Александр Барр "Новенькая. Соблазнить за 183 дня"

Но не удираю.

Снимаю с себя ответственность:

– А как вы считаете? Посоветуйте мне.

Бородатое лицо хмурится. Татуированные пальцы зарываются мне в волосы. Усатый нос сопит. Парикмахер думает. Он делает пробор слева, затем справа. Недовольно качает головой. Убирает волосы назад и тут же возвращает их обратно.

– Мда, – он глубоко вздыхает, точь-в-точь, как я секунду назад.

Собирает мои волосы в пучок на затылке, зачесывает и стягивает их резинкой.

Отходит в сторону, смотрит:

– Слушай. То есть слушайте. А хотите, в формате эксперимента, сделаю вам абсолютно новый образ?

Еще спрашивает! Я только этого и хочу, за тем и пришел.

– Да.

– Постригу тебя бесплатно, вас. Но есть условие – весь сеанс вы будете сидеть спиной к зеркалу и до конца не увидите, что изменилось. Как вам? Идет?

Я пожимаю плечами.

Очередной вызов, очередная авантюра.

Следуя своей же логике, эксперту лучше знать, как будет правильно, а этот татуированный парикмахер здесь эксперт. Насчет того, чтобы отвернуться спиной… По сути, сейчас я без очков и с моим зрением не имеет значения, куда смотреть. И лицом к зеркалу сидя, мало что вижу.

– Хорошо.

– Еще… Если ты не против, – бородатый рот ухмыляется. – После я размещу наше видео на своем канале в разделе «Было – стало».

Что? Видео, как он меня стрижет?

Ну нет.

Не хочу выглядеть глупо. Не хочу, чтобы на меня глазели. Я ж не обезьянка в цирке! – подсказывает мой мозг, и я интуитивно отвечаю:

– Ладно.

Удивительное наблюдение:

Даже сейчас, когда успокоился и пишу эти строки, могу явно вспомнить те чувства, что испытывал, сидя перед бородатым мастером. С одной стороны, меня распирало негодование от происходящего: как это так, мало того, что решение за меня принимает незнакомый человек, так еще и собирается выставить свой сомнительный результат на всеобщее осмеяние. С другой стороны, где-то глубоко внутри меня зарождалась гордость. Гордость за то, что я теперь уже точно шагнул. За то, что мне хватило храбрости.

Филипп, можешь смеяться, но я, вероятно, впервые испытал чувство, похожее на гордость за себя.

«Уважаемый читатель, он сам сказал, что я могу посмеяться.

Ну вот, смеюсь.

Не из вредности или зависти.

Я. Не. Завидую. Чему вообще тут завидовать? Не завидую точка и еще одна точка!

Смеюсь – ха и еще раз ха.

От абсурдности и ничтожности его достижения.

Чему радоваться? Тому, что перестал думать? Или тому, что стал гордиться самим фактом, даже не фактом, а пустым ощущением того, что внутри него, как он сам выразился, зарождалось непонятное чувство, похожее на гордость?

Чушь.

Я тоже, скорее всего, могу сесть в кресло парикмахера со словами – постригите, пожалуйста, как-нибудь.

Без проблем, наверное».

Ножницы стрекотали, мокрые пряди падали на пол, неприятная музыка гремела из динамиков, эксперт с пышной бородой пританцовывал, изредка переставляя камеру и меняя ракурс съемки.

– А знаешь что, – он опять переходит на «ты» и на этот раз не поправляется. – Хочешь дельный совет?

Пожимаю плечами.

Он продолжает:

– Как насчет щетины?

– М?

– Я говорю не о бороде. Предлагаю отрастить трехдневную щетину и поддерживать ее в таком виде.

– Это как-то… будет неопрятно.

– Зато будет пи*дец как брутально! К твоему новому образу зайдет, уж поверь.

Да, Филипп, он сказал мне и «пи*дец», и «брутально». По сути, нагрубил своему клиенту. Вероятно, он решил, что может себе такое позволить, так как, по условиям, я не плачу за стрижку. Но мне кажется, это перебор.

– Отрастишь?

– Нет. И не могли бы вы…

– Я серьезно! – этот наглец перебивает меня. – Зуб даю, щетина станет вишенкой на торте. На пару дней отложи бритву, и сам охренеешь от результата.

Его черноволосая помощница стоит с чашкой остывшего чая, к которому я так и не притронулся, оценивает, показывает мне большой палец вверх и кивает.

– Пробуем?

– Ну не знаю…

– Зато я знаю. Поверь, я точно знаю, о чем говорю. Когда ты сел в мое кресло, никто не ожидал, что получится так круто, – он смотрит на помощницу, и та в подтверждение его слов опять кивает. – Да х*ле, я и сам не ожидал!

Он фотографирует прическу со всех сторон.

– Готов?

Я киваю, и он поворачивает кресло к зеркалу.

– Ну? Что скажешь? Не молчи.

Я щурюсь, пытаюсь сфокусировать зрение и рассмотреть силуэт в отражении. Трудно сказать, размытое растрепанное пятно над моим лбом, по бокам выстрижено.

– Можно? – я прошу его подать мне футляр.

Открываю, не спеша надеваю очки, смотрю.

