Таежная банда
Виталий Михайлович Егоров
Детектив-реконструкция. Написан офицером полиции
На городском кладбище хоронили пожилого мужчину. Когда уже начали опускать гроб в могилу, кто-то из присутствующих заметил на ее дне женскую сумочку. На кладбище срочно выехал старший оперуполномоченный по особо важным делам майор Обручев. Он обнаружил в сумочке студенческий проездной на имя Елены Кашиной – той самой, которая вот уже неделю находилась в розыске. Вскоре следственно-оперативная группа обнаруживает в тайге растерзанные медведем-шатуном останки людей со следами огнестрельных ранений…
Виталий Егоров
Таежная банда
Светлой памяти безвременно ушедшего друга, сыщика с большой буквы Анатолия Окорокова посвящаю.
© Lukas Blazek, Hekla, Rustic / Shutterstock.com
Используется по лицензии от Shutterstock.com
© Егоров В.М., 2020
© ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Предисловие
В начале девяностых годов двадцатого столетия Главный информационный центр Министерства внутренних дел уже агонизирующего тогда СССР направил циркуляром с грифом «Для служебного пользования» в некоторые республики сведения о количестве убийств на душу населения в крупных и центральных городах не только Советского Союза, но и всего мира (в СССР эти данные до 1987 года были засекречены).
В этом списке Якутск занял лидирующее положение среди городов СССР и вошел в первую мировую десятку по количеству убитых людей на сто тысяч населения наряду с таким городом, как Кейптаун (ЮАР), и другими криминогенными полисами Африки, Азии, Латинской Америки…
Власти республики засунули данную информацию далеко под сукно, дабы не всполошить и не напугать население страшными цифрами.
Для сравнения: за один год в Москве тогда совершалось чуть более пятисот убийств, а в Якутске – под восемьдесят (цифра однажды доходила до ста), не считая тяжких телесных повреждений со смертельным исходом, это при том, что население Москвы в пятьдесят раз больше населения столицы Якутии.
Даже когда в Москве во времена разгула бандитизма девяностых счет убийств пошел уже на тысячи, она была далеко позади Якутска по количеству убитых людей на душу населения.
На борьбу с этим страшным злом были брошены самые лучшие силы уголовного розыска. Немногочисленная армия… Нет, не армия, а горстка наиболее подготовленных оперативников днями и ночами выкорчевывала из людской массы эту нечисть под названием «убийца».
Наряду с суровыми мужчинами-сыщиками плечом к плечу трудную службу несли и представительницы слабого пола, называть коих слабыми никому и в голову не приходило. Они, эти скромные труженицы сыска, были сильнее сильных.
Эта повесть именно о таких людях.
Зловещая находка
1
Поздняя весна. Снег сошел уже давно, но было по-осеннему прохладно, несколько дней не переставая дул северный пронизывающий ветер, заставляя горожан доставать теплые вещи из дальних уголков гардероба, куда они были засунуты по опрометчивости. Ведь люди полагали, что лето пришло окончательно. Но, увы.
В один из таких дней скончался Петр Синельников, шестидесяти пяти лет от роду, с виду не старый, еще крепкий и сильный человек, по профессии токарь. Покойный всю жизнь простоял у станка, три года назад ушел на заслуженный отдых, но, как это часто бывает, открылись старые болячки, и он, не сумев перебороть их, преждевременно ушел в мир иной.
На похоронах родные и знакомые тихо шептались, что усопший вполне мог жить и дольше, если бы не игнорировал врачей и вовремя начал лечиться, и что с его здоровьем подковы гнуть, а не в гробу «прохлаждаться».
Когда покойного выносили из квартиры, в узком проходе подвыпивший мужик неловко ухватился за днище гроба со стороны ног усопшего и нечаянно с грохотом уронил его на пол. Все присутствующие отметили про себя, что это дурной знак. «Топнул ногами, значит, вернется назад! Только за кем?» – встревоженно думал каждый из провожающих, желая побыстрее закончить ставшую зловещей церемонию похорон.
Для следования к месту захоронения директором предприятия, где трудился всю жизнь покойный, были выделены два автобуса-«пазика» – один в качестве катафалка, другой – для провожающих.
На кладбище по Маганскому тракту, расположенному на горе в северной части города, жена преставившегося – седовласая женщина благородной внешности в черном платке, – доселе державшая себя в руках, разрыдалась, когда мужчины закрыли и стали забивать крышку гроба гвоздями. Подруги потихоньку взяли плачущую вдову под локти и отвели в сторону.
