Редактор желтой газетенки наверняка была человеком, привыкшим к таким как я. Уверена, что судом ей угрожают чаще, чем в печать выходит новый выпуск.
Однако она знала кто я такая и знала, что я слова на ветер бросать не стану, так что не хотя дала мне контакты журналистки, из-под чьего пера вышла статья.
– Завтра же напишете, что слухи о разводе не были подтверждены ни парой, ни их официальными представителями. И больше никаких комментариев на этот счет.
– Сначала никаких комментариев, а потом у него новая девушка из моделей, а она закрутила роман со своим инструктором по йоге.
Я хотела что-то ответить этой наглой женщине, которая не стеснялась в моем присутствии делать себе чай, но не стала.
В конце концов, через месяц она и впрямь скорее всего будет печатать статью о нашем официальном разводе. Не буду давать ей повода потанцевать на своих костях.
– Спасибо за содействие. И всего доброго.
Выйдя из редакции уже под покровом ночи, я первым делом набрала номер журналистки.
Час был поздний, я не надеялась на ответ. А томительно-долгие гудки только подтверждали мои опасения.
Но девушка все-таки подняла трубку.
– Алёна, добрый вечер. В издательстве мне дали Ваши контакты, я бы хотела обсудить статью, которую Вы сегодня пустили в печать.
– Кто это? – сонно раздалось на том конце.
– Поверьте, Вы не хотите этого знать. Мы можем обсудить все сейчас?
– Я не буду разговаривать по телефону. Если хотите поговорить, приезжайте к десяти в редакцию, я буду там.
– В половине десятого по адресу, который я сейчас вышлю сообщением. Не придешь или опоздаешь – создам тебе проблемы, – отчеканила я, сбрасывая звонок.
Почему была такой раздраженной? Сама не знаю.
Обычно я не общалась с людьми в подобном тоне, хоть и имела привычку быть излишне властной и требовательной.
Наверное, виной тому вчерашние новости и вытащенная на всеобщее обозрение моя частная жизнь.
Я еще не готова принять тот факт, что через месяц мне придется быть разведенной тридцатисемилетней женщиной. И тем более пока что я не хочу слышать, как каждый второй обсуждает мой развод.
Сейчас я была слишком уязвима, несмотря на то, что умело держала себя в руках.
В тот вечер спасала только работа, в которую я погрузилась до самой полуночи.
Глава 4
К девяти я была в одном из ресторанов в центре Москвы. Планировала позавтракать до того, как придет журналистка.
Вместе с сырниками здесь подавали сочувствующие взгляды со всех сторон.
Паранойя или суровая действительность, но на меня косились все сидящие в заведении. За ночь новость успела расползтись по всем изданиям, что бы я не делала.
С каждой публикацией наш развод приукрашивали новыми и новыми подробностями. Последняя новость, которую я успела прочитать до выхода из дома, была под заголовком «Миролюбов улетел на острова с молодой любовницей из Парижа, а его жена носит двойню от известного режиссера».
Ссориться со всеми изданиями не входило в мои планы. Прикрыть рты пронырливым журналистам можно одной лишь фиктивной публикацией в социальных сетях, где я или Борис напишем как счастливы в браке.
Меня больше интересовал вопрос, кто стоял у истоков новости. Слабо верилось, что мой пока что муж или моя пока что свекровь слили информацию в прессу. А то, что позавчера в ресторане нас подслушивал журналист, – вообще из области фантастики.
– Алёна, доброе утро, – я поспешила поздороваться с девушкой, которая растерянно осматривалась по сторонам. – Мы говорили с Вами вчера.
– Это были Вы… Здравствуйте.
– Давай не будем долго ходить вокруг да около, мы с тобой обе деловые девушки. Ты рассказываешь мне, откуда взяла информацию, а я не создаю тебе проблем.
– Вот за эту сумму, – девушка несмело протянула мне телефон экраном вверх, где красовалась красивая пятизначная цифра.
– Ух ты! А что так мало нулей? Девочка, ты, видимо, не совсем понимаешь, кто я такая. Я героиня статьи, которая может стать последней в твоей журналистской карьере.
Как ни в чем не бывало я отпила кофе из высокого стакана, наблюдая за реакцией еще не опытной журналистки.
Будь она посмелее, конечно, не выложила бы мне информацию за бесплатно. Да и я, если бы увидела внутренний стержень, просто отдала бы нужную сумму.
Но Алёна была лишь пешкой на этой доске. Я же хотела раскрыть личность королевы.
