– Раньше надо было начинать. Сразу после школы. Вместо…
– Не твоё собачье дело!
Как всегда, когда называю его псом, Зуб обижается и затыкается. А мне того и надо.
Дальше едем молча.
Он – в обидах.
Я – в мыслях о прошедшем дне. О Лоле, смешной и наивной. О преподах, интересных каждый по-своему, потому что мне вообще все, что связано с учебой, интересно.
И о хищнике, Вадиме Шатрове, странном парне с слишком внимательным острым взглядом. Закрытом и ироничном…
Черт… Не в ту степь думаешь, Арс-Сеня. Не в ту…
4. Стандартный учебный процесс
Неделя проходит нормально. Хотя, конечно, смотря что считать за «нормально».
Если мой каждодневный стресс от обилия новых предметов и кучи всяких дополнительных занятий, которыми нас осчастливливают в учебной части, считать нормой – то прям оно.
Норма.
А вообще у меня по вечерам, да и в течение дня, пухнет голова, иногда не фокусируется взгляд и шумит в ушах. И все это от резкой смены деятельности.
Но даже такое приносит радость.
Потому что весь прошлый год пришлось просидеть в четырех стенах. Под присмотром придурка-Зуба. Как мы друг друга на ремни не покромсали, вообще непонятно.
Два не особо уравновешенных, а проще говоря, психованных людей в замкнутом пространстве… Большой бабах обеспечен.
Меня лично выручало то, что рядом с местом, где мы жили, прямо в полуподвале, имелся спортзал. Обычная качалка, каких полно в спальных районах.
Удавалось подгадывать по вечерам время так, чтоб народу было не особо много. И с вопросами к странному задохлику, часами насилующему беговую дорожку, никто не лез.
Зуб днем впахивал, а после работы топал со мной в зал, только к штанге. Было прикольно наблюдать, как на него велись бабы. Он даже, бывало, не сопротивлялся.
А мне так вообще в радость, если сваливал с какой-то понравившейся бабенкой. Хоть полночи без него в квартире в одиночестве побыть. Счастье, чтоб его!
Кто мог предполагать, что оно – такое?
И вот теперь, уносясь утром на учебу, мне радостно прежде всего от того, что не сидеть в опостылевших четырех стенах и не наблюдать небритую рожу Зуба, вернувшегося со смены или собирающегося на смену.
Да и он выдыхает, наверно.
А то тоже не железный. Так проснусь однажды, а голова в тумбочке…
Мне вот интересно, сколько мы еще вот так просуществуем?
В универе меня ожидаемо не замечают, и радости нет предела. Похоже, тот первый учебный день был самым страшным, что могло случиться.
А так… Посмотрели, поизучали и отвалили.
Никому не интересен худой и мелкий чмыренок в очках на пол лица.
Только Лола продолжает таскаться за мной, норовя при каждом удобном случае прижаться своей, очень даже аппетитной грудью.
Но я упорно делаю вид, что ничего не понимаю, и вообще не до того. Учеба, учеба и еще раз учеба.
На вписки, куда так сильно хочет попасть Лола, нас в любом случае не зовут. Она по этому поводу расстраивается, а мне пофиг. И без того впечатлений хватает. Все новое, все такое интересное.
А, учитывая, чем после школы сразу приходилось заниматься, то вообще… Кардинальная смена сферы деятельности.
Короче, все довольны, и даже Зуб, чтоб его понос прихватил.
Сегодня у меня семинар по экономике.
В душе не вкуриваю, на кой физикам-технарям экономика, социология и прочие «логии», но против высоких умов учебной части не попрешь.
Семинар для всех первокурсников, со всех факультетов сразу. Решили объединить, похоже, для экономии времени учебного. Проходит в огромной аудитории на первом этаже, напоминающей древний амфитеатр своей формой и уходящими чуть ли не под потолок рядами сидений.
Я привычно сажусь в уголке, надеясь, что пронесет, потому что особо готовиться не было желания. Бесполезный предмет. И ведет его пожилой препод по учебникам пятидесятилетней давности.
Лола, кинув рядом со мной сумку и привычно чмокнув в щеку, убегает к весело щебечущим девчонкам с другого факультета.
Я рассеянно вытираю помаду, снимаю очки, которые уже пару дней дико натирают переносицу.
Закрываю глаза, откидываясь на спинку стула.
И прямо чувствую, как на меня кто-то смотрит. Острый такой взгляд, внимательный.
В горле сразу спирает, нервы натягиваются. Да что за черт!
Аккуратно открываю глаза, сажусь ровнее, стараясь незаметно косить по сторонам. Сижу я прямо перед открытой в коридор дверью. И напротив, в компании третьекурсников, знакомых здоровенных лбов, стоит Шатров. И в упор смотрит на меня!
Взгляд его, наглый и внимательный, очень даже сильно тревожит! Прямо не по себе делается моментально.
Я пару секунд оторопело меряюсь с ним интенсивностью взглядов, не понимая, какого, собственно, черта он так пялится? Что нашел удивительного?
А потом вспоминаю про очки!
Мать его!
Торопливо натягиваю девайс на лицо, отворачиваюсь, утыкаясь в конспект. И успеваю краем глаза заметить его кривую усмешку.
Потом третьекурсники ржут, как кони, пугая проходящих мимо девчонок, а затем звенит звонок.
