Право первой ночи для Лорда Тьмы
Ольга Коротаева
"Право первой ночи для Лорда Тьмы" – фантастический роман Ольги Коротаевой.
В разоренной врагом стране нет места личному счастью. Еще утром я готовилась к свадьбе с любимым, а к ночи готова убить себя, чтобы не достаться проклятому Лорду Тьмы. Только и этого сделать не вправе, иначе пострадают мои родные. Но я так просто не сдамся, Лорд сильно пожалеет, что воспользовался Правом первой ночи. Бытовые маги не так безобидны, как это кажется на первый взгляд.
Ольга Коротаева
Право первой ночи для лорда Тьмы
Возрастные ограничения 18+
© Коротаева Ольга
© ИДДК
Пролог
Чувствую тычок в спину и съёживаюсь от неприязни и страха. Сказать в ответ ничего не могу, как и другие девушки, которых ведут, как скот, по широкому пустому коридору. На голых стенах скачут солнечные зайчики, в узкие окна без стёкол дует холодный ветер, под туфельками хрустит песок. Слышны тягостные вздохи, сдержанные всхлипы.
За мою руку держится самая младшая из нас. Я ощущаю, как дрожит несчастная, но даже утешить её не в силах. Никому не сбежать, но девушки упрямо жмутся ко мне, надеясь на мои способности. Увы, я такая же игрушка ненавистного врага, как и они. Моя магия против силы воинов всё равно, что роза против острого меча.
Перед высокой дверью, изготовленной из тяжёлого бука, нас останавливают. Девушки тут же сбиваются в кучку за моей спиной, будто пытаются отсрочить страшный момент. Что нас ждёт внутри? Ничего хорошего.
Мужчина в доспехах, надетых на чёрные безликие одежды, стучит в дверь и, услышав разрешение войти, открывает её. Двое провожатых следуют по пятам, бесцеремонно поторапливают и расставляют руки, загоняя нас внутрь, будто овец.
– Девушки прибыли, мой лорд! – громко и подобострастно объявляет тот, кто ещё несколько минут назад придирчиво и внимательно осматривал каждую из нас.
До сих пор помню противные прикосновения его жёстких рук к бёдрам и груди. Гад! Не артефакты он искал, а банально ощупывал нас в самых интимных местах. Но перед тем, что ждёт нас впереди, это пустяки. Мелкая неприятность перед страшным позором.
Двери закрываются, отсекая от нас бессердечных стражей, но девушки не вздыхают с облегчением. Как и я, они затаивают дыхание и, не моргая, глядят на двух мужчин. Один из них, восседая на единственном диване, покачивает серебряным кубком работы киннетийских мастеров и с ленивым интересом рассматривает нас. На лорде сюртук из дорогого сукна глубокого изумрудного оттенка, облегающие брюки, которые подчёркивают развитую мускулатуру его ног, а сапоги… Кажется, они из настоящей кожи василиска.
Только сильнейшие лорды Тьмы носят такие. Неужели это тот самый лорд, который потребовал от невест Гельерии право первой ночи? Узурпатор вверг вельеров в шок, установив чудовищные правила после того, как поработил наши земли. Лорд Тьмы, который теперь будет править от его имени в нашей велье, получает каждую из молодых жён до мужа.
Судя по сальному взгляду, этот лорд перепробует всех. И начнёт с Лизии, яркая внешность которой для северян особенно привлекательна. А ещё он часто посматривает на меня…
Сглотнув подкативший к горлу ком, перевожу взгляд на второго, и спину прошибает холодный пот. Кажется, этому лорду нет дела до стайки перепуганных девиц, что столпились у дверей. Не поднимая головы, он записывает что-то на белоснежном пергаменте так быстро, что большое пушистое перо беспрестанно подрагивает в его руке.
На мужчине только светлая рубаха, остального мне не видно, потому что он сидит, но я уверена, что сапоги у него изготовлены из кожи синего, самого опасного, василиска. Потому что от лорда исходит такая угнетающая магическая аура, что сжимаются внутренности и сердце пропускает удар каждый раз, когда он двигается.
