– Ох, я просто действительно не могу, – отвечаю я. – Давайте передам Екатерине.
– Анна, – тут же перебивает меня Надежда Михайловна. – Только вы с этим справитесь. Тем более Игорь Константинович будет рад вас видеть.
Я вздрагиваю. Руки машинально опускаются на шестимесячный живот. Жар проносится по телу, когда я вспоминаю прошлый корпоратив. Мой малыш внутри слегка пинает меня.
– Но…
– Анна, хорошие деньги. Мы согласимся на любую оплату. В разумных пределах, – заканчивает бухгалтер.
Я тяжело вздыхаю. С заказа в “Кондитре” в прошлый раз я получила неплохие деньги. И сейчас они бы мне тоже пригодились. Хотя у меня хватает. Еще нынешние заказы сделать, и точно будет достаточно. Но главная причина еще и в том, что я не хочу видеть владельца “Кондитре”.
– С нашим юбилеем справитесь только вы, – говорит она.
– Ох, – выдаю я в трубку.
– Если вы согласны, мы вызовем вам служебную машину. Сегодня же все подпишем.
– Извините, но я не могу. Правда не могу, – объясняю я. – У меня сейчас очень много заказов.
Я прикусываю язык. Врать не люблю. Хотя где-то и теплится надежда все-таки увидеть отца моего ребенка.
– Что ж. Ладно, Анна. Тогда все равно до скорой встречи, – говорит Надежда Михайловна и кладет трубку.
Я недоуменно смотрю на экран и хмыкаю.
Ну да. Встреча.
Продолжаю вывешивать одежду.
Мой телефон вновь звенит. На этот раз начальница и по совместительству моя мама.
Я беру трубку.
– Аня, выручай. Они только тебя хотят, – тут же говорит она, а я понимаю, что это про “Кондитре”.
– Но я же просила – сложные заказы пока что не ко мне, – говорю я.
– Ты же понимаешь, что у нас некому. Мы не должны потерять этот крупный заказ. Аня, очень тебя прошу. Сама понимаешь. Фирма вот-вот обанкротится. Мы еле держимся. Ты понимаешь, что ее придется продать?
Наше ивент-агентство – это целиком идея отца. Он создал фирму, которая просуществовала на рынке развлечений уже тридцать лет. Но после его смерти, когда мне было всего семнадцать – бразды правления взяла на себя моя мать. Много сотрудников и клиентов ушли от нас, а те, что остались, были не совсем довольны. К тому же конкуренция возросла. К сожалению, отец не успел написать завещание, поэтому мать и стала единоправной владелицей. Я отучилась в институте и пошла к ней работать. Поднимать отцовский бизнес. Мне за нашу фирму обиднее всего было. Но худо-бедно да выехали из ямы. Затем появились богатые клиенты. Элита, как говорится.
Мне не хочется приписывать себе все заслуги. Я просто работаю с клиентами на выездах и так далее. Думаю, что все же самое главное, что мы сделали – набрали хороших сотрудников. Да и мать мне обещала, что как только я смогу нормально работать – она мне отдаст фирму.
– Тебе же деньги нужны будут. Хочешь, твои заказы заберем. Раскидаем по отделу. Вон у нас новенькая. Пусть учится.
– Я правда боюсь брать этот заказ, – говорю я.
– Ага, а залетать от какого-то мужика ты не боялась, – вставляет мать.
Она не знает, кто виноват в этом и почему я так сильно не хочу опять к Лесницкому идти.
– Мама, перестань.
– Боишься сказать? Один из клиентов или из друзей клиентов? Если там богатый мужик, так могла бы сказать да алименты тянуть, а ты сидишь на месте.
Я закатываю глаза. Алчность моей матери бежит впереди планеты.
– Или он тебе платит за молчание? Так могла бы долги выплатить.
Холод пробегает по спине. Помню, я помню. Мы и выплачиваем. Она меня и так упрекнула, когда поздно было, что аборт не сделала. А разве я могла так поступить? Нет, конечно, я мечтаю о полноценной семье, но в тот момент не смогла. Сидела в кабинете гинеколога и не смогла. В нашей-то ситуации, когда одни долги. Но хоть нашей фирме доверяют. Хоть мы висим в пограничном состоянии – то ли рухнем, то ли воспрянем. И бросить нельзя – будущее наследство вместе с долгами.
