– Обязательно передам, – заверил он.
Было трудно понять, издевается он или нет, но я решила трактовать сомнения в его пользу.
– У меня есть кое-какая подкожная информация, так что обязательно передайте.
– Очень хорошо.
– Внутренняя информация из первых рук.
– Ладно.
Я кивнула, и он кивнул в ответ. Потом сказала:
– Знаете, где в случае чего меня искать?
Как это ни печально, практически в тот же момент стало ясно, что Феми с Джорджем тоже прекрасно представляют, где меня искать. Оба привидениями возникли за спиной детектива, который поспешно отступил в сторонку, когда наконец просек, что происходит.
– Алиса, – укоризненно произнесла Феми. – Ну что ты такое творишь?
Покачав головой, я протянула к ней запястья, как бы для наручников. Бросила взгляд на копа – оценил ли тот шутку, но он вроде как нашел ее не более смешной, чем Феми с Джорджем.
Джордж принялся подталкивать меня в сторону моего коридора со словами:
– Детка, это становится все более глупым. Ты ведь знаешь, что мы сейчас разбираемся с очень серьезной ситуацией.
– Естественно, знаю! А я здесь зачем, как думаешь?
Я обернулась на копа, который все смотрел, как меня уводят прочь. Покачала головой, типа: «Ну не смехотворно, а? Они просто ни во что не врубаются!»
Когда мы оказались у двери моей спальни, Джордж сказал:
– Если мы еще раз поймаем тебя за пределами комнаты, то у нас будут проблемы. Ты поняла?
Я поняла, что он говорит об изменении моего так называемого статуса наблюдения. В тот момент я находилась под ежечасным наблюдением, как и большинство остальных, но он легко мог изменить этот интервал на пятнадцатиминутный, если бы решил, что я слишком уж распустилась, или на наблюдение «в пределах поля зрения» (ППЗ), а то и даже на самый ненавистный статус «в пределах непосредственной досягаемости» (ПНД), который означает, что кто-то будет постоянно находиться в моей палате вместе со мной практически на расстоянии вытянутой руки. Никому в здравом уме не хочется попасть на ПНД.
Я заверила его, что прекрасно все поняла, и сунулась вбок от него, чтобы обнять Феми.
– Она будет молодцом, – сказала Феми. – Правда, лапочка?
Через полчаса, когда я опять приоткрыла дверь своей спальни, Феми сидела снаружи, улыбаясь мне. Через полчаса после этого она все еще была там, и на сей раз даже не озаботилась поднять взгляд от своего журнала. Я сказала ей, что она коза сраная, с треском захлопнула дверь и немножко поорала, но уже знала, что Феми никуда не уйдет.
Остаток ночи я особо не спала, но больше уже не пыталась выйти из комнаты.
Это была не проблема, поскольку я уже увидела все, что мне требовалось. Замолвила словечко, где это имело значение, дала о себе знать. Сбросив ногами одеяло, я лежала без сна, размышляя про Кевина, про своего бывшего напарника Джонно и про ножи, проворачивающиеся в животе. Прикрыла глаза и попыталась представить, каково это быть ножом. Проскальзывающим внутрь и закручивающимся винтом – твердым, острым и мокрым.
Я знала, что к утру комнату Кевина опечатают и что персонал сделает все возможное, чтобы вернуть отделение к нормальной жизни. Ильяс, Лорен и вся остальная шайка будут слоняться по коридорам, сгорая от любопытства, но несолоно хлебавши. Я знала, что оградительную ленту уберут, а все важные улики будут учтены и надежно убраны. Знала, что группы из убойного отдела на тот момент уже не будет.
Хотя меня это вполне устраивало. Это было только к лучшему.
Поскольку я знала, что они еще вернутся.
6
Говорите про отделение «Флит» что угодно – а уж поверьте, у меня есть много что сказать на эту тему, – но что касается меню завтрака, то по сравнению с ним большинство прочих заведений общепита выглядит довольно бледно. Всего лишь пятнадцатисекундный рывок на подгибающихся ногах от столовой до окошка для раздачи лекарств предоставляет всем без исключения посетителям местного «кафетерия» возможность начать день с бодрящего бензодиазепина после овсяной кашки. Или, может, вы предпочитаете нечто более традиционное – вроде одного из ингибиторов обратного захвата серотонина? Кстати, они великолепно сочетаются с более легкими яствами вроде фруктов или выпечки (в данный момент не имеются в наличии), ну а гурманов с несколько более нестандартными взглядами на жизнь ждет изготовленный по особому рецепту антипсихотик, разработанный специально в качестве дополнения к полному английскому завтраку и от которого на груди у вас с гарантией вырастут волосы, а расчетная продолжительность жизни сократится лет на десять.
