Передаю привет отцу и бабуле. Возвращаю телефон обратно в карман.
Первый голод уже утолен, так что пора позаботиться о внешнем комфорте. Иначе спать мне сегодня в нетопленном доме.
Сажусь на корточки рядом с плитой, чиркаю спичкой. Подношу к мусору под дровами крошечный огонек.
Взрыв. Клубы огня вырываются из топки прямо в лицо.
Не успеваю отпрянуть.
Жар опаляет так, что кричу. Инстинктивно хватаюсь за щеки руками…
Господи… кажется, меня обожгло…
Боль. Нестерпимая боль опаляет меня кипятком.
А потом еще один взрыв.
Перед глазами возникает жар-птица с перьями из огня. От нее во все стороны сыплются искры, хвост и крылья полыхают багрянцем.
Один мой вздох – и она ударяет меня прямо в грудь. Проникает внутрь с адской болью. Заполняет все тело…
Меня подбросило в воздух до самого потолка. Швырнуло на пол.
Я еще успела подумать о несъеденных голубцах и недочитанных книгах. И о том, что я, видимо, перепутала бензин с керосином.
Последняя мысль: какая нелепая смерть…
А потом меня унесло в золотисто-алое марево.
Глава 1
Первая мысль: я что, умерла?
Вторая: да нет, у мертвых ничего не болит. А тут все тело ноет, словно меня прокрутили через мясорубку. И лежу я на чем-то колючем. Одна колючка уже впилась в зад.
Немного подумав, открыла глаза. В полном ступоре уставилась в звездное небо.
Надо мной с шумом качались верхушки деревьев. Сильный ветер постепенно стихал…
А еще вокруг светилась зарница.
Это что за глупые шутки?
Опустила взгляд вниз.
Мама дорогая! Свет идет от меня и… догорающего костра!
– А-а-а! – с перепуганным визгом вскочила.
И только тогда поняла, что все это время лежала на углях, что краснели в центре пентаграммы, выложенной из камней. Сложив ручки крестиком и любовно прижимая к груди кочергу. Родную, из дома.
А по углам пентаграммы молчаливыми статуями застыли пять незнакомых парней странной наружности. И мрачно разглядывают меня.
От страха внутри все скрутилось.
Ой, мамочки! Готовят из меня ужин или жертвоприношение?
Незнакомцы напоминали косплееров, вырядившихся в костюмы из “Властелина колец” или “Забытых королевств”.
Я потрясенно обвела их глазами и на всякий случай сжала кочергу покрепче.
Все пятеро довольно высокие, худощавые, с длинными волосами. А у одного даже хвост вместо ног. Видимо, нага изображает. Хороший костюм, хвост как живой!
И чего они так пристально смотрят?
От их внимания по позвоночнику пополз неприятный холодок. Не придумав ничего лучше, широко улыбнулась. Улыбка – первый шаг к сближению в цивилизованном обществе.
И поняла, что сделала только хуже.
В глазах парней появилось что-то плотоядное и отнюдь не дружелюбное.
Ой, мама, куда я попала? Ну, съесть меня у них не получится. Живой я не дамся!
Перехватила поудобнее кочергу, думая, как буду сейчас отбиваться. И отобьюсь ли вообще? Их же пятеро! Наверняка извращенцы или маньяки. Нормальные парни так себя не ведут!
Огонь догорал, но, странное дело, я не ощущала жара, только легкое покалывание во всем теле. Машинально опустила взгляд на себя. Одежда кое-где еще тлела, сквозь пропаленные места виднелась голая кожа. Кроссовки тоже пострадали. Еще немного – и их уже не спасти.
На автопилоте шагнула прочь из костра…
И тут до меня начала доходить вся абсурдность ситуации. Ночь, лес, пентаграмма, незнакомые парни-косплееры… А вокруг огромные деревья, которых в нашей области отродясь не бывало!
