– Как он мог так поступить со мной? Я же лишилась сразу вас двоих. Тебя и его. О чём ты только думал?
– Признаю, вышло не очень. Но, Катя… Ты же можешь общаться со мной, если захочешь. Иногда. Просто разговаривать. Это всё ещё возможно.
Катька изо всех сил удерживала приклад и старалась не хлюпать носом, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы.
– У тебя всегда были абсолютно дурацкие идеи. Я не могу.
– Понимаю, – Рома подтянул ступни, – и я не в обиде, Кать. Здорово было тебя повидать. Ты справишься.
Катька глубоко вздохнула.
– Прости меня, – прошелестела она, но он достал её раньше, выбросив тонкие нити, обвившие горячие лодыжки с налипшими песчинками.
– Всего два часа. Подождём, родная.
Марина дико, до дрожи боялась не пройти фильтрацию, зато ослепительно хорошенькая Леся не сомневалась в себе ни секунды и только сокрушалась, что автомобили под строгим запретом и их кредитный и не слишком роскошный немец стал бесполезной грудой металла. Марина ещё раз нервно поправила блузку, с жалостью посмотрела на девушку сына и не без ехидства выдала:
– Вот так и поедем все вместе на метро! Там вовсе не так противно, как ты себе нафантазировала. До пришельцев я каждый день на работу ездила и ничего. Всего лишь люди, милая. Не пришельцы.
Леся привычно дёрнулась от последнего слова и колким взглядом скользнула по "парадному" наряду будущей родственницы:
– Не вздумайте так их назвать! Это не принято. Говорите "новые люди", а то они подумают, что у нас семейка варваров. И не надо шуточек насчёт метро, я просто не хочу прижиматься к кому попало, мало ли, кого туда занесёт.
– За это не беспокойся, Макс тебя в обиду не даст, – Марина с гордостью повернулась к высоченному блондину с взъерошенной шевелюрой, угрюмо поедающему сырники со сметаной.
– Вы не о том волнуетесь, дамы, – миролюбиво проворчал Максим Говорунов, – валить надо отсюда. Города-миллионники – это ловушки. В деревню бы. За тыщи км отсюда.
– Эти ваши тупые вояки и их игрища, вот что ловушка, – Леся капризно оттопырила пухлую губу, – а новые люди дадут нам такие технологии, что ваше первобытное метро и, с позволения сказать, космос и рядом не лежали.
Макс так странно посмотрел на свою невесту, словно в первый раз увидел, и с насмешкой предложил:
– Ты лучше налегай на сметану, пока можно. О калориях не беспокойся, всё равно потом будем жрать только какую-нибудь зелёную бурду из тюбиков.
– Ты хоть пробовал, прежде чем ругать? Лиза слышала, что это обалденно вкусно, а у неё папа замминистра по контактам, он в теме. Паёк учитывает всё особенности организма, прикинь? Маме можно будет не готовить!
Выдав этот аргумент, Леся с негодованием отодвинула остатки сметаны и сложила руки на груди.
– Лиза уже прошла и уверяет, что для меня это нефиг делать. Постарайся вести себя цивилизованно, я не хочу потом искать себе нового жениха. Говорят, не прошедших фильтрацию отправят в специальные резервации и будут обучать. А хорошо образованные и вообще продвинутые персоны смогут сразу приступить к нормальной жизни! У них такие классные летучки, я бы прокатилась. Лизкин папа летал! По сравнению с нашими вертолётами и самолётами это настоящее волшебство. Хорошо, что у нас с тобой дипломы приличные. Не придётся сильно переучиваться. Им же нужны спецы по организации стада? Вот тут я и сгожусь. И ты. И вы, конечно, – она вежливо, но явно натянуто улыбнулась Марине, – вы же экономист.
– Стадо они и без тебя поведут, вон как все дружно рванули на пункты тестирования. Самые бойкие типа тебя в первых рядах, а я реально не уверен, что нам с ними по пути.
– Что, собрался сойти с Земли? Они планету до ума доведут в два счета, а тебе лишь бы оригинальничать. Не надо умничать, Макс. Видишь превосходящую тебя культуру, смирись и подстраивайся. Обучайся, мой варвар, – она положила руку с безупречными бледно-розовыми ногтями Максу на коленку.
