Давай, кричит она
Еще разок-другой, и хватит, кричит она
а он думает, что уже хватит, ведь этак вот стоять да толкать тоже скучно, вдобавок все больше темнеет, и сперва она не хотела, чтобы он ее раскачивал, а теперь не хочет, чтобы останавливался, наверно, вправду так оно и есть, думает он и отступает немного назад, меж тем как качели летят к нему
Толкай, толкай меня в спину, кричит она
а он отступает еще дальше назад
Не можешь? – говорит она
и он толкает, и она помогает изо всех сил, крепко-крепко цепляется за канаты и летит вперед, а на самом верху кричит «о-о-о» и опять летит вниз и назад
Как здорово, кричит она
Еще, кричит она
а он смотрит на нее, потом бежит к качелям и со всей силы толкает
Да-а, кричит она
долго кричит, нараспев, кричит «да-а» снова и снова, потом уже медленнее
Сперва ты не хотела качаться, говорит он
Не решалась я, говорит она
А теперь не хочешь перестать, говорит он
Да, мне нравится, говорит она
Но теперь уж хватит, накачалась, говорит он
Это же здорово, совершенно замечательно, говорит она
а качели раскачиваются с все меньшим размахом, взад-вперед, вверх-вниз, взад-вперед
Сперва я боялась, а потом уже нет, говорит она
Так часто бывает, говорит он
Здорово было, говорит она
а качели вот-вот остановятся, тихонько покачиваются взад-вперед, и она говорит, что в детстве никогда не решалась качаться, очень уж ей было страшно, ну, иногда качалась, конечно, но совсем чуть-чуть, как сейчас, чуть вперед, чуть назад, а он говорит, что, наверно, зря так сильно ее раскачивал, а она говорит, что, наоборот, правильно делал, ей понравилось, хоть она и твердила, что ей не нравится, на самом деле ей нравилось, говорит она, и он отвечает, что, пожалуй, люди часто говорят одно, а в виду имеют совсем другое, иной раз прямо противоположное, а она говорит, что не знает, часто ли так бывает, но, по крайней мере, с нею нынче, когда она качалась, было именно так, а качели меж тем все качаются, и он берется за канаты и тормозит, держит, пока качели не замирают, и он просто стоит за спиной у молодой женщины, а она просто сидит, потом смотрит на него
Здорово было, говорит она
Хоть мы и взрослые люди, говорит он
Во всяком случае, почти взрослые, говорит она
Чуточку взрослые, во всяком случае, говорит он
Ага, чуточку, говорит она
и он осторожно толкает качели, выпускает канаты из рук
Чуточку взрослые, говорит он
Это уж как посмотреть, говорит она
а качели сами по себе качаются, взад-вперед, совсем немножко, но вверх-вниз, медленно уже, медленно взад-вперед
Во всяком случае, скоро повзрослеем, говорит она
Да, говорит он
и снова берется за канаты, останавливает качели
Темнеет, говорит он
Пока что не совсем темно, говорит она
Последний разок? – говорит она
и он опять берется за канаты, отходит назад и тянет качели за собой, отходит как можно дальше, поднимает ее как можно выше и бежит вперед, не отпускает канаты, а она кричит, нет-нет, больше не надо, не так сильно, не так быстро, не могу больше, не надо, кричит она, о-о нет, нет, не надо, кричит она, и он отходит от качелей
Не так сильно, кричит она
Это уж слишком, кричит он
О-о-о, кричит она
а он останавливается, смотрит на нее, видит, как она качается взад-вперед, вверх-вниз, но все медленнее, потом сама старается немного раскачаться, взад-вперед, вверх-вниз, замедляет движение, качели лишь чуть покачиваются взад-вперед, и он отходит от них еще дальше
Ты куда? – говорит она
Да никуда, говорит он
Но ты идешь к калитке, уходишь? – говорит она
Нет-нет, говорит он
Никуда я не ухожу, но скоро совсем стемнеет, может, пойдем домой? – говорит он
Погоди, пока качели совсем не остановятся, говорит она
и ставит ноги на землю, тормозит, качели останавливаются, а она смотрит на него, улыбается и говорит, что очень уж было здорово, она, мол, с детства не качалась на качелях, а в ту пору не очень-то и любила, трусиха была, вечно всего боялась, когда была маленькой девчонкой, говорит она
Не решалась качаться? – говорит он
Только немножко, говорит она
Ну да, говорит он
Вообще-то я не решалась, а когда все-таки качалась немножко, то просто чтобы решиться, говорит она
и добавляет, что такой была в детстве, потом оба умолкают, а немного погодя она спрашивает, не боялся ли он качаться, когда был маленький
Ты не боялся? – говорит она
и он кивает, а она слезает с качелей, идет к нему, и он видит, что теперь ее длинные черные волосы спадают вниз, и она поднимает к нему лицо, с полуоткрытыми губами, и он тянется к ней губами, и их губы встречаются, чуть-чуть
Очень осторожный поцелуй, говорит она
