Мне хотелось вывести её на эмоции и кажется, я начала преуспевать в этом. По всему было видно, что мне удалось пошатнуть мнимую невозмутимость матери: здоровый цвет лица сменился багровым оттенком, тонкие светло-коричневые брови нахмурены, красным ноготком она нервно постукивает по обеденному столу. Наверное, я никогда не найду в этом доме душевного спокойствия, лишь постоянную борьбу с Джоан за собственное существование. Мать явно не ожидала, что я начну выдавать колкости в первые минуты нашего совместного проживания, но совладав с эмоциями, рыжеволосая женщина продолжила:
– Александрина, я понимаю, ты многое пережила и несомненно расстроена, но это не значит, что нужно таким тоном разговаривать с собственной матерью. Я действительно рада, что ты вернулась домой, а не осталась жить неизвестно где в одиночестве, – это прозвучало так претенциозно и высокопарно, что я едва сдержалась, дабы не фыркнуть.
Джоан решила почитать мне нотации? Что-то последние четыре года её совершенно не волновало моё воспитание и изъяны в поведении, да и чего греха таить, предполагаю, что ни тревожило вовсе. Прекрасно, раз она хочет, так уж и быть, потешу самолюбие Рид-старшей. Сделаю вид, что мне необычайно интересно её слушать. Мать сделала паузу, отвела взгляд и задумчиво уставилась в окно. Кажется, она хочет что-то мне сказать, но сомневается. Или же страшится реакции? Что-то новенькое, чтобы моя мать боялась разговора со мной. Я сложила руки на груди, точь-в-точь как она, и склонила голову на бок, всем своим видом показывая «продолжай». Рыжеволосая женщина вновь перевела на меня взгляд и сдержанно произнесла:
– Я должна рассказать кое-что важное. Не знаю, как ты к этому отнесешься, но попробуй меня понять. И да, присядь, будь добра, Лекси, – мать грациозно указала рукой на стул.
Мне уже не нравился её тон и совершенно никакой разницы, что именно она сейчас скажет. Уверена это не принесёт ничего хорошего для меня. И всё же, я решила дать старшей Рид шанс, нам ведь придётся жить вместе какое-то время. Учитывая, что она назвала меня привычным «Лекси», а не дурацким-полным-именем, как обычно, наверняка сейчас мать сообщит нечто важное.
– Ты уже взрослая девушка, в декабре тебе исполнится девятнадцать. Думаю, ты уже что-то смыслишь в этой жизни. Твой отец погиб, – Джоан упорно избегала слова «убили». А ведь гибель отца не являлась несчастным случаем или смертью от болезни. Артура убили, жестоко, цинично, безжалостно, лишь гнусного убийцу пока не нашли из-за чего я никак не могла спокойно отпустить главного мужчину своей жизни. Подарить покой его душе, если конечно таковая вообще существует. Тем временем мать продолжила распинаться медоточивым тоном: – Понимаю, потерять его необычайно тяжело для тебя, мне очень жаль, – как же, жаль ей. Врёт и не краснеет, до чего же лицемерная женщина, ведь я прекрасно была осведомлена, что Джоан терпеть его не могла. – Ты боготворила своего отца, считала идеалом, но поверь, Артур таковым не являлся.
– Серьёзно? Как у тебя язык поворачивается говорить подобное? Тем более сейчас, когда прошла всего неделя с его похорон? – мой голос дрожал, впрочем, как и я сама. Я со всего маху хлопнула ладонью по столу, не обращая внимания на то, что пальцы онемели от удара. На полном серьёзе захотелось встать и хорошенько встряхнуть свою мать. Она настоящее чудовище. Бездушное, неблагодарное, бессердечное чудовище.
– Выслушай меня, прошу, – Джоан была сама не своя. До сегодняшнего дня мать никогда не просила меня, лишь отдавала приказы. Эмоции рвались наружу, но я сдержала свой порыв, кивнув и продолжив её выслушивать. – Мы с твоим отцом разошлись четыре года назад, но на самом деле стали чужими друг для друга задолго до развода. Работа для Артура была всегда важнее семьи, важнее тебя и меня. Уверена, ты помнишь, что произошло, когда тебе было три года. Я устала жить в страхе, утомилась бояться за себя, тебя, за него. Артуру же было глубоко наплевать, – зеленоглазая женщина горестно вздохнула, и потупила взгляд.
