Мама для вундеркинда
Катерина Ши
Разия Оганезова
Что нужно для того, чтобы устроиться на работу мечты? Капельку везения, чайная ложка удачи, много терпения и полная уверенность в том, что ты справишься. Ах, да! Как же без выносливости и желания во чтобы то ни стало доказать начальнику, что ты можешь больше, чем кажется на первый взгляд. Да только и сам начальник не так-то прост, как кажется на первый взгляд, а его маленький сын, настоящий гений и прекрасный парень, может покорить любое сердце одним только взглядом. Теперь главное не просто задержаться на работе мечты, но и попытаться не потерять свое сердце…
Разия Оганезова, Катерина Ши
Мама для вундеркинда
ПРОЛОГ
Сегодняшний день поразительно отличался от других. Обычный и привычный график, выстроенный мною уже давно, дал сбой с утра. Во-первых, колесо машины застряло в снегу, чего не случалось уже давно. Колеса прокручивались, но, ни вперед, ни назад она не ехала. И кто-то утверждает, что внедорожник может проехать везде? Без сомнений, если не тормозить при каждом неудобном случае, не пропускать пешеходов, что так и норовят под колеса прыгнуть, видимо их жизнь еще интереснее, чем моя.
Высказав сквозь зубы нелицеприятные ругательства, вылез из автомобиля, чтобы быстро достать из багажника лопату и откопать увязшие колеса. На всё потратил двадцать минут времени, но и этого оказалось более чем достаточно, чтобы начать потихоньку нервничать и поглядывать на часы.
Тронувшись с места, я легко преодолел некогда мешавшее препятствие и стал проезжать по двору дальше. Такое ощущение, что трактор вчера тут и не ездил. Колею за ночь и утро раскатали хорошую, на низкой машине можно сесть только так ни одна лопата не спасет.
– Женщина! – процедил сквозь зубы, когда на дорогу выскочила очередная смертная. – Уйди в сугроб, мне проехать нужно!
Сын на заднем сидении хихикнул, но ничего от себя добавлять не стал. Он сегодня вообще, на удивление, очень молчалив. Обычно утром мы успеваем сыграть раунд в шашки, быстро позавтракать и выйти из дома, но сегодня от шашек он отказался, зато с увлечением посмотрел какую-то научную программу, порой застывая с не донесенной до рта ложкой.
Добравшись до школы, я даже вздохнул с облегчением:
– Теперь можно и на работу.
Я занимаю немаленький пост и выполняю обязанностей столько, что порой тошно становится. Радует только то, что платят исправно, не забывая про премии. Идут на уступки, если иногда приходилось день-два отсидеться с сыном дома. Но, опять же, в таких случаях я всю работу добросовестно забираю с собой, чтобы завершить ее и отправить по отделам. У меня не бывает даже выходных и полноценных отпусков так, чтобы забыть про все отчеты.
Сегодня в офисе царствует очередная суета, которая мне порой даже нравится, за исключением только, когда идёт завал документов после такой активности. Ко мне, как к собирающему звену, ближе к обеду идут с утверждениями планов, оформлением колонок новостей, со статьями, прости господи, по женскому здоровью! И только от меня зависит: увидят ли люди весь этот материал!
Кроме всего прочего, я часто выезжаю на встречи, слежу, как проходят интервью, работаю с юристами и вообще, кажется, могу побывать в каждом отделе за день раза по два или три!
Но не сегодня!
Стоит мне только подойти к своему кабинету, как путь мне преградила высокая девушка, которую раньше я никогда у нас не видел.
– Здравствуйте! – жизнерадостно произнесла она. – Я ваш новый секретарь!
– А куда прошлый делся? – искренне удивился я.
То, что Дарья Петровна пропала, я заметил сразу. Без неё, как говорится, как без рук. Действительно ценным работником была, жаль только пенсионного возраста. Некоторые документы я порой даже сам относил в другие отделы, которые располагались этажами ниже или выше, чтобы лишний раз не мучить своего дорогого секретаря, ведь знал, что у неё больные ноги.
– На пенсию ушла, – отозвалась незнакомка. – Вот!
В папке, что она мне протянула, значилось следующее: Русанова Алина Игоревна, 1999 года рождения, родилась и проживает в нашем городе. Образование высшее, по данному направлению не работала, но зарекомендовала себя в других сферах, как ответственный и исполнительный человек.
Папку резко захлопнул и открыл дверь в приемную, где действительно было пусто, даже личных вещей Дарьи Петровны не заметил. Кажется, я так сильно заработался, что начинаю упускать какие-то важные моменты из жизни.
Папка с документами легла на стол, который теперь будет занимать другой человек. Сработаемся мы или нет – покажет время и практика. Как бы ничего против нового человека я не имею, сам начинал, можно сказать, с нуля. Добился высот, поднялся, зарекомендовал себя. Так почему бы не дать возможность кому-то еще пройти этот путь?