а он кладет ладонь на ее волосы, вернее, держит ладонь над самыми волосами, и они обнимают друг друга, прижимаются друг к другу, он опускает ладонь на ее волосы и гладит эти длинные черные волосы, вверх и вниз, а она кладет голову ему на плечо, и я вижу, как они стоят, с виду неподвижные, будто картина, стоят, будто еще одна из тех картин, какие я не в силах забыть, будто картина, которую я напишу, напишу, чтобы избавиться от нее, напишу такими, какими вижу сейчас, думаю я, ведь сейчас от них словно бы исходит свет, когда они стоят, вплотную друг к другу, как бы сливаясь в одно, два человека, как бы ставшие одним целым, до того тесно жмутся они друг к другу, а между тем вечереет, и тьма опускается на них, будто снег, будто снежинка за снежинкой, но одновременно будто целостная, неразделимая тьма, не куски тьмы, а этакий темнопад, и чем темнее становится, тем больше света от них исходит, да-да, от них исходит свет, я вижу его, и, хотя этот свет, наверно, увидеть нельзя, его все же можно увидеть, ведь и от человека может исходить свет, в особенности от глаз и большей частью на краткий миг, вспышкой незримого сияния, но от них двоих исходит ровный спокойный свет, постоянный, неизменный, кажется, будто этот свет – они сами, вот так они исходят светом, единым светом, думаю я, а он замечает, что она теперь почти сплошь свет, такое у него ощущение, думает он, стоя там, но не глупо ли так думать? он стоит, обнимает женщину из плоти и крови и думает, что она свет, вот ведь глупость, думает он, впрочем, большим умом он никогда не отличался, но у него такое ощущение, будто он обнимает свет; странно, думает он, ну можно ли так думать, обнимая друг друга, она обнимает его, а он ее, нет, глупость это, думает он, прямо-таки не по-мужски, думает он, потому что никакой она не свет, а женщина из плоти и крови, и формы у нее как у женщины из плоти и крови, никакой она не свет, она женщина, его любимая, а никакой не свет, думает он, и я вижу, как они разжимают объятия и идут чуточку врозь, и я вижу, что тьма как бы чуточку отступает перед ними и они стоят, словно вырезанные из тьмы, чуточку врозь, и вид у них немного усталый, и он думает, что нельзя думать, будто она свет, глупо ведь, подобные мысли не в меру высоки и пусты, думает он, берет ее за руку, и они идут к другим качелям, выпускают руки друг друга, и она садится с одного конца, лицом к косогору, где на серой земле виднеются пучки травы, а он опускает качели с другого конца немного вниз, она помогает, отталкивается ногами, и он одной ногой перешагивает через доску, наступает на косогор, садится верхом на доску, которая упирается в землю, а она поджимает ноги и свободно сидит наверху, в воздухе
Как здорово снова парить в воздухе, говорит она
По-моему, мы опять стали детьми, говорит он
Мы сами делаем друг друга детьми, говорит она
Я словно опять девчонка, либо парю в движении, как на тех качелях, либо, вот как сейчас, свободно вишу в воздухе, говорит она
Все дети любят очутиться в воздухе, говорит она
И все взрослые дети, говорит он
Да, наверно, говорит она
По крайней мере, мы, говорит он
По крайней мере, сейчас, говорит он
Но сейчас мы болтаем чепуху, говорит она
Даже неловко, говорит она
и он, оттолкнувшись от земли, поднимается в воздух, а она опускается к земле, отталкивается и поднимается в воздух, а он опускается вниз
Все любят парить, говорит он
и опускается к земле и снова отталкивается
И находиться в равномерном движении, говорит он
а она опускается к земле и снова отталкивается
Как дыхание, говорит он
и, опустившись к земле, отталкивается
И как биение сердца, говорит она
и, опустившись к земле, отталкивается
Быть в одном движении, говорит он
и, опустившись к земле, отталкивается
Быть вместе в движении, говорит она
и, опустившись к земле, отталкивается
Быть в одном движении, говорит он
и, опустившись к земле, отталкивается
Как волны, говорит она
и, опустившись к земле, отталкивается
Как волны одного моря, говорит она
а он опускается к земле и отталкивается
Как мы двое, говорит она
и, опустившись к земле, отталкивается
Как ты и я, говорит он
и, опустившись к земле, отталкивается
Как мы, говорит она
и, опустившись к земле, отталкивается, а он не отталкивается, своей тяжестью удерживает качели внизу, сидит верхом на доске, упершись ногами в землю, меж тем как она, болтая ногами, висит в воздухе
Вот так и должно быть, говорит она
Наверно, говорит он
и отталкивается от земли, а она опускается вниз, касается ногами земли
И так тоже, говорит она
и отталкивается
