Пытаюсь отдышаться, когда Мистер Бюджет отстраняется, натягивает боксёры и брюки, отходит и усаживается в кресло напротив меня. Я же так и остаюсь сидеть голой на его столе, пытаясь прийти в чувства. Тело до сих пор пульсирует, и кажется мне хочется ещё. Но я стесняюсь попросить о большем. Благодарна за то, что он подарил мне этот подарок, то, о чём я мечтала годами, удовлетворяя саму себя тайно под одеялом.
– Ты такая ненасытная, Котова, – восторженно говорит начальник, пока я пытаюсь собрать всю свою одежду, раскиданную по его кабинету.
– Это плохо, Борис Борисович? – улыбаюсь я.
– Твой муж глупец, раз даже не использует весь твой потенциал.
– Мой муж меня не хочет.
– Я и говорю – глупец. Или импотент. Но твоё воздержание – это даже неплохо. Ты сможешь получить всё что захочешь, от того, кто выберет тебя в Клубе, Алёна Сергеевна. Но и ты должна будешь постараться.
– Вы же никому не расскажете о сегодняшнем?
– Не переживайте, Котова, – переходит начальник на деловой тон. – Я просто хотел опробовать ваш потенциал, вы хотели получить долгожданный оргазм. Мы оба получили что желали, а лишние сплетни на работе мне ни к чему.
– Спасибо. За всё.
Искренне благодарю я, наконец надев на себя всё, что сняла ранее и забрав волосы в привычный пучок.
– Ознакомьтесь с контрактом, – говорит он, протягивая мне синюю папку. – Как подпишите, приносите.
– Конечно, Борис Борисович. Хорошего вечера.
– И вам, Алёна Сергеевна. И вам.
Кладу папку в сумку, и без оглядки покидаю кабинет главного бухгалтера. Впервые настолько удовлетворённая, что довольная улыбка никак не сходит с моего лица.
Глава 3.
Промозглый Арбат, опустевшее метро, успеваю на последний автобус до Люберец. Несколько домов после остановки и наконец долгожданный подъезд.
Наш дом пятиэтажный, старый, с симпатичным зелёным двориком. Нам с Валерой хватило одобренной ипотеки только на вторичку, в старом районе Люберец. Но местоположение не имело для меня значения, главное, чтобы у сынишки была своя комната, двор с площадкой, где он может гулять, да школа рядом.
Поднимаюсь на пятый этаж, открываю слегка обшарпанную дверь ключом. Скидываю старенькие, но надёжные сапоги. Ставлю сумку на тумбочку, прячу папку в коробке из-под обуви. Вешаю пальто на крючок и прохожу на кухню.
– Привет, Валера, – здороваюсь с недовольным мужем. – Ты ужинал?
– Тебя жду, – подпирая пухлую щёку кулаком отвечает мой благоверный.
От Валерки пахнет перегаром. Значит опять пил с мужиками на гаражах. Значит, опять будет скандалить. Устало вздыхаю, открывая морозилку.
– Тут же есть пельмени, мог бы сварить. Павлик хоть ужинал?
– Зачем мне тогда жена, если я сам буду варить себе пельмени? – огрызается Котов. – Где шлялась так допоздна?
– Валера, у меня есть работа, если ты не забыл. Марианна Святославовна всех задержала.
– А я должен голодать из-за твоей глупой работы? О сыне хоть подумала? Павлик лёг голодным! И всё из-за тебя, никчёмная ты женщина.
– Ты не мог сделать ему бутерброд, Валера? Это что, так сложно? – в моих глазах скапливаются слёзы.
– Это твоя обязанность, любимая. И я всё ещё жду свой ужин.
Муж ударяет кулаком по столу так сильно, что подскакивает пустая тарелка. Смотрю на него, всё ещё не понимая, что вообще заставило меня выйти за него замуж много лет назад. Я благодарна Валере за сына, он моя жизнь и только ради него я терплю все эти оскорбления.
Когда-то Котов был худющим, сейчас он располнел, погрузнел, и явно пошёл в своего отца в двадцать шесть уже начав немного лысеть на макушке.