Имеется даже целая смесь подобных «десертов» для немногих избранных обитателей отделения с еще более изощренными запросами. Стимуляторы, транквилизаторы, регуляторы настроения… что только не пожелает достопочтенный клиент или не пропишет его консультант. Поверьте знающему человеку: если вас не особо заботит декор или уровень обслуживания – это место стоящее. Предварительный заказ столика не требуется, но предупреждаю, что народу всегда полно, и если вы любитель «таблеток счастья» и ботулизма, то во «Флите» потчуют на любой вкус и кошелек.
Правда, пускают в это замечательное место только реально чокнутых, естественно.
В то воскресное утро, на следующий день после того, как нашли тело Кевина, я замечательно позавтракала яичницей-болтуньей, вскоре за которой последовали оланзапин и немного вкуснющего вальпроата натрия[19 - Оланзапин – антипсихотический препарат; вальпроат натрия (вальпроевая кислота) – противосудорожное средство.]. Пока Айлин и ее особо не разговорчивые помощники убирали грязные тарелки и кружки, я сидела в столовой с Ильясом (сэндвич с беконом и рисперидон), Лорен (сосиски, яичница, каша, лоразепам и клозапин), Шоном (тост и сертралин) и Донной (греческий йогурт, принесенный кем-то из посетителей, – неоткрытый – и ламотриджин).
– Просто офигительно! – Лорен ухватила своей мясистой ручищей проходящую мимо Айлин. – Давненько такого не пробовала!
– Рада слышать, – улыбнувшись, отозвалась Айлин.
Лорен восприняла это как намек и принялась распевать песнь во славу своего завтрака, но, к счастью, та оказалась довольно короткой, а потом просто сидела, насупившись, поскольку никак не могла подобрать рифму к слову «сосиски».
– А где Кевин? – спросил Ильяс.
Все уставились на него.
– Ах да, – сказал Ильяс.
Донна отодвинула от себя так и несъеденный йогурт.
– Полная дикость, правда?
– Ну да, не сразу в голове укладывается, – согласилась я.
– Я все равно думаю, что это он сам. – Донна потянулась на стуле, готовясь к нескольким часам безостановочной ходьбы. – Это так печально…
– Ошибаешься, – сказала я.
– Тебе-то откуда знать? – спросила Лорен.
– Есть откуда. Я уже поговорила с одним из детективов.
– Не свисти, – презрительно буркнула Лорен.
Шон разрыдался, закрыв руками лицо.
– Все нормально, что ты расстроен, – сочувственно произнесла я. – Тебе нужно выплакаться. Выпустить это из себя.
Лорен ухмыльнулась.
– Он всегда выпускает это из себя. Обычно прямо под столом. Или это Кевин?
Покачав головой, я показала подбородком на Шона.
– Серьезно? Думаешь, это нормально отпускать такие вот дурацкие шуточки, когда у него друга убили?
– Кого убили? – встрепенулся Ильяс.
– Ты полный мудак, – сказала Лорен. – Иди уже отсюда.
Тут Шон прекратил всхлипывать и убрал руки с лица, оставив один палец прижатым к подбородку. Наклонился ко мне, широко раскрыв глаза.
– Я скоро умру? Я скоро умру? Я скоро умру?
Я заверила его, что все с ним будет в порядке, и он благодарно кивнул. Нацепил на себя улыбку, и я проследила, как он встает и медленно движется к дверям, где уже наготове стояла Малайка, чтобы обхватить его за плечи.
– Ну, пошли, дорогой, – сказала ему она.
Люди уже вставали из-за соседних столов, потихоньку расползаясь по своим комнатам. Мы посмотрели, как Грэм аккуратно промакивает уголки рта бумажной салфеткой, тоже встает и шаркает к выходу, готовый занять свое место перед окошком для выдачи лекарств. Тварь пересек столовую и где-то с минуту постоял возле нашего столика, болтая своим килтом.
Я не упоминала, что Тони носит килт?
Наверняка да, учитывая, что он такой же шотландец, как и я, но, полагаю, это не относится к тем вещам, которые я с некоторых пор нахожу странными.
Я давно уже привыкла практически к любым странностям.
– Мне нужно идти собирать вещи, – объявил Тони.
– Надо так надо, – сказала Лорен.
Я еще кое-что забыла. Тони проводит по меньшей мере пару часов в день, стоя перед входом в тамбур в пальто и с собранными сумками, дожидаясь каких-то своих родственников из Америки, которые типа как должны приехать и забрать его. Я провела тут уже несколько дней, когда кто-то из санитаров сообщил мне, что никаких родственников в Америке у Тони не имеется. Я даже не убеждена, что у него в принципе есть родственники, поскольку никто его не навещает. Может, это его выбор, естественно, поскольку он никогда не может быть уверен, что Тварь не обернется кем-нибудь из них.
Когда Тони отвалил, Ильяс произнес:
– Никто не желает партейку в шахматишки?
– О боже ты мой… – процедила Лорен.
Я помотала головой.
