– Сначала встал вопрос: как сделать огромное количество данных, которыми мы располагаем, полезными для людей? Как можем мы сделать их ощутимыми в реальности? Основываясь на текстах, далеко не уедешь. Мы должны по возможности снабдить все сносные входные порты информацией. Поэтому стало очевидно, что надо просто создать цифровую копию всего мира. Именно в режиме виртуальной реальности можно воспринимать существенно больший объем информации и значительно быстрее.
– Мне кажется, что то, что ты здесь описываешь, было уже темой некоторых мрачных научно-фантастических романов.
– Да, конечно! И наконец-то нам удалось это реализовать.
– Я вспоминаю, например, книгу «Джордж Оруэлл идет по магазинам» Каллиопы 7.3.
– Я должен признаться, что не читал ее.
– Очень хорошая книга, но, к сожалению, не получившая признания. Но вернемся к нашей теме.
– Да, итак, если ты зайдешь на портал «Взгляд в мир», то ты сможешь просто определить любую точку на земле и в реальном времени испытать то, что там происходит в данный момент. Если, например, ты выберешь фонтан Брин в самом центре Города Качества, ты увидишь не только фонтан и прилегающие к нему здания, но и тех, кто там и с кем прогуливается. А если ты приблизишься к ним, то даже услышишь, о чем люди говорят.
– Как же это работает?
– Ну, многие люди пользуются нашими приборами, не так ли? Уховертки, линзы, смармы, айпады. У всех этих приборов есть микрофоны. А благодаря нашим усовершенствованным алгоритмам чтения по губам и технологии воссоздания голоса, разработанной молодой компанией DeepFake Ltd., которую мы недавно купили, на портале «Взгляд в мир» разговор можно слушать даже в том случае, если поблизости нет ни одного из наших микрофонов. Отсутствующую информацию система дополняет автоматически путем вычислений. Конечно же, сначала мы пытаемся получать реальную информацию. Это означает, что если ты желаешь оказаться в определенном месте, то расположенным поблизости датчикам и дронам дается распоряжение прицельно направить в твой фокус больше информации. Мы называем это «экстрафокусом».
– То есть, если я совершаю пробежку вдоль реки и внезапно надо мной собираются дроны, значит, кто-то, возможно, наблюдает за мной в режиме «Взгляда в мир»?
– Ну да, чтобы образовался рой дронов, за тобой должен наблюдать не один дрон. Но я, конечно, могу себе представить, каково тебе.
– О’кей. Вау! В будущем мне нужно быть осторожной в своих словах.
– Если это еще не поздно, – говорит Хал, смеясь. – «Взгляд в мир» функционирует вообще-то не только в реальном времени. Ты также можешь вернуться в прошлое.
– Значит, я могу стать свидетелем не только того, что в определенный момент происходит у фонтана Брин, но и, скажем, что происходило две недели тому назад?
– Абсолютно верно. Ведь данные в нашем распоряжении. В чем же проблема? Только экстрафокус, который мы можем поставлять в реальном времени, разумеется, невозможно обеспечить в режиме прошлого времени.
– Насколько далеко я могу уйти в прошлое? Наверняка есть ограничение.
– Что ж, мы действительно располагаем лишь скудными данными о кабельном периоде, а о более раннем времени совсем ничего не известно, но, как говорится, мы можем поразмышлять. Ты должна себе это представить, как в музее, в котором отсутствующие кости выставленного динозавра заменяются серым пластиком. Чем глубже ты продвигаешься назад во времени, тем более «серым» становится «Взгляд в мир». Но в принципе ты можешь идти до Большого взрыва. Еще дальше – это уже проблематично.
– Ты шутишь?
– Нет, нет. Допустим, что между настоящим временем и Большим взрывом, конечно, остаются еще некоторые черные пятна, но мы работаем под высоким давлением над тем, чтобы реконструировать исторически значимые события по фотографиям, фильмам, газетным сообщениям, даже по картинам маслом и иероглифам. Везде, где у нас есть точка данных, также должно быть что-то, что можно увидеть во «Взгляде в мир».
– Я должна сказать, что я в равной степени в восторге и в ужасе!
– При этом я еще не рассказал самое главное! С помощью «Взгляда в мир» ты можешь совершать путешествия не только в прошлое.
– Нет, нет, нет! Я предполагаю, что ты хочешь сказать, но я не могу в это поверить!
– И все же! С помощью «Взгляда в мир» ты можешь попасть и в будущее!
– Каким образом?
– Режим будущего, конечно, полностью рассчитан, то есть экстраполирован. И мы не даем здесь никаких гарантий, – рассмеялся Хал. – Но есть множество вещей, которые произойдут с довольно большой долей вероятности. Через пять минут, например, мы оба наверняка будем еще сидеть на этих стульях и беседовать.
– Понятно. Мы можем туда попасть?
– С удовольствием.
На большом экране позади Джульетты и голографического Хала зрители видят рассчитанное будущее обоих. Со слегка измененной осанкой они все еще сидят на своих местах и беседуют.
