– Здесь, – кивнул собеседник на вторую дверь в кабинете.
– У вас… отдельное… – не смогла сдержать удивления я.
– Ну разумеется. Терпеть не могу общественные туалеты. Так что вперёд, будь как дома!
Я открыла дверь и оказалась в небольшом, но отделанном со вкусом помещении, где наличествовала не только раковина. Здесь оказалась даже душевая кабина! Подумать только, живут же люди.
Пустив и отрегулировав воду, я достала из сумки мыло и взялась за пятно. Ощущения на меня накатили… странные. Я впервые стирала мужскую одежду, если не считать дедушкину. Но у него не имелось таких рубашек, да и вещи самого близкого на свете родственника – совсем другое дело. Сейчас в моих руках оказалась рубашка, ткань которой совсем недавно соприкасалась с мощным тренированным телом мужчины, который оставался за дверью, поджидая меня там, как хищник свою добычу. Но это был сытый хищник, как мне хотелось надеяться. Со мной он просто играл.
Потому что у таких девушек, как я, нет ничего общего с такими молодыми людьми, как он.
Кстати говоря, сколько ему лет? Двадцать пять – двадцать семь? Мне сказали, он учился в другой стране, но ведь он мог поступить не сразу после школы, а сначала закончить университет здесь.
Впрочем, его биография – не моё дело. Хотя любопытно, конечно. Я впервые встретилась с таким человеком, как он. Как будто с другой планеты. Среди моих одноклассников и однокурсников таких не было, я училась не в самых престижных учебных заведениях.
От рубашки пахло его наверняка безумно дорогим парфюмом, а ещё им самим. Непривычно, будоражаще, очень по-мужски. Этот запах перебивал даже мыло.
Я провела языком по пересохшим губам, окончательно стирая с них липкий блеск, и тут открылась дверь, впуская обладателя рубашки.
– Ты слишком долго… Да, насчёт обращения. Я просто сбиваюсь, привык, что в английском ты и вы звучит одинаково. Да и звать тебя на вы как-то странно. Слишком молоденькая. Сколько тебе? Восемнадцать хоть есть?
– Через две недели будет двадцать. Хорошо, если вам так удобнее, можете обращаться ко мне на ты. Я почти закончила с рубашкой, пятно сошло, осталось только просушить. Увы, фен я с собой не ношу. И у вас, я так понимаю, его тоже нет.
– Попробуй этим, – махнул он в сторону сушилки для рук. – Но вообще не срочно. У меня в офисе есть запасная одежда.
– Тогда почему вы её не надели, а ходите так? – отозвалась я.
– А мне просто нравится тебя смущать! Так и быть, надену. И давай уже приступать к собеседованию, представься хоть для начала.
– Ярослава. Ярослава Дмитриевна Туманова. А ваше имя…
– Ты даже этого не знаешь? Не знаешь, к кому пришла на собеседование? Ну ты даёшь! Да, похоже, опыта у тебя действительно нет. Другая бы не то, что имя выяснила, а ещё все сплетни бы собрала. Меня зовут Арслан. Арслан Булатов.
Глава 2
Город совсем близко. Ещё немного, и поезд прибудет на место назначения. Смотрю в окно купе, а внутри точно пружина скручивается. Представляю себе его лицо. Как он изменился?..
Я-то уж точно изменилась. Другая причёска. Выгляжу куда более взрослой, чем тогда, когда мы впервые встретились в его офисе. Хотя объективно с нашего расставания прошло не так много лет, это целая жизнь. Гошкина жизнь.
Пора будить сына. Гошка просыпается неохотно, капризничает. Затем всё-таки сдаётся, позволяет себя одеть и прилипает к стеклу. Я снимаю постельное бельё, чтобы сдать его проводнице, собираю рассыпавшиеся по не слишком широкой полке мелочи вроде влажных салфеток, оглядываю всё, чтобы убедиться, что ничего не забыла. У нас с собой не так много вещей, и практически все из них Гошкины, моих мало.
Когда пять лет назад я уезжала отсюда, как мне казалось, навсегда, их было ещё меньше. Даже не чемодан – обычная спортивная сумка. Я дотащила её с автобусной обстановки в здание вокзала, а после сидела в зале ожидания, листая какую-то бесплатную газету. Сама же то и дело бросала взгляды в сторону дверей, которые постоянно впускали и выпускали людей. Ждала. Ждала, что вернётся, одумается, поверит. Не позволит мне оставить его, этот город и надежду, которая ещё теплилась в душе.
Напрасно. Он так и не пришёл. Когда равнодушный механический голос объявил о скором прибытии моего поезда, я, сгорбившись, точно под непосильной тяжестью своей тоски и одиночества, зашагала к выходу на перрон.
Но в тот день, когда мы только познакомились, я ничего об этом не знала и совсем не чувствовала, к чему всё в итоге приведёт. Я просто смотрела на него во все глаза, удивляясь тому, что начальники бывают и такими. Моя первая работа – и настолько необычная!
