– Нет, нет, – остановила её Андриана, – у меня разуваются там. Она указала на коврик возле обувной подставки.
Женщина послушно пошла туда, куда ей указала хозяйка квартиры.
– Я сейчас выдам вам гостевые тапочки, – сказала Андриана.
– Не нужно, – смущённо пролепетала дама, представившаяся Светланой Андреевной Ветловой, – у меня носочки.
– Как хотите, – ответила Андриана. Она смотрела, как женщина снимает аккуратные лодочки на низком каблуке и надевает поверх колготок носки.
Стоявший на тумбочке стационарный телефон Макар Пантелеймонович тоже наблюдал за гостьей затаив дыхание. И нужно честно сказать, что причины для беспокойства у телефонного аппарата были. Его собственная хозяйка Андриана Карлсоновна при переобувании часто высоко задирала ноги и нередко выдёргивала ими шнур, соединяющий аппарат с розеткой. При этом сама она этого не замечала, и телефон оставался безголосым на часы, а то и дольше.
За то, что шнур, задетый взмахом ног Андрианы, летел туда, куда Макар телят не гонял, телефон получил своё имя Макар. А отчество ему дали в утешение. Нынешняя гостья Андрианы была аккуратной, и телефон облегчённо перевёл дыхание.
Андриана между тем провела посетительницу на кухню и усадила на маленький синий диванчик.
– Чай? Кофе? – спросила она.
– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Ветлова и попросила: – Давайте сразу перейдём к делу.
– Давайте, – согласилась Андриана.
Женщина облизала пересохшие губы и снова прижала сумочку к груди.
– Воды? – предложила Андриана.
– Нет, нет, спасибо, я просто очень волнуюсь.
– Вы постарайтесь успокоиться, – ласково проговорила Андриана, – и расскажите мне, что у вас случилось и почему вы считаете, что я могу вам помочь.
Большие голубые глаза женщины наполнились слезами, но она быстро-быстро заморгала, чтобы прогнать их. Потом достала из сумочки белоснежный кружевной платочек и промокнула всё-таки ставшие мокрыми глаза.
– Извините.
– Ничего страшного.
– Я уже сказала, что меня зовут Светлана Андреевна Ветлова.
Андриана Карлсоновна кивнула, выражая своим кивком подтверждение и подбадривание одновременно.
– У меня был старший брат Серафим Андреевич Топилин. Он недавно скончался, и теперь в права наследства должен вступить его сын, мой племянник, Прохор Серафимович Топилин.
Андриана снова согласно кивнула головой и спросила:
– Так в чём проблема?
– В том, что это не мой племянник! – воскликнула Ветлова голосом, срывающимся от отчаяния.
– То есть? – удивилась Андриана.
– Я не знаю этого человека! – продолжала, тяжело дыша, Светлана Андреевна.
– Подождите минуточку, – сказала Андриана Карлсоновна, вскочила со стула и всё-таки налила Ветловой полный стакан минеральной воды. Несколько бутылок «Красноглинской» всегда стояли у неё в холодильнике.
На этот раз Светлана Андреевна не отказалась от предложения Андрианы, взяла из её рук стакан и выпила его до донышка.
Андриана слышала, как стучат зубы женщины о край стакана, и думала о том, что, скорее всего, на самом деле случилось что-то страшное, не укладывающееся в общепринятые рамки. Она приняла обратно от клиентки пустой стакан, поставила его на край стола, подсела поближе к Ветловой, открыла свой блокнот, взяла ручку и попросила:
– Давайте попробуем с вами разобраться.
– Давайте, – кивнула женщина.
– Вы давно знаете своего племянника? – спросила Андриана.
– С самого его рождения, – ответила Светлана Андреевна.
– И теперь вы утверждаете, что человек, представляющийся вашим племянником, таковым не является?
– Да! Утверждаю!
– Но он же не свалился из ниоткуда?
– В том-то и дело, что свалился!
– Он что, не жил здесь, я имею в виду в этом городе?
– Не знаю.
– Должен же он был общаться с отцом, матерью, с вами и другими родственниками.
– Отец умер четыре месяца назад. Матери нет уже шесть лет. Других родственников в наличии не имеется. Я его единственная тётка. Но он не мой племянник!
– Вы часто с ним виделись?
– Пока он был ребёнком, подростком – часто. Затем Проша повзрослел, у него появились свои интересы, компании, и он стал реже видеться со мной. А потом он и вовсе женился. Своя семья, работа. Но тем не менее несколько раз в год мы всё-таки встречались и ещё чаще разговаривали по телефону.
– Вы сказали, что он женился, – напомнила Андриана Карлсоновна.
