– Они у себя дома рыбу ловят, – не моргнув глазом соврал Толик. – В реке.
– Ну, если ловят… – мать опять стала кого-то искать на дороге. – Я их на почте видела. – Отпустила рукав сына и пошла к торговому центру. – И про бочки не забудь. Про картошку тоже.
– Ага, – кивнул Толик. Он никогда о делах не забывал, всего лишь умело откладывал.
Постоял, посмотрел по сторонам. Никаких поводов дальше откладывать знакомство с новенькими не нашлось.
Одноэтажный приземистый деревянный дом с высоким крыльцом был покрашен в зелёный цвет и поделён пополам. В левой половине устроился Сбербанк, в правой почта. В часы работы и там, и там всегда толпился народ. Толик сунулся на половину почты и сразу упёрся в спину.
– За мной сказали не занимать, – буркнул мужик в спецовке. На его слова повернулась вся очередь, чтобы посмотреть на того счастливчика, что зря пришёл. Первые глаза, с которыми Толик встретился, принадлежали бледной Маринке.
Толик выпал за дверь, выбрался на крыльцо, облокотился о перила. Утро разгоралось. Надо было и правда идти заниматься делами. А девчонки… их можно позвать на рыбалку и как-нибудь потом. В любом случае они вряд ли заинтересуются таким предложе- нием.
Толик побежал домой, по дороге зайдя только к Коляну. Обладатель синей кепки заметно продвинулся в своей работе, теперь он сидел под пугалом и грыз семечки.
– Тебя моя мать искала, – крикнул Колян.
– Меня? – Толик почувствовал себя страшно важным человеком: всем он был нужен, все его искали.
– Хотела что-то твоей матери передать.
– А мать ушла, – ещё больше обрадовался Толик, потому что был сейчас носителем ценной информации.
– Так и моя тоже. Вернулась из ДК и сказала, что съездит в Шуньгу.
– Чего там? – Толик повис на заборе.
– Туда Серёга на машине поехал. Вроде как ярмарка будет.
– Ага, – удовлетворился ответом Толик. Ярмарка в Шуньге это нормально. Ярмарки там исторические. – А ты знаешь, что раньше на эту ярмарку черти прилетали?
– С чего это им туда прилетать? – Не сильно заинтересовался новостью Колян.
– Как же? Это все знают! Была однажды ярмарка, как раз под Рождество. И вот одна баба пошла покупать что-то. Взяла с прилавка, попробовала, ей не понравилось. Плюнула, сказала, что как у чёрта. Чёрт тут же появился и сказал, что если как у него, то и ей быть чёртом, и превратил бабу в свинью. С тех пор всякого, кто что-то на той ярмарке пробовал да ругал, в свинью превращали.
Колян тихо засмеялся.
Толик ещё немного повисел на заборе и уже собрался с него сползать, когда на дороге показалась культорганизатор Наташа. Невысокая и худенькая, она ухитрялась быть везде и всегда. И, главное, её отовсюду было слышно.
Толик рванул вдоль забора, спотыкаясь о траву, но спрятаться не успел.
– Стоять! – Рост Наташа имела невысокий, но голос зычный. – Ты что делаешь?
– Домой иду, – Толик сбавил темп, но останавливаться не стал. Себе дороже.
– Я с тобой, – привязалась Наташа. – Ты к Снегирёву заходил? Он на огороде?
Толик бросил взгляд через забор. Вялое покачивание пугала сообщало о том, что Колян благополучно спасся.
– Не застал никого, – остановился Толик.
– Ладно, найду, – грозно пообещала Наташа, подходя ближе. – Мать дома?
Здесь к Толику вернулось хорошее настроение.
– Нет, ушла, – с удовольствием сообщил он. – До обеда не будет.
– Жалко. Я хотела у неё кое-что взять.
– Могу передать. Но позже. А что нужно?
Наташа упёрла руки в боки и нервно прикусила губу.
– Позже мне не подходит. У меня фотограф приехал. Срочно нужны костюмы. Будем делать тематическую съёмку.
– Что такое тематическая? – удивился Толик.
– Нарядим вас в костюмы, и будет как в старину. – Наташа вытянула телефон из кармана. – Ну ладно, пойду твою мать искать. А ты к вечеру ребят собери, обсудим. – Она ткнула в Толика пальцем. – В пять. ДК. Не опаздывай.