Я не хочу, чтобы он поднял глаза, в животе будто проволока закручивается при мысли, что лорд посмотрит на меня. Милосердная Гетта, молю, пусть лордом наших земель окажется светловолосый сластолюбец, что попивает вино на диване, а не могущественный брюнет, от вида которого хочется бежать без оглядки, не останавливаясь, до родного Лувирина. Запереться в подвалах родового замка, пусть даже лорды Тьмы спалят его дотла…
Но я не могу так поступить, от моего послушания зависит слишком многое. Не только судьба больного отца и благополучие младшей сестры, но и судьбы всех этих девушек. А ещё уверенность в завтрашнем дне наших подданных… То есть тех людей, что ещё не так давно были нашими подданными. Теперь мы все в жёсткой хватке бессердечных лордов Тьмы, чья чёрная магия прокатилась по некогда цветущей земле и погубила десятки тысяч жизней.
Ненависть растёт в груди чёрным комом, сметает страх, заставляет распрямлять спину и выше поднимать подбородок. Да, Тьма победила, но не сломила нас! И не сделает этого впредь.
Хватаясь за злость, которая помогает не дрожать перед лордами, я сжимаю пальцы в кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Игнорирую панику в зародыше. Нельзя падать духом! В любом случае я среди невест, которых забрали прямо с праздника милосердной Гетты, единственный маг, и должна заботиться о своих подданных в любой ситуации. Даже самой чудовищной.
– Вирг, – отпив из бокала, наконец нарушает звенящую тишину восседающий на диване лорд, – зачем тебе столько?
Тот будто не слышит, отвечает резко:
– Передай это донесение князю.
Сильный и глубокий голос брюнета вызывает у меня толпу мурашек по всему телу. Мужчина откладывает перо и, встряхнув свиток, резко поднимается. Я не хочу видеть его лица, но и взгляд отвести не в силах. Длинные волосы цвета воронова крыла собраны в хвост, открывая высокий лоб. Прямой нос и твёрдые, сурово поджатые губы, квадратный подбородок с заметной щетиной. Последнее усиливает неприязнь: знатные вельеры Гельерии не позволяют себе показываться на людях в таком неопрятном виде.
Не позволяли…
Всё в лорде вызывает гнев и осуждение. Истинный северянин, не знающий слова «приличие». Ненавижу его распахнутую рубашку, обнажающую мускулистую грудь. Его мятые брюки и нечищеные сапоги… Да, они действительно синие!
Я поднимаю взгляд, возвращая его к лицу противного лорда, и вздрагиваю, замечая, что он смотрит в нашу сторону… Кажется, что прямо на меня. В тёмных, как сама ночь, глазах мелькает странное выражение. Холодею при мысли, что для мужчины, возможно, не осталось загадкой моё отношение к его внешнему виду. Да и к нему тоже. Но лишь сильнее выпрямляюсь и гордо отворачиваюсь.
– И всё же, – блондин, дождавшись, когда лорд поставит печать, слащаво улыбается, – неужели ты сможешь один осчастливить столько красавиц?
– Сомневаешься в моих возможностях? – Тон брюнета холодеет так, что моя кожа покрывается пупырышками. – Или предлагаешь свою помощь?
– Зогг с тобой, – смеётся тот. – Я лишь прошу поделиться. Не уступишь мне одну на эту ночь? Вон ту пышногрудую? Или ту, что прожигает тебя презрительным взглядом? Обожаю укрощать строптивых гельериек. Эта, судя по всему, из семьи магов. Может, и сама обладает некой силой. Ум-м… будет забавно! Договорились?
Лорд Тьмы снова смотрит на меня, я чувствую его взгляд так, будто он прикасается ко мне рукой, и от этого растёт чувство омерзения и ярости. Не знаю, как смогу пережить ночь с ним, от одной мысли начинает тошнить, а перед глазами темнеет. Гетта, за что ты так со мной?
