– Ну, хоть сами живы-здоровы, и на том спасибо. Спать идите, бестолочи, пока шеи себе не свернули. Вымахали, вон, лосями огромными, а ведете себя, как дети малые. И что вам не сидится на месте?
Все это время прячущийся за старшей сестрой Антон, робко выглянул из-за ее спины. Он понял, что ожидаемая буря так и не началась, поэтому можно спокойно удовлетворить собственное любопытство. Когда еще представится подобный случай?
– Бабуль, а почему ты хранишь столько сломанных часов? И переживаешь из-за тех, разбившихся? Они ведь и так уже давно не работают, хуже им точно не будет…
Пока бабушка размышляла над ответом, Лере хотелось провалиться сквозь землю от бесцеремонности брата. От этого кадра можно было ожидать многого, конечно, но чтобы настолько… Определенно, младший брат – это всегда горе в семье. Интересно, как данный феномен называется в биологии? Не может быть, чтобы подобное явление до сих пор не изучили и не классифицировали в соответствии с общепринятыми мировыми стандартами.
– Ох, горе моё луковое! Всё-то ты выпытать хочешь. Слышал, что с любопытными Варварами делают? То-то же!
– Я ж серьезно спрашиваю, бабуль. Была ведь какая-то причина, по которой они горой пылятся здесь. Ладно, работающие, но эти-то зачем нужны?
Ощутимый удар локтем в бок не смог остановить мальчишку от новой порции вопросов.
– У всего может быть душа, оболтусы. И у часов в том числе…
– Согласно большинству религиозных догматов подобное невозможно. Душа или ее аналог могут быть только у живых существ. Бабуль, ты серьезно веришь в то, что у твоих часов она есть? Они же не являются чем-то живым, – не унимался Антон.
– Антон, мир огромен. Много ли ты о нем знаешь? Что, если у механизмов тоже есть свой создатель?
– Конечно, есть! Это – человек.
Бабушка рассмеялась, вот только как-то невесело. Слишком невесело, как показалось Лере.
– Нет, внучок, я сейчас не о людях говорю. Среди часовых дел мастеров существует предание о Часоглаве. Он повелевает временем и механизмами, отсчитывающими его.
– Обычными часами, что ли?
– Не только. Метроном, например, тоже его творением может стать.
Пока Антон пытался вспомнить, что такое метроном и злился из-за отсутствия на чердаке своего верного помощника в таких делах – великого и благословенного интернета, бабушка спокойно продолжила:
– Как ты мог понять, он царствует не над всеми часами, а только над теми механизмами, которые создал собственноручно или собрали его подручные. А для этого Часоглав превращает в верных слуг настоящих, живых людей. Никто не знает, как он выбирает жертв для своих новых игрушек. Иногда это смельчаки, решившиеся бросить ему вызов. Иногда отчаявшиеся люди, у которых Часоглав ранее забирал близких. Но чаще всего глупцы, не сумевшие умерить собственное любопытство. Такие, как ваш дедушка.
Она еще раз взглянула на разлетевшиеся по полу кусочки разбитых часов и крохотные осколки раздавленной птицы.
– Как я могу их выбросить, если ваш дедушка, его душа, может быть заточена внутри этих отживших свое бедолаг? Или любого другого человека? Нельзя так безответственно относиться к тем, у кого есть великий дар – душа.
Пока горящий взор строящего новые прожекты Антона был устремлен на гору сломанных часов, Лера подошла к бабушке ближе и крепко обняла ее.
– Ба, мы же с этим сверходаренным уже не дети, можешь не выдумывать для нас сказки. Ладно, по поводу братца я погорячилась, конечно, но всё же. Всё мы прекрасно понимаем. Правда, я не хотела лишить тебя этого напоминания о дедушке. Оно как-то само, случайно. Прости.
Бабушка погладила девочку по голове и обняла.