Я угадала – в Арслане Булатове действительно текла восточная кровь. Впрочем, жил он вполне по-западному, как мне показалось в момент нашего знакомства, а учился и вовсе в Америке, где издавна собирался народ всевозможных национальностей. Я в свои без двух недель двадцать никуда, кроме соседней области, не выезжала, и Соединённые Штаты казались мне примерно такими же далёкими и недоступными, как Марс и Венера.
– Итак, расскажи о себе, – потребовал Булатов, когда мы вернулись в кабинет, и он наконец-то прикрыл обнажённый торс другой рубашкой, на этот раз тёмно-синей.
– Я окончила школу, в настоящее время учусь на третьем курсе в… – начала я пересказывать свою не отличавшуюся разнообразием событий биографию.
– Нет, хватит! – прервал меня будущий босс. – Что за скукота? Родилась, училась – меня что, это интересует?
– А разве нет? – удивилась я. – Вы должны знать, какое у меня образование. И… что я умею.
– Вот это уже интереснее, – прищурился Арслан Булатов, и я вдруг поняла, что он вовсе не про скорость печати и владение оргтехникой говорит. Я стиснула губы, пока с них не сорвался возмущённый возглас. Что за намёки вообще? – Но я в самом деле не хочу слушать всю эту статистику. Расскажи, что ты любишь, чем занимаешься в свободное время…
– Я… люблю смотреть фильмы в кинотеатре. Но это получается не так уж часто, – призналась я. – Не всегда успеваю попасть на то время, когда студентам продают билеты со скидкой.
– Проблемы с деньгами?
– Не будь у меня их, я бы сейчас спокойно доучивалась, а работу начала бы искать уже с дипломом.
– Логично, – кивнул собеседник, постукивая по подбородку длинными смуглыми пальцами. – Значит, кино. Что дальше?
– Люблю гулять по городу. Знаете сквер возле торгового центра «Парус»? Там очень красиво и… спокойно, что ли… Очень приличная публика, никаких гопников. Никто не пристаёт, – добавила я и осеклась, когда поняла, что сказала лишнее.
– Вот оно как. Значит, в других местах к тебе пристают. Часто?
– Бывает, – созналась я, опуская взгляд. Нет, я вовсе не была идеальной красавицей с обложки гламурного журнала, одевалась просто, маникюр делала сама – в целях экономии. Но чем-то моя внешность хрупкой невысокой блондинки привлекала мужчин, которые хотели познакомиться и желательно поближе.
– А что же твой парень, не охраняет?
– Кто?
– Твой парень. Бойфренд. Не поняла, что ли?
– У меня его нет. Обычно я гуляю с однокурсницами. А… почему вы об этом спросили?
– Потому что это меня тоже интересовало – есть ли у тебя кто-нибудь, – хмыкнул мужчина. Глаза его блеснули. – А живёшь с кем?
– С дедушкой. Он на пенсии, болеет. Больше никого нет, – ответила я, и горло, как всегда, перехватило, когда это сказала. Вроде бы я уже успела привыкнуть к тому, какой маленькой стала моя семья, а всё равно невыразимо грустно. – Поэтому мне деньги и нужны.
– Сколько?
– Что? Мне ведь уже сказали, какая будет зарплата. Ещё там, в службе трудоустройства.
– Кроме зарплаты, может быть премия. Вот и спрашиваю. Сколько ты хочешь получать дополнительно?
– Мне вполне хватит зарплаты, спасибо.
– Отказываешься? Почему? Есть причина?
– Если дополнительные деньги предполагают дополнительные обязанности, мне это не нужно, – сказала я, почти до боли стиснув под столом руки. – Наверное, вы привыкли, что всё можно купить. Но я пока ещё не настолько отчаялась, чтобы торговать собой.
– Значит, бедная, но гордая, – усмехнулся он. – Гордая девочка Яся. Расслабься. Никто тебе таких обязанностей не предлагает. Я не покупаю женщин, у меня в этом нет нужды. Со мной может быть только по обоюдному желанию. Так что… если захочешь…
– Спасибо, но мне достаточно работы и рабочих отношений, – проговорила я. Вести беседу с потенциальным начальником было… сложно. Я как будто в самом деле находилась в одной клетке с хищником.
Будь у меня выбор, возможно, я бы развернулась и вышла. Но студентов без какого-либо опыта в самом деле неохотно принимали на работу, и я по-настоящему боялась, что другого шанса на вакансию с приличной зарплатой мне не представится по крайней мере до получения диплома. А деньги были нужны уже сейчас.
– Готовить-то хотя бы умеешь? – осведомился Булатов.
– Что готовить?
– Вообще. Как у тебя в плане кулинарии, спрашиваю? Не превратишь мою кухню в руины?
– А что мне делать на вашей кухне? – с растущим недоумением спросила я.
– Как что? Радовать меня чем-нибудь вкусным. Ты личная помощница, забыла? А это значит, в твои обязанности входит готовить мне завтрак. И ещё будить меня по утрам.