И мне остается только выдохнуть и выбросить из головы эту фигню с переглядыванием с самым дерзким придурком универа.
Ни к чему это тебе, Арс-Сеня. Вообще ни к чему.
Лола возбуждена не меньше меня, но по другой причине.
Девчонки сказали ей, что сегодня будет какая-то вписка, вечеринка или как это еще называется? Не только для первокурсников, но и для ребят с других факультетов. И даже старшие будут! И это таааак интересно! Ну пойдем, Сенечка, Арсик, Барсик мой! Ну пойдем!
Я привычно не реагирую на ее щебет, уже перестав каждый раз доказывать, что я – не ее парень, и что вообще мне эта тема не нужна.
Лола каждый раз выслушивает, кивает, широко улыбаясь, и продолжает! Словно не воспринимает мои слова… Никак!
– После занятий поговорим еще, да, Арсик?
Господи… Пробка глупая.
Кривлюсь, иду мимо, на следующую пару.
– Арс! Ну ты чего?
Догоняет, опять присасывается. Раздраженно перекладываю рюкзак в другую руку, разворачиваюсь к ней:
– Слушай, Лола… – нарочно делаю голос грубее. Он у меня и так довольно низкий, хотя все равно высоковат для парня, – давай сразу определимся. Я – не твой парень. Мне вообще не нужна девушка. Понятно? Ищи себе другого.
– Арс…
Она обиженно отрывает ротик, хлопает голубыми глазками.
– Я хочу только учиться и не отсвечивать. Никаких вписок, никаких походов куда-то. Понятно тебе?
– Но…
– То, что я тебе помог, вообще ничего не значит. – Делаю паузу, давая осмыслить ситуацию. И добиваю оскорбительным, – гуляй.
Лола некрасиво кривит губы, и мне на долю секунды становится ее жаль. Но это быстро проходит. Девчонка разворачивается и, взмахнув пушистым хвостиком, убегает прочь.
Я философски хмыкаю. Ничего, такие вещи тоже полезны. Пусть сейчас небольшое разочарование, чем потом… Большое. Шкура, она имеет свойство толстеть. И это хорошо. Наверно.
Вдруг со стороны ниши возле окна слышится хохот, нахальный и громкий, я оборачиваюсь и наблюдаю приближающегося ко мне верзилу Костяна. Машинально опускаю руки и роняю рюкзак. Чтоб не мешал.
Но Костян меня просчитывает на подходе:
– Воу-воу! Крутой чел! Я ничего такого! – поднимает ладони в мирном жесте, потом хлопает меня по плечу очень даже по-дружески, – слышь, а ты – ничего! Нормальный мужик, в смысле! Не каждый так телку отошьет! Я прям залюбовался! И даже, прикинь, кое-что чуть ли не под запись! Это уметь надо так посылать!
И, пока я невольно открываю рот в изумлении, продолжает, как ни в чем не бывало:
– Пошли покурим?
– Ээээ…
Я, честно говоря, не знаю, как реагировать на такую метаморфозу.
– Я… Не курю.
– Ну ясное дело, спортсмен! – важно кивает Костян. – Пошли тогда просто проветримся перед парой. Заодно и расскажешь, как ты меня так на болевой взял круто.
Он идет впереди, разглагольствуя насчет того, что он, так-то, тоже спортсмен, и сам все знает, но тут видно техника другая и все такое…
А я решаю, надо мне это или нет.
Вообще, наверно, не надо.
Тише же планировалось быть.
Но с другой стороны… Ну почему бы и нет? Костян, судя по виду, просто великовозрастный болван, приколист и рубаха-парень. Вряд ли опасен. И в то же время один из самых популярных парней универа. С ним вполне можно общаться. Поддерживать реноме, так сказать.
Конечно, курить я с ним никуда не пойду, да и за угол заходить поостерегусь, но просто поболтать… Почему нет?
Я топаю следом, Костян удовлетворенно хмыкает, продолжая болтать, и через пару минут мы уже разговариваем, как старые приятели.
С насмешками, конечно, и приколами, но беззлобно.
– Слушай, а чего ты ее? – спрашивает Костян, когда мы доходим уже до аудитории, где у меня следующая пара.
– Ничего… Просто…
– Не дала? – деловито уточняет Костян.
Я спотыкаюсь, торопливо отрицательно машу головой.
– Ух ты! А ты быстрый! – уважительно присвистывает Костян. И продолжает, – ну понятное дело, теперь-то она и не упала никуда. Новую надо!
– Не надо! – кашляю я, в легком шоке от домыслов и бурной фантазии Костяна. Надо это разрулить скорее, а то вообще плохо может получиться. Но я не успеваю ничего разрулить. Звенит звонок, я киваю Костяну и топаю на пару.
Лола демонстративно со мной не сидит, не смотрит, в статусе в соцсетях выставлено «Однажды утром ты проснешься и поймешь, как она тебе дорога. Но когда этот день придет, она будет просыпаться с тем, кто это уже понял…».
Ржачно. Я впервые в таком бреде участвую. И это даже… Забавляет как-то.
После пары иду в столовую, в гордом одиночестве.
Когда уже ищу столик, слышу резкий свист:
– Эй, полурослик! Топай сюда, тут место!
Поворачиваюсь. Ну конечно, вся гоп-компания самых крутых парней универа во всей красе.
Пялятся на меня, скалятся. Но вроде не зло.