– Сказки, говоришь? Не всё то выдумки, что ложью кажутся, моя хорошая. Ох, шалопаи, идемте спать, а завтра уже все вместе наведём здесь порядок. И то дело, давно уже пора тут прибраться…
5
Никакой информации от Вилема не поступало – казалось, он вовсе забыл о существовании гильдии. Самое неприятное, что и от двора герцога не последовало никаких вопросов по столь важному поводу. Более того!
Чиновники из ратуши «внезапно» позабыли о том, что только недавно хотели заказать гильдии производство ряда неотложных ремонтных работ! Во всяком случае, когда один из мастеров осторожно поинтересовался положением дел в данной области, ответом ему были изумлённо приподнятые брови собеседника. Мол, это вы, уважаемый, о чём? Знать ничего не знаю!
А упрямый подмастерье что-то продолжал делать в башне. Свет горел там допоздна. Все попытки выяснить хоть что-нибудь натыкались на равнодушие городской стражи – те попросту отказывались разговаривать на эту тему. И ведь не чужие же люди! Чай, в одном городе живём, кто-то даже и породниться пробовал. Хотя и не срослось. Мастера обоснованно считали стражников (и даже их начальство) не ровней себе. Выдать дочь за сына кого-то из этих держиморд? Или принять в дом дочь рядового (пусть даже и не совсем рядового) стражника? Вы серьёзно?!
Вот и аукнулось.
– Так более продолжаться не может! – поставили вопрос ребром перед главой гильдии все собравшиеся на внеочередное совещание мастера. – Мы попросту не можем допустить, чтобы этот наглый выскочка добился успеха без нашего участия! Что тогда скажет герцог?
И пришлось уважаемому мастеру Горту снова топать во дворец, униженно испрашивая аудиенцию у властителя.
На этот раз тот находился в куда более спокойном настроении. Во всяком случае, просьбу выслушал и даже не прервал визитёра на полуслове. Что, кстати говоря, делал частенько, если тема ему не нравилась.
– Странный вопрос, мастер Горт! А почему вы с ним обращаетесь ко мне? Вилем – он из ваших, его и спрашивайте. Во всяком случае, от нас он ничего до сих пор не просил – значит, ему кто-то из вас и помогает, разве не так?
– Но стража нас не пропускает в башню!
– И правильно делает, вообще-то. Но записку-то вы могли ему передать? На это запрета нет!
Окрылённый глава гильдии домой буквально летел!
И уже через час подмастерье топал к часовой башне, бережно неся за пазухой витиевато составленное послание.
– Главное, чтобы кто-то из нас вошел в башню! Хоть на час!
И тогда уже никто не сможет сказать, что гильдия не принимала участия в работах на часовой башне.
Гонец вернулся назад только к вечеру. И положил перед главой испачканный маслом и разводами ржавчины лист бумаги – то самое послание.
Горт лихорадочно его схватил, посмотрел, перевернул – и поднял глаза на бледного парня.
– Что это?
– Я сказал страже, что у меня послание к Вилему – и меня пропустили внутрь!
– И?
– Он спустился вниз, на первый этаж. Выше подняться не разрешили. Взял письмо, внимательно его прочитал…
– Дальше!
– Посмотрел на меня – и вытер им руки! Бросил бумагу на пол и, не сказав ни слова, ушёл наверх.
Мастера переглянулись.
– С вашего позволения, мессир, – поднялся с места один из них. – Я поговорю с этим парнем.
Отведя растерянного парня в отдельную комнату, мастер велел ему сесть на лавку и положить руки на стол перед собой. Поставил перед ним миску с водой.
– Обхвати её руками!
Тот послушно исполнил сказанное.
Гильдеец вытащил из сумки несколько свечей из темного воска, зажег их и расставил вокруг сидящего.
– Смотри на воду – и только на неё!
– Я понял, мастер!
– Смотри! И постарайся вспомнить всё, что ты видел в самой башне и рядом с ней! Говори – я должен это слышать!