– Так, Аня. За тобой заедет машина. Вот сама едешь в офис. Надо будет – идешь к Лесницкому и сама отказываешься, – говорит жестко мама.
И тоже бросает трубку. И ведь не отцепятся. Ни те, ни она! Я их знаю. И мне, как оказалось, порой трудно отказать людям.
Я боюсь, что лишняя нервотрепка может навредить, но уже выбора нет.
Мои пальцы дрожат, пока я надеваю платье. Причем решаю надеть легкое и свободное. Едва не размазываю косметику по лицу.
Раздается очередной звонок – машина уже внизу.
В пути я как на иголках. Мне не хочется туда идти. Не хочется видеть его. Когда я пыталась поговорить с Игорем, когда узнала, что беременна – он просто сбросил мой звонок!
С фирмой “Кондитре” у меня определенно какой-то сбой. Или как еще объяснить то, что я сижу в их бухгалтерии и подписываю документы на проведение торжества? Мы как удав и кролик, когда первый плотно держит свою жертву и душит, пока не получит необходимое.
Вот не знаю, что за гипнотические средства они тут применяют. Ни с одним из клиентов такого нет и не было.
– Конфетку? – спрашивает бухгалтер, протягивая мне коробку.
В кабинете дует кондиционер, хоть немного сбивая жар.
Я кошусь на угощение.
– Ой, вы не на диете? – спрашивает она, осматривая меня.
М-да, с беременностью я обрела пышные формы, но при этом мой живот еще не настолько выдается, чтоб понять, что я ношу ребенка.
– Да нет, – беру одну штучку. – Мне уже все можно.
– Это хорошо. Так, ладно. Анна, как вы помните, то надо подписать бумаги у главного. Я бы сбегала сама, – она косится на мой живот.
– Я схожу, – говорю я, беря документы в руки.
И помню, где кабинет Лесницкого. Только с каждым шагом руки подрагивают. Может, он не заметит? Я платье пышное надела.
Здороваюсь на ресепшене с его секретарем – красивой блондинкой с глубоким декольте. Мысленно хмыкаю – опять новенькая. В этом офисе реально часто меняются секретарши.
Нынешняя сидит в кресле и пилит пилочкой ногти. Мне всегда казалось, что здесь их держат для красоты. Хотя не стоит забывать, что Лесницкий еще тот бабник.
– Я к Игорю Константиновичу, – говорю я.
– Его нет на месте. Что-то передать?
– Документы подписать, – улыбаюсь ей.
На меня кидают оценивающий взгляд. Она как хищница осматривает меня, будто решая – пропускать меня к своему боссу или нет. И лишь удостоверившись, что я точно угрозы не представляю, уже менее пафосно начинает смотреть мне в глаза.
– Подождите снаружи, – показывает наманикюренным пальчиком на выход.
Просто тут еще кондиционер есть, а в коридоре нет. Духота там стоит неимоверная.
– Я тут подожду, – и показываю на стулья.
Они же тут как раз для ожидания стоят.
– Идите отсюда. Когда Игорь Константинович придет – я вас позову, – внезапно говорит она, перегораживая мне путь.
Я уж совсем не ожидала подобного напора. Не хочет – не надо.
Дверь в приемную открывается.
– Снежана, – слышится хриплый голос Лесницкого позади.
Я замираю, хоть позвали не меня. По телу вновь пробегают мурашки, а меня бросает в дрожь. Руки непроизвольно опускаются на живот.
Воспоминания полугодовой давности вновь захлестывают меня. Мне слишком тяжело обернуться, но я же понимаю, что стоять статуей посреди рецепции тоже не вариант. Заставляю себя сделать поворот. Лесницкий выглядит безупречно в своей белой рубашке, плотно облегающей его мускулистое тело.
Наши взгляды встречаются. На какую-то долю секунды ловлю себя на мысли, что он пытается меня вспомнить.