– Ну это мы ещё не проверяли, вдруг они щупальца перед едой не моют?
Макс приобнял Лесю и звонко чмокнул мимо уха.
– С такими настроениями ехать нельзя! Они же только одну попытку дают. Считывают мозговую активность и всё, привет. Ты либо зелёный свет получаешь, либо билет в отстойник, а я по-любому хочу в светлое послезавтра! Причём, что характерно, с тобой.
– Мам, ты говорила, что отца не отобрали? Я не смог ему дозвониться с утра.
– Ваши культурные новые люди сегодня отключили связь, везде крутят только приглашение на проверку.
– Да? А что же ты молчала, когда сетка отвалилась?
– Не хотела вас будить, вы были очень заняты, – в глазах Марины мелькнул огонёк, – а потом отвлеклась. Знаешь, я очень волнуюсь по поводу всего, но куда мы сбежим? У нас и дачи-то нет.
– Дача тут и не поможет, мам. Если валить от проклятых пришельцев, то сразу подальше, чтобы точно не нашли. Авто не вариант, дороги перекрыты, самолёты не летают. Пешком?
Он скептически оглядел сперва мать, а потом девушку в полной боевой раскраске и элегантном брючном костюме.
– Лесь, серьёзно. Я ни с кем не разговаривал из тех, кто в пролёте, а ведь их должно быть немало. Объявляли, что отобранные потом соберутся в Лужниках. На всю Москву один стадион, это разве не слишком мало?
– Ты шутишь? Лично я не планирую отказываться от шанса влиться в межгалактическую тусовку, а ты, Максик, просто ретроград. Мысли позитивно!
В метро было до крайности многолюдно – словно все одновременно вдруг решились спуститься под землю и поскорее добраться до точек фильтрации, так что Марине с сыном и Лесей пришлось дождаться очереди на вход и терпеть давку на перроне. Когда взвинченную толпу выплеснуло в подошедший вагон, Марина очутилась плотно прижатой к прилизанному господину в пальто и всклокоченной женщине, распространяющей неприятный цветочный дурман, будто она по ошибке вылила на себя целую канистру средства для стирки. Нервное напряжение достигло такой стадии, что казалось – брось спичку и вспыхнет весь вагон.
Но Макс не видел ничего вокруг и задумчиво шевелил губами, время от времени проговаривая обрывки предложений и взвешивая все за и против. Отвоевав им место у входа в вагон, Макс вдруг неприлично громко спросил свою мать:
– Так ты говоришь, папа тебе вчера поздно вечером сообщил, что тест отрицательный? А что конкретно он сказал?
Зажатые неподалёку люди испуганно притихли, а Марина густо покраснела от всеобщего внимания.
– Э-э-э… Давай потом обсудим. Когда приедем на фильтрацию, хорошо?
– Нет, – упрямо повторил Макс, – сейчас. Получается, он с тобой общался после теста? И всё было нормально? То есть он никуда не пропал?
– Не совсем, – Марина покосилась на заёрзавшего обладателя пальто и с ужасом убедилась, что тот ловит каждое слово. Невольные соседи дружно прислушивались к беседе и тишина, разбавляемая стуком, стала звенящей, – он прислал смс, когда вы уже ушли в свою комнату. Там было сказано только: «я не прошёл тест».
– То есть ты с ним не говорила?
– Нет, – Марина расправила плечи и практически наткнулась на полные паникой глаза пахучей женщины, – и он больше ни на что не отвечал. Надеюсь, всё в порядке.
– Сообщение могли отправить и эти… новые, чтобы скрыть факт его пропажи, – Макс громогласно рассуждал на весь вагон.
Леся зашикала на него:
– Что за бредни? Куда его дели, по-твоему? Съели? Не надо выдумывать чушь! Дикость. Не надо их судить по себе, они выше всей этой мелкой возни.
Соседка деликатно кашлянула и мучительно выдавила из себя:
– Мой муж тоже вчера не прошёл фильтр. Он не звони и не писал, а просто не вернулся домой, – и она подозрительно шмыгнула носом, а сзади чуть расступились, шарахнувшись как от чумных.
– Может быть, нашёл другую, – Леся подчеркнула намёк интонацией, заставив бедняжку дрожать, – более приятную компанию. Такое бывает, милочка. Не стоит лезть в чужие разговоры, кстати. Мы вас не приглашали.
– Он не мог, – беззвучно прошептала женщина.
– А у меня дочь, – с печалью поделился мужчина в пальто, – и она непременно хотела сходить вчера, как только откроют. У них ранний доступ из-за того, что крупное производство, а она контролёр. Обещала дать знать, как закончит. Молчит. Никогда такого не позволяла себе! Уверен, что-то случилось. Ваш хоть что-то нацарапал в телефон.
– Вы зачем разгоняете всякую чушь? – негодовала Леся. – Как вам не стыдно?
– И что думаешь делать? – протянул Макс, оценивая нового собеседника, сжимающего поручень до белых костяшек.
– Как – что? Приеду к ним и всё объясню. Они не могут быть дикарями, там такая сложная внутренняя организация! Я читал замечательную статью про них у одного психолога… Точно поймут.
– А я вот что-то не уверен в нашем маршруте, – Макс почесал затылок, – больно сладко поют. Не надо нам туда…
– Макс, ты меня специально дразнишь? Выводишь из себя? Хочешь провала теста?
– Послушайте, мама, Леся. Мы сейчас выходим на ближайшей станции и едем домой. Без обычных пререканий, ясно?
Макс подхватил девушку под руки, но она вырвалась, вернее сказать – пихнула в бок другого соседа, грузного старика, тут же изобразившего отсутствие интереса к разыгрывающейся сцене.
– Я не вернусь обратно, Макс! Если ты не хочешь идти со мной, дело твоё, а я пойду, – и Леся горделиво задрала нос.
– Макс, – Марина мягко коснулась плеча сына, – не ссорьтесь. Выйдем на воздух и там обсудим.
– А нечего решать! – Леся сузила красивые глаза, – Я иду. А ты, Макс?
Максу всегда нравилась норовистая, горячая Леся, заставляющая укрощать себя снова и снова, но сейчас ему остро захотелось, чтобы она в кои-то веки послушно последовала за ним по пятам.
По вагону прокатилось нестройное шушуканье, приправленное страхом – люди не просто были напряжены из-за неизвестности, они получили недвусмысленное подтверждение неясным слухам, отчасти придавленным отключением связи в Москве и бог знает где ещё, но всё равно процветающим. Вокруг их троицы и двух других участников перепалки мгновенно образовалась пустота, словно прикосновение к пережившим отрицательный результат фильтрации близких могло быть заразным.
Все ехали в одно место, с одной целью, и боялись тоже одного – сгинуть, если тестирование выявит отсутствие требуемых маркеров. Что конкретно нужно «новым», никто не знал, а от этого делалось только хуже.
Вагон начал замедляться перед станцией и всех качнуло, а несчастная лохматая женщина ухватила Макса за рукав и тут же пробормотала извинения, встретившись с открытым Лесиным неодобрением. Покрасневший от гнева Макс решил чуть отложить укрощение своей девушки и примирительно сжал Лесино запястье, а другой рукой потянул к себе мать и людской поток вытеснил их к эскалатору, где пассажиры вынужденно заполняли каждую ступеньку.
Масштаб происходящего наверху потряс их воображение. На площади затейливо извивалась огороженная металлическими заборчиками очередь, уходившая в глубь легендарного детского магазина, теперь полностью выпотрошенного и превращённого в центр фильтрации по району. Куда дели игрушки и всё прочее, никто не знал, но Марина слышала, как детишки во дворе уже мечтали о новых, неведомых развлечениях, будто бы обещанных в будущем обитателями кораблей, зависших над Москвой и другими крупными городами – об этом с придыханием рассказывали ошалевшие эксперты, пока телевидение не перешло в режим повтора одного и того же сообщения.
