и ушёл в отставку. Как и сказал мне в день, когда родился Магомед.
Фархад сдержал слово и, судя по всему, ему далось это легко. Он с виду не тосковал по привычному образу жизни преступника и довольно быстро влился в роль законопослушного гражданина. Все-таки, пятеро детей – весомый аргумент, чтобы обдумать и взвесить все возможные риски. Фархад выбрал нас, а не громкое имя и не власть, которой был одержим.
Появление третьего сына, а также племянника положительным образом сказалось на душевном состоянии Фархада. Правда, мы видели племянника всего два раза – Алиса вместе с новой семьей переехала в Майами. И как бы Фархад не настаивал на том, что хотел бы видеть Дилияра не только на фото, она наотрез отказывалась идти на сближение.
Фархад предлагал Алисе всевозможные варианты, но она твёрдо была настроена общаться с нами не в живую. У неё своя жизнь, у нас своя. Мы можем перезваниваться, приезжать в гости пару раз в год, но не более того.
Алиса вышла замуж во второй раз, человек ей попался хороший, и хоть и не любит его, но живут вместе. Пытается Алиса строить женское счастье на обломках чувств, которые остались у нее к Билли, покинувшему этот мир.
Ездили мы к ней дважды, и то в последний раз поняли, что лучше бы нам оставить идею мотаться туда при каждой возможности.
Нам бы с Фархадом отдохнуть от забот хоть недельку, но такой роскоши нам не дозволено. Полеты за границу, будь то Дубай, Стамбул или Ванкувер, пришлось отложить на неопределенный срок. Опять же из-за Фатимы и состояния ее здоровья. Она уже не могла следить за детьми, а мы не могли уехать и оставить ее одну.
Мы понимали всё, а потому не сокрушались по поводу невозможности организовать себе заслуженный отпуск. Мы расставили приоритеты еще тогда, когда перебрались в село насовсем. Для нас было куда важнее продлить Фатиме годы жизни и по возможности облегчить страдания.
Разумеется, мы оба знали, что Фатима, как и все люди, не вечная, скоро и её время придет. И, скорее всего, это случится, когда нас не будет дома.
Мы старались не говорить об этом, но каждый раз, покидая дом, испытывали волнение. Я постоянно боялась прийти и обнаружить ее бездыханное тело, и не только я.
Так мы и жили следующий год вплоть до мая – каждый день на нервах и совсем не в ожидании чуда, но умничка Фатима вопреки всему почувствовала себя лучше.
А вот наше семейное счастье подкосилось в один миг. Не успели глазом моргнуть, как наш покой был обречен на трагичную гибель.
Беда пришла, откуда не ждали – безумно влюбленный, отвергнутый и изгнанный с позором Казбек, именно в самый важный для Авроры день напомнил о себе с разрушительной, взрывной в буквальном смысле силой.
И мы на сей раз оказались бессильны против "катастрофической" подачи его намерения – заполучить Аврору любой ценой и любыми смертями.
Казбек позаботился, чтобы его возлюбленная осталась сиротой перед тем, как будет принадлежать ему. Позаботился, но не до конца, тем и допустил роковую ошибку.
Глава 1. Фархад
Есть те слёзы, которые мы боимся проливать,
И есть те земли, которые полны страданий.
Моя душа была одержима, и твой разум это позабыл.
Мы все рождены, потому что так и должно было быть.
И также мы все скоро умрем,