Сейчас она наверняка придавалась воспоминаниям, суетливо тормошила льняную салфетку, что лежала на столе. Превосходная игра, ничего не скажешь. Быть может кто-то сочтёт меня умалишённой, но я не верю ей ни на йоту. Отцу отродясь не было свойственно равнодушие по отношению к нашей семье. Старший Рид делал абсолютно всё возможное для нашего с Джоан благополучия. Не стану спорить, что обо мне он возможно беспокоился чуточку больше, особенно, когда я решила, что буду жить с ним. Если мать хочет попытаться настроить меня против отца сейчас, когда тот мёртв и никак не сможет опровергнуть её слова, то нихрена у неё не выйдет.
– Прости, я отвлеклась, – Рид-старшая продолжила играть роль «милой мамочки», задумчиво улыбнулась и дотронулась до прядки рыжих волос, которая выбилась из её причёски. Деловито заправила эту самую прядку за ухо и проговорила: – Перейдём к сути. Александрина, я взрослая женщина, у которой есть свои определённые потребности и желания. Некоторое время назад, я встретила мужчину…
– Эй, полегче. Ты моя вроде как мать, а не подруга. Меня стошнит, если ты начнёшь делиться своими похождениями, – перебила я Джоан, скривившись и изобразив рвотный рефлекс. – Мне совершенно неинтересна твоя личная жизнь. Если у тебя всё, то я пошла в свою комнату.
– Нет, я ещё не закончила, – чёрт, этой женщине пятый десяток, а она смущается как школьница. Если быть точнее, то всего сорок один и недавно у Джоан был день рождения, с которым я поздравила её сухим сообщением, равно как и она меня в прошлом году. – Он не просто мужчина. Его зовут Дейв Блэк и мы любим друг друга. Мы совершенно не ожидали, что дочь вернётся ко мне, но раз уж теперь ты под моей ответственностью, то обязана сообщить: через неделю мы переезжаем в новый дом и будем жить все вместе.
– Я надеюсь ты неудачно пошутила, мама, – снова показательно брезгливо выделив последнее слово, как любила делать в детстве парировала я, – Можешь переезжать без меня, а я, пожалуй, прекрасно обоснуюсь в этом доме сама. Для нас двоих так было бы лучше, не думаешь? Уверена, и ты не горишь желанием жить со мной.
– Ты переедешь со мной и это не обсуждается!
– Неужто приспичило на старости лет обзавестись новой семейкой и рассказать мне об этом, когда я ношу траур по отцу? Не собираюсь жить с незнакомым мужиком. Вдруг он извращенец? И что за идиотская фамилия – Блэк? Как в каком-то тупом сериале.
– Я ожидала подобной реакции и могу понять тебя, Александрина. Но молчать не было смысла, я обязана поставить тебя в известность. Дейв прекрасный мужчина, думаю вы с ним поладите. Тебе придётся с этим смириться, дочь, – в тон мне ответила Джоан. – Хоть ты и совершеннолетняя, я осведомлена, что ты обязана жить со мной, до вступления в наследство. Потому будешь делать так, как я скажу.
– Вау, узнаю настоящую Джоан. Браво, мамочка! Согласилась ради денег отца, или крёстный заплатил тебе? – с ядовитой усмешкой вырвалось у меня. Не долго она была мила и добродушна, явив свой истинный лик спустя всего лишь пятнадцать минут нашего совместного сосуществования.
– Также, помимо отчима у тебя появится брат, – спокойно сообщила старшая Рид, игнорируя мой вопрос.
– Издеваешься?
– Отнюдь. У Дейва есть сын, очаровательный и очень хороший мальчик. Умный, воспитанный, словом, мечта каждого родителя, – рыжеволосая женщина мечтательно улыбнулась и прикрыла глаза, пока я вглядывалась в её лицо с полнейшим недоумением. – Поэтому, когда познакомишься с ними, сделай одолжение, веди себя прилично и воспитанно. Не смей язвить и огрызаться, поняла? Иначе будем разговаривать по-другому.
– А знаешь что? – разъярённо выпалила я, резко отталкиваясь от крышки стола, вскакивая со стула, и подхватывая со спинки свою сумку. – Сделай одолжение и отвали от меня! – с этими словами я выбежала с кухни.
***
Сука. Других, более приличных слов не находилось. Меня переполняла дикая злость. Я буквально влетела в свою комнату и заперлась на замок. Несколько секунд бездумно сверлила взглядом закрытую дверь, а после без сил опустилась на кровать, закрыв лицо руками.