Макс рефлекторно поднял глаза к небу, затянутому низкими облаками, как будто сквозь них можно было разглядеть хоть что-нибудь. С момента прибытия чистого неба ещё не случалось, пряча от копошащихся внизу людишек источник носящихся повсюду «летучек», одна их которых зависла над площадью, зорко приглядывая за процессом. Её хищный облик завораживал – глубокий чёрный цвет корпуса поглощал любой свет и поэтому казалось, что прямо в небе вырезан кусок в форме кривоватого треугольника.
Люди старались не коситься наверх, но их взгляды всё равно притягивались к столь явному доказательству присутствия пришельцев. Макс прищурился, пытаясь определить, куда выходят люди после фильтрации, но с этой стороны здание лишь равнодушно проглатывало толпу, ничего не отдавая взамен.
Очередь продвигалась на удивление быстро, а Максим вдруг понял, что опоздал с уговорами— любой нестандартный манёвр вызвал бы сейчас пристальное внимание.
Внутри их направили в один из устроенных в пространстве первого этажа отсеков, напоминающих паспортный контроль, а безмолвный полицейский в шлеме с опущенным зеркальным козырьком предупредительно кашлянул и ненавязчиво погладил дубинку, когда Макс хотел войти вслед за шустрой Лесей.
Леся смело шагнула вперёд и впилась взглядом в женщину, сидевшую за конторкой. Та подняла уставшие глаза и протянула руку, медленно и разборчиво проговорив:
– Паспорт, пожалуйста.
Леся села на стул и вытянула из сумки паспорт, ругая себя за то, что надеялась встретиться с настоящим пришельцем. Конечно, это она зря размечталась. Они привлекли помощников-людей, чтобы фильтровать население. Леся украдкой рассматривала даму в строгом синем костюме, безвылазно проведшую здесь много часов, принимая всех желающих, а потом приосанилась и улыбнулась – нельзя же ударить в грязь лицом.
– Спортом занимаетесь? – так же равнодушно спросила тестировщица.
– Э-э-э… Йога считается? – заволновалась Леся.
– Активно?
– Да.
– Хорошо, – дама что-то пометила в ноутбуке.
– Жалобы на здоровье есть?
– Нет, конечно, – торопливо ответила Леся, будто её спросили о чём-то постыдном, и вдруг решилась задать мучивший её вопрос, – а что будет с теми, кто не пройдёт отбор? Куда их?
Дама вопросу не удивилась и кивнула, так же бесстрастно уточняя:
– У вас есть близкие, о которых вы волнуетесь?
– Да. Жених. Максим Говорунов.
– Если мы не отберём его, вы бы хотели всё равно быть отобранной?
– Отобранной куда?
– В группу людей с позитивной реакцией, – оттарабанила тестировщица и Леся шестым чувством поняла, что та и сама не знает ответ.
– Нет, я бы хотела попасть с ним в одну группу, – слова вылетели сами собой.
– В любом случае?
– Да.
– Отлично. Вы успешно прошли тест. Протяните руку, – и в чуть загорелую кожу мягко вонзился неизвестный прибор, оставивший аккуратный круглый след.
Макс чувствовал, что закипает, но сдерживался изо всех сил, глядя на покорно стоящих в очереди на проверку людей. Его позвали через пару минут после Леси и он клюнул мать в макушку, избегая смотреть в наливающиеся влагой глаза:
– Мам, я буду ждать тебя с той стороны. Ты поняла? Ничего не бойся.
Она вцепилась в его ладонь и тут же отпустила, стрельнув беспокойным взглядом в охранника.
– Ну же, иди, Максим. Тебя ждут.
Макс скривился, но пошёл дальше, заполнив собой почти весь объём крохотной секции, и неловко навис над невозмутимым клерком.
– А девушка передо мной прошла фильтрацию? Где она?
– Вопросы здесь задаю я. Садитесь.
Собеседование было в точности похоже на предыдущее, но пространное пояснение по его физической форме неожиданно взволновало замотанную до автоматизма тестировщицу – она бегло окинула мощный торс, задержавшись на бицепсах, скрытых под тонким хлопком, что-то буркнула вполголоса и сделала несколько пометок в невидимом для самого интервьюируемого личном деле.
