– Ты хочешь сказать, что весь механизм часов.
– Развалился, Ваша Светлость. Почти весь, за исключением самых крупных и массивных деталей. Сломалась та часть, которая, можно сказать, является сердцем башни.
Герцог помрачнел. Сжал руку на рукоятке кинжала. Но внешне – особо ничего в его поведении не изменилось.
– И ты…
– Сделал всё заново. Теперь не надо никому передавать никаких секретов – всё будет работать. Независимо от того, кто станет обслуживать башню. Я готов всё показать тем, на кого падёт выбор Вашей Светлости.
Парень склонил вихрастую голову.
– Что ж… – разжал руку властитель. – Мы подумаем над этим. А пока – продолжай!
Они обошли все этажи башни. Вилем подробно пояснял всё увиденное, стараясь отвечать так, чтобы не ставить в неудобное положение высокопоставленного гостя. Ну, откуда ему (а главное – зачем?) знать и понимать разнообразную механику и прочие заумные штуки? Даже не все-то мастера тут способны разобраться! Где уж там какому-то герцогу. У него совсем иные интересы…
– Так… – кивнул высокий гость. – И что надо сделать, чтобы часы пошли?
– Повернуть вот этот рычаг. Механизм заработает, мне останется только правильно выставить стрелки. И всё. Да, раз в двое суток, надо будет поднимать лебедкой противовесы – чтобы механизм не останавливался.
Герцог, ни секунды не задумываясь, повернул рычаг.
Что-то произошло в башне! Легкое движение, дрожь, передавшаяся, казалось, даже и на стены.
Бом!
Ударил колокол наверху.
Приоткрылись резные дверцы – в них появились фигурки воинов и животных.
Башня ожила!
Равномерный шорох шестерён, постукивание и поскрипывание – громадный механизм пришёл в движение.
Чуть приоткрыв от изумления рот, властитель наблюдал за тем, как медленно двигались здоровенные шестерни и перемещались детали каких-то механизмов.
– Работает…
– Как будет угодно Вашей Светлости… – почтительно наклонил голову Вилем.
Наконец, оторвавшись от созерцания, герцог повернулся к парню.
– Ты будешь вознаграждён за свой труд! Что ты хочешь помимо золота?!
– Пусть мне вернут дом, в котором я прожил юность. Сейчас он стоит заброшенным и его окна и двери заколочены досками – таково распоряжение магистрата.
– И всё?
– Я бы хотел стать мастером.
– Ты им являешься!
– Но гильдия…
– Исполнит моё повеление! – усмехнулся властитель. – Уж об этом-то я позабочусь!
Спустившись вниз, он окликнул придворного, который всё это время наблюдал за ремонтом.
– Реми, поедешь со мной!
А вокруг башни сомкнулось кольцо стражников – снимать охрану никто и не собирался.
– Он исполнил обещанное – и я этого не забуду! – герцог потрепал своего коня между ушами.
– Ваша Светлость всегда держит своё слово… – вежливо поклонился придворный.
– А этих… гильдейцев!
– Она сейчас готовы будут пойти навстречу Вашей Светлости в чём угодно. С готовностью подпишут любые новые условия – пусть и умаляющие их положение. Это касается не только гильдии механиков… Я бы, с Вашего позволения, выделил бы лишь гильдию кузнецов – они сразу же согласились помогать нам с ремонтом. Не требуя взамен ничего – только обычную плату.
– Хм… пожалуй… Хорошо, они получат заслуженные привилегии. А всех прочих! – властитель сжал кулак. – Понял?
– Да, Ваша Светлость.
– Найди людей, пусть этот парень их обучит работе в башне. Отныне она переходит в мою личную собственность – и никакая гильдия не имеет более туда доступа. Хватит уже… наработали они там.
– Будет исполнено, Ваша Светлость. Я уже подобрал несколько человек.
– А что делать с этим…
– С Вилемом?
