– Боже мой… Я со всем разберусь, извините.
– Девочка моя, не суйся к этому человеку. Он скользкий тип. Проглотит тебя, сама не заметишь.
– Галина Яковлевна! – я сбросила вызов и нервно прижала телефон к подбородку. – Что же делать?
Полночи я ожидаемо не спала. Думала, как буду извиняться перед Кириллом и разгребать кашу, которая заварилась в прессе. В голову не лезло ни одной мысли.
Я изучала информацию на просторах Всемирной паутины о Корневе, в частности о его личной жизни, отношениях с деловыми партнерами. Но там не было ровным счетом ничего…
Мужчина не отвечал на вопросы об отношениях, девушках, обходил стороной все, что было связано с его личностью. Оберегает свою частную жизнь или же просто есть, что прятать?
Я решила, что сначала должна поговорить со своим пока что мужем. Во-первых, он не последний человек в холдинге. Во-вторых, он все-таки до сих пор мой муж.
Так что утром, надев красное платье-футляр и комплект жемчужных украшений, которые мне дарил Борис, я отправилась в центральный офис холдинга.
Одна только мысль о встрече с новой пассией моего пока что мужа приводила в ужас, но я напоминала себе, что прежде всего являюсь профессионалом, а потом уже женщиной.
– Доброе утро, Марина. Мой муж у себя?
– Здравствуйте, Ольга Владимировна, – девчонка переняла правила игры и ответила мне с фальшивой улыбочкой на губах, накрашенных противно-розовым цветом. – Борис вернется через несколько минут.
– Отлично, я подожду. Будь добра, сделай мне кофе без сахара.
– Конечно, – удовлетворив свое желание посмотреть на недовольное лицо ассистентки, я вошла в кабинет моего пока что мужа.
Марина не заставила себя долго ждать, и уже через минуту передо мной стояла чашка с черным ароматным кофе.
– Вот стерва, – сказала я себе под нос, сделав первый глоток. – Сахар положила.
Борис тоже вернулся довольно скоро и нашел в себе силы не отреагировать на мое присутствие негативными эмоциями. Он тоже всегда был сначала профессионалом, а уже потом мужчиной и мужем.
– Нам стоит обсудить тактику поведения. В сети достаточно грязных слухов.
– Не обед ли с конкурентом тому виной? – саркастично заметил мой пока что муж.
Его напрягала ситуация с Корневым. Но что это? Ревнует свою пока что жену или не доволен тем, что его рекламщик встречается с представителем другой компании?
Ревность Борис скрывать не умел. Он судорожно перекладывал вещи с места на место и наводил новый порядок на и без того идеально убранном столе.
– Мы не обедали. Кирилл исправил ситуацию своим заявлением в социальных сетях, с журналистом я разберусь. Я умею исправлять свои ошибки. А вот ты намерен справить ошибку своей любовницы?
– Она не любовница, а моя девушка.
– Мы все еще в браке. И ты обидел меня, когда предпочел поверить девчонке, которую знаешь месяц, а не своей жене. Так что я буду называть ее любовницей или последней дрянью, имею полное моральное право.
Профессионал во мне забился куда-то в угол, уступив бразды правления обиженной женщине.
Да, она тоже жила внутри меня, как бы я не убеждала себя в обратном, как бы не старалась держать лицо. Я все равно злилась на мужа и показывала ему свои искренние эмоции.
– Мы все еще можем исправить ситуацию публикацией совместного фото или выходом в свет.
– Это обидит Марину, я не могу так поступить.
– Это твой выбор, – я собрала папки со стола и поднялась со своего места. – Тогда как представитель холдинга я сегодня объявляю о готовящемся разводе нашей пары. Кстати, если в сети появится фото, как я ужинаю с каким-то мужчиной, скорее всего это будет уже правдой.
– Оля, не делай глупостей. Зачем нам лишние пересуды? Сейчас на кону несколько важных проектов.
– А ты познакомь инвесторов со своей новой пассией. Скажи, что скоро будете продвигать бизнес вместе. Наверняка она им понравится.
С этими словами я покинула кабинет моего пока что мужа.
Оказавшись в машине, я шумно вздохнула и набрала номер своей пока что свекрови. Было самым абсурдным на свете решением звонить ей, но мне казалось правильным поговорить именно с Галиной Яковлевной.
В загородном доме Миролюбовых старших я была уже через полчаса. Гостеприимная хозяйка, переминаясь с ноги на ногу от волнения, ждала у меня у ворот вместе со своим молодым дворецким.
– Оленька, девочка моя, проходи скорее. Будешь обедать? Или сделать тебе чай? Рассказывай, что у вас там происходит!
– Вадим, будьте добры, черный чай с лимоном, – дворецкий услужливо кивнул и покинул нашу компанию.
Я долго не могла начать разговор. Чай был лишь предлогом, чтобы оттянуть слова, которые рвались из груди.
