Мент. Оперативный простор
Дмитрий Николаевич Дашко
Исторический детектив (Крылов)Мент #2
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве. Если оно, конечно, ложное…
Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.
Дмитрий Николаевич Дашко
Оперативный простор
© Дашко Д., 2021
© ИК «Крылов», 2021
Автор выражает свою благодарность всем, кто помогал в работе над книгой, и особенно:
Евгению (Oigene) из группы «Исторический роман» – https://vk.com/ translators_historicalnovel
Пользователям сайта «Автор. Тудей» под никами readerlord и Nikolite Михаилу Анатольевичу Унакафову
Буду рад видеть своих читателей у меня в гостях на https://author. today/u/dashkobooks и https:// vk.com/dashko_books
Глава 1
Чужое прошлое может напомнить о себе весьма удивительным способом. Я знать не знал эту женщину, которая назвалась моей сестрой и была готова упасть передо мной… ну, хорошо, перед тем, кого она считала братом, на колени.
А это было то, что я ненавижу больше всего.
– Даже не вздумай! – крикнул я в ответ на её реплику. – Никто и никогда не должен так унижаться! Ты меня слышишь?
Она кивнула.
– Прости, брат! Отчаяние повергает любую гордыню. Мне уйти?
Я чуть не застонал.
– Ты сказала, что тебе нужна помощь.
– Да.
– И какой я буду брат, если отвечу тебе отказом?!
Я посторонился, пропуская женщину.
– Проходи. Думаю, нам есть о чём поговорить.
Она достала из сумочки платок, вытерла им выступившие слёзы и сделала осторожный шаг через порог моей комнаты.
Войдя, посмотрела по сторонам.
– Ты один?
– Как перст. Не беспокойся, нам не помешают.
Сначала хотел предложить ей снять с себя что – то вроде жакета, но потом понял, что она ещё не успела согреться.
– Я могу сесть? – спросила гостья.
– Что за дурацкий вопрос! – возмутился я. – Ты у меня в гостях. Извини, из меня плохой хозяин, мне нечего тебе предложить… Если только немного кипятка.
– Я замёрзла, – призналась она. – Горячая вода будет кстати.
– Тогда сиди и жди! Я скоро.
Я вернулся с двумя кружками, доверху наполненными горячей водой. Слава богу, хотя бы с кипятком проблем нет.
В прошлой жизни я был весьма непритязателен.
Да и много ли нужно обычному менту? Жена умерла, дочка вышла замуж… Если не считать работы, по сути, больше ничего у меня и не было. Приходил один в пустую квартиру, падал без сознания на диван, утром просыпался, завтракал и на службу.
А потом вдруг случился сердечный приступ, и вот я из двадцать первого века оказался отброшенным на сто лет назад, аккурат в самое начало НЭПа.
И теперь вдруг выяснилось, что у меня вроде как есть родня…
Настоящий Георгий Быстров тоже от сибаритства не страдал. Но в этот момент меня накрыло чувство страшной неловкости – это было всё, что я мог ей предложить.
– Бери, только не обожгись, – всучил я кружку гостье.
Она обхватила её обеими руками и сделала маленький глоток. Только сейчас она заметила повязку на моей руке.
– Тебя ранили, братик?
– Пустяки! – отмахнулся я. – Просто зацепило. Иначе тебе пришлось бы меня искать по больницам.
Мои слова её успокоили.
Она снова продолжила пить кипяток, аккуратно дуя на него, прежде чем сделать глоток.
Я тем временем пытался вспомнить, что знаю о сестре. Ларчик с памятью Быстрова открываться не хотел, в голове остались лишь скудные крохи информации, которую когда-то сообщил мне предатель Баштанов, настоящую личность которого мы пока не установили.
Итак, что мне известно: мы в страшной ссоре (это подтверждается словами самой сестры), она вроде как живёт в Петрограде и давно со мной не общалась.
Стоп! В Петрограде? Получается, она приехала. Вахтёр Степановна сказала, что сестра спрашивала обо мне ещё вчера, то есть она уже второй день как в городе.
– Где ты остановилась? – спросил я.
Она слабо улыбнулась.
– Я приехала на поезде ещё вчера. Хорошо, что остался твой адрес. Сразу приехала сюда, а тебя нет. Пришлось заночевать на вокзале.
– Ты бы сказала на вахте, что моя сестра. Тебя бы обязательно впустили…
– Я даже не была уверена, что меня впустишь ты, – опустила она глаза.
– Почему?
– Что – «почему»? – удивилась она.
– Почему мы поссорились? Хотя, прости, я задам тебе другой вопрос. Он покажется тебе странным, но я чуть погодя всё объясню.
– Задавай, – с напряжением в голосе сказала она.
– Как тебя зовут?
– Екатерина… Катя, – машинально ответила гостья и сразу спохватилась: – Георгий, что с тобой? Ты был так зол на меня, что забыл моё имя?