– Нет, – сухо отвечает лорд. – Если хочешь право первой ночи, проси князя выделить тебе велью.
– Это скучно, – морщится его собеседник. Снова мазнув по груди Лизии масленым взглядом, он ехидно щурится. – Помимо удовольствия, это принесёт столько забот! Лучше я останусь при князе. Там не так много девственниц, зато они не мечтают перерезать любовнику горло.
– Ты видел всё своими глазами, Ширигет, – не обращая внимания на его слова, кивает на нас Вирг. – Князь прислал тебя за отчётом, но больше моих уверений его заинтересует то, что ты видел своими глазами. Ни один из вельеров порученной мне вельи не отказал своему лорду в праве первой ночи. Моя власть не подвергается сомнению!
– Ах, какой удобный у гельерийцев обычай, – пропустив мимо ушей слова брюнета, Ширигет обмахивается кружевным платочком, – выдавать девиц замуж один раз в год! Такой цветник сразу! – И добавляет с саркастичной усмешкой: – Зато потом целый год воздержания? Так и есть, ведь по доброй воле никто не согреет твою постель. Может, прислать тебе парочку норзиек?
– Тебе нужнее, – парирует Вирг. – Раз ты не берёшь велью, князь отправит тебя в поход. – Уголок его рта дёргается. – На поле боя никто не согреет тебе постель. – И он добавляет безэмоционально: – Не смею задерживать, Ширигет. У тебя, как и у меня, много дел.
– Только дела у нас разные, – печально вздыхает блондин и снова бросает на нас тоскливый взгляд кота, которому приходится уходить от клетки с мышами. – Мои не столь приятны.
Проходя мимо, он щипает Лизию за грудь, и девушка вскрикивает, а я едва сдерживаюсь, чтобы не склеить магией его зогговы сапоги из дорогущей кожи василиска. Вот бы полюбоваться, как этот напыщенный петух рухнет в пол своим идеально прямым носом! Вот только шагает лорд слишком быстро, а для магии нужно время и концентрация.
Может, и хорошо, что нет возможности поддаться эмоциям, – после такой выходки я сама рискую разделить участь невезучего ползающего существа, а мне надо позаботиться о девушках.
Только как это сделать?
– Увести их! – приказывает Вирг стражникам и, остановив на мне тяжёлый пронизывающий взгляд, добавляет: – Эту ко мне в спальню.
Глава 1
День свадьбы
Надеваю плащ поверх роскошного белоснежного платья и бегу по ступенькам вниз.
– Орелия, – спешит за мной нянюшка, – у тебя же свадьба!
– А у них вот-вот случится беда, – кричу не останавливаясь.
– Мариска могла и соврать! Если всё настолько плохо, кузнец обратился бы к вельеру.
– Сама знаешь, к нему идут с проблемой, а не с подозрением. Я быстро проверю и вернусь…
– Волосы растреплются! – причитает она. – Платье испачкаешь!
– Мина, – замираю у двери и улыбаюсь той, что меня вырастила и почти заменила мать. – Я же маг. Что я, с причёской не справлюсь?
– Нехорошо! – Она поджимает губы и качает головой. – Девица перед свадьбой должна замирать в счастливом предвкушении, а не чинить полугнилую кокору!
– Можно я в счастливом предвкушении починю кокору? – смеюсь я и выскакиваю во внутренний дворик.
Так, конечно, дольше, но зато не наткнусь на отца. Он точно не позволит мне в день благословения милосердной богини Гетты идти в деревню. Поэтому дочь кузнеца и проскользнула ко мне тайком. Я крадучись пробираюсь к воротам, за которыми меня ждёт Мариска.
– Почему раньше не пришла? – спрашиваю, пока идём в деревню. – Зачем тянуть до последнего? Мне нетрудно посмотреть, что там на самом деле.
– Батька не велел, – потупляется она. – Говорил, нельзя вас до дня благословения беспокоить.
– Будто он потом бы разрешил, – фыркаю я и невольно краснею при мысли о первой брачной ночи и других последующих за ней.