Во время учёбы, и когда родился Павлуша, муж с друзьями начали бизнес по ремонту машин в маленьком гараже. Кто-то занимался шиномотажем, кто-то починкой, я в этом не особо разбиралась, но Валера всегда гордился своим «призванием» – установкой и продажей фар, горделиво называя себя бизнесменом. Только в последние годы бизнес пришёл в упадок, и не приносил совершенно никаких денег. Мы перебивались как могли, ведь муж запрещал мне работать. Только когда сыну поставили страшный диагноз – красная волчанка, из-за которой началась почечная недостаточность, я вышла в офис. Теперь моему малышу, требовалась трансплантация, на которую не было денег. В своё время из-за бизнеса мужа, мы набрали столько кредитов, что не смогли и по сей день выплатить всё, не считая ипотеки. Потому, вся эта затея с Клубом казалась теперь единственным шансом.
Достаю пельмени из морозилки, наливаю воду в кастрюлю, включаю газ и ставлю кастрюлю на конфорку. Пока вода закипает, принимаюсь мыть скопившуюся за день посуду. После закидываю лавровый лист, солю, перчу, и наконец высыпаю пельмени в кипяток.
– И бутерброды сделай, – командует Валера. – Колбасы побольше. Не жадничай, ты же у нас теперь зарабатываешь.
– Хорошо, Валера, как скажешь, – устало отвечаю я, не в силах спорить с ним вновь.
На часах почти двенадцать ночи, а мне ещё нужно накормить благоверного, если получится поужинать самой, убраться на кухне. Благо завтра выходной и не нужно собирать сынишку в школу.
Наконец доготовив ужин, раскладываю пельмени по тарелкам, кидаю сверху по кусочку масла, раскладываю бутерброды на третьей тарелке, и достав сметану из холодильника выставляю всё на стол. Есть почему-то не хочется. Особенно в компании угрюмого Валерки, который всё ещё сверлит меня недовольным взглядом. Но заставляю себя, нельзя ложиться голодной.
– Мне надоело питаться этими полуфабрикатами. Завтра нажарь котлет с пюре, приготовь гороховый суп, и Павлик хотел яблочный компот, – командует муж. – Оплати счета за квартиру, коньяка купи, я должен бутылку Иванычу. И мне денег оставь на тумбочке. Завтра будет матч, так что вернусь поздно. А если сделаешь оливье, то я тебя отблагодарю, ну ты понимаешь, – поводит бровями Котов, пытаясь выглядеть соблазнительно.
– Если успею, Валера.
– Если хочешь, чтобы твой муж исполнил свой супружеский долг, то успеешь, жёнушка.
– Спокойной ночи, Валера.
Отворачиваюсь к окну, когда благоверный, шатаясь, выходит за дверь. Принципиально не стану готовить салат, меня тошнит от его слов. Сегодня в офисе, я вспомнила как это быть с мужчиной, который жаждет тебя, как приятно дарить удовольствие в ответ. Я даже не могла счесть это изменой, ведь Валера почти не прикасался ко мне. И пускай мы всю жизнь будем жить как сожители ради сына, я большего и не хочу его. Муж мне противен.
Собрав пустые тарелки со стола, вымыв их, протерев сам стол, я наконец закончила свои домашние дела на сегодняшний день. Достала из сумки телефон, и прочитала смс-ку от Светки:
«Зря ты, клуша, не пошла с нами в бар. Было весело!»
Улыбнулась, радуясь за подругу. У меня тоже был прекрасный вечер, пока я не вернулась домой. Только подруге конечно же не стоит знать о моём времяпровождении.
Заглядываю в спальню, убедившись, что муж давно спит. Достаю синюю папку из коробки, захожу в крошечную ванную комнату и запираю дверь. Обшарпанное, с выцветшими от старости голубыми стенами и бело-серым потолком, помещение всё равно создавало ощущение покоя. Набираю ванну, наливаю пену. И раздевшись, наконец окунаюсь в тёплую вкусно пахнущую воду. Беру папку со стиральной машины и начинаю вчитываться в контракт.
Конкурсантка должна выглядеть надлежаще. Конкурсантка не имеет право раскрывать свою личность никому, кроме выбравшего её мужчины. Проигравшая конкурсантка обязуется сохранять анонимность и не может распространяться о Клубе, его деятельности, участниках и других конкурсантках. Конкурсантка не имеет право раскрывать личность мужчин никому.
