Михаил Игнатов "Школа. Первый пояс"

Школа. Первый пояс
Михаил Павлович Игнатов

Путь (Игнатов М. И.) #2
Старые стены, видевшие тысячи, таких как ты, учеников. Место, где тебя должны учить, но ценят только победы в схватках и успехи в возвышении. Цель, что заставляет тебя шагать вперёд, невзирая на удары и наказания.

Подросток, что ищет силы, добывая себе и своей семье место в новой жизни.

Как далеко он готов зайти, меняя себя? И от чего сможет отказаться ради своей семьи?

Школа. Первый пояс

Глава 1

– Эй, как тебя? Леград? Подходи к крайнему костру, вон тому, – мне для надёжности указали пальцем, – дело есть.

Я изрядно удивился. Какое ещё дело на ночь глядя? Повозки наши давно составлены в круг, общий ужин, сваренный назначенными кашеварами, закончился, и бо?льшая часть народу уже готовится ко сну. Успокаивающе махнув рукой маме, я вышел из круга и увидел тот самый, крайний правый от дороги, костёр. В круге света, что разгонял быстро опускающуюся ночь, легко можно было рассмотреть несколько десятков людей, которые рассаживались на длинные, сделанные из брёвен, скамьи.

Каждая из уже прошедших стоянок проходила на таком, давно подготовленном месте, которого мы достигали как раз к вечеру пути. Эти старые, ошкуренные, высохшие как камень брёвна, пожалуй, видели тысячи таких стоянок. Там, у костра, похоже, все чемпионы, что едут со мной из Нулевого. А я совершенно не заметил, что никого из них нет возле фургонов, слишком оказался увлечён купленной в Арройо книгой.

Проводил взглядом ходящего между костров охранника нашего каравана. Он равнодушно скользнул взглядом по сидящим и скрылся в темноте. Хотя, мы ведь не в Пустошах, наверное, здесь это называется по-другому, не караваном. Здесь, вообще, многое сильно отличается от привычного мне. Например, эти огромные, жаркие костры, в которые охранники бросают целые стволы деревьев и сучья толщиной с мою ногу. Костры слепят, и темнота за языками их пламени кажется особенно непроглядной.

Но я знаю, что вокруг нескончаемая стена удивительных деревьев, лишь каким-то чудом они не растут на дороге, оставляя нам путь сквозь себя. Сама ночь, которая в лесу полна звуков, тоже меня удивляет и тревожит. Крики совершенно незнакомы мне и будоражат кровь, потому что воображение рисует страшных зверей за границей света. Непривычен и охранник, ушедший во мрак, обязанный ходить всю ночь от костра к костру, подбрасывая в них пищу для огня и проверяя наших огромных, сменивших ящеров, быков. Он – Воин.

Воин двух или трёх звёзд, перед которым все в Нулевом круге склонялись бы в низком поклоне, а его глава каравана небрежным жестом назначил на эту нудную и дарсову работу. Теперь этот Воин Духа будет всю ночь вглядываться и вслушиваться во тьму ночного леса, сторожа покой остальных: Воинов, чемпионов и членов их семей. Интересно, какой же ранг у самого главы?

Большинство чемпионов Арройо оказались старше меня – лет шестнадцати – восемнадцати. Выделялся я – как самый младший в свои двенадцать и Магрит, мимо которого я как раз проходил, выбирая себе место. Тот самый мужик, что старше мамы лет на пять. Забавно то, что мы оба из мелких деревень, не заслуживших даже второй звезды. Его история наглядное подтверждение моих мыслей о важности работы воображения в деле развития меридианов. То, что я пытался вдолбить в головы своим ученикам. Он поделился своей историей с мамой ещё в Нулевом.

Магрит в шестнадцать достиг только седьмой звезды и разочарованый бросил путь к Небу на долгие годы. Стал уважаемым гончаром, обзавёлся семьёй. И лишь когда сын начал уже своё Возвышение и начал спрашивать у него совета, решил и сам вспомнить былое. Всё равно за гончарным кругом уже думать ни о чём не нужно, руки помнят всё сами. Сын добился восьмой звезды в свои пятнадцать, а сам Магрит, неожиданно для всех, прорвался к десятой звезде в тридцать пять. Даже не знаю, что сказать о его таланте.