– Да, у него есть жена, – неохотно призналась Светлана Андреевна.
– И что жена? – заинтересованно спросила Андриана.
– Она его признала, – тяжело вздохнула Ветлова и опустила голову на грудь. Но почти сразу встрепенулась. – Уверяю вас, тут дело нечисто, – принялась она горячо убеждать Андриану. – К тому же мой племянник собирался с ней развестись! А с этим у неё всё сладилось.
– Вы могли бы провести генетическую экспертизу. Или он отказывается?
– Нет, – печально ответила она, – не отказывается.
– И что?
– Экспертиза показала, что мы родственники. Но это не мой племянник! Все думают, что я сошла с ума! – воскликнула Светлана Андреевна.
«А вдруг», – подумала Андриана, и тут её озарило.
– Он где-то работает? – спросила она отчаявшуюся женщину.
– Мой племянник работал в фирме своего отца. И этот самозванец там же.
– Так вот, сотрудники должны же знать, он это или нет!
– Он там близко ни с кем дела не имел. Бухгалтер, Геннадий Юрьевич Кармашкин, тот ещё прохиндей. Его фамилия точно отражает его личность, он только о своём кармане и думает.
– Вы подозреваете его в воровстве?
– Что вы! – махнула на неё обеими руками Ветлова. – Как я могу такое говорить о человеке! Хоть он мне и не нравится, но за руку его никто не ловил. К тому же не думаю, что Геннадий Юрьевич опустится до прямого воровства у фирмы. Не тот человек Кармашкин. Он и без того, чтобы красть, найдёт, как обогатиться.
– Если я вас правильно поняла, – решила Андриана разобраться в вопросе с бухгалтером, – Геннадий Юрьевич, хорошо зная Прохора продолжительное время, мог заподозрить неладное?
– Я к этому и клоню, – вздохнула Светлана Андреевна.
– Но выводить на чистую воду человека, выдающего себя за Прохора, он не станет?
– Если усмотрит в этом свою выгоду, то не станет.
– Вы полагаете, что беседовать с Кармашкиным бесполезно?
– Боюсь, что он не станет с вами разговаривать. И может намекнуть Прохору на то, что им интересуется частный детектив.
– Пока это нежелательно для нас, – сказала Андриана Карлсоновна и призадумалась.
– Эва, секретарша, по-моему, тоже что-то подозревает, – тихо сказала Светлана Андреевна. – Я это вижу по её глазам, но она боится.
– А как полное имя Эвы?
– Эва Александровна Скрынник.
– У вас есть её телефон?
– Есть.
– Офисный или личный?
– И тот, и другой. Когда был жив Серафим, он дал мне Эвины телефоны на всякий случай.
– Это хорошо. Эва Александровна Скрынник. И ещё один момент: остались ли в живых родственники жены вашего брата?
– Только если родители, но они живут на краю света, да она и не поддерживала отношения с ними.
– А подруги у неё были?
– Были. Но хорошо я знаю только одну. Веру Семёновну Кондратьеву. Она была свидетельницей на свадьбе. Хотя чем она может помочь?
– Мало ли. Насколько я понимаю, вы не были близки со своей снохой?
– Не была, – вздохнула Светлана Андреевна, – я дружила с Риммой, первой женой брата. Да и теперь мы дружим.
– Вот как?
– Чего вы так удивляетесь?
– Просто. Впрочем, неважно. А как её полное имя?
– Римма Васильевна Пумпянская.
– И почему ваш брат разошёлся с Риммой Васильевной?
– Брат хотел наследника, но у них с Риммой ничего не получалось.
– Как он познакомился со второй своей женой?
– А так! Она сама ему на шею бросилась!
– И Римма его мирно отпустила?
– Какой там мирно! Они даже дрались!
– С вашим братом?
– Нет, с Татьяной. В итоге Серафим всё-таки добился развода.
– Римма согласилась?
– Куда ей было деваться. Ведь её никто особо и не спрашивал. Но после развода она была, можно сказать, никакая. Её мама и я сильно беспокоились за её физическое и психическое состояние.
– А ваш брат?
– Серафим? – вздохнула Ветлова. – Ему как с гуся вода. Был рад-радёшенек, что получил развод. И почти тут же женился на Татьяне и укатил с молодой женой в свадебное путешествие.
– У Риммы теперь другая фамилия. Она снова вышла замуж?
– Да, и живёт счастливо. Я рада за неё.
– Детей у неё нет?
– Есть. Двойняшки.
– Интересно. У них с вашим братом детей не было, а с новыми партнёрами оба они обзавелись детьми?
– Обзавелись. Врачи сказали, что так бывает.