И я, стоящая возле догорающего костра, вся светящаяся, в пропаленной одежде и с кочергой в руках…
Пальцы разжались. Кочерга брякнулась наземь и ударила меня по ноге. От боли я коротко взвыла и выдала нецензурную речь.
Это стало сигналом. Статуи отмерли.
Один из ряженых – смуглый, с длинными пепельными волосами, рассыпанными по плечам, с острыми чертами лица и подозрительно похожий на дроу из любовного фэнтези, подскочил к блондинистому соседу, вылитому эльфу, схватил за грудки и со злостью затряс:
– Ты кого вызвал, придурок, а?! Что за чучело в перьях?
Осмотрела себя, потрогала – и точно, есть перья. Откуда взялись – неизвестно. Будто надо мной перьевую подушку вспороли. Но за чучело стало обидно.
Меня по-разному дразнили, но чтобы так…
Свет, исходящий от меня, начал гаснуть. Я с удивлением подцепила пальцами прядь волос. Поднесла поближе к глазам.
Теперь все ясно. Я точно брежу: мои прежде льняные волосы стали огненно-рыжими, как жидкое золото, как… как текучая лава.
– Ты кого должен был призвать, а? – продолжал шипеть дроу. – Сердце Мира! Вечного Феникса! А ты кого призвал? Сопливую чумазую девку! И с чем? С кочергой! Чем она нам поможет?
– Задавит врага своей грудью, – рассмеялся его товарищ. Красноволосый красавчик в черном камзоле.
Я глянула на него и почувствовала, как челюсть медленно падает вниз.
Это что, хвост? Вертлявый, с алой кисточкой на конце, небрежно приплясывает, похлопывая хозяина по бедру.
Подняла взгляд выше.
А на лбу что? Рожки? Аккуратненькие такие, выглядывают из красных волос. Так и хочется протянуть руку, потрогать, убедиться, что они существуют не только в моей голове…
Стоп, Злата! О чем ты думаешь?! Рожки, хвостик… Как бы жизнь свою спасать не пришлось!
Я еще таращилась на рогатое чудо, когда услышала новый голос. Спокойный и даже меланхоличный:
– Мы все можем исправить.
Ага, вот и четвертый – обладатель копны белых искрящихся волос, собранных в хвост.
Его бесстрастный взгляд скользнул по мне с легким презрением. И в сердце будто льдинка кольнула. Захотелось поежиться, но я только крепче сжала пальцы на кочерге.
– И каким это образом? – буркнул дроу.
– Элементарно, – белобрысый пожал плечами, продолжая меня разглядывать. Теперь в его взгляде мне почудилась жалость. – Сожжем ее – и Феникс возродится в новом обличии.
На мгновение я подвисла, разглядывая четвертого персонажа. Все пыталась понять, кого он изображает: не эльф и не дроу – это точно. Но едва до меня дошла вторая половина его слов, как я мгновенно пришла в себя.
Сжечь? Меня?
А вот этого, пожалуй, не надо! Не знаю, кто эти сумасшедшие, и куда меня занесло, но трупом становиться мне еще рано!
– И каким же образом, хотел бы я знать, мы повторим призыв? – съязвил дроу. – Мы все силы потратили силы.
– Ну, вот, давайте ее убьем – и силы вернутся, – поддержал белобрысого парень с хвостом вместо ног.
Нет уж, это вы без меня, пожалуйста. Я еще слишком молода умирать! И пусть вы тут все красавчики, а тот белобрысый гад так вообще живое воплощение моих девичьих грез, но явно рехнулись!
***
Парни спорили, позабыв обо мне и решая, сжечь жертву заживо или сначала быстро пристукнуть, а потом уже сжечь. А я начала потихоньку пятиться задом. Молясь про себя, чтобы никто из них случайно не глянул в мою сторону.
Мне удалось незаметно подобраться к ближайшим кустам. А потом я вскочила и дернула во всю прыть. Не знаю куда, но подальше от пентаграммы и этих сумасшедших.