Четверо мужчин, взявшись за длинные вафельные полотнища, приготовились опустить гроб в могилу, и тут кто-то из присутствующих воскликнул:
– Постойте, там что-то валяется! Надо бы поднять…
При внимательном рассмотрении на дне могилы из-под песка действительно проглядывалось что-то черное.
Мужчины откинули полотнища в сторону, и один из них, тот, кто помоложе, ловко упершись за дощатые перекладины над могильной ямой, спрыгнул вниз. Немного повозившись, он выкинул наверх женские вещи: черную кожаную сумочку, демисезонное пальто, сапожки. Мужчина не стал далее копаться в песке, быстро выскочил из ямы и, к ужасу окружающих, подрагивающим голосом объявил:
– Там может находиться и труп, надо бы вызвать милицию…
Наступила, в прямом смысле этого слова, гробовая тишина, которая через пару минут была нарушена душераздирающим воем безутешной вдовы.
Родственники покойного, немного посовещавшись, переговорив с вдовой, которая была в полуобморочном состоянии и мало что соображала, решили вернуть гроб обратно в автобус и вызвать милицию.
Все начали быстро расходиться, с вдовой остались лишь родные и близкие, которые сели в автобус и скорбно ждали приезда милицейского наряда.
2
Старший оперуполномоченный по особо важным делам майор милиции Анатолий Евсеевич Обручев обедал дома, когда на пейджере высветилась цифра «2», означавшая, что необходимо срочно явиться на работу.
Тут же позвонив в дежурную часть УВД и узнав, что на кладбище обнаружен труп, Обручев, прервав свой обед, заспешил к выходу.
Новенький «Москвич-41» – чудо отечественного автопрома, мечта многих советских мужчин, приобретенный по целевому чеку после долгой очереди, – поблескивая своими темно-вишневыми боками, терпеливо ждал владельца возле подъезда. Опер сел в машину, и она, нежно заурчав мотором, плавно тронулась с места, неся хозяина в сторону Маганского тракта.
* * *
Тридцатитрехлетний Обручев работал в уголовном розыске более восьми лет, последние три года из них – в убойном отделе управления, или, как он говорил про себя, в «тяжах» – в подразделении, занимающемся раскрытием убийств и тяжких телесных повреждений со смертельным исходом, а также розыском криминальных исчезновений людей. В связи с тем, что начальник вышеназванного отдела находился на лечении, он исполнял его обязанности.
Обручев был одним из опытнейших сыщиков управления, начальство его уважало за вдумчивый и оперативный склад ума, все громкие дела поручались ему, и он расправлялся с ними с присущими ему холодным расчетом и напористостью… Единственное, что мешало работе, – это постоянно донимающий его хронический насморк. Нос у Обручева был всегда немного припухший и отечный, что доставляло немало неудобств – без соответствующей капли в нос и платка в кармане он никогда не выходил из дома. Причем, если иной человек страдал аллергией только в межсезонье, Обручев мучился с нею круглогодично. Но это не мешало ему в перерывах между серьезной работой по раскрытию очередного убийства быть веселым и юморным человеком, всеобщим любимцем публики.
Однажды произошел курьезный случай: в многоквартирном доме убили братьев. Убийцы действовали в спешке и оставили на месте преступления рацию бытового назначения китайского производства. Преступление обещало стать скандальным, поэтому в управление прибыл заместитель министра, чтобы провести совещание и поставить перед личным составом задачу по быстрейшему задержанию преступников.
Для этого заместителя министра не было темы, в которой он не разбирался бы как профессионал своего дела. Если какой-нибудь эксперт говорил об обнаруженных следах преступления, замминистра его перебивал, вскользь напоминая, что в свое время он был лучшим экспертом в другой союзной республике, и выдвигал свою точку зрения. Следователям рассказывал, что был когда-то лучшим их коллегой, расследовавшим самые загадочные и сложные преступления. А уж быть ему в свое время классным сыщиком – сам бог велел. Однажды, когда один парашютист в кругу милиционеров вспомнил о своем вынужденном затяжном прыжке, наш «заливало» ухмыльнулся и сказал, что прыгнул вообще без парашюта, вернее, последний не раскрылся, но, тем не менее, он остался жив благодаря высоковольтной линии, спружинившей при падении, и стогу сена, куда он благополучно приземлился.
Все знали о его причудах, но, улыбаясь про себя, делали вид, что верят рассказам милицейского Мюнхгаузена.