–Б…будить? – запнулась я. – А это ещё зачем? Вы сами проснуться не можете или будильник на смартфоне ставить разучились?
– А ты умеешь иронизировать? Занятно. Я ещё не привык к разнице часовых поясов и не люблю просыпаться по сигналу будильника.
– А если поставить вместо стандартного сигнала любимую песню? – предложила я вариант, к которому прибегала сама – меня по утрам будила песня «Рапунцель» группы «Мельница».
– Тогда она уже через неделю станет нелюбимой. Это я ещё в школе проходил. Так что не вариант.
– Ну допустим… Я приезжаю утром к вам домой, бужу вас и кормлю завтраком, – прокомментировала я, подумав, что для таких целей сгодилась бы и домработница. – А что дальше?
– А дальше мы вместе едем в офис или на какие-нибудь деловые встречи.
– И мне нужно на них присутствовать?
– Разумеется. Ты будешь со мной. Везде. Как моя личная помощница, – произнёс он, выделив интонацией слово «личная». – Готова к этому?
Тёмные глаза собеседника оценивающе смотрели на меня. Я сделала глубокий вдох, точно готовясь нырнуть в воду. Не продаю ли я сейчас душу дьяволу?..
– Да, – выдохнула я, и на губах мужчины появилась довольная улыбка.
Поезд, резко качнувшись, вырывает меня из воспоминаний.
– Гошка! – Я едва ли не в последнюю минуту успеваю поймать сына, который чуть было не скатился с полки. Прижимаю к себе, вдыхая его запах, тёплый, уютный, солнечный. Такой родной. Если бы ещё к нему не примешивался неотвязный, тревожный, остро пахнущий бедой запах лекарств… – Гошка, прости! Мама задумалась.
– О чём? – спрашивает он серьёзно.
– Да так… – отвечаю я, натягивая на лицо улыбку.
Гошка смотрит недоверчиво. Ему не нравится, что я настолько нервная, взвинченная. Его глаза, такие знакомые. Глаза моего дедушки. Серые, внимательные, опушённые короткими густыми ресницами. Вопреки всем теориям о доминантных признаках, сын – светлокожий, русоволосый – внешне очень похож на меня и родственников с моей стороны. Я и назвала его в честь дедушки, Георгием.
Второй Георгий Туманов.
– Скоро приедем, да, мам?
– Да, теперь уже совсем скоро, – киваю я.
– Ты давно там не была?
– Да, давно.
– А я там был?
– Да, но ты тогда ещё не родился.
– Почему?
Невольно улыбаюсь и взъерошиваю его мягкие волосы. Мой почемучка. Я стараюсь всегда давать ему правдивые ответы на все задаваемые мне вопросы, но на один из них честно ответить никак не могу – «Почему к нам не приезжает мой папа?»
Что я могу сказать? «Твой папа не знает тебя и не хочет знать»? «Твой папа не верит, что ты его сын»?
Поэтому мне и приходится выдумывать небылицы о папе, который никак не может приехать. Хорошо, что пока Гошка им верит. Верит в папу, который у него тоже где-то есть.
Мы заканчиваем сборы и выходим из купе. Целых двое суток оно было нашим временным домом. Впереди новый дом, и снова временный.
Будет ли у нас когда-нибудь свой?
В обычной дорожной суматохе сходим с поезда. Я крепко держу сына за руку, не забываю и о вещах. Взглядом обшариваю перрон.
Неужели нас никто не встречает?..
С губ слетает вздох облегчения, когда я вижу знакомое лицо. Она изменилась. Располнела, округлилась, но это ей даже к лицу.
Лиля, моя однокурсница, крепко обнимает меня, а затем поворачивается к Гошке.
– А это у нас кто?
Сын прячется за меня. Он ещё стесняется незнакомых. Я смаргиваю слёзы.
– Спасибо, что встретила! – благодарю я.
– Да брось ты, что за глупости! – отмахивается она. – Слушай, а он у тебя на отца совсем не похож, – добавляет подруга, понизив голос. – Как будто тот и не при делах, ой, прости…
Лиля понимает, что сморозила, но я не обижаюсь. Ей всё известно. Тогда, перед моим отъездом, она была единственной, кому я смогла довериться.
– Какие планы? – спрашивает она, когда мы идём по перрону к выходу с железнодорожного вокзала. – Сразу пойдёшь к нему? Я наводила справки, у них новый офис не слишком далеко от старого.
– Нет, – качаю головой. – Не сразу. Сначала навещу дедушку.
Лиля ведёт нас к стоянке, на которой стоит её машина – маленькая, красная, как божья коровка, да и формой очень на неё похожая.
– Моя красоточка, – показывает на неё с гордостью. – У бывшего мужа отсудила. Не смогла ему её оставить. Нравится? – наклоняется к Гошке. Тот с готовностью кивает – автомобили его действительно привлекают. – Молодец! – погладив его по голове, одобрительно замечает подруга. – Мужик растёт!
