Волк благодушно ободрил меня:
– Излагай, искатель.
– У меня возникли недоразумения с одной из главных семей города, старший. И боюсь ни ленты Волков, ни жетона Ордена не хватит для того, чтобы разойтись миром. Хочу нанять отряд Волков, для того чтобы короткой дорогой пересечь восточный лес Гряды и добраться до земель Ста Озёр.
– Своими словами о слабости защиты ты намекаешь, что не собираешься возвращаться к службе искателя и будешь разрывать контракт?
– Простите, старший Мириот, но боюсь, что лишь навлеку на ваш отряд беды. Лучше мне будет затеряться в чужих землях, чтобы обо мне и вовсе забыли.
– Сцепился с кем-то из семей?
– Нет, старший, с их безродными шавками.
Мастер поднялся и потянул завязки на ткани, что закрывала отверстие в стене палатки. Волк оглядел в получившееся окно суету лагеря и заметил:
– В другое время, с другим человеком я бы с радостью оказал такую услугу. Возможность оставить с носом одну из Семей или Орден дорогого стоит. Но…
Мириот развернулся, сейчас больше похожий не на человека, а на того самого Волка-вожака, что едва не прикончил меня в болоте. Даже в улыбке его мне чудился оскал длинных клыков:
– Не будем плести кружева слов, которые у родившегося в Пустошах неплохо выходят, не будем обманывать друг друга. Ты бежал из города не только от Раут и теневиков, но и от Ордена, верно?
Несколько мгновений мы боролись взглядами, а затем я встряхнул руку, расслабляя напряжённые перед техникой мышцы, и признал:
– Верно. Это что-то меняет для вольных ватажников?
– Не нужно юлить. Это меняет всё. И для всех. Но, видимо, ты ещё этого не понял. Что же…
Мастер Волков задёрнул ткань на окне и продолжил, заставляя меня с каждым словом сжиматься во всё более тугой комок мышц:
– Наш город не такой уж и большой. В нём едва наберётся две сотни по-настоящему сильных вольных Воинов. И все они друг друга знают, все они как на ладони у всего города. Поначалу никто не обращал на тебя внимания. Все знали, что Вагнир три года готовил участок у фермы Плава для сына, едва ли ни приманивал туда зверей и даже вызвал на Арену Черепаху и Удава, которые пытались там охотиться. Та обезьяна не более чем случайность, лишь удача позволила ей стать такой сильной между проверок ватаги отца Гунира.
Мне оставалось лишь кивнуть, признавая сказанное. Что-то подобное я подозревал с тех пор, как два дня скрывался в лесу после сделки у скупщика. Лес вне окрестностей фермы и озера оказался удивительно пуст. Сильного зверя нужно было ещё постараться найти, как и дорогую траву.
– А вот затем, когда ты додумался подменить себя на ферме, у людей начали появляться вопросы о твоей удачливости. Но… – Волк покрутил в руках перо и поднял на меня взгляд. – Это другие могли гадать, а я же знал до зелёнки размер твоей добычи и время твоих выходов. На таком расстоянии просто не могло быть такой добычи! Уж мне ли, двадцать лет ходящему по лесу, этого не знать!
И этот тоже… А ведь я хотел! Хотел найти скупщиков на рынке и продавать через них!
– Хорошо ещё, что ты все продавал через Плава, и на рынке не знали точного размера твоей добычи. Не знали бы! – голос мастера сочился ядом. – Если бы кто-то не сорил деньгами направо и налево, вызывая вопросы: «За какие заслуги Волки дают мальчишке такие деньжищи?».
Я скрипнул зубами. Третий день постоянно задаю себе схожий вопрос. Зачем всё это было, если так я лишь втравил свою семью в беду? Зачем мне вся эта одежда, оружие и красивая посуда в доме, которые пришлось бросить? На миг ладонь дрогнула, раскрываясь, а мне захотелось заткнуть Волка, заставить его закрыть свой оскаленный рот. Но я опомнился, сдержался, а ухмылка Волка стала лишь шире, словно моё желание не укрылось от него:
– А потом мне доставили свиток с описанием, как ты вернулся из леса измождённый, с сожжённой выносливостью и сдал Плаву сущие крохи. На будущее, Леград, – голос Мириота снизился едва ли не до шёпота, – прибирай за собой.
Вот здесь я недоверчиво нахмурился, на что он намекает? Впрочем, Волк тут же продолжил, не оставляя недосказанности:
– Не так уж тяжело понять, откуда раз за разом можно таскать ядра водяных зверей. Побоище ты там, говорят, устроил знатное. Не так уж много парней твоего возраста может похвастаться тем, что победили сектанта. Впрочем, у вас был равный бой, не так ли? Внешний ученик Ордена против ученика внешнего круга? Кто там попался? Змея, крыса, тысячеглазый?
Помолчав, я вспомнил слова Гунира, что глава Волков один из лучших охотников на сектантов, и буркнул:
– Змея.
– Тебе стоило прийти с продажей его вещей ко мне, к Вагниру, сына которого ты спас, к Плаву, на худой конец. Зачем ты полез к теневикам?
