«Шок», – подумал Чез. Школьная медсестра в начале года провела для шестиклассников спецкурс по оказанию первой помощи, и Чез гордился, что помнил симптомы.
К сожалению, он не помнил, что надо делать.
Наверное, он и сам был немного в шоке. Страшно, когда кого-то похищают. Но Аризона находится в тысяче миль от них. И вряд ли какая-нибудь бандитская шайка планомерно отслеживает ВСЕ семьи, где есть трое детей, учащихся во втором, четвёртом и шестом классе.
– Мам, может, ты сядешь? – предложила Эмма.
«Хм. Кажется, медсестра об этом упоминала». – Чез бросил на сестру благодарный взгляд и взял маму за руку, чтобы проводить её к стулу.
«Рокки, Эмму и Финна Густано в последний раз видели, когда они выходили из начальной школы Лос Пералез в городе Меса», – сказал голос из динамика.
Финн захихикал:
– Забавно, правда? Там тоже есть Финн и Эмма. Уже третий Финн, которого я знаю. То есть этого Финна, из Аризоны, я не ЗНАЮ, но… – Он подтолкнул Чеза. – Эй, не жалеешь, что тебя зовут не как того мальчика, которого сейчас все ищут? Когда они найдутся, им, наверное, купят мороженого сколько хочется и игрушки какие хочется, и родители больше никогда в жизни не будут заставлять их делать уроки!
«А если не найдутся?» – подумал Чез. Но говорить это Финну он не собирался.
– Да, никогда не встречал ещё какого-нибудь мальчика по имени Рочестер, – признал Чез и заставил себя улыбнуться брату. – Или кого бы сокращённо звали Чез. Ну и ладно.
– Может, надо подать на маму в суд за то, что она дала тебе такое имя? – предложил Финн.
– Да это я должна подать в суд за то, что у меня такое скучное, широко распространённое имя, – вмешалась Эмма. – Ты представляешь: в нашем четвёртом классе ещё три Эммы! И ещё целых восемь во всей школе!
Чез не обращал внимания на брата и сестру, потому что мама подняла руку и указала на экран ноутбука. И это выглядело жутко. Мама походила на привидение или на человека под действием злых чар, как в сказке. Похоже, она только и могла указать, но не говорить.
«Мы повторяем то, что нам известно о пропавших Густано, – сказал голос диктора. На экране появилась фотография добродушного темноволосого мальчика. – Старшему из трёх похищенных детей, Рочестеру Чарльзу Густано, сокращённо Рокки, в прошлый вторник исполнилось двенадцать лет…»
Чез отвлёкся и перестал слушать. Его полное имя тоже было Рочестер Чарльз. И день рождения он отпраздновал в прошлый вторник. Разве может быть на свете ещё один Рочестер Чарльз, родившийся одновременно с ним?!
И как случилось, что его похитили?
Глава 4
Финн
Все были слишком серьёзны. Перестали болтать. Даже Эмма. Она стояла рядом с мамой и Чезом, молча глядя на экран ноутбука.
– Эй, – сказал Финн. – Время полдника, вы что, забыли?
Никто не ответил.
Он попробовал ещё разок:
– И почему вы всегда требуете бросить немедленно, когда я играю в компьютер, а вы считаете, что надо заняться чем-то другим?
Он подошёл и потянулся к кнопке выключения ноутбука. Вообще-то он не хотел его выключать – Финн уже выслушал немало нотаций за то, что портил мамину работу, – он хотел просто немного подразнить маму, чтобы она начала вести себя как обычно.
К удивлению Финна, Эмма схватила его за руку. Поначалу казалось, что она просто пытается остановить брата, пока он не сделал какую-нибудь глупость. Но потом Финн понял, что ей очень НУЖНО было взять его за руку.
Он привстал на цыпочки и, посмотрев на экран, увидел три фотографии в ряд, с именами и возрастом. У всех детей на снимках были тёмные волосы, как у Грейстоунов, и они смотрели на Финна с неподвижной школьной улыбкой, словно им сказали: «Учтите, это ваша официальная фотография на целый год, так что не дурачьтесь!» Младший мальчик, которого Финн уже начал мысленно называть «другой Финн», был щербатый – один передний зуб вырос только наполовину, а соседний напрочь отсутствовал.
Финну стало слегка завидно. У него оба передних зуба выпали через две недели после того, как осенью их класс сфотографировался, и мама почему-то не позволила ему пересняться.
– Но мам, вот как я выгляжу во втором классе! – возразил Финн, просовывая язык в дыру на том месте, где раньше были зубы, просто по приколу. – Разве ты не хочешь запомнить меня таким навсегда?
– Не волнуйся, – сказала мама, смеясь и делая вид, что пытается ухватить его за язык. – Я и так ни за что не забуду.
Возможно, другой Финн был чуть-чуть старше, и именно поэтому ему посчастливилось потерять оба передних зуба до фотографирования.
«Финн Майкл Густано, – гласила подпись. – 04.03.2011».