Сердце начинает быстро биться, и затылок сжимает лёд страха. Нянюшка не раз рассказывала, как положено вести себя вельере после замужества, но это не успокаивало. Я ждала перемен и ужасалась им. И сейчас, когда наступил тот самый день, не могла найти себе места.
– …А сегодня утром пол покачнулся, – заканчивает девушка, и я вздрагиваю.
– Всё настолько плохо?
Мрачнею. Возможно, моих сил не хватит. Но у батюшки каждый день расписан по минутам, и дела все важные и срочные. А что, если кузнец уже обращался к вельеру, а Мариска не знает? Если так, то отец уже проверил крепость основания. Раз помощь до сих пор не оказана, либо легче снести дом, чем пытаться спасти, либо…
Конечно! У других всё обстоит ещё хуже. И это правда. Замок ещё более-менее в неплохом состоянии, но деревушки вблизи Лувирина совсем пришли в упадок. Про те, что дальше дня пути на лошади, думать без содрогания не получается. Отец посвящает два-три дня в неделю только им, пропадая до утра. И это при его проблемном здоровье. С войны вельер вернулся калекой. Но он хотя бы вернулся…
Все беды из-за жестоких норзийцев!
– Батька, я Орелию привела! – со всей мочи кричит Мариска.
– Что?! – Кузнец выскакивает из кузни, объятый дымом, как демон из преисподней. Лицо красное, глаза навыкате, клочковатая борода трясётся. – Зогг тебя побери, девка дурная! Сегодня же день благословения милосердной Гетты! О нет! – Заметив под накидкой белоснежное платье, он валится на колени, молот летит в пыль. – Помилуйте, вельера! Меня ваш отец на гвозди для подков пустит, если узнает…
– Не узнает, – осаживаю я и хитро улыбаюсь. – И о гвоздиках не мечтай. Ты единственный толковый кузнец на тысячу миль вокруг. Я не понимаю, почему ты так легкомысленно относишься к своему дому. Это же и кузня! Мариска сказала, у вас пол ходуном ходит. Неужели ты не обращался к отцу?
– Я хотел, но… – Кузнец, замечая, как я поджимаю губы, торопливо бормочет: – Решил попросить заехать, как будет время. Подумаешь, пол дрогнул разок…
– Я посмотрю. – Обхожу дом, присматриваясь к основанию. Выпустив мерцающий маячок, безошибочно определяю самое опасное место. – Нашла. Кажется, всё не так плохо… Пока. Так, так… Моих сил точно хватит.
– Но вельера, – пытается возразить кузнец, – это опасно и…
– Дай молоток, – требую я.
– Зачем? – моргает он, но протягивает огромный инструмент.
Едва не падаю, ощутив его тяжесть. Понимая, что не удержу, прошу положить в основание дома, ближе к кокоре. Сотворить нечто из ничего невозможно. Но из одного предмета, применив магию, можно сделать другой. Или совместить два, влив материю из нового в старое… Это я и собиралась сделать.
Освободив руки, сосредотачиваюсь на течении силы в металле. Хочется выстроить точную схему магического воздействия. Ювелирная работа, которая не гарантирует результата, ведь мне нужно укрепить сгнившее бревно частью корня, и железо тут подействует лучше всего. Создаю потоки сцепления, а затем закрепляю к уцелевшим волокнам древесины.
– Кажется, получилось, – покачнувшись, устало выдыхаю я.
– С вами всё в порядке? – поддерживает меня под руку кузнец.
– Батька, а дом всё ещё накренён, – обиженно произносит Мариска.
– Конечно накренён, дурёха! – вздыхает он. – Чтобы его полностью восстановить, нужно десяток магов высшей бытовой квалификации. Где их сейчас отыскать? Кто на войне погиб, кого проклятущие норзийцы угнали. Только нашего вельера не тронули, потому что калека. Наверное… У-у, гады черноглазые! Тронь они Фанара или его дочерей, народ бы поднял последние вилы!
