Наталия Антонова "Неловкая поступь смерти"

– Там, – парень махнул рукой в сторону дома, – в ванной.

Группа поднялась в дом. В ванной, в воде, слегка окрашенной кровью, лежала женщина средних лет. Её лицо было удивительно спокойным. Казалось, она не жалела о случившемся и уже была не здесь, а там, куда большинство хотело бы попасть как можно позднее.

Следователь отвёл глаза, несмотря на свою молодость, он успел повидать много ушедших из этого мира не по своей воле, но так и не смог смириться с убийствами.

Картина увиденного показалась ему странной. Про себя он назвал её нарочитой. Но что именно было не так, он пока не понял. Предоставив экспертам и фотографу заниматься своим делом, Наполеонов увёл парня в комнату, это оказалась гостиная, заставленная тяжёлой мебелью.

– Антиквариат, – подумал следователь.

Угадав его мысли, Михаил произнёс:

– Тётя Ира любила старинную мебель.

– Погибшая доводится вам тёткой? – спросил Наполеонов, усаживаясь за стол и начиная писать шапку протокола.

– Не совсем, – тихо ответил парень.

– Что значит не совсем? – удивился следователь, пристально вглядываясь в лицо Муромцева.

– Тётя Ира была подругой моей матери. Они дружили со школы, и я знал её всегда, ну то есть с тех пор, как меня принесли из роддома.

– Понятно. Документы у погибшей имеются?

– Да, конечно, – Михаил встал, открыл один из ящиков и положил перед следователем паспорт.

– Вы здесь так хорошо ориентируетесь? – спросил Наполеонов как бы мимоходом.

– Да. Тётя Ира долго болела, лежала, я ухаживал за ней.

– А что с ней было?

– Её сбил пьяный водитель и уехал.

– Его нашли?

– Не думаю, чтобы хорошо искали, – обронил Михаил.

– Понятно. – Наполеонов раскрыл паспорт и прочитал вслух: – Селиванова Ирина Максимовна. 19… года рождения.

Следователь быстро посчитал, что погибшей было всего 49 лет.

– А почему ухаживали вы? – спросил он Муромцева.

– Так получилось…

– У Ирины Максимовны есть родственники?

– Только сын, вернее пасынок.

– Почему не он?

– Они… не знаю, как сказать… – замялся Муромцев.

– Скажите как есть.

– Ну, они не ладили, и тётя Ира не хотела, чтобы он был рядом.

– Его имя, фамилия, телефон, адрес.

– Аркадий Павлович Селиванов, адрес и телефон сейчас посмотрю в тёти-Ириной записной книжке.

Он снова открыл ящик, пошарил и достал оттуда не книжку, а целую тетрадь, весьма потрёпанную.

Михаил открыл её на нужной странице и протянул следователю:

– Вот.

– Ирина Максимовна была вдовой?

– Нет, с мужем, отцом Аркадия, они давно развелись. Больше тётя Ира замуж не выходила.

– А Аркадий рос не с отцом?

– Нет, он его тёте Ире оставил.

«Хорош подарок», – подумал Наполеонов. А вслух спросил:

– А ваша мама часто навещала подругу?

Михаил быстро замотал головой.

– Почему?

– Мамы нет уже 5 лет.

– Простите…

– Ничего.

В дверь заглянул судмедэксперт.

– Ну, – спросил Наполеонов.

– Она умерла примерно час назад, остальное после вскрытия, – сказал Зуфар Раисович.

– Это не могло быть самоубийством? – спросил следователь.

Судмедэксперт пожал плечами.

– После вскрытия, – и нехотя добавил: – На руках вскрыты вены.

Наполеонов кивнул.

– Тётя Ира не могла сама, – уверенно сказал Михаил, – она как раз начала выздоравливать.

– Миша, а где вы работаете? – неожиданно спросил следователь.

– Я учусь.

– Где?

– На пятом курсе медицинского.

– Понятно…

– До того как с тётей Ирой случилось несчастье, я подрабатывал, дежурил санитаром в больнице. А потом уволился и всё время был с ней.

– А сегодня?

– Тётя Ира стала ходить и вообще со многим справлялась сама, поэтому вот уже две недели как я стал жить дома, а её навещать.

– Почему же сегодня вы так поздно оказались в этом доме?

– Тётя Ира позвонила мне и попросила приехать, а я…

– А вы?

Муромцев закусил губу, ругая себя на чём свет стоит.

– Я, я был с девушкой… В общем, пока проводил её, приехал и вот, – Михаил махнул рукой и отвернулся. Его плечи судорожно вздрогнули.

«Если бы я не встречался сегодня с Вероникой, а, как и хотел вчера, сразу поехал к тёте Ире, то ничего бы этого не было. Это я во всём виноват», – думал Муромцев.

Словно издалека к нему пробился голос следователя:

– На чём вы добирались сюда?

– Я остановил частника, – машинально ответил Михаил.

– Вы помните, во сколько это было?

– Точно не помню, я не смотрел на часы. Помню только, что торопился.

– Номера машины, вы, конечно, не помните?

– Не помню, – грустно подтвердил предположения следователя Михаил.

– А марку машины?

– Тёмная «девятка».

– Водителя описать можете?

– Могу, но зачем?

– Опишите.

– Лысоватый мужчина, лет 55 или немного старше. Очень весёлый и всю дорогу рта не закрывал.

– О чём вы говорили?

– Я молчал, так как нервничал, а он анекдоты про тёщу рассказывал и пытался подражать голосу Винокура.

– Какие-то особые приметы?

– Нет, особых примет не запомнил…

– Жаль.

– Хотя! У него на правой руке было кольцо, такое здоровое, и на нём морда козла.

– Кого?!

– Козла.

– Интересно…

– А ещё он сказал, что нам по пути.

– То есть?

Михаил пожал плечами.

– Не знаю, что это значит, я тогда не придал этому значения и вспомнил только сейчас, потому что вы спросили…

– А с сыном Ирины Максимовны вы часто встречались?

– С Аркашей?

– У неё ещё был один сын?

– Нет, простите. С Аркашей мы как бы вместе росли, учились в одной школе, он на два класса старше, наши мамы постоянно вместе отдыхали, ну и мы при них. А потом лет в 16 уже как-то каждому из нас хотелось быть со своими друзьями, ну вы понимаете?

– Вполне.

– В 17 лет Аркаша связался с какой-то дурной компанией, тётя Ира сильно переживала. Потом она надеялась, что он поступит в институт, но ему не хотелось учиться.

– И чем же он занялся?