– У него полное имя как у меня? – потрясённо спросил Финн. – И… погодите-ка. Ноль четыре ноль три – это ведь четвёртое марта?
– Его зовут так же, как тебя, – изумлённо ответил Чез. – И родился он в тот же день.
– А эту девочку тоже зовут Эмма Грейс, – добавила Эмма. Она неотрывно смотрела на экран, как будто была слишком удивлена, чтобы отвести взгляд. – И она тоже родилась четырнадцатого апреля.
– Ничего себе, – сказал Финн. – Очень странно. Они что, присвоили наши имена и дни рождения? Или… а, я знаю! – Он вырвал у Эммы свою руку, упёрся кулаками в бёдра и попытался принять строгий вид. – Мам, ты что, разрешила нас клонировать? – Он хотел, чтобы все рассмеялись. Ему было очень нужно, чтобы все рассмеялись. Тогда мама закроет ноутбук и забудет про тех, других детей. Она, как обычно, принесёт угощение и спросит, как дела в школе.
Но мама ничего этого не сделала. Даже когда Финн подошёл и прижался к ней, она не пошевелилась.
Она просто продолжала смотреть на фотографии пропавших детей.
Глава 5
Эмма
– Финн, не говори глупостей, – велела Эмма. – Клоны просто выглядели бы как мы, а не родились бы в тот же день.
У девочки на экране были прямые светло-каштановые волосы, а у Эммы – тёмно-каштановые и вьющиеся. По крошечной картинке всегда трудно судить, но, кажется, у той девочки глаза были тёмно-синие, а у Эммы – тёмно-карие, почти чёрные. И ещё: у той девочки подбородок был круглее, щёки полнее, а взгляд слишком… безмятежный. Когда Эмму фотографировали, у неё неизменно получалось такое лицо, словно она пытается решить в уме сложную математическую задачу.
Иногда она так и делала – ведь фотографироваться адски скучно.
Но смотреть на фотографию человека, который родился в один день с тобой и носит почти такое же имя – и которого похитили, – было совсем не скучно. Ничего более странного Эмме не встретилось за целый день. Но с другой стороны – чему тут так удивляться?
Эмма обрадовалась: вопрос Финна пробудил её мозг.
– Статистика, – сказала она. – Вероятность. В мире миллионы детей. Может быть, есть тысячи девочек по имени Эмма и у них есть братья. Может быть, у нескольких сотен из них есть брат по имени Финн, а у нескольких десятков – ну или хотя бы пары-тройки – ещё и брат по имени Рочестер. Какая-нибудь формула наверняка позволяет вычислить вероятность того, что родителям, которым нравится имя «Эмма», нравятся также имена «Финн» и «Рочестер». А насчёт дней рождения… здесь возможных вариантов всего триста шестьдесят пять. Триста шестьдесят шесть, если считать високосный год. Если собрать вместе всего лишь триста шестьдесят семь человек, можно гарантировать, что минимум двое из них родились в один день.
– А сколько надо собрать, чтобы совпали сразу три даты? – спросил Чез.
Эмма не сомневалась, что есть какой-то способ вычислить и это, но у неё возник более сложный вопрос: какова вероятность, что в двух семьях детям дадут одинаковые имена в одной и той же последовательности? Нужно знать количество всех возможных имён, верно? А поскольку родители могут просто выдумать для ребенка любое имя, какое захочется, подсчитать это невозможно.
Эмме не нравилось, когда математика её подводила.
– Похищение, – прошептала мама. – Вероятность, что у кого-то похитят детей…
– …минимальная, – подхватила Эмма. – Всё равно что выиграть в лотерею. Один шанс из миллиона – не стоит и билет покупать. Но кто-то ведь выигрывает. Кто-то же оказывается одним из миллиона. Иначе это был бы ноль шансов. Но повезёт только одному.
– Если человека похитили, по-моему, ему НЕ повезло, – хихикнул Финн. Потом нахмурился и указал на экран: – Или ты хочешь сказать, что всё невезение досталось этим ребятам, поэтому мы можем не бояться, что нас похитят? Спасибо, другой Финн, другая Эмма и другой Рочестер! Надеюсь, вас скоро найдут!
Мама словно пришла в себя. Она посмотрела на Финна, как будто только что его заметила, потом подняла голову, и её взгляд упал сначала на Эмму, потом на Чеза. Она распахнула руки и обняла всех троих, прижав их к себе так крепко, что Эмма чуть не задохнулась.
– Не бойтесь, что вас похитят, – произнесла она своим обычным твёрдым голосом. – Обещаю: я сделаю всё, чтобы это предотвратить. – Это прозвучало бы очень обнадёживающе, если бы мамин голос в конце не дрогнул.
Почему мама решила, что ей вообще понадобится что-то предотвращать?
Глава 6
Чез
Чез проснулся посреди ночи от боли в ногах. «Я расту», – подумал он. Мама объяснила это ему год назад и даже помогла найти информацию в Сети. Финн тогда спросил: «Что? Вырасти таким, как Чез, – это больно? Нет, уж лучше я останусь маленьким!»