– Располагайтесь, – отозвался, проходя в свой кабинет и сразу же открывая окно. Работать в духоте никогда не мог, мне всегда кажется, что кислорода катастрофически не хватает.
Рабочий день начался, как и всегда, быстро. Ко мне ходили, что-то спрашивали, оставляли документы, папки моему новому секретарю, которая вбегала в кабинет с такими выпученными глазами, что мне порой казалось, что девушка не до конца поняла, куда пришла и зачем. Лишь бы к концу дня не забыла, как ее зовут, а то и такое случалось на моей практике.
Конечно, во время работы пришлось много тратить время на то, чтобы объяснить Алине, где и что надо брать, куда отнести, с кем связаться. Но дополнительные ноги и руки мне сегодня нужны как никогда! Этими ногами и оказалась секретарь, совсем скоро сменившая свои туфли на удобные кеды. Правильно, а то ноги еще переломает, не дай бог!
Ближе к обеду, когда мы сидели и в четыре руки разбирали принесенную макулатуру, Алина неожиданно произнесла:
– Игнат Макарович, у вас телефон уже второй раз звонит…
– Что? – Оторвал взгляд от статьи и недоуменно посмотрел на неё.
– Говорю, телефон звонит, – робко улыбнувшись, повторила она.
– Телефон! – Резко развернулся и вытащил из ящика стола смартфон и, увидев имя звонящего, прикрыл глаза. Выдохнул: – Добрый день, Анна Александровна.
С классным руководителем сына у нас сложились не самые теплые отношения. Скажем так, я из категории родителей, которые внимательно следят за успеваемостью ребенка и дотошно расспрашивают, почему, зачем и как. Учителю это не нравилось с самого начала, как и большая любовь и тяга моего ребенка к математике и другим точным наукам. Чего нельзя сказать о русском языке.
Нет, домашку Гордей выполняет исправно, контрольные работы пишет на «отлично», тут придраться не к чему, но на олимпиады по русскому языку не соглашается. Меня даже в школу вызывали по этому поводу. Вот до сих пор не могу понять: неужели более стоящей причины не нашли?
– Ваш ребенок отказывается участвовать в олимпиаде и защищать честь школы! – как-то мне начала высказывать Анна Александровна, приподнимая свой подбородок.
– Мы участвуем в олимпиаде по математике, – отвечал спокойно, косясь на сына, который супился и отворачивался.
– Но не по русскому! – истерично возражала она.
– Мы не можем участвовать везде! – взвился и я тогда. – Кроме школы у нас есть еще спортивная секция и дополнительные кружки, на русский – времени точно уже не хватит. В школе больше трехсот человек, неужели нет никого другого, кто может поехать на эту вашу олимпиаду!?
Если судить по недовольно поджатым губам – не было. В тот же день я узнал, что эта малоприятная женщина даже попыталась застыдить моего сына перед классом. Но не удалось!
Из воспоминаний меня вырвал назойливый голос учителя:
– Ваш ребенок, – начала со знакомой фразы Анна Александровна, – побил девочку!
– Быть такого не может! – сразу же нашелся я с ответом, потому что Гордея знаю как никто другой. – Мог дать сдачи, с этим соглашусь, но бить он никого не стал бы.
– Это одно и то же! – строго возразила учительница.
– Совершенно разные вещи, – снова вступил в спор с ней. – Дать сдачу и ударить первым – это два разных понятия, и вам, как учителю, должно быть это известно!
То, что перегнул палку, понял по изумленному лицу своего нового помощника.
– Я заберу Гордея после обеда! – вот и всё, что смог нейтральное выдавить из себя. С этой противной Анной Александровной у меня никогда не получалось вести конструктивный диалог. Правда, когда сбросил звонок, пробормотал: – Кажется, пора менять школу. – Эта мысль посещает мою голову уже давно, да только всё никак не могу выделить время, чтобы заняться данным вопросом.
Телефон убирать далеко не стал, решил, что лишним написать ребенку не будет: «Я всё знаю. Ругать не буду, но разговор провести с тобой придется. Ты же знаешь, что девочек бить нельзя, даже если очень хочется».
Ответ не заставил себя долго ждать:
«Знаю, но она первая начала! Я долго терпел!».
Вздохнул. Написал свой ответ:
«Верю… Заберу тебя сразу после обеда».
Перевел взгляд на сотрудницу и обратился уже к ней:
– Работаем, через полчаса я уеду.
Снова зашелестели бумаги, зазвонил рабочий телефон и всю работу я стал исполнять больше машинально, по отработанной годами схеме.
– Нет, школу точно нужно менять, – произнес вслух, когда закрыл папку.
Алина вздрогнула и непонимающе на меня посмотрела, видимо еще не привыкла, что некоторые свои мысли я произношу вслух. Ничего страшного, скоро начнет их за мной записывать, а потом будет напоминать.