«Сделай одолжение, веди себя прилично и воспитанно. Не смей язвить и огрызаться, поняла? Иначе будем разговаривать по-другому», – вспомнила я слова Джоан и меня передёрнуло. Чёрт, это ведь была чистейшей воды угроза. Ещё бы приказала мне быть милой и улыбаться, хотя ещё не вечер и меня уже ничего не удивит. Глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, встала и прошлась по спальне. Остановилась возле открытого окна и выглянула на улицу. Почему я? Чем заслужила всё это дерьмо? Говорят, людям посылается ровно столько, сколько они могут пережить и преодолеть. Однако не стоит забывать, что любой из нас может стать жертвой обстоятельств. Я до сих пор не могла поверить в реальность происходящего. Мать меня не услышала, не захотела понять, эта женщина судит лишь поверхностно, ставя свои эгоистичные желания превыше всего.
Вернулась к кровати и тихо опустилась на мягкий матрас. Свет включать не хотелось, хоть и начинало вечереть. Я окинула взглядом комнату. Моя спальня мне всегда нравилась, оформленная в любимых мной нежных голубых тонах, маленькая, впрочем, несмотря на это, комнатка была светлой и уютной. Здесь совершенно ничего не изменилось, всё лежало на тех же местах, что и четыре года назад. Как будто никуда не уезжала. Огромный медведь которого подарил мне отец, так и сидел в углу возле окна, а ведь когда-то он был с меня ростом. На стене фотографии в рамках: вот мы с отцом и крёстным на пляже Санта-Моники, загорелые и счастливые, машем со снимка руками, а мне всего десять лет. Вот стоим с Тессой и её страшим братом Нейтом на крыльце дома Абрамсонов в смешных Хэллоуинских костюмах. А вот и вовсе только мы с лучшей подругой сидим в саду матери, в окружении цветущих пионов и над чем-то до слёз хохочем, тут мне шесть. Несколько школьных фотографий с близкими друзьями. И ни одной с матерью, совсем. На последнем снимке мы с отцом в Нью-Йорке. Мне только исполнилось четырнадцать и всей семьёй мы отправились туда на Рождество. Я так мечтала попасть на каток Уоллмен-Ринк в Центральном парке, но Джоан была нацелена на каток в Рокфеллер центре. Мы долго спорили, тогда Артур предложил мне сделку: если он проснётся первым, то отправимся туда, куда хочет мать. Если же первой встану я, то в Центральный парк. Тогда я буквально не спала всю ночь, вглядываясь в окно на светящийся город. Старший Рид проиграл и нам удалось попасть на каток к шести утра, хоть для меня до сих пор оставалось загадкой как именно, ведь он работает только с десяти. Я была в неописуемом восторге – кроме нас с отцом никого, лишь тишина и падающий хлопьями снег. На память о том чудесном дне остался лишь снимок, с которого радостно улыбался главный мужчина моей жизни. При взгляде на отца сердце болезненно сжалось. На фотографии он такой беззаботный – ещё не знает, что чуть меньше, чем через год разведётся и переедет в другой штат, а после жестокий рок унесёт его жизнь, а вместе с ней частичку каждого, кто когда-то был знаком с этим прекрасным человеком. Я невольно улыбнулась: как же хорошо быть маленькой, ни проблем, ни забот. И отец был жив.
– Папа, почему ты меня оставил? Кто посмел забрать тебя у меня? С какой целю ты обрёк меня на жизнь с этой сукой? – в пустоту прокричала я.
Я ожидала злости, ярости на отца, который придумал это глупое, несуразное условие даже несмотря на их ужасные отношения с бывшей женой. Но, сердиться на него почему-то не могла. Слёзы снова потекли из глаз. Не хочу рыдать, но совершенно не могу это контролировать. Я обычно не плачу, стараясь держать эмоции в себе, а за эту неделю слёз вылила больше, чем за всю жизнь, будто какая-то малолетняя истеричка. Тряхнула головой, стараясь отогнать от себя тревожные мысли, от которых всё ещё ревела ночами в подушку. Кинув оценивающий взгляд на чемоданы, которые заранее принесла в спальню, я пришла к выводу, что не готова к таким решительным действиям. Тем более через неделю, я перееду, так зачем напрягаться? Зная, что Джоан ненавидит беспорядок, решила мстить ей и новому «папочке», как только переедем. Он ещё пожалеет, что с ней связался и сам сбежит со своим сынком. Я начала глупо смеяться, ох, Лекси, это уже истерика, так можно и в психушку попасть.
***
Этот кошмарный день, всё никак не хотел заканчиваться. Я вышла из своей комнаты, как только поняла, что Джоан покинула дом, щёлкнув ключами в замке входной двери. Остался лишь шлейф её любимых духов: нотки мандарина и бергамота, немного розы и жасмина, и чуть заметные ваниль и сандал. Запах знакомый мне с детства. Раз уж так надушилась, то бесспорно отправилась на встречу со своим мужиком.