А вот о причине, собравшей всех нас к этому костру, могу сказать многое. Пусть сегодня я всё прощёлкал, но подозрительное шевеление в прошлые вечера заметил.

– Да иди ты к дарсу! С дороги!

Я повернулся в сторону шума. Там парень, со всклокоченными тёмными волосами, лишь на год-два старше меня, да и не сильно выше, хотел вернуться к повозкам, но на его пути встали двое. Все они из тех, что неделю жили в Арройо ещё до моего приезда. Я ещё не всех их запомнил по имени. Да и не пытался.

– Тогрим тебя сюда позвал по делу. И не отпускал, – с усмешкой заявил один из них.

Второй, здоровяк, в плечах не уже, чем Порто, молчал, сложив мускулистые руки на груди и возвышаясь на голову над напарником. Странно, каждый из нас талант, поднявшийся над множеством сверстников, гордость своей семьи и посёлка. И всё равно, есть те, кто добровольно принимает над собой чужую волю.

– Какое дело мне до вашего Тогрима? Он тебе сказал? Ты и слушай его, как тупой джейр. С дороги!

Парень толкнул говорившего с ним в грудь. От души. Того отшвырнуло на несколько шагов назад, заставив перебирать ногами в попытке устоять на ногах. Не вышло и он завалился на спину. Здоровяк мгновенно оказался рядом с обидчиком приятеля. А тот, победно ухмыляясь, допустил ошибку, позволив к себе приблизиться. Его первый удар здоровяк выдержал, показав немалый опыт драк. Он согнулся, склоняясь вперёд и надёжно упираясь ногами в мягкую землю. А затем, без лишних сложностей просто врезался в противника головой и снёс его с ног, обхватив руками. Подняться строптивому не дали. Подоспел поднявшийся напарник здоровяка и принялся охаживать ногами обидчика.

– Ты на кого руку поднимаешь?

– На вонючих дарсов!

– С тобой просто говорили, а ты руки распускаешь? Языком треплешь без меры? Будешь ждать, когда тебе говорят? Будешь?

– Да пошел ты!

– Тебе сказали сидеть! И молчать!

– Эй, молокососы, вы пьяные, что ли? А ну! Разошлись!

Это подал голос Магрит. Не выдержал происходящего. Я могу его понять. Он старший среди нас, привык, что младшие всегда уважительны в его присутствии. А тут драка на его глазах. Невиданное дело. Вот Виргл такие дела всегда проворачивал вдали от чужих глаз. Да только гончар уже не в своём посёлке и не один из уважаемых мастеров. И ширина его плеч роли не сыграет.

– А кто тебе давал голос, старик?

С бревна поднялся его сосед, парень лет шестнадцати. Невысокий, худощавый, светлые волосы отсвечивают в свете костра. Неплохую шайку сколотил этот Тогрим за эти дни. Чувствуется опыт. Я почувствовал накатывающую злость и сжал кулаки.

– Закрой свой грязный рот! – гончар замахнулся рукой.

– Да ты совсем рехнулся? – поднявшийся усмехнулся и повторил вслух мои мысли. – Ты уже не в своей дыре. Забудь своё старше – младше. Вокруг тебя равные. Теперь всё решает Возвышение и сила. Кто ты такой, чтобы закрывать мне рот? Мусор, который двадцать лет полз к десятой звезде? Мне ещё у себя надоело тупое старичьё!

Парень поднял голову, посмотрел на занесённую над ним, но так и не опустившуюся руку, и неожиданно ударил Магрита в живот. Того отшвырнуло на другую сторону бревна. Встать он уже не смог, лежал там, скрючившись, скребя ногами, взметая вокруг себя мусор и землю. Его рвало. Я поморщился, вспоминая свой первый опыт в схватках с Вартусом. Слова парня напоминают его речи. Такое же неприятие старшинства по возрасту и вера в силу кулака. Как будто и не уезжал: во всех вижу знакомые черты.

– Отлично.

С бревна возле самого костра поднялся темноволосый, худощавый, совсем несильный на вид парень. Но мне он напомнил моё копьё из мопани. Несгибаемое, прочное, твёрдое, способное вынести множество испытаний. Парень обвёл всех сидящих вокруг взглядом глаз, отсюда смотрящихся просто тёмными, пугающими провалами. Талантом он вряд ли блистал, я бы сказал, что ему точно шестнадцать. Мои глаза легко подмечали, что бриться он уже начал, не стал, как Виргл, растить жидкие волосёнки. Рубаха, вся украшенная вышивкой и шнуровкой. Мокасины с бусинами. Простая одежда непростого охотника.

– Есть ещё желающие уйти или подать голос?

– Да пошёл ты к дарсу! – внезапно подал голос, всё ещё лежащий на земле, парень.

– Молчать, когда Тогрим говорит! – его снова принялись бить ногами. – Тебе разрешали говорить?

– Дарсы! – послышалось с земли.

Я покачал головой. Упрямый. Впрочем, через несколько сотен вдохов сил, даже на крики, у него не осталось. А я заметил в темноте движение. Воин, завершив круг, не вышел на освещённое место, как делал это обычно, а прошёл мимо, обогнув костер. А ведь одно его присутствие могло всё это прекратить. Нет в нас такой наглости, чтобы драться на глазах Воина Духа.

– Нет? – Тогрим в наступившей тишине снова задал свой вопрос, провёл рукой по волосам и улыбнулся, не дождавшись ответа. – Отлично. Мне это нравится. Слушайте меня внимательно. Мы все с вами в одной повозке в этих чужих землях. Через несколько дней прибудем в Морозную Гряду. И приехать туда мы должны одним дружным отрядом. Ни для кого из нас не секрет, что единицы из Пустошей возвышаются. Город гораздо больше, чем всё, что только мы видели в своей жизни, и готовых стать Воинами Духа будут там тысячи. Мы среди них просто потеряемся! О нас вытрут ноги! Нам нужно держаться вместе, чтобы хоть что-то из себя представлять!

– И главным будешь ты? – раздался насмешливый голос. Кто это был, я не заметил, но вот Тогрим уверенно развернулся.

– Имеешь что-то против? Кто если не я? Я стал новиком в одиннадцать. Лучший охотник своего края. С двенадцати лет не проиграл ни одних игр нашего округа. В тринадцать принят в полноправные охотники! Я своими руками вонзил копьё в сердце Панцирного Мада! А чем можешь похвастаться ты? Кто ты, чтобы за тобой шли?

– Красавчик, чё. Хвастаться? Не. Не хочу. И спрашивать, сколько охотников окружило бедного Мада, не буду, да.

Я увидел говорившего. Пожалуй, на пару лет старше Тогрима. Лет восемнадцать, совсем непохож на охотника и, вообще, на жителя Пустошей. А похож он на тех ребят, что ошивались вокруг лавки ростовщика, когда мы договаривались о судьбе пекарни дяди. Яркая незашнурованная рубаха, тяжёлые ботинки, широкий кожаный ремень, за который он, встав, засунул большие пальцы, металлический браслет на запястье.

– О твоём таланте не нужно и говорить. – Тогрим оглядел оспорившего его слова. – Я сам вижу, что он совсем плох. Зачем ты так тужился и лез к десятой звезде? В твоём возрасте пора думать о тёплой бабе и детях. Крим! Укажи ему его место!

– Не, не, не! – повысил голос вставший. – Чё это ваш вожак чужими руками в нору лезет? Я бросаю ему вызов, нечего прятаться за чужими спинами. Тогрим!

– Не велика ли честь? – стоявший у костра пожал плечами. – Биться с каждой выскочкой? Сначала нужно доказать, что ты достоин бросать мне вызов. И доказать это моим ребятам. Думаешь они будут подчиняться слабаку?

– Как скажешь, братан, как скажешь. Пусть всё будет, как у серьёзной братвы в нашем квартале. Только, – парень внезапно засмеялся, – а этот, твой Крим, достоин проверять меня? А то будем до утра мериться длиной, а окажется, что с мелкой крысой равнялся.

– Не переживай, – Тогрим был спокоен. – Он старший среди моих людей.

– Хорошо братан. Тогда он так старшим и останется. Пусть тобой покомандует потом, – парень обернулся к подошедшему и, наконец, отпустил ремень. – Ну, если уж по правилам. Я, Ярит, бросаю вызов твоему вожаку.

Ярит. Первый раз слышу такое имя. Странное. Или это кличка? Он похож на моего знакомого квартика, в день, когда наелся охотничьего снадобья из гусениц по рецепту дяди Ди. Наглый, злой, опасный, никого не боящийся. И с огромными острыми зубами. Один из шайки трущоб. Мама говорила, что у таких бандитов всегда припрятано лезвие в рукаве. Интересно, правда или нет? И пустит ли он его в ход? Я оглядел его руки. Может, не зря у него браслет? Или в широком поясе?

Противники замерли друг напротив друга. Высокий, плотный Ярит, стоявший опустив плечи и глядящий исподлобья. И Крим – полностью ему противоположный. Невысокий, худой, младше его года на три, уверенно расправивший плечи и гордо держащий голову, не опуская глаз. Бросивший вызов бандит ударил первым. Я бы назвал его удары подлыми. Рукой он целил в горло стоящему перед ним, а едва тот начал защищаться, ударил коленом в пах. Но своей цели он добился: Крим стонал на земле. Нужно было ему опасаться и ударов ногами. Вартус редко бил ими, предпочитая полагаться на кулак. Да и дрался гораздо честнее, никогда не целился между ног. Но всё равно, удары ногами получались у него очень болезненны. А этот Крим получил по полной.

– Теперь доволен? – Ярит развернулся и осклабился. – Достоин я схватки с тобой? Или ещё кого позовёшь?

– Нет, – ответил Тогрим и бросился вперёд.

Вздох и он оказался рядом с выходцем из трущоб, выбравшим в жизни другую, совсем непохожую на мамину, дорогу. Я сразу понял, что вряд ли Яриту что-то светит. Предыдущего противника он победил неожиданной уловкой, а сейчас сошёлся лицом к лицу с разъярённым охотником. Пусть я ворчал, что охотники слишком медленные в пустошах, но в случае нужды они бегать умели. Я даже видел, как гоняли новиков, чтобы те привыкали смотреть под ноги и не попадали в ямы и норы. Это не совсем то, конечно, но Тогриму хватило навыка, чтобы ослабить первые удары ногами. А затем он проскользнул в волосе от кулака Ярита и нанёс удар сам. Тоже, как и старому гончару, в живот.

Сила удара была такова, что посягнувшего на его место даже оторвало от земли и унесло спиной вперёд. Встать он не смог. Он, вообще, ничего не мог сейчас сделать, даже вдохнуть. Я снова поморщился, переживая забытые ощущения, когда тело не слушается тебя и кажется, что сейчас умрёшь. И обратил внимание на странно сжатый кулак победителя. Возможно, его ловкость в схватке – это не результат тренировок охотников, как я себе навоображал, а признак вдумчивой работы учителя. Дарсов Орикол!

– Отныне знай своё место. Ты, недостоин быть среди моих людей, – Тогрим отвернулся от начавшего стонать тела и вернулся к костру. – Продолжим. Только вместе мы сможем преодолеть все невзгоды, что ждут нас. Или кто-нибудь думает, что Воины Морозной Гряды ждут, не дождутся нас, как любимых внуков? Не слышу?

Над кругом света от пламени костра стояла тишина, нарушаемая лишь треском дерева и стонами избитых. Все молчали, а я боролся с собой. Очень не хотелось ввязываться во всё это, тем более что и смысла во всей этой возне сейчас, до приезда в Школу немного. Но советам Орикола и Тортуса нужно начинать следовать. Зря за них было заплачено? Будь что будет, но сначала дадим ему и мне шанс разойтись бортами.

– Тогрим! – мой голос разрушил тишину.