– Хорошо, я вижу нас здесь, в студии, – говорит Джульетта, – но я не слышу, как мы говорим!
– Ну, Джульетта, ты слишком многого хочешь, ты не находишь? – Хал улыбается. – Во всяком случае, для бета-версии.
– Вау. Это взрывает мой мозг. Возможности применения необозримы.
– Конечно! Представь себе, ты всегда знаешь, где будет твоя возлюбленная через час. Ты всегда мог бы случайно оказаться у нее на пути.
– Мечта всех сталкеров…
– Не настраивайся сразу на такой негативный лад!
– А когда я не знаю, куда идти, если я не знаю, что мне делать, то в поисках вдохновения я могу просто заглянуть в будущее и посмотреть, что я буду делать.
– Понятно. Но не расстраивайся, если «Взгляд в мир» покажет тебе, что через два часа ты будешь все еще бесцельно лежать на диване.
– «Взгляд в мир», покажи мне мое будущее. Что я буду делать через двенадцать часов?
На большом экране появляется Джульетта, которая выходит из самоходного автомобиля, чтобы заказать в своем любимом кафе «кофе с собой».
– Это действительно мой утренний ритуал! – говорит Джульетта удивленно. – Почему многих любителей кофе так легко проследить?
– Для режима будущего мы решились на транспарентность. Это означает, что чем более сомнительно будущее, тем более прозрачным будет соответствующее моделирование.
– Значит, чем дальше я ухожу в будущее, тем более прозрачным становится все вокруг?
– Верно.
– Вау. Вау. Кто же может в это поверить?
– Да, это тяжело для нас, людей. Но теперь представь себе, что ты можешь увидеть здесь одновременно все, то есть любое место во «Взгляде в мир» в любое время, в прошлом или будущем, все сразу. Тогда ты получишь впечатление о том, как воспринимал мир Джон Наш.
– Сеть спасла его.
– Сеть спасла его.
– Сейчас возникают, конечно, протесты… – начинает Джульетта.
– Ах, протесты. Они же не постоянны?
– Многие критики говорят, что люди такого рода никогда не признают наблюдение.
– Ах, то же самое говорили, когда Google начал читать все мейлы. Но люди довольно быстро с этим смирились.
– То есть вы делаете это как обычно? – спрашивает Джульетта.
– Как обычно?
– Да, во-первых, вы делаете заявление. Вы делаете что-то и просто утверждаете, что имеете на это право. Если потом поднимается волна протеста, то вы немного отступаете и делаете некоторые косметические изменения.
– Мы воспринимаем возражения очень серьезно, – говорит Хал. От его прежней доброжелательности вдруг не осталось и следа. – Защита данных для нас в What-I-Need не просто пустые слова.
– Напротив, – говорит Джульетта, – это фундаментальная опасность для вашей бизнес-модели.
– Мы ввели для «Взгляда в мир» возможность отменить принятое решение, – говорит Хал чуть сердито. – Я бы не называл это «косметическим изменением».
– Эта кнопка, правда, совершенно скрыта, но да, можно просто выйти из системы. Хотя это функционирует только в частных помещениях. В общественных местах выход из «Взгляда в мир» невозможен.
– Но, Джульетта, общественное место – это общественное место, не так ли? Уже из названия понятно, что там ничего не происходит тайно.
– Итак, вы опять делаете ставку на то, что люди…
Ее голос обрывает звук взрыва. Голограмма Хала мигает, а потом исчезает.
– Хал! – говорит озабоченно Джульетта. – Алло! Ты слышишь меня, Хал? Что случилось?
В кабинете главного разработчика What-I-Need разорвалась бомба. В письменном признании в совершении покушения, которое было опубликовано сразу вслед за этим, разрушители машин злорадно указали на следующий «интересный забавный факт»: вопреки прогнозу режима будущего Хал по истечении пяти минут уже не сидел на своем стуле. И с Джульеттой он никогда уже больше не будет беседовать.
ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ
В результате бракоразводного процесса Мартин оставил своей бывшей супруге их общий дом, так как, вопреки общепринятому мнению о нем, он был неплохим парнем. Кроме того, его адвокат сказал ему, что после развода он все равно потеряет усадьбу. Дэниз взяла дом, но потом даже не въехала в него. Слишком много неприятных воспоминаний или подобной ерунды. Она поручила маклеру продать дом. Так как отец Мартина отказался покупать дом у своей бывшей невестки, Мартин был вынужден все же выехать. Теперь он живет на съемной квартире. Полное унижение. Это, конечно, очень красивая квартира в элитном закрытом жилом комплексе. Он живет на самом верху, на десятом этаже, с красивым видом. И все же – квартира! В аренду! Он! Мартин Управляющий! Непостижимо. При этом весь регион принадлежит его отцу. Мартин сначала счел это неудачной шуткой, когда отец потребовал от него арендную плату. Но он никогда не шутит. Вероятно, отец просто хочет проучить его или что-то в этом роде. В результате Мартин ничего не извлек из этого, кроме того, что его отец – задница. Но это он знал и раньше.