Желудок издал протяжный стон, и я вспомнила, что абсолютно ничего не ела с самого утра. В самолёте предоставляли только напитки, впрочем, я и так проспала весь полёт.
– Здравствуй, дорогой холодильничек! Только по тебе я и скучала, – ласково обратилась я к предмету кухонной техники, открывая вышеупомянутый холодильник и рассматривая необычайно привлекательный киш с томатами и мягким сыром.
Какой бы стервозной не бывала моя мать, готовила она, к слову, отменно. Достаточно предсказуемо, Рид-старшая обожала всевозможную выпечку, впрочем, в этом мы также были похожи. Спасибо генам, что я не толстею, иначе бы уже в шесть лет весила целую тонну
Разогрев кусочек в микроволновке, насладившись приёмом пищи, я внутренне согласилась с фразой, что на сытый желудок думается лучше. Нежелательные и мрачные мысли вновь пробрались в мою голову заставляя негодовать. Злость на мать накатывала с каждым вздохом, и я совершенно точно осознала, что если останусь сейчас дома, в одиночестве, то либо сойду с ума, либо снова проплачу всю ночь в подушку.
У меня появилась, несомненно, идиотская идея, и я точно знала кто поможет мне её осуществить.
Глава 4. Лекси Рид.
Когда-то, будучи ещё четырнадцатилетним подростком, я стремилась попасть сюда, меня завораживало и привлекало это изысканное заведение. Ещё бы, один из лучших танцевальных клубов в Монтане, прославленный даже в более крупном городе штата – Биллингсе. С клубами в Сиэтле, конечно, не сравнится, но вся верхушка общества Миссулы собирается здесь по ночам. Но, сегодня мне было абсолютно всё равно где я нахожусь и насколько красиво заведение, главное, отвлечься. Конечно, я не отказалась бы от выпивки, и нет, я не зависима от алкоголя, и не имею привычки просаживать каждый день состояние своих родителей на коктейли, в принципе редко употребляю спиртное. Тем не менее сейчас я была убеждена: когда тебе настолько плохо, насколько мне было сейчас, то ничего не остаётся, кроме того, чтобы элементарно и посредственно напиться. И всё же, я никак не могла осуществить это желание, ведь хоть мне и восемнадцать, алкоголь в барах и клубах продают только с двадцати одного. В маленькой Миссуле, где многие друг друга знают с этим гораздо сложнее, чем в том же Сиэтле. Посему оставалось одно – танцевать и пытаться забыться.
Бесконечно доброе сердце Тессы и моя невозможно привлекательная для всяческих неприятностей задница не смогли устоять в борьбе с доводами разума. Абрамсон имела природное обаяние, мне же достались хитроумие и крупица прирождённой сексуальности. Сочетание этих качеств присущих нашему с ней дружескому тандему в совокупности не оставляли ни одного мужчину равнодушным. Потому мило, по-светски улыбаясь вышибалам на входе, мы избежали проверки документов, чему я была несказанно рада. Всё же Тессе пока ещё семнадцать, а проблемы нам сейчас ни к чему. На блондинке был лёгкий белый сарафан длиной до колена, волосы распущены и аккуратно уложены волнами. На мне облегающие брюки и кроп-топ – то, что первым попалось под руку в одном из чемоданов. С причёской я даже не стала возиться, ведь чтобы уложить мои непослушные кудри, требовалось немалое количество времени. Посему просто забрала волосы в конский хвост. В таком наряде наверняка будет удобно забираться в окно и перелезать через забор, по возвращению домой.
– Как тебе удалось сбежать из дома? – любопытствую у подруги.
Наверняка Джоан глубоко наплевать, где и с кем проводит время её дочь, у Тессы же совершенно противоположная ситуация. Её отец – Эрик Абрамсон, крупный банкир, а мать завсегдатая посетительница загородных клубов и спа-салонов. В особняке Абрамсонов полным-полно всевозможной прислуги, и долг каждого следить, что бы самая младшая вела правильный образ жизни.
– Знаешь, всегда удивлялась, как твои родители не запретили своей «маленькой принцессе» со мной общаться, – с усмешкой добавила я.
– Немного добрых слов, плюс пару зелёных купюр, и домработница меня не видела, – Тесса поймала мой многозначительный взгляд и невольно засмеялась. – Тем более, мой папа тебя всегда очень любил. Он говорит, что уважает твой стойкий характер и пробивной нрав. А мне советует у тебя поучиться, – блондинка шутливо закатила глаза.
– Узнаю о тебе много нового, – я схватила девушку за руку и повела прямиком к барной стойке. – А Джоан всегда восхищалась тобой. «Посмотри какое у Тессы розовое платьишко!», «Ах, какой бантик чудесный в волосах!», – передразнила я мать, и мы обе заливисто рассмеялись, вспоминая наряд Абрамсон на выпускном в первом классе начальной школы.
– Мама обожала меня наряжать, да и я была не против. А вот ты бунтовала, только когда мисс Рид оставила тебя в покое полюбила платья и каблуки, – блондинка одаривает меня своей самой озорной улыбкой и оценивающе обводит взглядом мой наряд.
– Эй, мой спортивный костюм тоже был ничего, но главное жутко бесил Джоан, – я раздражённо фыркнула, сложив руки на груди. – Закажу на свой вкус? – спросила лучшую подругу, та лишь кивнула.
Я заметила в её бледно-нефритовых глазах какую-то гнетущую печаль. Никогда не любила лезть в душу и выспрашивать о проблемах, ведь быть может человек просто не хочет делиться сокровенным. Либо просто не готов раскрывать тайну своих терзаний. Хоть мы и были лучшими подругами почти всю нашу сознательную жизнь, я предпочитала не наседать, если подруга молчит и ничегошеньки не рассказывает. Поделится тогда, когда сочтёт нужным.
– Два дынных, пожалуйста, – ослепительно, как мне показалось, улыбнувшись бармену произнесла я. Помню, как кто-то из знакомых нахваливал этот коктейль, состоящий из ананасового, лимонного и апельсинового фреша, дынного сиропа и содовой.
Некоторое время мы так и сидели молча за барной стойкой потягивая из трубочки коктейли. Ещё один пункт, за который я ценю Тессу: с ней можно без умолку трещать целый день, когда тебе весело, с ней же можно молчать, когда тебе действительно плохо. Других, подобных ей я пока не встречала. Мне в принципе тяжело было сдружиться с ровесницами, с парнями общаться было как-то проще. После того, как бокалы опустели, молчать дальше не было смысла, потому наклонившись к уху подруги я начала свой рассказ:
– Знаешь… Она нашла мужика, и я должна с ним жить, – на одном дыхании выдала я, и только через секунду поняла, что именно сейчас сказала. Было очень забавно наблюдать как в глазах блондинки за несколько секунд расцвела целая гамма чувств: изумление, сменившееся негодованием, затем прозрение с осознанием услышанного и в конце концов небывалая ярость. – Твою мать, я не это имела в виду, – успокоила я потрясённую до глубины души подругу. – Она нашла себе мужика, и я вынуждена буду с ними жить. Что мне теперь делать?
– И она сказала тебе это сейчас? Сразу после того, как ты потеряла отца? – я поспешно кивнула. – Я конечно никогда не понимала ваши странные отношения с матерью, но это переходит все границы, – Абрамсон выглядела взвинченной и разозлённой, а подобные эмоции подруга проявляла весьма редко, и если даже она реагирует так, а не наставляет меня в манере: «Лекси, это нормально, у всех должна быть личная жизнь», или «Лекси не будь такой эгоисткой», то я действительно в полном дерьме.
– Это ещё не всё, – я запнулась, не думала, что так тяжело будет об этом говорить. – Через неделю мы переезжаем в новый дом, и Джоан хочет, чтобы мы жили там как грёбаная счастливая семья, – мы одновременно осушили по второму стакану, и подруга заказала чай со льдом. – Его зовут Дейв Блэк, а также у этого мужчины есть сын, которого я по всей видимости должна называть «любимый братик», и нянчиться с этим сосунком, ведь он «такой очаровательный, хороший мальчик», – я попыталась передразнить старшую Рид.
– Звучит довольно скверно, Лекси, – изрекла свой вердикт Тесса. – Ума не приложу, чем тебе сейчас помочь. Скоро мы уедем отсюда, поступим в Университет, где-нибудь в Северной Каролине, и ты сможешь забыть всё это как страшный сон. Понимаю, ты не была готова к такому развитию событий и явно не рассчитывала на отчима и сводного брата, но пока ты не получишь наследство, сделать мы ничего не можем, – блондинка вздохнула столь тяжело, что мне тотчас захотелось сделать так же. – В крайнем случае переедешь ко мне, родители не будут против.
– Знаю, но не хочу быть обузой. Да и в твой обожаемый Дьюк поступать у меня нет никакого желания, – обречённо простонала я, оправдываясь то ли перед лучшей подругой, то ли перед самой собой. – Буду улыбаться как Чеширский кот, делая вид, что меня всё устраивает. А когда мать прекратит меня доставать, начну потихоньку пакостить.
– Мальчик тоже ни в чём не виноват, сомневаюсь, что этот ребёнок мечтал о переезде и новоявленной мачехе. Так что постарайся быть к нему добрее, ладно?
– Если он будет приносить мне завтрак по утрам и не слушаться Джоан, то я подумаю.
Невинно пожала плечами, а затем подмигнула Тессе. Мы переглянулись и рассмеялись. Понимаю, что мальчишка и его отец не виноваты, что оказались в такой ситуации. Увы, никто из нас не ожидал, что мне придётся переехать к матери, но и я не повинна в этих событиях. Я не просила себе новых родственников, сразу же после того, как из жизни ушёл отец, который хоть и один, но был для меня той самой любящей и заботливой семьей. Вся вина лежит на Джоан, ей и расплачиваться. Но ведь я уже говорила, что себя не контролирую?
После ещё пары бокалов, холодный чай уже не казался освежающим, а приторно-сладким и противным настолько, что сводило зубы, потому мы приняли решение отбросить все унылые мысли и просто повеселиться как в былые времена на каникулах. На танцполе было многолюдно и немного душно. Как только заиграла та самая мелодия, которая разожгла пламя в душе, подарив ощущение лёгкой эйфории, тело начало жить собственной жизнью, а я немного потеряла голову, полностью отдаваясь во власть ритмичной музыке. Двигая в такт мелодии бёдрами, мы расслаблялись, отгоняя прочь всю грусть и печаль. Отрадно привлекать внимание мужского пола, завораживать, интриговать, а мы его привлекали неизменно, что конечно же обольщало. Вот и сейчас все расступились, образовав круг, в котором остались лишь мы с Тессой, но нам было плевать. Воодушевление быстро разливалось по телу, окутывая организм приятным теплом, заставляя двигаться всё более откровенно. Громыхающая музыка и громкие крики, только забавляли.
Лёгкий и одновременно приятный электрический разряд прошёлся вдоль позвоночника, заставляя меня обернуться. Весь азарт от стремительной мелодии улетучился, остался лишь трепет, осевший на сердце инеем, а в груди волнами разлилось будоражащее чувство, которое сносило остатки здравомыслия. Я различила только внимательный взгляд серых глаз, но через секунду они исчезли. Я всегда чувствую, если за мной кто-то наблюдает, но подобных эмоций не испытывала ни разу. Кто же ты, обладатель столь завораживающего взгляда? Увидимся ли мы вновь?
Танцы и приятная музыка отвлекли, заставляя забыться.
Через некоторое время устав от плясок, я решила выйти на улицу остыть, предупредив подругу. Блондинка же предпочла выпить минералки у бара, дожидаясь меня. Да, мне доставляло особое удовольствие, прикурив на полную затянуться в первый раз и выпустить дым. Он был густым и душистым, мне нравилось смотреть на него, успокаивает. Хоть и курю я достаточно редко, но на утро наверняка вся пропахну табаком – Джоан будет в бешенстве.
Прислонившись к холодной стене, принялась наблюдать за окружающими. Черты похоти и распутства виднелись со всех сторон. Девушки в коротких облегающих платьях, на высоченных шпильках жмутся к парням, игриво глядя на них из-под опущенных ресниц. В мыслях у подобного сорта публики – исключительно секс. Юноши из состоятельных семей постоянно собираются здесь с одной лишь целью – напиться и познакомиться очередной шлюхой на ночь. Благо меня отродясь не воспринимали как таковую, да я и поводов не давала, но всё равно стоять рядом с ними было дискомфортно.
В воздухе витал приятный вишнёвый аромат, я снова невольно улыбнулась – он мне нравился. Оглянулась, дабы найти источник этого запаха и увидела парня, который пристроился недалеко от меня. Высокий, с красивыми чертами лица и смуглой кожей, голова с чуть разбросанными в беспорядке волосами цвета горького шоколада, была откинута немного назад. Лишь зелёные глаза наблюдали за мной. Он улыбнулся. Видимо ищет жертву на эту ночь. Ты, конечно, симпатичный, но не по адресу. Я подошла к нему вплотную, но мулат не сдвинулся с места, лишь глаза выдавали его удивление. Я поманила парня рукой, он наклонился.
– И не мечтай, – прошептала ему на ухо, весело рассмеявшись развернулась и зашагала в клуб. Да, Лекси, сегодня явно твой день.
Вернувшись внутрь, я судорожно искала взглядом Тессу, но подруга словно сквозь землю провалилась. Чувство паники сковало тело. Как я могла вот так оставить блондинку одну в таком состоянии? А вдруг с ней что-то случилось? Какая же я дура, безответственная! Плохое предчувствие росло словно снежный ком. Она ведь не могла уехать, моя Абрамсон умная девочка. А если её заставили или увели насильно? Я протискивалась через весь зал распихивая недовольных и порядком пьяных посетителей этого заведения. И наконец-то увидела свою подругу в лапах какого-то извращенца. Стиснула зубы, пытаясь пересилить мечущуюся в груди злость. Не обращая ни на кого внимания, подлетела к ним и оттолкнула этого придурка со всей силой, на которую была способна, а силы у меня много, учитывая тренировки с крёстным.
– Лекси-и-и, – подруга расцвела в довольной улыбке. – А это Макс, мы просто болтали.
Видела я как вы «просто болтали», парень хоть и выглядел прилично, но был выпившим и по всей видимости желал воспользоваться ситуацией. Беззащитная, хрупкая, доверчивая и наивная девушка одна и не в силах за себя постоять. Это чёрт возьми, моя вина. Но Тессе я, конечно, свои домыслы не озвучила. Нет, я не сумасшедшая мужененавистница и отнюдь не страдаю от мизандрии, но вся ситуация казалась довольно рискованной для моей подруги. Откуда мне знать, чего именно хочет от Абрамсон это незнакомец, и с какой целью лапает?
– Мы идём домой, Тесса, и это не обсуждается, – чётко, властно, прямо как отец.
– Ну Лекси, мне так здесь нравится, ну, пожалуйста, ещё чуть-чуть, – лучшая подруга состроила взгляд а-ля «я белая и пушистая», но со мной такие фокусы не пройдут.
– Давай же, завтра ты скажешь мне спасибо, – я взяла Абрамсон за руку, собираясь вывести её из клуба, клятвенно обещая себе больше не оставлять эту девушку в одиночестве. Но меня остановили, резко схватив за запястье.
– Эй, оставь её в покое! Она не хочет с тобой идти, – тот пьяный придурок.
Я резко затормозила и левой рукой осторожно задвинула Тессу себе за спину. Собиралась высказать все непечатные ругательства, которые только знала, но отвлеклась. Снова почувствовала это: лёгкое покалывание по всему телу. Я на долю секунды забыла о том, почему я здесь, что хотела сделать только что. Важен был только взгляд серых, ледяных глаз и его обладатель, что с лёгкой усмешкой на уголках губ смотрел на меня. Он был невероятно красив. В какой-то момент я даже подумала, что это видение, не бывает таких идеальных людей. Обладать такой внешностью незаконно. Юноша был высоким и прекрасно сложенным, чёрная футболка выгодно подчёркивала накачанный торс. Чёрно-коричневые волосы стильно уложены. Я наслаждалась его взглядом, в его глазах горел интерес. Вы уже, наверное, поняли, что оторваться от него я не могла, как и сказать что-либо. И тут произошло две вещи. Во-первых, я услышала прекрасный бархатистый голос, исходящий от него, когда сероглазый положил руку на плечо своему другу. Во-вторых, его другом оказался пьяный придурок Макс. Я влипла. Ненавижу незнакомцев. Нет, я просто притягиваю к себе неприятности.
– Что здесь происходит? – поинтересовался он своим прекрасным голосом, отчего мурашки снова побежали по коже.
«Дыши, Лекси, дыши. Не нужно на него наезжать», – подумала про себя три раза и тотчас выпалила:
– Отвали придурок! И дружка своего забери! Пусть не смеет приближаться к моей подруге! – в этом вся я, совершенно не логична.
Я уже говорила про отсутствие связи между моим телом и мозгом? Когда сердце делает кульбит, а руки начинают дрожать, мой извращённый разум делает совершенно наоборот. Глубокий вздох и последующий выдох помогли, дышалось легче.
Он тихо рассмеялся. Красивый. Сильный. Злой.
– Закрой рот, или пожалеешь, – прошипел брюнет, обжигая взглядом.
– И не подумаю! Убирайтесь с моего пути, иначе пожалеете вы.
– Какого хера? – рявкнул он, делая шаг мне навстречу. Сердце пропустило ещё два удара. Я осталась стоять на месте. Дыши, Лекси – это просто.
– Чёртов ублюдок, – процедила сквозь зубы, обжигая сероглазого взглядом. – Не смей приближаться.
Резко развернувшись и взяв Тессу за руку, повела её к выходу. На сегодня хватит приключений.
Глава 5. Лекси Рид.