Галина Яковлевна с пониманием смотрела на меня, чуть не плача. Мне было так жаль, что приходится говорить ей подобные вещи о ее родном сыне.
– Мне кажется, это конец, – сказала я тихо. – Еще два дня назад я думала, что есть шанс сохранить семью. Я не признавалась себе в этом, но понимала, что смогу простить Бориса, потому что люблю его, потому что брак для меня – не просто слово. А он? Почему я и мои чувства для него лишь игрушка?!
– Оленька, – женщина подскочила со своего места и крепко прижала меня к своей груди. – Он еще поймет! Он все поймет, осознает и будет кусать локти. Что он тебе наговорил?
– Он мне не верит, – промакивая слезы бумажным платочком, сказала я. – Обвиняет в том, что нарочно топлю холдинг, что черню имя его любовницы. Он верит ей, понимаете? Заботится о ее эмоциональном состоянии! А мне кто поверит? Кто позаботится обо мне?!
– Моя милая, за что же тебе это все?
На груди у женщины я позволила себе расплакаться. Наконец-то дала волю слезам и почувствовала такую необходимую поддержку.
Было важно знать, что кто-то понимает меня, что кого-то заботят мои чувства и эмоции. Пусть этот кто-то даже моя пока что свекровь…
– Эта девчонка затуманила ему рассудок. Ты же знаешь Борю больше десяти лет. Он не обижал тебя, сдувал с вашей семьи пылинки! Он просто запутался, оступился…
– Хотите сказать, что Ваш сын ни в чем не виноват? – я подняла опухшие глаза на женщину.
Но что я ожидала услышать? Что мать осудит своего сына? Нет, конечно, нет. Как бы мы не были близки, их связь кровная. А я очень скоро стану просто девушкой, с которой они провели некоторый отрезок времени.
– Знаешь, Оль, вина есть на каждом из нас. Я, как мать, видимо где-то не доглядела за сыном. Эта молодая девочка имела наглость влезть в семью. Ты упустила тот момент, когда твой муж позволил себе взглянуть в сторону другой. Но нас нельзя за это винить. Ошибку совершил мой сын. Это он бросил жену ради молодой девицы, это он дал юной девушке глупую надежду на счастье, это из-за него вся наша семья и огромный холдинг поставлены под удар. Я лишь хочу сказать, что он хороший человек, который поступил неправильно.
– Вы правы, – я согласно кивнула. – Но я слишком гордая, чтобы оставаться героиней этой грязной истории. Сегодня я делаю публичное заявление о том, что наша семья готовится к разводу. Постараюсь спасти репутацию холдинга, но у меня одной ничего не выйдет, если Ваш сын и его новая пассия будут топить сами себя.
– Я поговорю с ним, обещаю, – глядя в глаза женщине, я проникалась верой. Верой в то, что она действительно попытается уладить ситуацию. – Если он развалил семью, это не значит, что можно развалить и холдинг, в котором работают сотни людей.
– Спасибо, – я с благодарностью сжала руку Галины Яковлевны и поднялась с места. – Мне пора. Сегодня трудный день.
Я еще не знала, как совмещу свои рабочие обязательства с объявлением о разводе и частным визитом к Кириллу. От обилия задач кипела голова.
Я оставила Насте сообщение с просьбой сдвинуть все мои несрочные дела на ближайшие дни, а также попросила ее пригласить в офис какую-нибудь ответственную журналистку. Не хотелось разводить беспочвенные слухи своим заявлением.
– Здравствуйте, Ольга Владимировна. Я все подготовила, как Вы и просили. График отправила Вам на почту, с минуты на минуту будет журналистка.
– Спасибо, Настя. А… – стоило мне перешагнуть порог кабинета, как взглядом я наткнулась на роскошный букет кустовых хризантем. – Что это?
– Цветочки, – робко произнесла девушка, подпирая плечом дверной косяк. – Может, Ваш муж прислал, чтобы помириться?
Я не смогла сдержать истеричного смешка, и деловито прошла к столу, где в вазе красовались пышные белые цветы.
Мой муж за десять лет брака смог запомнить, что я люблю лилии. Кроме них он не присылал ничего. Да и с чего ему присылать мне цветы?
– Там записка, да? Что написано?
– Настя, ты работаешь на меня четыре года. Не ломай комедию, будто еще не прочитала ее.
Девушка смущенно потупила взгляд в пол, но интереса у нее не поубавилось. Признаться честно, на помощницу я не сердилась. Ее неугомонное любопытство даже забавляло иногда.
– Я не поняла, что она значит…
– Я все уладил, – прочла я вслух и невольно улыбнулась. – Ничего, ерунда. Можешь узнать для меня как найти Корнева?
– Сделаю.
– И пригласи журналистку сразу, как только придет.
Вдохнув полной грудью аромат хризантем, я погрузилась в работу. Текущие проекты никто не отменял, даже если в жизни творилась полная сумятица.