– Я слышала разговор в ресторане. Сидела за столиком рядом.
– Надо же! А я и не думала, что рестораны на Тверской по карману второсортным журналисткам.
– Я лишь пила там кофе.
– В дорогущем ресторане на Тверской? С видом с высоты птичьего полета на Москву? – девушка неловко пожала плечами и кивнула. – Ресторан был на втором этаже на Арбате. Далеко тебе еще до хорошей журналистки. Рассказывай все как было.
– Мне позвонила девушка и рассказала, что Вы с Вашим мужем разводитесь. Сказала, что ему надоел брак и он хочет разорвать эти отношения. Она предупредила, что Вы можете быть недовольны новостью и посоветовала сказать, что я подслушала разговор в ресторане, потому что именно там вы должны были это обсуждать.
– Что за девушка и почему ты ей поверила? – с интересом спросила я.
– Она… Прислала фото с Миролюбовым, но попросила их не публиковать. Я не знаю кто она, честно.
– Номер, с которого был звонок и фотографии.
Ждать мне долго не пришлось. Алёна, судя по всему, принявшая свое профессиональное поражение, отправила мне номер телефона сообщением и показала фотографии, которые ей отправил информатор.
Конечно, на них был мой муж со своей новой пассией.
Какая я глупая! Нужно было сразу догадаться, что таким грязным способом молодая девчонка укрепляет свои позиции рядом с симпатичным ей мужчиной.
– С Вами было приятно работать, Алёна. В благодарность угощу Вас завтраком и оставлю работать в редакции. Хорошего дня, – оставив на столе пару тысяч, чтобы девушка могла заказать себе что-нибудь, я покинула ресторан.
Была ли внутри злость? Не знаю, вряд ли.
Почему-то хотелось смеяться с глупости совсем юной неопытной девчонки, которая таким способом пыталась отвоевать у меня мужа. Я жалела её.
Если она опустилась до такого уровня, как сильно ей хочется остаться рядом с Борисом. Неужели она не видит ничего вокруг кроме этого мужчины, который, к тому же, бросил свою жену ради нее?
Бедная, бедная девушка…
Но на ситуацию я все-таки злилась. Одна малюсенькая статья создала мне огромные проблемы. Удар нанесен и по моей репутации, и по репутации холдинга. Инвесторы могут выйти из проектов, если решат, что на горизонте развод и раздел имущества.
О спасении бизнеса думать я не переставала. Нужно было или убеждать людей в том, что мы не разводимся, или убеждать всех в разводе без скандалов. В двадцать первом веке развод без скандала был явлением редким, так что я бы предпочла играть на публику.
– Костя, Борис Григорьевич у себя?
– Да, Ольга Владимировна, десять минут назад закончил совещание.
– По офису слухи уже ползут? – видя, что главный бухгалтер собирается мне солгать, я пресекла это на корню. – Я рекламщик, это вопрос репутации компании.
– Об этом только и говорят… Скажите, что желтая пресса врет!
– Врут производители чая для похудения, – неоднозначно бросила я, шагая по офису.
На столе в приемной сидела Марина. Девушка с кем-то мило чирикала по телефону, а, увидев меня, резко изменилась в лице.
Почему при виде ее милого личика мне так и хотелось уколоть побольнее? Я убеждала себя, что должна быть мудрее, терпимее. В конце концов, эта девушка не виновата в том, что мой муж ко мне остыл!
Но почему-то я не могла…
– Мой муж в кабинете? – спросила я лишь чтобы позлить девушку. – Борис, как хорошо, что ты здесь!
С этими словами я демонстративно хлопнула дверью перед носом той, что рвалась следом за мной.
– Оля, что творится в прессе? У меня телефон разрывается от звонков. Инвесторы в панике!
– Я ничего не могу с этим сделать. Издание, первым опубликовавшее новость, выпустило опровержение. Дальше по интернету все ползет в геометрической прогрессии. Мне приписывают беременность, а тебе отпуск на островах с моделью.
– Это ужас. Как информация могла просочиться в прессу?
– Не переживай, я узнала, – сказала с напускной серьезностью. – Мариночка, зайдите, пожалуйста.
Девушка недовольно перешагнула порог кабинета и встала за спиной моего пока что мужа, скрестив руки на груди.
– Пожалуйста, супруг. Источник информации. Дальше разбирайся с этим сам. Если хочешь спасти репутацию холдинга, рекомендую выложить совместное фото в социальных сетях с умильной надписью. Иначе это не остановить.