Толик задумчиво посмотрел на пыльные ноги в шлёпках. День сегодня складывался интересно: у всех к нему какие-то просьбы. Он подумал обсудить это с Коляном, но вспомнил, что Наташа позвонит сейчас матери, а значит, они скоро вместе могут прийти домой, и побежал к давно ожидавшим его бочкам.
Глава вторая
Сиверик
Из-за дальнего берега залива солнце тянуло за собой облака, намайнивая скорые дожди. Потянуло холодом, обещая злой северный ветер сиверик.
Но пока солнце ещё жарило, и на мелководье вода прогрелась. После часа народ стал подтягиваться к пляжу. Толик, нагруженный очередными заданиями от матери, прибежал поздно и у озера догнал рыжую Ритку, тащившую по склону розовую коляску.
– А ты почему с мелкой? – спросил Толик, перехватывая ребристую ручку.
– Мать без сеструхи не отпускала, – Ритка затрясла уставшими запястьями, поморщилась. – Ты видел? – кивнула она в сторону воды.
Толик глянул на пляж поверх розового колясочного капюшона. Рядом с толстой Катькой стояли новенькие. Толик скривился. Красивый план, что он так – опа, и герой вечеринки, развалился. Раздражение на новеньких в душе заметно выросло.
– Чего они припёрлись, если даже без купальников? – проворчала Ритка.
Новенькие были в полной амуниции: сарафанах и сандалиях, на головах панамы. Рядом с Катькой в купальнике они смотрелись полярными лётчицами.
Толик молча потянул коляску к песку, забуксовал и поставил технику на прикол. Кряхтящая до этого мелкая уснула.
Новенькие во все глаза смотрели на подходивших Толика и Ритку.
– А это Толик, – радостно доложила Катька и выпятила для солидности живот. – Его мать шьёт. – Она замахала Толику рукой. – Смотри, кто здесь!
Толик натянул улыбку.
– Здрасьте, – склонился он. – Вливаетесь в коллектив?
– Их Сонька привела. Они теперь подружки, – сообщила Катька.
– Купаетесь? – Голос Толика был мягок и сладок.
– Мы без купальников, – отрезала высокая Иринка, а низкая Маринка наградила его взглядом Снежной королевы.
– Ага, – не сдавался Толик. – На пляж-то оно – ага.
Ритка сдёрнула с плеча полотенце, хлестнув им Толика по спине.
– А как же вы купаетесь? – нежным голосом произнесла Маринка. – Тут же коровы.
Толик посмотрел на залив. Коров не было. Он даже подумал, что он сейчас с новенькими смотрит разное кино: у них коровы, а у него нет. Положение спасла Катька.
– Так я уже говорила, что коровы около причала. Там в жизни никто не купался. А тут чисто. Мы и воду отсюда берём.
Высокая Иринка уставилась на озеро. Взгляд у неё был такой, словно она на глаз определяла уровень вредоносных бацилл на литр воды.
– Здорово, – пропела у неё за плечом Маринка. – А что ещё у нас интересного?
Толик стянул футболку, отметив про себя объединяющее «у нас». Значит, прописались уже, обжились.
– Да у нас всё что угодно есть, – заговорил он, обводя рукой горизонт, набухавший облаками. – Сюда «кометы» из Кижей приходят.
Лица сестёр не дрогнули, информация про лихое пассажирское судно на подводных крыльях не задела их каменные сердца.
Толик бросил футболку под ноги.
– Ещё у нас есть дом купца Костина, – сообщил он. – Историческое место. Сам Пётр Первый в нём бывал.
Катька с Риткой уставились на Толика, но он держал лицо.
– Это который у торгового центра? – осторожно спросила Маринка. – Двухэтажный, с белыми наличниками?
– Нет, другой, – Толик изобразил лицом презрение: они тут уже два дня, а всё ещё не знают основных вещей. – На площади дом Елизаровых. Они крестьянами были. – Он скинул шлёпанцы. – Ещё у нас соляной родник есть. Если из него воды попить, никакая болезнь не пристанет. Но это вы сами не найдёте, проводник нужен.
И посмотрел так, чтобы новенькие сразу поняли, никуда вести он их не будет. А если всё-таки захотят на родник, то только к нему и можно обратиться. Вот так у них тут всё серьёзно.
– А ещё, – двинул он вперёд своё главное смертоносное оружие, – у нас тут былины собирали и скоморохи жили.
Взгляд Иринки стал такой, что Толик сразу понял: про скоморохов это он зря. Сейчас она его в скоморохи и запишет. И будет он бит, как те давние потешники, что были изгнаны сюда при Иване Грозном. С ними-то и пришли былины, что потом обнаружили учёные. Про всех этих Муромцев и Никитичей. Но про них, пожалуй, тоже не надо.