И ещё множество «должна и обязана» вплоть до прохождения медицинского осмотра и действующей справки с результатами анализов на венерические болезни. Однако и мужчина должен будет предоставить мне схожую справку. Такой подход радовал, как минимум я ничем не заражусь.
Я подпишу это, если уже решила, то пути назад нет. Оставалось надеяться, что мне не попадётся какой-то древний старик, который захочет удовлетворить свою похоть с молоденькой девчонкой. Поставив подпись, отказаться я уже не смогу.
Вылезаю из ванны, спускаю воду. Вытираюсь насухо, натягиваю пижаму. Снова прячу папку подальше. И иду в комнату сына. Мой русоволосый малыш спит. Ложусь в его кровать, притягивая сынишку к себе. Вдыхаю аромат детских волос, прижимаю к себе своего кроху.
– Мамочка, ты пришла? – сонно спрашивает малыш, открывая свои светло-серые глазки, такие же как у меня. – Я ждал тебя, мамочка, но заснул.
– Ничего страшного, Павлуш, ты спи, – улыбаюсь я. – Твоя мама рядом и никогда тебя не оставит.
– Никогда-никогда?
– Никогда-никогда, – вторю я Павлику.
– Обещай, – требует у меня сын.
– Обещаю, мой родной.
– Папа тоже всегда будет с нами?
– Конечно, Павлуш. А теперь давай, засыпай.
Сынок утыкается носом мне в плечо, и я тихо вздыхаю, обнимая его. Ради сына я пойду на всё. Даже жизнь отдам, чтобы только жил он. Моя маленькая вселенная собрана в этом мальчике. И какой бы не была сложной моя собственная жизнь, какие бы трудности на пути не всплывали, сыну я должна дать всё, что смогу. Он обязательно закончит выпускной класс, пойдёт в институт, встретит хорошую девушку, обретёт надёжных друзей, а потом и женится, заведёт своих детишек. Я обязана постараться ради его будущего, ради его здоровья. Сын придаёт мне сил вытерпеть что угодно.
Павлик начинает сладко сопеть, и я закрываю глаза улыбаясь. Пришло время сна.
Глава 4.
Новый Арбат стоит намертво. К обеду дождь сменился морозом, да таким яростным, что я продрогла, когда бежала в супермаркет за обеденным перекусом. Как бы ни хотели водители попасть по своим делам в понедельник, как бы ни били по клаксонам, машины в пробке двигались в час по чайной ложке. Как бы ни старались спешить пешеходы – доставщики еды и курьеры, гололёд диктовал свои правила – приходилось понуро плестись по тротуару.
– Давай, Алёнка, что как не родная, – возмущалась Света, на мой отказ принять от подруги заказанный ею бизнес-ланч. – Так и будешь пирожком перебиваться? Твой-то ненаглядный явно дома пирует, на твои же честно заработанные.
– Свет, ты не должна тратиться на меня. Мне неудобно.
– Да брось, Котова. У меня нет семьи, которую нужно тянуть. Могу я хоть раз сделать что-то для своей подруги? Я взяла твоё любимое: суп-лапша, шницель с пюре и крабовый.
– Не надо Свет, покушаешь вечером.
– Ну, пожалуйста, ради меня, – смеётся Коробчук. – Ложечку за тётю Свету, ложечку за Павлика, и ложечку за Георгия, который пригласил меня в кино. Съешь, и я расскажу тебе подробности, м?
– Ты и мёртвого уговоришь, – улыбаюсь я, и киваю.
Подруга детства принимается эмоционально рассказывать о вечере пятницы, со всеми подробностями. И в этом вся Света: запоминает и описывает даже цвет шнурков, слишком долго переходя к основным моментам. Иногда это даже немного раздражает, но сейчас такая особенность подруги прекрасно помогает отвлечься от собственных тяжёлых мыслей.
Сорок минут на обед, пятнадцать, чтобы заварить кофе и постоять со Светкой на улице, пока та курит и сплетничает о Марианне Святославовне, секретарше Верочке или Елизарове. После перерыва каким-то образом отделаться от подруги, и отправиться к вышеупомянутому в кабинет с подписанным контрактом. И главное – не смотреть на его стол. Не вспоминать, что он вытворял со мной на этом столе сгорая от стыда и желания.