Финн до сих пор думал, что такие вещи можно контролировать. Чез не помнил, чтобы у него у самого мозг когда-либо работал таким образом – чтобы он чувствовал себя абсолютно свободным в выборе. Чезу всегда приходилось быть старшим и ответственным, тем, кто помогает маме с Эммой и Финном. Маленький взрослый.
Наверное, так получилось потому, что папа умер, когда все они были ещё совсем малыши. Интересно, а тот Рочестер, которого похитили, тоже так считал?
Чез представил, как тот Рочестер – Рокки – сидит на корточках возле младшего брата и сестры в каком-нибудь запертом фургоне без окон. Или в подвале. Младшие, наверное, плачут. А Рокки говорит им: «Всё будет хорошо, я вас не брошу». Даже если на самом деле он думает: «Мы в ловушке! Что же нам делать?»
Чез прекрасно это представлял. «Может быть, тех детей уже спасли. Может быть, их уже давным-давно встретили дома – с шариками, плакатами, игрушками и мороженым, как и сказал Финн».
Чез видел, как мама за ужином постоянно проверяла под столом телефон, и потом тоже, пока все делали уроки. И когда, в качестве особого развлечения перед сном, позволила детям посмотреть первую часть «Лего-Бэтмена», она не убирала ноутбук с коленей.
Мама сказала, что заполняет счета на оплату, чтобы разослать клиентам, – механическая работа, которую можно делать, одним глазом следя за героями мультика. Но Чез почти не сомневался, что мама проверяла новостные сайты.
Она наверняка сказала бы им, если бы выяснила, что тех ребят из Аризоны уже спасли.
Чез вытянул ноги и вылез из постели. Иногда лучше думалось, если встать. Иногда лучше думалось, если походить.
Он решил пойти попить воды, но, взявшись за дверную ручку, вдруг услышал, как в коридоре открылась другая дверь. Ночник отбрасывал зловещие тени, но Чез знал, что это дверь маминой комнаты. Спустя несколько секунд он услышал, как скрипнула третья ступенька лестницы.
Мама пошла вниз, понял Чез.
Иногда, когда ей не спалось, она вставала и работала ночью. Она всегда говорила: «Вот чем хорош фриланс – я могу работать всю ночь и спать целый день, если захочу! И никакой босс мне не указ». Но Чез знал, что чаще она это делала, если была встревожена или расстроена. Может быть, она проснулась посреди ночи и стала вспоминать всё-всё про папу, как иногда делал Чез? Может быть, именно поэтому мама предпочла встать и поработать?
Чез решил последовать за ней. Он на цыпочках прокрался по коридору и стал спускаться по лестнице, шагая через две ступеньки. Скрипели только третья и девятая, поэтому ему удалось спуститься тихо. Он не хотел будить Эмму и Финна. Иногда, когда младших не было рядом, мама говорила Чезу такие вещи, какие не сказала бы при них.
Но когда Чез добрался до первого этажа, мамы не было. Поскольку занавески и шторы были задёрнуты, ему пришлось довольствоваться тонкими полосками лунного света, которые пробивались в щели. На кухне темноту немного рассеивали светящиеся красным электронные часы на плите.
Четверть четвёртого.
Чез заметил, что дверь в подвал слегка приоткрыта.
«Неужели? – подумал Чез. – Сейчас ночь, а мама всё равно решила пойти в Скучальню?»
Он шагнул на лестницу, ведущую в подвал, и застыл, услышав мамин голос:
– Я не думала, что однажды ты позвонишь!
Кто мог звонить маме посреди ночи? И с кем она ЗАХОТЕЛА бы общаться в это время?
Чез напряг слух, пытаясь расслышать ответ, но напрасно. Может быть, человек в трубке говорил шёпотом.
– Нет, я не успокоюсь! – сказала мама. – Именно этого я и боялась! – На сей раз пауза была ещё короче, а потом мама снова взорвалась. – Да, да, не мои, – сказала она. – ПОКА не мои. Но это ЧЬИ-ТО дети. Дети, которых я прекрасно себе представляю, потому что знаю, что такое ребёнок восьми, десяти и двенадцати лет. И я говорю тебе: они совершенно ни при чём. Они…
Человек в трубке, видимо, не дал ей договорить. Но мама тоже его перебила, почти сразу – паузы, которую она сделала, хватило бы только на то, чтобы набрать воздуха.
– Это не случайное совпадение, Джо, – сказала она. Её голос звучал непривычно. Он был холодным, ядовитым и резким. – Придётся тебе это уладить. Или, клянусь, я сделаю это сама.
Глава 7
Финн
Финн почувствовал запах французского тоста, как только проснулся.
– Особый завтрак? – крикнул он. – В честь чего? Школа отменяется? Выпал снег? Или сегодня праздник, про который мне не сказали? – Он выскочил из постели и выбежал в коридор.