– Ой, да не слушайте вы его, – не выдержала Ритка и толкнула Толика в плечо. – Нормально тут у нас. Приходите вечером к крайним домам, это там, где дорога заканчивается. У нас там пятачок.
– Не пятачок, а место рыбалки, – обиделся Толик. – А в выходные регата будет.
Маринка обледенила его взглядом. Он даже почувствовал, как хрустит от движений образовавшийся на его коже лёд.
– Чего? – возмутился Толик. – Настоящая регата и Заонежская кадриль. Праздник. К нам на лодках со всего берега приходят. И парусник с Кижей, «Святитель Николай» называется.
Сёстры смотрели на него выжидательно. Что-то ещё надо было сказать. Вот прям срочно и чтобы наповал. Чтобы эти приезжие сразу поняли: всё не зря.
– А ещё у нас тут призрак жениха ходит, – выпалил он.
– Чего? – развернулась к нему Катька.
– Ну здрасьте, – всплеснул руками Толик. – Свадьба-то была. Лет сто назад. Жених с невестой плыли на лодке к нашей церкви. А лодка возьми да перевернись. Хорошо, навстречу пленный поляк на своей лодке попался. Нырнул и спас невесту. А жених так и потоп.
Его внимательно выслушали. Иринка переступила с ноги на ногу.
– Только невесту спас? – уточнила она.
– Он её за фату ухватил и вытянул. – Толик руками изобразил поляка, тащившего невесту, вышло, как дед репку.
– Ой, врёт как дышит, – фыркнула Катька и пошла к воде, крепко пропечатывая пятки в песке. На мелководье плескалась осторожная Сонька, на глубине показывал класс Колян.
– Чего вру-то? – Толика задело отсутствие солидарности среди своих. Катька могла бы и поддержать. – Всё так и было. Он потом на ней женился. Поляк. У нас в деревне до сих пор польская фамилия сохранилась – Илатовские.
– А поляки тут откуда? – осторожно поинтересовалась Иринка.
– Их сюда сослали. После Смутного времени, – с раздражением отозвался Толик. Вот зачем он сейчас очевидные вещи говорит? Кто ж не знает, откуда на Руси поляки. А потом ещё шведы. Ну и французы. – Так… это… клады же.
– Какие клады? – В голосе Иринки появилось что-то нехорошее. Как будто она сейчас ржать начнёт.
– От поляков, – из последних сил держал оборону Толик. Он поискал поддержки у Ритки, но та смотрела на воду и сейчас была не с ним. – Приехали с сокровищами, что наворовали в Москве, и здесь их закопали. В Толвуе. Много кто искал, а давались клады только полякам. Вот Костику Илатовскому точно бы дался.
– Костику? – уточнила Иринка.
– Он сейчас не в селе. К бабке уехал в Питкяранту, это рядом.
Толик поддёрнул плавки и попятился к воде, понимая, что пора купаться, а то ещё чего-нибудь наговорит. Не выдержал, уже стоя в воде, обернулся:
– А покойник этот, ну, который жених, невесте являлся. Правда! У нас тут любовь сильная. Вот в Ламбасру?чьё есть Горка любви. Если на неё с кем-нибудь подняться, любовь до гроба потом случается. Один парень пошутил, поднялся с девчонкой, а потом избавиться от неё не смог. Он её на автобус сажает, автобус ломается. Машину ловит – машина ломается. На лодке повёз – перевернулась лодка. Так вместе и живут. Вот!
Толик решительно штурманул мелководье, проклиная себя за разговорчивость. Но тут ему в голову пришла гениальная идея.
– А кстати, этого жениха и сейчас встретить можно, – крикнул он. – Приходите на рыбалку, увидите.
И с чувством выполненного долга погрузился в воду. Плавал Толик не очень хорошо, поэтому остался плюхаться вместе с Сонькой. Она его тут же обрызгала, потом попыталась притопить. Толик с удовольствием ухнулся на дно, а когда, нахлебавшись воды, выплыл, на берегу сиротливо розовела коляска, рядом стояла Ритка, сосредоточенно эту коляску трясущая, а новенькие ушли. Катька сделала смелый шаг вперёд, теперь она стояла по колено в воде. От кустов раздался всплеск, от своей стороны пляжа в озеро прыгнул Игорёк. Прежде чем в ответ притопить Соньку, Толик вспомнил, что всех их требовала к себе Наташа. Но портить общее настроение не хотелось.