Я не влюбилась в Бориса, ничего такого. Никогда не чувствовала к нему симпатии, кроме как к грамотному, хоть и занудному руководителю. Всё же на Елизарове держалась вся бухгалтерия. И после пятничного вечера, я не изменила своё мнение. Мистер Бюджет всё ещё оставался Мистером Бюджетом, но оказался отличным любовником, хотя после стольких лет без нормального секса, мне бы сошёл любой любовник, даже средненький.
Но я отчаянно хотела снова оказаться на этом столе. Без чувств и привязанностей, просто снова ощутить мужское тело близко к своему. Все выходные не могла избавиться от мысли, что больше не смогу перебиваться самоудовлетворением, или редкими, неприятными ласками от Валеры. Может быть, мне повезёт, и в Клубе меня выберет прекрасный любовник? И, как и говорил Борис, сможет исполнить и мои фантазии? Но надежды было мало. В контракте конкурсантка описывалась чуть ли не безмолвной вещью. Да и сама концепция Клуба не подразумевала право голоса. Важны были только желания мужчин. Поэтому стоило быть реалисткой, и ни на что особо не надеяться. Кто платит, тот и главный, как говорится.
Дойдя до кабинета Бориса, вытираю испарину со лба, пытаюсь унять сердцебиение. Глупое воображение не оставляет ни шанса, мгновенно заставляя возбудиться, что мне вообще не на руку, потому что голова гудит и пухнет от невозможности реализовать фантазии. Стучусь робко:
– Войдите.
– Борис Борисович, добрый день, – смущённо произношу я, опустив взгляд на носки своих скромных туфель. – Я…
– Принесли контракт, Котова?
– Да.
– Вы изучили каждый пункт? Согласны со всем?
– Да.
– В таком случае, Алёна Сергеевна, у нас с вами есть пять дней на подготовку.
– В каком смысле подготовку?
– Вы же не думаете, Котова, что сможете прийти в Клуб в подобном виде?
Вот же чёрт его дери, я об этом совершенно не подумала! Конкурсантка должна выглядеть надлежаще – один из первых пунктов контакта. Конечно же, какой мужчина захочет меня в моём бежевом изношенном брючном костюме и скромном белье.
– Простите… Я думала совершенно о другом.
– Не страшно, Котова. Хотел отправить с вами свою помощницу, но решил, что это может вызвать лишние разговоры. Вам, уж простите в выборе образа я доверять не могу. Так что оставьте мне ваши размеры, я закажу всё, что нужно.
– Борис Борисович, я доставляю вам столько проблем, мне неудобно, – сконфуженно произношу я.
– Это наше общее дело, Котова. Проблем не будет.
– Простите, но можно личный вопрос?
– Спрашивайте, Алёна Сергеевна.
– Почему вы так хотите получить постоянное членство в этом Клубе? Почему туда вообще стремятся мужчины, разве нельзя получить всё то же самое с любимой девушкой или женой?
– У всех свои причины. У кого-то, как и у меня просто нет времени на отношения. Постоянную девушку нужно водить в рестораны, уделять внимание, дарить подарки и просто тратить множество времени. Я же сейчас занят карьерой, – спокойно пояснял начальник. – Другие недополучают что-то в браке, третьи пытаются нагуляться до брака. Четвертые, для них это просто образ жизни, постоянно пробовать что-то новое. Клуб даёт анонимность, гарантии о неразглашении и безопасность. Некоторые помимо того, что платят за женщин, совершают в Клубе бизнес-сделки, подписывают договора, заводят связи. Но вас не должно это интересовать.
– Ясно, – качнула головой я. – Могу идти?
– Постойте, Котова, – позвал меня Елизаров, и я остановилась словно вкопанная. – Возьмите это, покажете мужу, если будет задавать вопросы.
Начальник протянул мне документ: командировочное удостоверение, в котором говорилось, что я направлена в офис в Санкт-Петербурге, на выходные, как младший помощник. Конечно же удостоверение было липовым, но Валерка явно не поймёт в чём подвох. Скорее всего, даже обрадуется моему отсутствию, ведь в таком случае муж сможет пригласить друзей в квартиру.
– Вы всё продумали, верно? – улыбнулась я.
– Конечно, мне не нужны осечки, – улыбнулся мужчина в ответ. – Остальное я сообщу вам в пятницу, Котова. Будьте готовы к субботе, и не подведите меня.
– Постараюсь, Борис Борисович.
– Теперь можете идти.