– Да… я, конечно, всё вспомню… сейчас… да…
Гильдейцы обернулись на скрип открывающейся двери. Недавно покинувший их собрат неторопливо прошествовал к своему месту. Сел – и оглядел собравшихся.
– Ну?! – прервал молчание глава гильдии.
– Он заканчивает работу. Внутри башни уже наводят порядок. Даже ступени на лестницах частично заменили. Гильдия кузнецов поставила туда новые цепи – их сейчас поднимают наверх. Герцог сказал правду – Вилему помогают другие гильдии… и мы ничего об этом не знаем!
– Цепи?
– Противовесы для работы часов поднимают наверх с помощью цепей… – напомнил кто-то из собравшихся.
Эх, как тут сейчас не хватало «мастера» Бардмана! Но – увы! Ещё третьего дня он покинул пределы герцогства. На захудалой крестьянской телеге, потрясённый столь резкими переменами в своей судьбе, он уезжал обобранный буквально до нитки! Его семья понуро сидела рядом с ним, пряча взоры от насмешек городской черни.
И нельзя сказать, что он не боролся!
Даже с упрямым подмастерьем как-то ухитрился поговорить! Но именно после этого разговора он замкнулся и безропотно воспринял свою участь.
– И что значат эти приготовления?
– Полагаю, что туда вскоре прибудет сам герцог.
Когда взволнованные этими вестями гильдейцы начали расходиться, тот из них, что проводил дознание у подмастерья, несколько задержался. Дождавшись, пока все выйдут за дверь, он подошёл к главе гильдии.
– Тот парень, который относил письмо…
– Да?
– Я полагаю, что он должен куда-то уехать… и как можно быстрее!
– Почему?
– Ему слишком трудно дались воспоминания. Не всякий человек способен это пережить… без вреда для себя.
Эх, как не вовремя дал себя убить Норген!
– Хорошо, – кивнул Горт. – Где он?
– Там, за кладовой. В комнате для…
– Я понял. Пусть это вас не беспокоит – он не станет слишком много болтать!
Кавалькада роскошно разодетых всадников остановилась возле часовой башни. Герцог, красуясь выправкой, спрыгнул на землю, не глядя, бросил поводья слуге. Огляделся.
По случаю торжественного мероприятия вокруг было прибрано, а стража разогнала во все стороны различных зевак. Так что никто не мешал властителю и его свите пройтись вокруг башни.
– Я смотрю, ты и циферблаты подремонтировал? – словно бы ни к кому не обращаясь, произнёс он.
– Да, Ваша Светлость, – поклонился Вилем.
Ввиду неординарности мероприятия он приоделся (всё нужное заранее привез придворный герцога) и уже не напоминал зачуханного работягу, каковым казался раньше.
– Ну-ну… – неопределённо произнёс властитель. Было непонятно, одобряет он сделанные изменения или нет. – Ладно, пойдём в башню.
Внутри строения подмастерье слегка приободрился – тут ему было всё знакомо, и он чувствовал себя более уверенным. А вот немногочисленные приближённые властителя, напротив, сбились в кучку, стараясь не испачкать свою одежду о какой-либо механизм. Впрочем, герцог их опасений не разделял.
Он легко поднялся по лестнице, ступая следом за провожатым.
Большинство же придворных осталось внизу – наверху было не так-то уж и просторно.
– Показывай свою работу!
Вилем жестом указал на окошко, мол, извольте взглянуть.
Внизу стояло две телеги, нагруженные какими-то железяками.
– Что это?
– Неисправные детали механизмов. Стоило тронуть одну, как посыпались и все прочие. Судя по всему, мастер, что создал этот механизм, специально так и задумал…
– Зачем?! – резко обернулся на каблуках властитель.
– Полагаю, что для того, чтобы никто кроме него, не смог бы их починить… – пожал плечами Вилем. – Но, насколько я знаю, он умер внезапно. Сбила лошадь. Так что секрета своего он, по-видимому, так и не успел никому передать… ну, я так думаю, Ваша Светлость.