Однако через десять минут рабочий процесс прервал стук в дверь. В моем кабинете появилась элегантная женщина лет сорока в строгом черном комбинезоне с записной книжкой в руках.
Мы работали с ней, если было необходимо официально обнародовать какие-то новости в прессе. Но обычно это была реклама проектов или вручение награды мирового уровня. Могла ли я подумать, что буду сообщать ей о собственном разводе?
– Я постараюсь написать нейтральную статью, – сказала дамочка, когда я выложила ей то, что хотела сказать. – Пришлю Вам на проверку, чтобы не было потом разногласий. Можно задать от себя пару вопросов, которые явно будут волновать читателей?
– Да, конечно, что считаете нужным.
– Кто был инициатором развода и какова причина?
– Инициатором был Борис, – честно ответила я. – А причины нет. Просто рано или поздно заканчивается даже самое хорошее.
– Еще вчера ходили слухи, что у Вас роман с главным конкурентом Вашего мужа.
– Эта информация опровергнута, и я ее не подтверждаю. На данный момент кроме пока что официальных отношений с мужем никаких романов у меня нет.
– А что насчет Вашего мужа?
Я взяла секундную паузу, которая наверняка не осталась незамеченной опытной журналисткой. Она что-то черкнула в своих записях, и наверняка упомянет об этом моменте в статье.
– Я даю комментарий исключительно от своего лица и не могу делать никаких заявлений о Борисе и его личной жизни.
– А что будет с холдингом? Акции компании есть в том числе и у Вас.
– Наш развод никак не повлияет на работу холдинга, инвесторы и работники могут не волноваться на этот счет. На данный момент я продолжаю здесь свою работу, поскольку у меня есть контракт и некоторые обязательства. Что будет после развода – не могу сказать. В наших общих интересах мирно совершить бракоразводный процесс, не затронув работу. Думаю, этого достаточно для статьи. Я благодарю Вас и жду статью.
– Большое Вам спасибо за комментарий. Всего доброго.
Я смотрела вслед уходящей женщине, осознавая, что только что во всеуслышание заявила о собственном разводе.
Первой на новость отреагировала моя помощница, которая, не сомневаюсь, стояла под дверью и подслушивала разговор.
Она выдержала всего полминуты после ухода журналистки и точно пуля залетела в кабинет.
– Так это все правда? Мне так жаль! Вы были красивой парой…
– Настя! – шикнула я. – Ты действительно считаешь, что женщине, затянутой в пучину развода, хочется слышать жалость в свой адрес? Соберись! Ты достала мне номер кабинета Корнева?
– Да, скинула на почту. Я спросить хотела… – девушка топталась на месте, ожидая отмашки.
– Говори…
– Мне рассказывать Вам сплетни из центрального офиса о Вашем муже и его секретарше?
Настя не переставала меня удивлять. Я искренне улыбнулась и помотала головой. Как этой девушке удается совмещать профессионализм и базарную бабку в одном теле?
– Поняла, Вы скажете, когда будете готовы!
Настя ушла в приемную, а я устремила взгляд в окно, где за оживленной дорогой в одном из кабинетов с панорамными окнами сидел Кирилл Корнев.
Нужно было извиниться. Нет доказательств тому, что мои догадки неправильны, но нет доказательств и обратному. Этот мужчина был вежливым, проявил человечность, послал цветы и уладил вопрос с нашим фото в сети. Он не заслуживал тех слов, что я сказала.
Набравшись смелости, я накинула на плечи пальто, взяла телефон и отправилась в соседнее здание в поисках генерального директора конкурирующего с нами холдинга.
– Здравствуйте, Вы не подскажете, как мне пройти в сто пятнадцатый кабинет?
– На третий этаж, а там в правый коридор, – на ходу ответил мне один из офисных сотрудников в сером брючном костюме.
Здание было точь-в-точь как наше. Та же планировка, те же коридоры, такие же многоуровневые потолки. Только ремонт здесь был совсем недавно, и окна отличались шикарным обзором на город.
В помещении было светло, просторно, повсюду висели зеркала и стильные фотографии. Лифт ходил быстро и не качался из стороны в сторону при подъеме с одного этажа на другой.
Здесь даже пахло не офисом, а цветочной оранжереей как на юге Франции.
– Сто пятнадцатый кабинет, – озвучила я вслух, дергая за ручку на тяжелой деревянной двери после того как мой стук был проигнорирован. Но и дверь, ожидаемо, не поддалась.
Цокая тонкими каблуками по плитке, я прошла дальше по коридору. Все кабинеты были закрыты, и только один из проходов открывал вид на общее пространство, похожее на кухню.
– Добрый день, – я заглянула в небольшую уютную комнату, где по офисному одетые мужчины и женщины оживленно болтали о чем-то и пили кофе. – Вы не подскажете, как я могу найти Кирилла Корнева?