Через полчаса выбегал из здания офиса, попутно завязывая шарф на шее. Одна нога заскользила по плитке, так что я чудом удержал равновесие и не свалился на землю. До машины добрался за считанные минуты, а потом помчался в школу.
Гордей ждал меня у ворот, смешно ходя из стороны в сторону и подбивая ногой какую-то ледышку. Меня увидел сразу и без промедления занял свое место на заднем сидении, скидывая портфель и пакет с формой рядом с собой.
– Рассказывай, – начал я, но не дал ребенку и слова сказать, задал новый вопрос: – Голодный?
– Нет, обедал в школе, – отстранено отозвался сын и отвернулся к окну. Видно, что он собирается с мыслями, перед тем, как начать говорить. Он вообще редко с кем ссорится, чаще является душой компании. Но сегодня явно что-то произошло из ряда вон выходящее.
– Она меня достала! – пылко заговорил Гордей. – Дергает постоянно, лезет, проходу не дает! Я её не бил, пап! Оттолкнул, когда Анфиса испачкала мой пиджак мелом.
– Кто? – округлил глаза.
– Анфиса, – повторил сын и вздохнул. – Та, которая на первое сентября пришла с наращенными ресницами и ногтями.
– О! – обронил и вовремя прикусил язык: чуть не добавил, что так ей и надо. – Я понимаю, как надоедают порой другие люди, особенно те, кто русских слов не понимает, – постарался поддержать его.
К сожалению, сам бывал в подобных ситуациях, только меня еще задирали за худощавость и очки, которые выписали в первом классе, ну и за тягу к математике. Кем я только не был, как только меня не задирали. Со временем я даже научился решать вопросы кулаками, вовремя убирая очки в очечник. Так как мать первое время не понимала, почему они стали так часто падать и разбиваться. Не рассказывал ей и половины того, что со мной было, а вот мой сын со мной делится.
– Вот! – согласился со мной Гордей.
– Но девочек мы не обижаем, какими бы противными и надоедливыми они не были, – назидательно заметил я.
Хотя, сын, знал бы ты, как порой хочется. Как приходится с трудом сдерживать себя и свои желания…
До офиса мы доехали в полной тишине. Тренировка у сына будет только вечером. Форма с собой, едой его накормлю на первом этаже в ресторане, где нас уже за столько лет знают в лицо. Уроки он, опять же, сделает без моей помощи в кабинете или у секретаря. Там стол сегодня по стечению обстоятельств чаще пустеет, чем мой.
Да, такова наша реальность, в которой ребенок мотается со мной по работам, а порой и командировкам, но иначе у нас не получается. Оставить его одного – это значит не успеть потом нигде, а так хоть на кружки доезжаем, секции, по магазинам, потом уже дома расслабляемся и занимаемся тем, чем душе угодно.
– Здравствуйте! – Сын вытянул шею, чтобы получше рассмотреть моего нового секретаря. Бывший его баловал конфетами, об этом я точно знаю.
– Здравствуй! – Привстала со своего места Алина. – Чай будешь?
Гордей смешно прищурился и кивнул, проходя за мной в кабинет, где скинул рюкзак на диванчик у окна, достал тетради и учебники и пошел в приемную. Я же, прекрасно зная, что ребенок никуда не уйдет, и никто его на этаже не обидит, снова увлекся работой. Тем более, поступил очень важный звонок, который проигнорировать я не смог. Только через полчаса выглянул из кабинета, где мне открылась удивительная картина: мой сын и Алина делали домашнее задание по китайскому языку. Не спрашивайте меня, зачем он нужен Гордею, но я точно в это дело не лезу, потому что ни черта в символах не понимаю. А теперь же наблюдаю, как они вдвоем переводят слова и что-то пишут в тетради.
Развернулся на пятках и вернулся в кабинет. В успех их совместной работы я не верил, но раз сидят и разбираются – пусть.
Через час сын вернулся в кабинет очень довольным, собрал портфель и, достав подушку из шкафа, улегся на диван. Я мельком посмотрел на расслабленное лицо сына и снова повернулся к компьютеру, сверяясь с часами. Скоро уже придется завершать свой рабочий процесс, сбегать на первый этаж, потом на тренировку.
Увы, такой бешеный ритм был у меня всегда. К нему примкнул и Гордей, которому просто деваться некуда. Так что – живем по принципу: успеть всё за двенадцать часов.
– Гордей, – позвал сына, который улыбался чему-то своему. Он вынул наушник и приподнял голову, – собирайся. Ужин! Алина, на сегодня всё!
Девушка, к слову, собралась довольно быстро и ровно в пять помахала моему сыну рукой, попрощалась со мной и вышла из приемной. За ней потянулись и мы, чтобы успеть сделать ещё миллион дел, а потом и добраться до дома к вечеру.
ГЛАВА 1
Алина