– Анна, добрый день, – добродушно отзывается он, осматривая меня с головы до ног.
Не заметить мой живот практически невозможно. Игорь таки останавливает свой взгляд на нем, но с каким-то безразличием.
Внутри вскипает мимолетная буря. Вот я же так и думала, что не нужен ему ребенок.
– Добрый, – говорю я, улыбаясь.
Сохранять профессионализм в любой ситуации необходимо.
– Вы какими судьбами? – продолжает он.
– Она зашла сюда. Я говорила, чтоб подождала вас в коридоре, – немного обиженно говорит Снежана за моей спиной.
Я и вовсе забыла о ней.
– Документы подписать, – показываю целую стопку. – И обсудить ваш будущий корпоратив на юбилей компании.
Игорь кивает, чтоб шла за ним.
Снежане ничего не остается, как вернуться на свое рабочее место. При этом она дефилирует походкой от бедра, аж грудь подпрыгивает в декольте. Игорь даже не обращает на нее внимания. Останавливается у двери и открывает, пропуская меня первой.
Прохожу мимо, вдыхая аромат его парфюма. Запах не поменялся, а меня вновь ведет от него. От парфюма! Не от Игоря. Он вообще козел.
И вообще, я здесь для работы. Но тело покрывается мурашками от того, что он рядом. Даже малыш чувствует папу и начинает слегка пинаться.
Я усаживаюсь напротив его стола. Ловлю вновь темный взгляд, но на этот раз на своей груди. Она за время беременности из твердой двоечки выросла до уверенной тройки, чуть ли не переходящей в четверку. Платье и вовсе слишком просторное, и со стороны кажется, что я просто растолстела, а не забеременела.
Начинаю все объяснять. На тот случай, если у клиента нет идей насчет праздника, я накидываю свои. Так я и сделала при Надежде Михайловне, но теперь я с непосредственным начальником.
– Вот. Тут смета. Я еще детально все уточню, – начинаю объяснять я, показывая пальцем на строчки.
И начинаю говорить про то, что можно устроить. Вскоре понимаю, что меня не слушают. Мужчина листает документы, которые я ему дала.
– Игорь Константинович, – зову его.
– Да-да, я согласен, – говорит он. – В общем, предварительно меня все устраивает, когда будет подробная смета – можете сообщить, и я подпишу. А это пока можете забрать.
– Хорошо.
Я неловко сгребаю бумаги, случайно задевая карандашницу. Она падает на стол, и письменные принадлежности с легким шорохом катятся к краю стола. Я пыталась предотвратить их падение, но безуспешно – несколько карандашей все-таки шлепнулись на пол.
К ним кидаемся мы вдвоем. Я и Игорь. Я слегка подминаю свое платье, чтоб оно не сильно разлеталось в стороны. Усаживаться на корточки уже немного трудновато. Упирается живот в колени, и все. Мы начинаем вместе поднимать карандаши.
– Ой, извините, – причитаю я.
И тут чувствую, что меня ведет. Я заваливаюсь на бок, но меня успевают подхватить мужские руки.
И прямо за грудь.
Глава 2
Тело пронзают электрические разряды. Одно касание, а у меня внизу живота тяжелеет. И это не от того, что я хочу в туалет.
У него такие крепкие руки. Я вновь густо краснею. А он тоже не спешит убирать свои лапищи. Вздрагиваю, когда он ненароком касается сосков. И стону. Протяжно.
Прямо рядом с ним. По правде сказать, давно у меня не было мужчины. Боже, да его не было с того самого вечера с Лесницким. И вот я опять в его руках.
Ох-ох. Не только на улице жарко, но еще и тут, под кондиционером. Я слишком чувствительная стала с беременностью. Секса хочется почти постоянно, но я убивала это желание как могла работой. Еще как-то обманываю себя, что не с кем заниматься,
а самостоятельно сбрасывать напряжение не особо помогает.
– Все в порядке? – слишком хрипло спрашивает Игорь, а сам сжимает мою грудь.
Как же это… классно. Вот да. Не могу не признаться себе в том, что мне это нравится. И я еще хочу проторчать вот так. Но не могу. Я же тут по работе.