Как будто мне не хватало того, что я сам мучил себя этим вопросом. Я огрызнулся:
– Не знаю.
– Я тоже не знаю, – Волк на миг улыбнулся. – Могу лишь подумать на волю Неба.
Со злостью отрезал:
– Слишком часто я стал слышать о воле Неба. Если вы всё это знали, то почему молчали?
Волк спокойно, даже равнодушно пожал плечами:
– Ты думаешь, что я следил за тобой с первого дня? Прямо из предгорий? Тогда ты мне был еще не столь интересен. Да и почему я должен был вмешиваться?
– А когда я пришёл к вам в лагерь? Ради чего вы выбрались оттуда?
– Ради тебя, Леград, чтобы взглянуть на тебя своими глазами, оценить твою силу. Но тогда было уже поздно, не так ли? Мой отец говорил, что молодость – время для ошибок. Ведь тогда ты уже оплатил и свой Молот, и перевозку родственников из Нулевого, верно?
– Верно.
– Впрочем, – перебил меня Волк, – я думал, что теневики не смогут тебя найти. Крат-скупщик всегда был туповат.
– Мне так не показалось, – я только и смог криво улыбнуться, вспоминая, как тот красовался передо мной. – Так что? Вы дадите отряд? У меня ещё остались пилюли, что неплохо потянут в крови за себя.
– Глупец. Почему ты вообще не променял эти пилюли на спокойствие? Почему не отдал их теневикам? Потом мы показали бы им, что значит раскрывать пасть на Волков. Я ведь говорил тебе, что ты можешь рассчитывать на любую помощь!
На миг я замер, оглушённый мыслью…
А что, если это Волк навёл их на меня?
Но тут же отбросил её. Глупо. Захоти он это сделать, то сумел бы провернуть всё это раньше и проще. Не зря же тот здоровяк-скупщик насмехался надо мной и не зря пропала Карила. Процедил:
– Пилюли их мало интересовали. У меня не было ключа, что они требовали.
– Дважды глупец, что слушал байки Гунира и сидел в библиотеке, пропуская мимо ушей всё остальное. Жетон со змей! Это и есть ключ!
Моё лицо вспыхнуло, ведь мог бы догадаться: как мой жетон внешнего ученика служит пропуском и дарует скидку, так и в его побрякушке нужно было заподозрить что-то необычное, тем более других подходящих вещей уже и не оставалось. Зато подозрения проснулись с новой силой, и я насторожился:
– Откуда вы знаете, что произошло в городе?
– Кто быстрее идёт по лесу? Новичок с обузой или ветеран-ватажник?
Я промолчал, а Волк продолжил:
– Что теперь? Ну, проучил ты теневиков, сбежал, зачем было нападать на орденцев? Тем более убивать. А теперь по городу бродят дикие слухи о нападении шпионов Ста Озёр, к которым ты так сильно рвёшься. О твоём предательстве. Даже о сектантах. До этого всё можно было уладить, откупиться. Если уж ты сумел вытащить из тюрьмы отца своего приятеля, то мы бы тем более вытащили тебя из…
О чём он? До этого я слушал с изрядной долей сомнения и кривой ухмылкой, но здесь не выдержал и откровенно изумился его предложению:
– Я убил главу теневиков Феуса, кто бы стал со мной договариваться?
Мириот замолчал и, впившись в меня взглядом, протянул:
– Что? Этого мне не сообщали. Да и поверить в это могу с трудом. Ты пятая звезда, талант, но совсем не так опасен, чтобы суметь убить равного мне. Мы никогда не сходились в схватке с Феусом, но я отлично представляю себе его силу. Уж на покупку техник и амулетов он никогда не скупился. Ты уверен в том, что убил именно Феуса?
– У теневиков есть несколько Воинов восьмой звезды? Да и похож он был на описание Феуса, – огрызнулся я. – Не только вы меня недооценили.
– Парни Амира, возможно, поторопились и сообщили мне только главное, а детали тоже важны… – Волк задумался лишь на миг, с уверенностью продолжив. – Тебе досталось что-то еще? То, от чего поляна почернела, верно?
– Верно, – довольный крохотной победой, я кивнул, впрочем, радовался недолго.
– И ты это хотел добавить в плату за наем? Допустим, но чем ты будешь расплачиваться с Орденом? Я говорю о тех, чей переезд из Нулевого ты оплатил.
– Найдём, – впервые подала голос мама. – У нас будет несколько месяцев, чтобы собрать виру за случившееся. А мы с сыном умеем зарабатывать.
Я снова промолчал. Родные… Они будут считать, что едут сюда как семья Воина, ученика Ордена, а встретят их как семью предателя и убийцы. Мне сложно представить количество денег и сокровищ, которое от меня потребуется, чтобы выкупить родных. Насколько серьёзны обвинения против меня? Похоже, пока, во всяком случае, подробности боя у меня дома скрыли. Возможно, простые жители и не узнают, что у теневиков выпили души. Но во сколько оценит мои преступления сам Орден? Поневоле подумаешь, а не отбить ли их на границе, раз уж я всё равно преступник и убийца? К тому времени я стану сильнее, а Гарлом не стал бы равным противником и сейчас. Волк усмехнулся, резанув мой слух грубым обращением:
– Глупая женщина, такую обиду могут стерпеть от сильного, принять виру от полезного, а кто вы Ордену? Нищие одиночки?
Мама лишь вскинула подбородок, не опуская глаз:
– Что тогда предлагаете вы, Волки?
– Я предлагаю обрести силу, – теперь Волк глядел на меня. – Ты слышал об основателе нашей ватаги?
– Да, историю его путешествия в Миражный.
– Он передал карту моему отцу, теперь она у меня. Там, в самом городе, мало того, что самое высокое количество силы в наших землях, способное и меня поднять до следующей звёзды, так есть ещё и залы техник, павильоны стражи, да и просто уцелевшие тогда дома Древних… Ты хоть представляешь, сколько там сокровищ для ищущего могущество? Понимаешь, какую силу можешь обрести?
– Почему же вы ещё не взяли всё это в свои руки? Сами?
На этот вопрос впервые зажглись символы в его указах. Тех же самых, что и в прошлый наш разговор. В трёхцветных. Волк медлил с ответом, а вспышки символов становились всё слабее, наконец, он хмыкнул:
– Думаешь, это так легко? Места силы – это то, что ревностно охраняют звери. И чем они сильнее, тем умнее становятся. Цари зверей превзошли уровень Воина, и к ним не рискуют сунуться и отряды Ордена во главе с комтурами. А главное место силы Гряды в Миражном. Стоит мне лишь попытаться добраться до него, как против меня объединятся все Цари предгорий.
– Вы хотите, чтобы он сам, один, вошел в город?
Хм. Это не лишено смысла. Я помню, как меня словно не замечала та Черепаха. Я для неё казался пустым местом со своим уровнем Возвышения.
– Почти, – кивнул Волк маме. – Есть старые договорённости с ними…
– Договорённости с теми, кто не обладает разумом? Такой байки я еще не слышал!
Символы снова вспыхнули, а Мириот скривился:
– Называть можно по-разному, как и оценивать их ум. Суть от этого не изменится. Слабый, но юный и талантливый, или просто упорный, пользуясь лишь своими силами, может дойти до города и войти на его улицы. Именно так сделал основатель. Он был шестой звездой тогда. А я уже упустил этот момент. Стал слишком стар, слишком силен, но так и не сумел использовать талант.
Я в сомнении покачал головой:
– Хорошее предложение…
– Леграа-а-ад.
Не обращая внимания на стон матери, закончил свою мысль:
– Но зачем тогда всё это вам?
Улыбка Волка снова превратилась в оскал:
– То, что талант, обретший силу, станет мне обязан, недостаточно?
– Нет.
– Ты прав… Мы пойдём вслед за тобой.
– Что?
– Да, по проторённому пути могут идти и другие. Я предлагаю равную сделку. Ты прокладываешь дорогу, а я говорю куда идти и даю советы. И одними ими дело не ограничится, поверь. Ведь только я могу показать тебе дорогу в малый, – Мириот странно усмехнулся при этих словах, – тренировочный зал, что нашел предок. Но Небо будет внимательно приглядывать за нами в пути, чтобы не было оказано и…
Мама сорвалась в крик:
– Леград! Ни за что! Чем это лучше того, от чего я пыталась спасти тебя в Ордене? Всего лишь слухов о предгорьях хватает, чтобы даже я поняла – это верная смерть!
– Слухи – это женское дело. А мы водим к городу даже детей.
А я внезапно зацепился взглядом за его волосы и спросил совсем о другом:
– Старший, из того, что я слышал, ваша стихия Дерево и вам известна лечебная техника высокого уровня?
– И даже не одна, – взгляд Мириота обежал нас и безошибочно остановился на Лейле. – Что с ней?
Время пути в лагерь явно дало понять, что с Лейлой всё не так хорошо, как я надеялся. Она быстро, слишком быстро уставала, словно на ней висел Указ, делающий ее едва ли первой звездой Закалки. Выдавил из себя:
– В неё попала игла.
Волк нахмурился:
– Ты что, шел вдоль реки? А потом промедлил и запустил рану?
– Нет, старший, игла теневиков. Я сразу дал зелья. Даже воинские. Но ей всё равно нехорошо. Там был какой-то яд, но противоядия не помогают.
– Подойди!
Жест главы Мириота не оставлял сомнений, и Лейла шагнула к нему. Лицо Волка закаменело. Палатку озарила вспышка какой-то техники. Раз, затем другой. Глава ватажников отнял руку от живота сестры и поднял голову, а моё сердце пропустило удар. Его голос буквально ударил меня:
– Глупец! Ты что, из тех, кто закрывают глаза на правду? Оставь свой лепет старухам Закалкам, что будут причитать, увидев беду, – палец Мириота метнулся ко мне, словно клинок, безошибочно упираясь в броню там, где находилось самое важное для Воина. – Куда было нанесено ранение? Живо!