– Да. Я пообещал ему звание мастера и дом, в котором он вырос.
Придворный пожал плечами.
– Дом – это вообще к гильдии никак не относиться, тут вы вольны делать что угодно. А со статусом мастера… Разумеется, гильдия пойдёт вам навстречу, но…
– Что?
– У нас ведь есть похожие работы и в других городах? Не только часы, там и прочих механизмов хватает.
– Ну… что-то, наверное, есть, да…
– Разумеется, Вашей Светлости нет необходимости вникать во все эти мелочи. С Вашего позволения я этим займусь. Вилему можно присвоить звание мастера именным указом, не проводя это через решение гильдии – и он будет обязан Вам пожизненно. И не сможет отказаться, если его пошлют ещё куда-нибудь. А у гильдейцев будет перед глазами пример – можно обойтись и без их услуг! Они станут более сговорчивыми и покладистыми. Да и все прочие такие «мастера», если подобные появятся в последующем – будут обязаны своим положением лично Вам – и никому иному! В Ваших владениях – у них есть звание и положение, а вот в других местах…
– И они не смогут отъехать никуда. Ибо снова станут там простыми подмастерьями – гильдия-то их не утверждала! – герцог усмехнулся. – Реми, ты, как всегда, ухитряешься найти мою выгоду в любом деле!
Он снял с пальца перстень и бросил его придворному.
– Заслужил!
Визит высокого гостя прошёл крайне удачно!
Князь был приятно удивлён увиденным. Особенно долго он любовался парадом механических фигур на часовой башне. Зрелищем, о котором говорили много где. И как оказалось – вполне заслуженно!
Тут, действительно, было на что посмотреть!
Так что и переговоры, последовавшие вскоре после торжественного приёма, прошли на должном уровне – и с ожидаемым успехом.
Герцог был весьма доволен!
И, разумеется, не позабыл о своих обещаниях…
6
«Дом… Родное обиталище!»
Вилем остановился перед входом и какое-то время, казалось, пребывал в неподвижности. Словно колебался – входить или нет?
Но это было вовсе не так. Хотя со стороны выглядело именно как колебания нерешительного человека.
Непосвящённый человек не смог бы этого понять или почувствовать, но он – тот, кто провёл в этом доме всю свою юность, хорошо знал и понимал – к чему именно он сейчас прикасается.
Парень, несмотря на свою молодость, прекрасно понимал, что сейчас ожидает его за порогом. И не спешил, давая возможность тому, что находилось за стенами дома, изучить себя в полной мере.
Он уже не раз сюда приходил – это происходило регулярно в течение всех последних лет. Вилем знал, что если он хочет жить и здравствовать так же, как и раньше, он должен приходить сюда не реже, чем раз в полгода. Он приходил, касался стены – и ждал…
Ждал, пока что-то незримо исследовало его всего, осматривало и, казалось, прикасалось к нему невидимыми пальцами.
Несмотря на свою молодость, подмастерье понимал – к дому нельзя привлекать постороннее внимание! Это, хоть в какой-то степени гарантировало его дальнейшую сохранность. Городские власти и руководители гильдий уж слишком не любили и опасались его прежнего хозяина. И почувствуй они что-то неладно – дом могли и с землёй сравнять!
Но теперь – теперь всё обстоит иначе!
Он – законный хозяин дома! И никакой чиновник из ратуши не может ему запретить переступить порог своего владения!
Но официальных лиц поблизости видно не было. У них хватало забот и без этого. Оспаривать указ герцога?
Про чиновников можно было сказать много нелицеприятного – и весьма обоснованно. Имелись, знаете ли, причины для таких высказываний…
Но вот в умении держать нос по ветру, им точно нельзя было отказать! Не та, знаете ли, ситуация когда можно попробовать проявить ненужное административное рвение в плане соблюдения каких-то формальностей. Властитель порою бывал весьма резок в высказывании своего неудовольствия. Особенно, если это касалось исполнения его распоряжений.