Мартин сидит на своем диване, на его коленях – коробка с пиццей, из которой он с отвращением выкидывает анчоусы. В креслах напротив него сидят два дорогих адвоката его отца. Оба удивительно похожи друг на друга, хотя они не являются родственниками. Вероятно, то же самое пренатальное обновление. Они напоминают Мартину виртуального друга его жены – его бывшей жены. Поэтому мысленно он называет их Кен и Кен Второй. Их настоящие имена он не запомнил.
– Как вы думаете, почему вы опустились на несколько уровней? – спрашивает Кен.
– Гм… я не знаю, – говорит Мартин. – У меня есть лишь смутное представление, что система не срабатывает, если взрывают президента Страны Качества. Даже если он всего лишь проклятый «пожиратель тока».
Два адвоката вызволили Мартина из тюрьмы. Они аргументировали это тем, что Джон Наш был всего лишь машиной и что в действиях Мартина речь идет лишь о нанесении имущественного ущерба. Каким-то образом им это удалось. Поэтому он должен быть им благодарен. Но он их просто терпеть не может. Он испытывает непреодолимое желание забросать обоих анчоусами.
– Из-за вас даже снизился уровень вашего отца, – говорит Кен Второй.
Боб Управляющий стоит в гостиной своего сына и беспрерывно пыхтит. Что бы ни делал этот кусок мяса, он постоянно пыхтит, подумал Мартин. Он ходит и пыхтит, он говорит и пыхтит, он жрет и пыхтит, он молится и при этом тоже пыхтит (Боб – ортодоксальный неолиберал), он сидит и спит и также пыхтит. Наверное, и сношается он тоже с пыхтящими и лишь изредка со своей женой.
– Ваш отец опустился с уровня 90 до 89, – говорит Кен.
– Вы знаете, что это означает? – спрашивает Кен Второй.
– Из-за вас он вылетел из клуба 90-уровневых.
– Плевать я хотел на свой уровень, – говорит Боб, бегая по комнате взад и вперед. – Мне не нужен никакой уровень. У меня есть деньги.
– Сядь же на место, – говорит Мартин.
– Мы ненадолго.
– Я думаю, что для всех заинтересованных было бы лучше, если бы мы по истечении определенного времени воспользовались «Правом на забвение», – предлагает Кен.
– Как вам, вероятно, известно, это функция, на которую имеет право любой, начиная с уровня 60, – говорит Кен Второй.
– Она позволяет удалять негативные записи с информационной дорожки, – говорит Кен.
– Многие люди пытаются достичь уровня 60, чтобы предать забвению то, что они учинили в прошлом и что их преследует до сего времени, – объясняет двойник.
– Но эти люди совершают логическую ошибку.
– «Право на забвение» не предназначено для них, так как это «то» в прошлом, по всей вероятности, помешает им когда-либо достичь вожделенного уровня.
– Вообще-то «Право на забвение» функционирует с точностью до наоборот, – говорит Боб. – Если кто-то превзошел определенный уровень, то «Право на забвение» поможет ему остаться на том же уровне. Можно делать что хочешь и потом сказать системе, что она должна забыть все, что случилось.
– Конечно, нельзя предать забвению все, – вмешивается Кен. – Имеет ли право кто-то что-либо предать забвению, рассчитывается по сложной формуле, которая, кроме всего прочего, является еще и тайной.
– Но некоторые переменные величины можно вывести, – говорит Кен Второй. – Чем больше внимания уделяется определенному событию, тем менее вероятно то, что это можно предать забвению.
– Я хотел бы продемонстрировать это на абсолютно произвольно выбранном примере, – просопел Боб. – Скажем, кто-то был слишком глуп, чтобы взорвать президента Страны Качества.
– Я думал, ты хотел, чтобы я это сделал, – говорит Мартин и откусывает кусок пиццы, которая все еще имеет вкус анчоусов.
– У Железной Леди! – кричит отец Мартина. – Я хотел, чтобы ты помог разрушителям машин! Дал им информацию!
– Ла-ла-ла-ла-ла-ла, – говорят Кены и затыкают пальцами уши. – Об этом мы ничего не слышали.
– Я знал, что ты глуп, – говорит Мартину отец. – Но что ты настолько глуп, чтобы самостоятельно взорвать президента… такого я себе не мог представить. Ты не должен был делать это сам! Такое кому-то поручают. Для этого есть люди, которых можно купить!
– Ла-ла-ла, – говорят адвокаты.
Боб запыхтел и повернулся к ним:
– Вытащите пальцы из ушей. Это выглядит глупо.
Адвокаты смотрят друг на друга, кивают и вынимают пальцы из ушей.
– В любом случае покушение вызвало слишком много шума, – говорит Кен.
– Даже Генрик Инженер не смог бы предать это забвению, – говорит Кен Второй.