– Подожди, объясни все нормально, – мужчина посмотрел на свою пассию, которая сейчас выглядела невиннее, чем только что рожденный кролик. – Марина не причем.
– Тогда какая-то другая девушка позвонила журналистке с ее телефона, рассказала о нашем разводе, скинула ваши совместные фотографии и дала наводку, что разговор у нас будет в ресторане.
– Борис, я ничего не понимаю. Она говорит какую-то чушь! Я бы в жизни так не сделала!
Девчонка показательно разрыдалась прямо в кабинете, а я только позавидовала ее актерской игре. Нужно проверить какое учебное заведение она оканчивала. Наверняка гитис.
– Так, с этим мы разберемся потом. Оля, я ручаюсь, что Марина не причастна к этой грязной истории. Она не могла так сделать. Но это уже сделано, и сейчас нужно решить, как восстановить нашу репутацию.
– Я сказала тебе. Пара фотографий на личных страницах решат все вопросы. Я поприсутствую на ужине с инвесторами, буду мило улыбаться и подкладывать тебе салат, вопросы отпадут.
Я внимательно наблюдала за реакцией моего пока что мужа. Он колебался между репутацией компании и чувствами своей пассии, которая смотрела на него взглядом «Если ты меня любишь, никаких фотографий и выходов с женой».
Мужчина тяжело вздохнул. Он выбрал не компанию…
– В таком случае, я сделаю все, что в моих профессиональных полномочиях. Только учти, что завтра эта девчонка пустит слух о своей беременности, и из этого дерьма ты уже не выплывешь. А если моя репутация в прессе еще хоть раз пострадает, догадки инвесторов окажутся верными, тебя будет ждать громкий развод.
Забрав со стола документы, я дежурно улыбнулась этой сладкой парочке и покинула кабинет.
Было ли мне обидно? Безусловно. Я не понимала, чем продиктовано поведение моего пока что мужа.
Он всегда отличался рассудительностью, умом, никогда не смешивал личные и рабочие отношения. Даже наш официальный брак не влиял на работу!
А сейчас он поставил под удар себя, меня, репутацию компании из-за девчонки, которую едва знает? Что с людьми творит влюбленность…
Я была обижена по-женски, обижена профессионально, потому что надо мной просто усмехнулись, мне предпочли другую!
Чтобы не выплеснуть гнев на своих сотрудников, я приняла решение замаскировать его порцией вкуснейшего рататуя в любимом французском ресторанчике.
– Может быть, десерт? – предложил официант, забирая со стола пустые тарелки.
– Дайте мне пять минут времени, и, может быть, я решусь.
– Конечно, хорошего отдыха.
Теплая жидкость насыщенного красного оттенка в фарфоровой чашечке грела мои ладони и душу.
Я уговаривала себя ощутить состояние счастья: вкусная еда, ароматный чай, атмосферное заведение. Но что-то внутри не давало насладиться моментом. Я не могла отключить мысли и перестать думать о том, что за пределами этого ресторана в моей жизни творится полная неразбериха.
– Ольга Владимировна, здравствуйте. Приятного аппетита.
– Снова Вы? – я даже улыбнулась, увидев мужчину, который вчера сообщил мне крайне неприятную новость. – На этот раз в прессе написали о беременности новой пассии моего мужа или о моей гомосексуальности? Что еще придумали журналисты?
– Нет, что Вы, я подошел, чтобы принести свои извинения за вчерашнее.
– Да не стоило… – я кивнула мужчине на диванчик напротив меня, и тот охотно присел. – В конце концов, не Вы ведь написали эту статью.
Глядя в лицо конкурента моего пока что мужа, я пыталась понять, какую цель он преследует.
С чего мы вдруг пересеклись в ресторане, куда я хожу вот уже как несколько лет? Почему он так озадачен моей личной жизнью? Не верилось мне в такие совпадения, особенно когда они проявлялись в отношении прямого конкурента.
Но в глазах Кирилла я не видела фальши. Он казался мне искренним, и каждый его жест, каждый мимолетный взгляд выдавали волнение.
– Конечно, не я. Но мне не стоило верить желтой прессе. Просто я мельком увидел статью в интернете, а потом заметил Вас здесь. Хотел сделать как лучше, сказать слова поддержки. А получилось как всегда! Вы меня простите, пожалуйста, мне ужасно неловко. Позволите я угощу Вас обедом в качестве извинений?