Собрав личный состав управления, заместитель министра объявил:
– Убиты два человека в своей квартире, и преступление до сих пор не раскрыто. Министр недоволен, что в городе произошел такой серьезный случай, и требует скорейшего его раскрытия. Кто доложит о преступлении и проводимых мероприятиях с целью установления лиц, совершивших это злодеяние?
– Я, – встал с места Обручев. – Разрешите доложить!
– Докладывайте.
– Братья Тюрины, Василий и Кирилл, жили с матерью в крупнопанельном доме по улице Попова. Вечером, когда мать пришла с работы, дверь в квартире была открыта, она зашла внутрь и обнаружила трупы своих сыновей: одного в прихожей, а другого в ванной комнате, оба с многочисленными ножевыми ранениями. Женщина никого не подозревает, предполагает, что это были случайные люди. Но есть один примечательный факт в этой истории – преступники оставили на месте рацию. Она китайского производства, непрофессиональная, бытового назначения, радиус действия не более трехсот метров.
– Ага! – оживился заместитель министра. – Значит, убийство заказное, надо искать киллеров, не зря же они рацию оставили на месте!
Обручев удивленно взглянул на руководителя, но, вспомнив его чудачества, со всей серьезностью парировал:
– Вообще-то, когда совершается заказное убийство, иногда скидывают орудие преступления, чтобы дать понять правоохранителям серьезность намерений и бесполезность поиска преступников. Но скидывать рацию…
– Не надо, Анатолий Евсеевич! – с возмущением отреагировал высокий начальник. – Теперь в Москве при заказном убийстве скидывают все!
– А-аа, понятно, отстал от жизни, – ответил Обручев, присаживаясь и пытаясь сохранять серьезность, но все-таки не выдержал – негромко прыснул со смеху.
Заместитель министра укоризненно взглянул на оперативника и продолжил совещание.
Когда он, преисполненный важности, поставил всем задачу по быстрейшему раскрытию преступления и покинул зал заседания, Обручев попросил личный состав задержаться на месте. Выйдя на сцену, он с насмешливой иронией обвел взглядом зал – зная его веселый нрав, оперативники заулыбались в предвкушении очередного шутливого спектакля, но Обручев заговорил с самым серьезным видом:
– Все тут закостенели. В Москве уже по-другому убивают, а мы со своими старыми методами отстали от жизни! Так скоро дойдем до ручки, перестанем вообще раскрывать убийства. Давайте покажу вам, как совершается преступление в Первопрестольной.
Он вытащил из кобуры пистолет, освободил от тренчика и изобразил выстрел в сторону, приговаривая:
– Таак, человек убит, теперь орудие преступления надо оставить на месте.
Положив пистолет на пол и сделав шаг назад, снял пиджак и бросил на пол:
– Его тоже надо выкинуть.
Потом наклонился и стряхнул с ног полусапоги, оставшись на сцене в одних носках:
– Их непременно оставить… Теперь выкидываем пейджер, рацию… Что я еще забыл? Ах да, надо бы снять и брюки, но этого сейчас не буду делать, ввиду того, что в зале женщина. Вот так все происходит, а вы, темные, сидите в провинции и ничего не смыслите в новых трендах криминалистики. Надо идти в ногу со временем!
Хохот в зале стоял такой громкий, что туда заглянул начальник управления:
– Что случилось, почему такое веселье? – и, увидев Обручева в расхристанном виде, удивленно спросил:
– Анатолий Евсеевич, что с вами?
Зал ответил ему очередной громогласной порцией хохота.
Через два дня Обручев раскрыл преступление. Оказалось, что убийство было совершено с целью ограбления, а рацию применили для связи с наводчиком, но впопыхах оставили ее на месте преступления. Вот тебе и «заказное убийство»!
* * *
Когда Обручев прибыл на кладбище, работник проводил его до злополучной могилы, где его встретили родные и знакомые покойного. Окинув взглядом людей и смекнув, кто может быть тут за главного, он подошел к высокому мужчине в длинном кожаном пальто и представился:
– Майор милиции Обручев, из уголовного розыска. Расскажите, что здесь случилось, и где труп?
– Да нет пока никакого трупа, – тихо проговорил мужчина, очевидно, не желая, чтобы его слова были услышаны вдовой. – Меня зовут Сергей Виссарионович, вот приехали хоронить покойного, а тут такая картина…
– Так что же все-таки случилось? – повторил свой вопрос Обручев, досадуя, что приехал по ложному вызову: никакого трупа нет, дежурный что-то напутал.
– Давайте все по порядку, – ответил мужчина и жестом предложил пройти в сторону могильной ямы. Подойдя к женскому пальто, он приподнял его носком ботинка, проговаривая:
