– Вот туда мы и направимся.
Так Сашенька с папой и оказались на Кондрашке.
На рынке было живописно. Красавцы петухи горланили тут изо всех своих петушиных сил, топорща алые гребни и размахивая мощными крыльями, поднимая ими ветер и гоняя мелкий мусор вдоль рядов. Курочки романтично квохтали, воодушевленные и обнадеженные столь близким соседством этих роскошных кавалеров. Рядом с ними кролики деловито жевали сено, подергивая смешными носиками, с кажущимся безразличием ко всему, что происходило вокруг них.
Кроме животных и птиц тут продавали также насекомых, и вовсе не для пищи домашним питомцам, а в качестве самих питомцев. Огромные тараканы, цветные бабочки, крошечные палочники, которые застенчиво прятались среди веточек, надеясь, что их не заметят и оставят в покое. Уйти отсюда без домашнего питомца было просто немыслимо.
Вот только приобретая животное, следовало отдавать себе отчет, что вполне может случиться такое, что крепенький котик уже завтра откинет свои крохотные хорошенькие лапки. А из очаровательного и крошечного щеночка шпица вырастет некое чудовище, в лучшем случае похожее на помесь дога с мастифом, а в худшем оказавшееся обычной дворнягой, каких пруд пруди в любом приюте.
Поэтому, как ни хотелось Сашеньке купить себе какую-нибудь зверушку, она мужественно прошла мимо рядов. И даже на рыбок не посмотрела! А крошечную обезьянку в красном пушистом свитерке разве что погладила по лысой макушке. И только.
Нужный им человек нашелся быстро. Акулина очень точно его описала. Да и он сам не стал отпираться, что знает нужного им попугая.
– Да, Пират жил у меня какое-то время.
Был продавец очень высоким и походил на Человека Рассеянного с улицы Бассейной. Его худое интеллигентное лицо украшала бородка клинышком. Сегодня он продавал огромного черного ворона по имени Агафон, который с важным видом сидел у него на плече, уже порядком испачканным птицами. Продавца звали Тихон Иванович. И внешность его соответствовала профессии. Тихон был профессором орнитологии, специалистом по диким птицам. Он давно уже мог быть на пенсии, но продолжал трудиться. А на рынок его вынуждала приходить тяга к своим любимым пернатым друзьям.
Увидев фотографию Яго, продавец чуть вздрогнул.
– И как давно живет у вас этот попугай?
– Он прожил у нас несколько месяцев.
Продавец поднес снимок поближе к глазам и внезапно прослезился.
– Что с вами? Вы плачете?
– Поверите ли, столько птиц прошло через мои руки, а этого негодника я помню и сегодня. Те дни, что он провел в моем доме, я буду вспоминать как самые наполненные событиями. Чего-чего, а скучать мне с ним не приходилось.
– Значит, попугай прожил у вас совсем недолго?
– Пару месяцев. Подкормил, изучил его нрав и понял, что, увы, нам с ним не по пути.
– Значит, вы взяли его к себе уже взрослой птицей?
– Конечно. Я всего лишь перекупщик. Покупаю птиц, обычно они бывают не в самом лучшем состоянии, я их лечу, привожу в порядок, а потом подыскиваю для них новый дом и нового хозяина. Если хотите, это мое хобби. Квартирка у меня крохотная, поэтому больше одной крупной птицы зараз я не могу себе позволить. Да это и плохо, когда птиц много, ведь птицы переносят инфекции и одна больная особь может заразить всех остальных. Поэтому сейчас у меня живет вот он.
И продавец указал на ворона, который в ответ щелкнул огромным острым клювом. Таким можно было пробить дыру даже в черепе взрослого человека. Но Тихон Иванович, казалось, совсем не боялся своего большого друга.
– А что вы хотели бы от меня? – спросил он.
– Мы хотим найти человека, у которого жил Яго раньше.
– Помочь вам найти его первого хозяина? – удивился продавец. – Вот уж не знаю, как тут и быть. Дело в том, что попугай этот никому конкретно не принадлежал. А жил он в помещении ресторана.
– Как?
– Прямо в обеденном зале стояла его клетка. Конечно, он ужасно там всем мешал своими криками, поэтому они и приняли решение избавиться от него. Никому конкретно, насколько я помню, попугай не принадлежал. Звонил мне один человек, общался по поводу птицы я с другим, деньги отдал третьему, помогал грузить попугая уже четвертый. Но в целом все прошло гладко. Я приехал в ресторан, убедился, что птица относительно здорова, и забрал его к себе.
– Он у вас хорошо себя вел?
– Какое там! Большего шкодника я не припомню. Но разве это так важно? Я честно предупредил женщину, которая его у меня приобрела, что характер у него не сахар. Она сказала, что ее это не пугает, она всякого навидалась. И я ей поверил.
– К сожалению, ее соседи не захотели мириться с новым питомцем.
– Очень жаль. Впрочем, я их понимаю. Мои соседи тоже потом неоднократно признавались мне, что вздохнули с облегчением, когда попугай покинул мой кров.
Папа кивнул, а потом спросил у продавца:
– Скажите, а мы первые, кто спрашивает у вас про этого попугая?
Тихон Иванович смутился.
– Что? – произнес он, отведя взгляд. – Кто должен был у меня спрашивать? О чем вы?
– Не знаю. Может быть, двое мужчин к вам обращались за информацией о нашем попугае? Или какие-то другие люди?
Продавец отвернулся и сделал вид, словно не понимает, о чем вообще идет речь. Поведение его выглядело довольно странно, но и сам типаж был незаурядный. Поэтому папа не стал настаивать на правдивости ответа. Списал поведение профессора на его годы и общую чудаковатость.
Сашенька все это время задумчиво наблюдала за вороном Агафоном. Его черное оперение, отливающее на солнце синим блеском, совершенно покорило ее.
– А где вы взяли этого красавца?
Сашенька протянула руку к птице, и тут же отдернула ее, потому что ворон щелкнул клювом в опасной близости от ее пальцев.
– Осторожней, – предупредил ее продавец, – не трогай его. Он сегодня с самого утра не в духе. Прекрасно понимает, зачем его сюда принесли, и это оскорбляет его гордость.
– Он такой красивый! – с восхищением произнесла Сашенька. – Где вы его взяли? Поймали в лесу?
– Что вы! Я никогда не стал бы насильственно извлекать птицу из привычной ей среды. Мое занятие заключается в другом, я нахожу птиц, которым грозит увечье или даже смерть от неправильного ухода за ними. Агафона мне принесла одна женщина, которой его подарил сын. Привез откуда-то издалека, думал, что сделает женщине шикарный подарок. Как я понял, у нее был гадальный салон, для антуража ворон ей было просто необходим. Вот только они оба не учли, что все врановые – это плотоядные птицы, и запах от их помета исходит… Как бы это помягче выразиться, очень специфический. Клиенты гадалки моментально начинали крутить носом и принюхиваться. Кроме того, держать ворона в клетке нельзя, ему требуется место для полета. Да и характер у них не слишком-то уживчивый. Вороны необычайно умны, но при этом еще и упрямы. Некоторых клиентов ворон сразу с порога начинал преследовать, пытаясь клюнуть побольней и чаще всего ему это удавалось.
– Как меня?
– Тебя он всего лишь предостерег, чтобы ты не распускала руки, Агафон этого не любит. Вообще, вороны многого не любят, куда проще назвать вещи, которые они одобряют. И можешь мне поверить, эти птицы умеют настоять на своем. Так что держать представителя этого семейства у себя в квартире, я бы не советовал. Птице нужен отдельный вольер, и лучше, если он будет находиться в отдельной комнате.
Нет, выделить отдельную комнату для ворона семья Сашеньки не могла себе позволить. Даже Яго вынужден был ютиться в прихожей, пусть и просторной, но всего лишь прихожей. Поселить там еще и ворона, папа категорически был не согласен. Пришлось Сашеньке расстаться с мечтой завести себе еще и ворона. А как жаль. Агафон произвел на нее неизгладимое впечатление.
Глава 3
Узнав от продавца название ресторана, отец с дочерью отправились туда. Ресторан назывался «Замок короля Артура». И его фасад выглядел словно средневековый замок. Вот только сделан он был то ли из пластика, то ли из раскрашенной фанеры, за которой скрывалось самое обычное помещение банкетного зала с лестницей, ведущей на второй этаж. Кроме фасада, ничего романтичного в этом месте не было.
Наверху их встретил официант, который признал Яго по фотографии.
– Да, этот попугай жил у нас одно время. Наш директор за него кучу денег отвалил. Рассказывал, какая уникальная птица. И сначала, когда его только привезли, никаких хлопот с ним не было. У него в качестве приданого была собственная жилплощадь. Клетка была размером с комнату! Клянусь! У меня дома спальня и то меньше. А у нашего баловня судьбы домина была такая огромная, что ее даже невозможно было поднять в обеденный зал. Пришлось поставить ее внизу в холле. Прямо на пол поставили и то она еле-еле уместилась.
– Ничего себе, – поразились Саша с папой, которым уже довелось побывать на первом этаже, который был весьма и весьма просторным, как раз таким, чтобы принимать толпы гостей.
Официант продолжал:
– Первое время попугай прекрасно себя вел, был любезен и общителен со всеми. Но потом директор в недобрый час решил, что внизу попугая слишком мало видно, нужно поднять ценную птицу на второй этаж и поместить в обеденном зале, чтобы он тут развлекал посетителей своими остротами. В этих целях была куплена клетка меньших размеров. И вот, когда попугая перевели в новую клетку, в него словно злой дух вселился. Переезжать он отказывался наотрез. Вцеплялся в прутья своей клетки и лапами, и клювом. Когда его все-таки вытащили, так хлопал крыльями, что пух и перья во все стороны летели.
Но конечно, справиться с людьми бедному Яго было не под силу. И его переезд в меньшую по размеру клетку все равно состоялся.
– И вот тут началось! Всех входящих гостей он теперь приветствовал такими истошными воплями, что они пугались и пытались бежать от нас. Женщинам он кричал вслед похабные частушки. Честно-честно! Я таких пошлостей ни от кого прежде не слыхивал. Мужчинам он грозился судебными приставами, налоговой и прокурором, а если это не помогало, то обещал оторвать их мужские причиндалы, извините меня, мадемуазель, за такие подробности. Держать его стало совершенно невозможно, он отпугивал от нас всех посетителей. Потом началось и вовсе непотребное. По ночам эта птица каким-то образом выбиралась из клетки, съедала подчистую на кухне все деликатесы, а если настроение было совсем плохое, то била посуду и портила интерьеры. А потом попугай и вовсе пошел вразнос и стал красть. Крал все подряд! Но в первую очередь деньги, выручку. Лично я попал под раздачу. Меня чуть по статье не уволили, думая, что это я украл деньги из кассы. Хорошо, что перо из хвоста попугая навело следствие на правильный путь. И продолжалось это не один день, но этот хитрый птиц прятал награбленное в своих тайниках и делал это так ловко, что мы так и не смогли понять, где находится награбленное. Приходилось расплачиваться с пострадавшими из своего кармана. В общем, жизнь он нам портил капитально. И несмотря на то что попугай этот изначально достался нашему директору от человека, которому он был многим обязан и которому директор поклялся, что будет заботиться о попугае, словно о родном сыне, он от него все равно избавился. Сказал, что с этой сделки он получил некоторую сумму денег и готов из этой суммы возместить частично тот ущерб, который попугай причинил людям.
Это сыщики уже знали. Директор пристроил Яго перекупщику на Птичьем рынке и даже получил за птицу какие-то деньги. Наверное, их должно было хватить на то, чтобы покрыть расходы, в которые ввел Яго здешнего директора. И вот что интересно, с каждым следующим покупателем цена на Яго неуклонно падала. Несмотря на то что он был редкой птицей, ценной и не известной никому породы, изначально он стоил дорого, но с каждой продажей его стоимость становилась все ниже и ниже, пока Яго не отдали семье Сашеньки и вовсе даром. И даже не отдали, а всучили вместе с Диней под видом собачьей игрушки.
И Сашенька с досадой на самих себя подумала, и почему только они не спросили о породе попугая у Тихона Ивановича. Он бы им наверняка все с толком разъяснил.
Но отец Саши думал о другом.
– Значит, ваш директор тоже не первый хозяин попугая? – спросил он у официанта.
– Не первый.
– А у кого же он приобрел птицу?
– Это вам так важно?
– Очень!
Но официант по какой-то причине не пожелал ответить прямо. Хотя явно должен был знать того человека, у которого директор приобрел чудо-попугая.
Однако вместо этого официант уклонился от ответа и сказал:
– Директор приедет где-то через полчаса-час. Не желаете ли пока что подкрепиться? Вот меню.
Меню в ресторане было самым обычным, но принесенное мясо в заказе оказалось сочным, а картофель обладал хрустящей зажаристой корочкой и был посыпан ароматным укропчиком. Поэтому время в ожидании прихода директора Сашенька с ее папой скрасили весьма приятно.
Директор оказался симпатичным пожилым толстячком, который сразу же предупредил, что никакой ответственности за поведение попугая он нести не желает.
– Если он у вас что-то украл или как-то иначе испортил вам жизнь, то я тут ни при чем. Сам пострадал от действий этого бандита. До сих пор на него в претензии! Представляете, этот охламон умудрился украсть серьгу с брильянтами из уха одной нашей гостьи. А это была не просто гостья, это была наша налоговая инспекторша, которая с тех пор нам буквально проходу не давала. Пришлось всем коллективом скидываться ей на новые серьги, ведь украденную у нее сережку нам так найти и не удалось. И ладно бы только это… Он много раз крал вещи и у других наших гостей.
– Расскажите, как Яго оказался у вас в ресторане?
– Яго? Вы его так зовете? Это имя ему подходит, хотя мы звали его Джоном Сильвером.
Джон Сильвер – старый пират на одной ноге из повести о спрятанных на острове сокровищах капитана Флинта. Вот и тут люди верно оценили хулиганскую сущность попугая и дали ему соответствующее прозвище.
– Скажите, а мы первые, кто обращается к вам с расспросами об этом попугае?
Директор удивился.
– Конечно, первые! – воскликнул он с улыбкой. – Если бы вы меня не спросили про Сильвера, то я бы о нем и не вспомнил. Уже почти три года прошло с тех пор, как он появился у нас!
– И долго он у вас прожил?
– Около года. Знаете, когда птицу только принесли к нам в ресторан, то все мы были очарованы им. И вначале ничего не предвещало катастрофы. Он вел себя просто изумительно. Вежливо разговаривал, отвешивал дамам комплименты, остроумно и даже тонко шутил с мужчинами. Все, буквально все вокруг были очарованы этой птицей. С кухни ему несли вкусные кусочки. Бармен заваривал ему кофе со сливками. Уборщица, по собственному побуждению, протерла от пыли прутья на его клетке. И вдруг все изменилось. Попугай начал хамить нашим гостям, постоянно удирал из клетки, ругался ужасными словами. И самое главное, что он крал не только продукты из кухни, но и вещи наших посетителей. Вот что было самым большим злом!
– Нам сказали, что это началось после того, как вы перевели птицу с первого этажа, где он обитал в холле, в основной зал на второй этаж.
– Да, наверное, тогда это и случилось. Надо же, а я как-то раньше не увязывал эти два факта между собой. Считаете, что на втором этаже ему не понравилось?
– Думаю, что он обиделся, что вы отняли у него шикарную клетку и поместили его в домик поменьше.
– Да, такое вполне могло быть. Я только сейчас это смекнул. Ну, подумать только! Казалось бы, глупая птица, мозг размером с ноготь, а все соображает!
– Вы можете рассказать нам про первого владельца Яго?
Ни Сашенька, ни ее отец не думали, что этот вопрос вызовет неприятные эмоции. Но директор внезапно напрягся.
– Зачем это вам?
– Хотим понять, что это был за человек. Наверняка это он научил птицу всем этим гадким трюкам.
– Что вы! – покачал головой директор. – Он не мог!
– Значит, вы его хорошо знаете! – хором закричали Саша с папой. – Расскажите нам о нем!
– Вовсе нет! Вовсе я его и не знаю! – отбивался от них директор. – Просто предположил, что это был хороший человек, раз сделал нашему ресторану такой шикарный подарок!
– То есть попугай с огромной клеткой достался вам даром?
– Это был подарок. Широкий жест прекрасного, я уверен, человека!
– А как его имя?
– Я не знаю.
– А где он жил?
– Неизвестно.
– Чем занимался?
– Понятия не имею! Это был тайный благотворитель. А сейчас, извините, у меня есть другие дела. Я должен спешить!
И убежал, словно за ним гнался кто.
Несмотря на то что директор давал ответы на все возникающие к нему вопросы быстро и четко, у Саши и ее папы сложилось ощущение, что директор не говорит им всей правды.