– Тебе есть что сказать? – он лениво развернулся в мою сторону.

– Мне не нравится твоя идея, – я говорил, не снижая голоса, чтобы мог услышать каждый. – Если тебе хочется сколотить шайку, то без меня. Можешь делать что угодно, если не будешь меня трогать. Признаюсь, у меня отвращение к таким компаниям.

– Нет, так дело не пойдёт. Что значит, не трогайте? – собеседник рассмеялся. – У тебя уши на месте? Я сказал – будем все вместе. Признаю, твой талант, похоже, неплох. Я не могу позволить тебе шляться самому по себе. Ты будешь вместе со всеми подчиняться мне?

– Нет.

– Что же вы такие упрямые? – поднял к небу, закрытому ветвями, глаза Тогрим. – Бо! Он не понимает. Выбей этому пару зубов, чтобы другие запомнили.

Ко мне, разминая кулаки, начал пробираться тот здоровяк, что сбил с ног первого не согласившегося. Хорошо. Чему я точно научился за минувшие годы, так это запоминать обиды.

– Погоди чуток, – я поднялся и снова повернулся к стоящему у костра. – Если я выбью зубы этому громиле, то вы оставите меня в покое?

– Мечтай, – хмыкнул Тогрим.

– Жаль.

Я вздохнул. Действительно, жаль. Похоже, выбора не остаётся. Что самое обидное, так это то, что приходится напрягаться бесполезно. Но мало ли что взбредёт в голову этому уроду? Будем считать это первой тренировкой.

– Тогда я тоже бросаю тебе вызов. Этого Бо хватит? Или мне придётся затем снова уложить на землю твоего Крима?

– Какой интересный вечер, – Тогрим снова засмеялся. – Где вы, храбрецы, были всё это время?

– Так ты ведь искал послушных, – я тоже улыбнулся, – а не храбрых, вот и не замечал. Что с моим вопросом?

– Буйвола хватит.

Я кивнул и отвернулся. Буйвол? Хорошая кличка. Говорящая. Такой же здоровый, сильный и послушный вожаку. Я шагнул ему навстречу.

И такой же медленный. Выскользнуть вниз из кольца смыкающихся рук и ударить кулаком в середину бедра. Вот сюда Вартус мне бил, если решал задействовать ноги. У меня и рукой получилось тоже неплохо. Бо ещё ничего не понял, а обессилившая нога уже подламывалась, не давая повернуться ко мне. Я чуть придержал падающее тело за плечо, Бо тоже ухватил меня за рукав, и тут я ударил его сбоку в челюсть. Не знаю уж, что там с зубами, бил вполсилы, но здоровяк-буйвол закатил глаза и рухнул на землю.

– Хорошо, малыш, хорошо, – Тогрим был спокоен и кивал, глядя на меня. – Мне понравилось.

– А вот это ты зря, – я перешагнул здоровяка и засмеялся. Смех вышел злой. – Не твой ли человек тут сказал, что вокруг лишь равные и только Возвышение решает, чего ты стоишь? Кто ты такой, чтобы насмехаться над моим возрастом? Тот, кто лишь в шестнадцать, под насмешливыми взглядами всей деревни, едва взял десятую звезду?

– Ах, ты, сучёнок!

Похоже, я изрядно задел Тогрима. Тот с места, через бревно прыгнул ко мне, стремясь сбить меня с ног. Ну, я же не тупой джейр. Это ему не удалось, впрочем, как и мне ударить его.

Мы замерли друг напротив друга, чуть присев и оба готовые прыгнуть на противника. Костёр теперь находился за моей спиной. В этот раз первым действовать начал я. Шаг вперёд и удар в голову. Тогрим быстр и ловок. Он легко ушёл в сторону и ударил в ответ. Я чуть присел, пропуская руку над собой, и впечатал кулак ему в живот. Почти не сдерживаясь. Он отскочил скрючившись. Растёр живот, выпрямился и снова рванул ко мне.

В этот раз удача была на его стороне. Мой удар он как-то ловко встретил своим сбоку, напоминая мне приём защиты с копьём, и вмазал по зубам. Теперь отскочил назад я.