Так что всё ограничилось предоставлением официальной бумаги в ратушу – никто и не подумал задавать новоиспеченному владельцу дома какие-то вопросы. Есть документ, вот стоит лицо, его предоставившее – и достаточно.
Вилем подошёл к двери и приложил ладони к чуть более тёмному прямоугольнику на её поверхности. Он делал это уже не раз. Но это было так давно!
Однако, против всяких ожиданий, ничего особенного на этот раз не случилось. Что-то щёлкнуло – и дверь приотворилась. Механизм опознал своего.
Опустив на пол в прихожей мешок с немудрящими пожитками, парень достал из шкафа клещи и топор. Он прекрасно помнил – где и что должно в этом доме лежать.
Обойдя вокруг строения, бывший подмастерье отодрал с окон деревянные щиты, которые уже давно рассохлись и еле держались на проржавевших гвоздях. Доски же с двери отпали вообще сразу же, стоило только коснуться их руками. Казалось, дом сам отторгал всё чужеродное.
Закончив со всем этим делом, парень вернулся в прихожую. Убрал инструменты на место и отворил дверь в когда-то свою комнату. В ту самую, в которой он прожил долгих десять лет. И жил бы дальше, если бы не смерть хозяина дома. Увы, она резко и жестоко изменила очень многое…
Здесь ничего не изменилось, даже пыли на полу не было – а ведь дом стоял пустым восемь лет! Впрочем, Вилема это ничуть не удивило, он давно привык к такому положению вещей. Более того – ему в своё время пришлось учиться убирать комнату, где жили все подмастерья! И выслушивать обидные насмешки старших – мол, надо же, он и этого толком делать не умеет!
Да, он не умел простых, казалось бы, вещей.
Зато умел очень многое из того, к чему другие ещё и не решились бы даже прикоснуться! Любой, даже самый сложный, механизм не был для него чем-то непонятным и загадочным. Стоило лишь положить руки на него, почувствовать – и он мог безошибочно назвать причину поломки.
И это было ещё одним фактором, который немало раздражал окружающих.
Тоже мне… нашёлся, видите ли, знаток! Без году неделя в подмастерьях – а туда же! Дождись, пока сам мастер соизволит обратить внимание на эту вещь, с почтением выслушай всё то, что он скажет. Подай – принеси – пошёл вон!
Терпи!
Ибо ты – никто, обычный подмастерье.
За строптивый характер он бывал бит – и не единожды. Увы, «ученье» состояло ещё и в этом. А ещё сбегать на рынок за покупками, дотащить перебравшего в гостях пива хозяина домой. И многое другое…
Но – всё это в прошлом!
Теперь – он полноправный мастер! И это подтверждается именным указом герцога! И все эти завистники…
Остановившись перед своей кроватью, он какое-то время не двигался – смотрел. Вспоминал…
Себя самого он впервые начал осознавать именно тут. Какие-то обрывки видений, разумеется, в памяти остались, но… он давно уже бросил попытки выяснить, кем были для него эти самые люди. Какой-то худой измождённый мужчина, постоянно плачущая женщина – кто они такие? Неважно! Теперь (особенно – теперь!) это не имеет никакого значения.
Вилем наклонился и повернул неприметный рычажок под кроватью. Щёлкнуло, всё сооружение вздрогнуло и начало вытягиваться.
Сбросив башмаки и куртку, он снял и рубашку – и в таком виде лег на кровать. Сначала ему было неудобно – ведь ложе рассчитывалось на десятилетнего мальчишку. Но механизм работал, кровать понемногу удлинялась, и вскоре он мог устроиться уже с большим комфортом.
Всё, теперь совсем хорошо.
Поворот нового рычага – кровать перестала вытягиваться в длину. Зато ожили механизмы, которые стояли вокруг неё. Длинный коленчатый рычаг коснулся груди парня.