– Это пи*дец брутально! – вырывается из моего рта нецензурная фраза бородатого парикмахера. – Стильно!

– Ты, это… Про щетину не забудь, – он смеется над моей реакцией. – И лучше сними нахер эти очки.

«А, теперь понятно, почему он щурился полдня.

Не признался мне. Я думал, он их потерял или разбил.

Мой друг послушал парикмахера и убрал очки. Щурился, так как ничего не видел без них, но решил не надевать, вот упрямец.

С его зрением, считай, на ощупь ходил. Я знаю, о чем говорю, у него зрение хуже, чем у меня, а мне без очков вообще никак.

Но, уважаемый читатель, скажу вам, это того стоило. С новой стрижкой и без очков мой друг выглядел словно величественный воин, словно свирепый викинг, словно непобедимый сыщик из нуар комикса.

Все в офисе мгновенно забыли его яркий образ в клетчатом костюме и восхитились стильными изменениями».

День второй. Запись третья: «Успехи».

Вернулся с работы. Поужинал. Звонила моя мамочка, думаю, хотела узнать, почему я давно не объявлялся, но я не ответил.

Чертовски устал.

Свою проблему с очками решил радикально – отказался от них в пользу контактных линз, нескольких флакончиков жидкости для них и капель от усталости и напряжения глаз. Были мысли раскошелиться на лазерную коррекцию, но страх возобладал, и я решил, что с меня хватит того, что теперь буду пальцами лазить под ресницы.

Планирую поспать пару часов до начала видеоурока. Занятие назначено на двадцать один пятнадцать. Рудольф сказал, что регулярный сеанс будет длится сорок пять минут, обыкновенный академический час, так что закончим в двадцать два часа, и я успею выспаться. Меня это вполне устраивает.

Вымотался, но доволен собой.

Филипп, не знаю, во что мы с тобой ввязались и куда приведет этот путь, но я счастлив. Впервые за много лет счастлив по-настоящему. Знаешь, иногда говорят «душа поет», так вот, раньше я думал, что эта фраза предназначена для выхода нового сезона аниме-сериала, долгожданного сезона любимого сериала… Нет. Душа поет у меня сейчас, когда я сижу на обувной полке в прихожей, не в состоянии разуться и пройти до дивана, когда я пишу свой мотиватор-компромат, борясь со сном. Когда чувствую, что наконец-то трезво оценил всю свою жизнь, когда я верю в успех. Верю, что все получится. Верю в себя.

Если подытожить сегодняшний день – было круто. Пи*здец круто, как выразился бы мой парикмахер.

Филипп, ты не представляешь, как я рад. В предприятии, определенно, наметился прогресс, вдобавок я нашел новых друзей и расширил свой словарный запас парочкой брутальных слов.

«Не понравилась мне наметившаяся сентиментальная тенденция моего друга расползаться в самохвальстве… Его путь, его фразочки: по-настоящему счастлив, душа поет и все прочее.

Муть какая-то.

А вот насчет нецензурщины – чистая правда. Запас слов расширил так расширил. Всю следующую неделю он бранился как сапожник. Как подросток, решивший, что сленг и маты прибавляют ему авторитета.

Упс. Я снова вклинился.

Простите.

Читаем дальше».

Следовало бы перед сном снять линзы. Но пока что для меня это нерешаемая задача. Раствор уже в контейнере, салфетки и дезинфектор для рук на полке. Но двинуться дальше – настоящая проблема. Офтальмолог помогла мне надеть эти скользкие газопроницаемые пластинки из полиметилметакрилата. Было неприятно, слезы текли по щекам, я хрипел и моргал, как сумасшедший, стараясь избавиться от навязчивого чувства, что в глаз попала соринка. Офтальмолог сказала, что я привыкну, что через пять секунд неприятные ощущения отступят. И она не соврала. Ощущения отступили, но опасения, что это повторится вновь, остались.

Короче, снять линзы наверняка удастся, но как обратно надену – не знаю. Так что посплю в них, а х*ле. Тем более недолго, всего пару часов.

Глава 3. Непривычные привычки

Утро.

Снова проснулся на час позже обычного. Предполагаемый сорокапятиминутный урок с экспертом затянулся на три часа и закончился словами Рудольфа: «Все, давай, брат. Просто не будь таким».

Он отключился, а я продолжил сидеть у монитора, рассуждая о том, что бы могли значить его рассерженные слова.

Не будь таким – это каким таким?

Имел ли он в виду, что мне нужно перестать донимать окружающих уточнениями? Ведь я почти уверен, что рассердился мой консультант именно из-за моего избыточного педантизма. На самом деле, не вижу ничего зазорного в том, чтобы уточнить, переспросить и убедиться в правильности собственных выводов об услышанном. Я и уточняю не с целью кому-то надоедать, мне важно быть уверенным, что из-за банального недопонимания не совершу глупых ошибок.

Я еще долго сидел и рассуждал о рациональности своих суждений перед выключенным монитором, прежде чем пошел спать.

День третий. Запись первая: «Не буду таким».

Рудольф одобрил мой новый образ, в свойственной ему манере сообщил, что не ожидал столь ошеломительного результата, и посоветовал выбросить на помойку все майки с супергероями. Эксперт посоветовал закупиться черными футболками.