– Брат не должен злиться на сестру, – сказал я. – Пожалуйста, ничему не удивляйся, но… Пару недель назад меня контузило. Ранение было куда серьёзнее, чем это, – я показал на руку. – Валялся без сознания несколько дней. А когда очнулся понял, что у меня провалы в памяти.
– Жора, это не шутка? – нахмурилась сестра.
– Да какие тут могут быть шутки! В общем, сестрёнка, нам с тобой придётся знакомиться заново, потому что я не очень уверен, что прежняя память вернётся ко мне. И да – хочу сразу предупредить: не смотри на меня с жалостью – в остальном я в полном порядке.
– Тогда мне лучше быть с тобой полностью откровенной. Это будет честно с моей стороны. Если потом передумаешь помогать… Что ж, ты в своём праве, – вздохнула она.
– Не делай скоропалительных выводов, – попросил я. – Быть может, новый Георгий Быстров окажется не таким плохим, как ты о нём думаешь.
– Ты спросил, из-за чего мы поссорились… Я полюбила человека, которого ты считаешь врагом. Он… – Катя запнулась, – он был кадровым офицером, воевал с австрийцами, участвовал в Брусиловском прорыве. Тогда его дивизией командовал Корнилов. Когда власть захватил Керенский, муж участвовал в мятеже на стороне бывшего командира – он всегда высоко отзывался о нём, даже входил в исполком союза офицеров. Тогда моего Сашу и арестовали впервые в жизни, – Катя всхлипнула. – Потом пришёл Ленин – Корнилова и Сашу освободили. Они подались на Дон, Саша снова служил под командованием Корнилова в его Добровольческой армии и был с ним до самого конца, пока Лавр Георгиевич не погиб в Екатеринодаре. А ты уже воевал в конармии Будённого. Когда узнал, кем стал мой муж – как с ума сошёл! Накричал на меня и сказал, что порываешь со мной навсегда.
Я невольно присвистнул. Да… гражданская война на то и гражданская, что проходит водоразделом по каждой семье. Брат идёт на брата, сын на отца. Трещит не только страна, разлом проходит и по семьям.
Как бы я себя повёл, окажись на месте Быстрова? Он был молод и горяч, а мне уже пятьдесят, возраст не мальчика, но мужа. Я научился и прощать, и ненавидеть.
Семья всю жизнь была для меня чем-то святым. И как бы ни оступился кто-то из моих родных, я всё равно бы не стал рвать с ним отношения и всегда бы пришёл на помощь.
– Что теперь с твоим Александром?
– Он был в плену у красных, потом его амнистировали. Чтобы не было лишних проблем, он даже взял мою… то есть нашу фамилию Быстров, и мы теперь живём как семья Быстровых.
– Как с работой?
– Ему повезло. У Александра большой опыт в военном деле, причём далеко не кабинетный. Саше дали должность в школе комсостава в Петрограде, он получал и жалованье, и продовольственный паёк. Я думала, что теперь у нас всё будет хорошо, мы заживём… ну не как прежде, но всё равно вместе, заведём детей. Потом, – она всхлипнула.
– Что – потом? – напрягся я.
– Потом случилось то, из-за чего я к тебе приехала, – она вскинула подбородок и посмотрела на меня взглядом раненого оленёнка. – Саша дружил со многими другими преподавателями школы, большинство из них тоже в прошлом были офицерами. Саша называл их фронтовыми товарищами – видишь, он не чурался ваших большевистских словечек.
– Хорошо. Это я уже понял. Говори, что произошло.
– Один из его новых друзей – Хвылин – начал откровенно ухлёстывать за мной. Саше это не понравилось, у них случился конфликт. А потом Хвылина нашли мёртвым: его застрелили. Подробностей я не знаю, мне их просто не сказали, но твои петроградские коллеги посчитали, что это Саша убил Хвылина и сделал это из-за меня.
Я кивнул. В принципе логика питерских оперов понятна – я бы сам в первую очередь стал пробивать окружение на предмет конфликтных ситуаций. Но и другие версии не стал бы сбрасывать со счетов.
– Сашу арестовали, – продолжила Катя.
Я понимал, что ещё немного и эмоции нахлынут на неё, она разрыдается.
– Ты уверена, что сможешь продолжать?
– Смогу. Мне надо выговориться! – почти прошептала она.
– Хорошо. Но если почувствуешь, что тебе плохо – прервись. Поговорим, когда успокоишься и тебе станет легче, – попросил я.
– Да, – кивнула она. – Но мне надо рассказать тебе всё и сразу. Я была у следователя. Тот абсолютно уверен, что Саша убийца. И никого другого искать не собирается. Я умоляла, унижалась, просила, обещала, что буду жаловаться – надо мной только смеялись и называли истеричкой и дурой. Это было очень больно и обидно, но я не думала тогда о себе, я думала о Саше – как он, что его ждёт? Нам даже не разрешили свидания.