– Да ладно вам, – настаивал Ильяс. – По воскресеньям такая скукотища…
– Уже не скукотища. – Откинувшись на стуле, Лорен шмыгнула носом и мотнула головой в мою сторону. – Только не когда эта наша Джульетта Браво[20 - Джульетта Браво – главная героиня одноименного британского телесериала из 88 эпизодов, женщина-полицейский. Имя происходит от радиопозывного J-B (Джулиэт-Браво, согласно латинскому фонетическому алфавиту).] предполагает, что это было… убийство.
«Браво» она произнесла с характерным раскатистым «р», явно выделываясь, что вызвало у меня раздражение. Я едва удержалась, чтобы не заметить ей, что она пытается передразнивать Таггерта[21 - «Таггерт» – шотландский детективный телесериал; его главный герой, инспектор полиции Глазго Джим Таггерт, изъясняется с характерным шотландским акцентом.], а не Джульетту Браво.
– Ничего я не предполагаю, – возразила я. – Детективы из убойного тут всю ночь проторчали. Говорю же вам, я с ними уже общалась. Вообще-то я собираюсь помочь им в расследовании.
Лорен опять принялась напевать, немного изменив слова той старой песенки Софи Эллис-как-там-ее:
– Убийство у нас в дурдоме… Я сожгу тут все к херам, дотла!..[22 - Имеется в виду композиция Murder on the Dancefloor (2001) в исполнении британской поп-певицы Софи Эллис-Бекстор, один из ее главных хитов. В оригинале куплет звучит примерно так: «Убийство на танцполе… Но ритм не убивай, диджей, я спалю тут все к чертям, дотла!» По сюжету песни и клипа Софи убивает всех своих соперниц и даже судью, чтобы победить в танцевальном конкурсе.]
– Что, правда? – спросила у меня Донна, когда Лорен закончила. – Ты будешь помогать?
– Вполне разумный ход, если как следует подумать, – ответила я. – Использовать профессионала, хорошо знающего местную изнанку.
– А можно я буду твоим… как это называется? – спросил Ильяс. – Напарником.
Лорен издевательски фыркнула сквозь свои дурные зубы – прямо как пёрнула. Глянув на одну из измазанных яичным желтком вилок, которые Айлин еще не успела убрать, я подумала, не воткнуть ли ее в жирную рожу Лорен.
– Посмотрим, – сказала я. – Я переговорю со старшим детективом-инспектором.
Лорен все еще ржала, когда к нам подсел Маркус. Обычно его по воскресеньям не бывает, но выходные были явно не из обычных. Он спросил, как кто себя чувствует, и сказал, что надеется, что мы не слишком потрясены ночным происшествием.
– Я-то к этому давно привыкла, – ответила я. – Я им тут как раз рассказывала, что в отделении было не протолкнуться от ребят из убойного, пока они дрыхли.
– Эй, погоди-ка, Алиса…
– Что, разве тут не было детективов?
– Давай не будем говорить про убийство. Это совсем ни к чему.
– Скажи им.
– Да, здесь были детективы. И, судя по всему, ты вела себя не лучшим образом.
– Просто делала свою работу, – возразила я.
Маркус покачал головой, а потом сказал то, ради чего и подошел:
– Хочу поставить вас в известность, что, к сожалению, никаких занятий завтра не будет, поскольку эрготерапевт[23 - Эрготерапия – раздел клинической медицины, специализирующийся на оценке, развитии и восстановлении активности людей, которые в результате болезни или травмы потеряли способность двигаться, координировать движения или заниматься повседневными делами. В это понятие входят трудотерапия, арт-терапия (рисование, лепка) и др.] не придет.
– Ну вот еще, – недовольно протянула Лорен.
– А мне так по барабану, – объявил Ильяс.
– А как же мое рисование? – Бледно-голубые глаза Донны немедленно наполнились слезами. Наверняка они у нее и впрямь больше размером, чем у всех остальных, но из-за того, что все остальное лицо у нее такое худое, всегда кажутся просто огромными, словно у инопланетянина из того фильма[24 - Имеется в виду детский фильм «Инопланетянин» (E. T. the Extra-Terrestrial) режиссера С. Спилберга, вышедший на экраны в 1982 г.] или у одного из этих трогательного вида детишек на картинах. – А когда она вернется?
Маркус пожал плечами.
– Не могу сказать. Сами знаете, как это бывает.
Да, мы достаточно хорошо это знали, пусть даже большинство на самом деле не понимало причин. Психолог отделения ушла в декретный отпуск еще до моего поступления, да так и не вернулась. Когда я здесь появилась, здесь было меньше на две койки и на одного санитара и гораздо больше временного персонала.
Все из-за денег, все как обычно. Финансы поют романсы.
– В Мете такая же фигня, – заметила я.
– Радоваться нечему, но что мы тут можем поделать? – Маркус поднялся. – Нам все равно пришлось бы отложить занятия, поскольку полиция сказала, что еще вернется. Им понадобится поговорить абсолютно со всеми. И с сотрудниками, и с пациентами.