Я ломилась сквозь лес, как медведь. Падала, поднималась и снова бежала. Сухие ветки трещали под моими ногами. И мне казалось, что этот треск оглушающе громкий, что меня вот-вот догонят и схватят.
Я бежала до тех пор, пока могла терпеть боль в боку. Потом упала на мох, задыхаясь и чувствуя, как кружится голова, как зудят на руках и ногах свежие порезы. И тут заревела, не выдержав. Так жалко стало себя!
Ночь, я одна в незнакомом лесу. Не знаю, как попала сюда, не знаю, куда идти. Если не найду ночлег, то меня сожрут дикие звери! А у меня даже кочерги нет, чтобы попытаться защитить свою жизнь – она осталась лежать где-то в лесу. Все тело болит, колено разбито, лицо и ладони исцарапаны ветками.
Лес вокруг шептал и шумел. До меня долетали странные звуки. Уханье филина, волчий вой, писк летучих мышей…
Я долго лежала, свернувшись в комочек на влажном мхе, хлюпала носом и обдумывала свою незавидную участь.
Вариантов было немного. Либо та пятерка сектантов-косплееров опоила меня чем-то, похитила и вывезла черт знает куда для своих извращенных ритуалов, либо после взрыва печки у меня отшибло мозги.
Второе куда вероятнее. Наверняка сейчас я лежу в коме в нашей больничке, и все это – плод моего подсознания, нашпигованного десятками книг.
Был еще вариант. Точнее, робкое подозрение. Что, если я действительно попала в другой мир? Всегда завидовала книжным попаданкам. И недаром же говорят, что мечты имеют свойство сбываться.
Но как бы там ни было, радости по поводу своего положения я не испытывала. Мне было холодно, мокро и страшно. Хотелось к маме, в конце концов, хотелось есть и пить, но страх за свою жизнь не давал раскиснуть полностью.
***
Немного придя в себя, я высморкалась в лист лопуха и огляделась.
В двух шагах начиналось болотце, но запах от него шел такой, что я не рискнула попробовать воду.
Медленно поднялась. Вслушалась в звуки ночного леса, пытаясь понять, куда двигаться дальше. Странная, голубого оттенка луна светила ярко, но ее свет едва достигал земли: мешали ветви диковинных деревьев, больше похожих на баобабы. Такие же толстоствольные и причудливые.
Мне показалось, что я вижу просветы между стволами. Может, там кончается лес? Но что-то подсказывало, что он бесконечный.
Решившись, я похромала прочь от болотца. Шла долго, но вот ветки раздвинулись, и я оказалась на небольшой полянке, посреди которой разлилось озерцо. Остановилась, как вкопанная, потрясенная открывшейся красотой.
Передо мной стоял гигантский олень, во всяком случае он походил на него. Голову животного украшали раскидистые рога, копытца сияли алмазным блеском, а серебристая шкура мягко светилась.
Луна отражалась в маленьком озерце, мерцая и покачиваясь на волнах. Неизвестный зверь переминался с ноги на ногу, стоя у кромки воды, и пил, пока не почуял меня. Но мое появление его не насторожило. Похоже, я в таких дебрях, куда не ступал ни один человек.
Олень, или кто он там, повернул голову в мою сторону и начал принюхиваться, поводя длинными ушами. Взгляд его изменился, стал заинтересованным.
Загадочный лунный зверь отпрыгнул от воды, подошел ко мне и обнюхал. А потом сделал такое движение головой, словно позвал за собой.
Наверное, я должна была испугаться. Или удивиться хотя бы. Но к тому моменту я уже настолько обессилела, что все эмоции притупились. Ноги почти не держали, я замерзла, меня мучила жажда. Внутри поселилась вселенская пустота, и мне было абсолютно плевать, олень меня зовет за собой или ежик.
Пошатываясь, я шагнула было за ним, но жажда оказалась сильнее. Наклонилась, зачерпнула пару раз ладонью воду из озерца и жадно напилась.
В зеркальной глади отразилась моя чумазая физиономия. Не мудрено, что те сектанты презрительно смотрели на меня.