Чёрт, как же я ненавижу рано вставать. Я голубь. Да-да, именно так характеризует всезнающий «Яндекс» мой хронотип – что-то среднее между жаворонком и совой. Мне тяжело просыпаться на рассвете, но и до полудня валяться в постели я не стану. Точно так же, как никогда не смогу заснуть до одиннадцати-двенадцати вечера, но не спать всю ночь напролёт для меня будет крайне тяжело. Если только я не веселилась на вечеринке до утра. После вчерашнего, как и следовало ожидать, я еле разлепила глаза и с трудом заставила себя подняться с тёплой постельки. Как же хотелось лениво понежиться подольше, но моя обожаемая мамочка придумала мне задание, мотивируя это тем, что мне, по её мнению, совершенно нечем заняться. Ну-ну, чего ещё от неё ожидать? Чувствую себя варёной курицей, и голова раскалывается.
Благо Джоан не узнала про мою вчерашнюю вылазку. Наверняка обхаживала своего мужика, хотя это даже играло мне на руку. Иначе рыжеволосая женщина явно не дала бы мне спокойно жить дальше.
Лениво прошествовав на кухню, я решила сварить себе кофе. Хотелось уюта и покоя, особенно когда за окном бушует яростная гроза. Обожаю такую погоду. В детстве часто прячась на мансарде, наблюдала как молнии рассекают вдоль и поперек тёмное небо. Это всегда приводило меня в неописуемый восторг. Иногда и отец «прятался» там со мной, шутил что скрывается от старшей Рид. Тогда мы воображали волшебные миры, придумывали сверхъестественных существ, общались на только нам понятном, выдуманном языке и много смеялись. Эти дни навсегда останутся счастливым отпечатком в моих воспоминаниях.
Пока мать ходит по магазинам выбирая мебель для нового жилища, можно расслабиться и насладиться долгожданным одиночеством. Стоило ценить эти моменты, пока в доме не появился чужой мужчина и его малолетний сынок.
Обычно кофе варил Артур, выходило у него, к слову, отменно. Ни один «Старбакс» не мог сравниться с моим отцом. Но я не отец. Я совершенно ничего не умею. Разводить беспорядок по всему дому, это да, в этом я настоящий профессионал. Наедаться на ночь, оставляя после себя хаос на кухне – тоже могу. Но проводить половину дня за готовкой, как Джоан точно не для меня. Всегда раздражала эта наигранность. Семья? Полнейший бред. С какой целью её создавать, если в ней нет абсолютно никакого смысла? У меня когда-то была семья, оба родителя, и что теперь? Кому я сейчас нужна? Ответ прост – никому. Даже собственная мать наверняка считает часы, чтобы избавиться от меня и жить в своё удовольствие. Хвалёная любовь, которой так усердно распевают дифирамбы в книгах и фильмах? Для меня это всего лишь слово, один никчёмный, пустой звук. Боль – вот кто мой вечный спутник. Другие люди имели полный спектр чувств, я не была лишена эмоций, но злость, одиночество и обида вытеснили все остальные. Тесса была словно моей полной противоположностью, как инь и ян, она любила и искренне отдавала всю себя, не прося ничего взамен. Она была счастлива, добрая и всепрощающая, почти никогда не злилась. Скорее всего подавляя в себе подобные эмоции. Вот только я была уверена – ничем хорошем для блондинки такая самоотдача не закончится.
Я же не могу позволить себе потерять голову и влюбиться или беззаботно радоваться всяким мелочам, как большинство сверстников. Отец всегда говорил, что такие люди не выживают в обществе. Они слабаки. Ещё в раннем детстве поняв принцип – выживает сильнейший и для достижения цели нужно идти по головам. Образ «стервы» привлекал парней, и я нагло этим пользовалась. Эгоистично? Да, чего греха таить, отрицать не стану. Вот только о моих мыслях не суждено узнать никому.
Какой же ты становишься озлобленной, Лекси Рид.
***
Мать застала меня лежащей на диване, нагло закинув ноги на спинку, я с наслаждением поглощала последний кусочек пиццы с пеперони. К сожалению, замороженной, а не свежеиспечённой из пиццерии. Разогревать полуфабрикаты я умею, плюс один навык в копилку талантов. Не совсем руки из одного места растут. Джоан недовольно вздохнула, осудительно закатив глаза и цокнув языком. Как же мне нравилось злить мамочку.
– Помочь не хочешь? – в голосе рыжеволосой женщины звучало едва скрываемое раздражение. Она с глухим стуком опустила огромные пакеты на пол и упёрла руки в бока, сверля меня взглядом.
– Я не просила этот переезд. Сама, всё сама, – с сарказмом провозгласила я, хмыкнув.
– Снова хамишь? Быстро в свою комнату! И чтобы упаковала сегодня все свои вещи! – Рид-старшая злобно сощурила глаза. Ох, не к добру это.
– С чего ты взяла, что имеешь право вот так подходить и указывать мне что делать
– Я твоя мать!
– Что-то последние восемнадцать лет ты об этом не думала.
