Юлия Кои "Плененный"

– Дорогой, ты никому не мешаешь! Просто сейчас с этой свадьбой, – Анастасия Витальевна потерла виски и слабо улыбнулась. – По крайней мере быстро справимся и не затянется на долгие месяцы.

– Так можно?

– Ладно. Но смотри, пойдет дождь и дорогу развезет. Так что давайте зайцы без этого, – мама сделала неопределенный жест, взмахнув рукой, но Иннокентий ее понял.

То, что мама Кешу и его предполагаемого друга записала в одну строку значило, что ее последние сомнения развеялись. Омега облегченно выдохнул и начал собираться. Нужно было сходить в душ, написать Яру, чтобы они добрались до места, пока на улице светло. Сердце заходилось в груди, стоило ему вспомнить, как он напился вчера и как альфа обнял его на прощание. Страшно было снова увидеться, но еще хуже казалось и вовсе этого не сделать.

– Спасибо! – Иннокентий чмокнул маму в щеку, схватил полотенце и унесся в душ, и только потом вспомнил, что не взял с собой белье. Он быстро метнулся обратно в комнату и застыл в дверях.

Мама выронила из рук его одежду и та упала к ее ногам бесформенной кучей.

– Мам?

– Прости, – тряхнула волосами Анастасия Витальевна и вышла из спальни.

Кеша взял необходимое и вернулся в ванную. Настроение заметно подпортилось. Ему верили, но не до конца. Мама думала, что от него должно пахнуть альфой, раз он один единственный раз куда-то сходил? От этого желание уехать усилилось. Кеша не бунтовал, просто хотел где-то тихо пересидеть накатившую обиду. Ведь он никогда не давал повода подумать, будто он с кем-то встречается. К своим двадцати он и не целовался ни разу. Об отвратительном слюнявом поцелуе в клубе думать как о своем первом, он не хотел совершенно.

Когда он закончил, в квартире уже было пусто. Он написал Яру и вскоре перечитывал короткий ответ, не переставая улыбаться. Они условились встретиться неподалеку от дома Кеши. Но когда перед ним на улице затормозила черная иномарка, Иннокентий и не подумал, что это за ним.

– Прыгай, – Ярослав подался вперед и открыл для него пассажирскую дверь.

– Привет, – пролепетал Кеша, растеряв всю свою уверенность, стоило ему оказаться в одном салоне с альфой.

Он прижал к груди сумку, в которую положил свой старенький фотоаппарат и пару бутербродов с термосом горячего кофе.

– Как вчера добрался? – уверенно лавируя в потоке, спросил Яр и Кеше пришлось оторваться от созерцания точеного профиля.

Стоило признаться себе, что его откровенно вело в обществе этого человека, хотя если сложить вместе часы, которые они провели за беседой, получится немногим больше, чем пара “пар” в университете.

– Нормально, – брякнул Кеша. – А ты?

– Тоже, – Ярослав повернулся к нему и одарил такой улыбкой, что в животе у Иннокентия потеплело. – Говори, куда ехать.

– Да-да, сейчас.

Кеша набрал в телефоне адрес и включил навигатор. Ему не терпелось добраться до места и попасть на свежий воздух. Запертый в тесном пространстве автомобиля с альфой, он все же почуял феромон и это было настолько же мучительно, насколько приятно. Выросший едва ли не в стерильных от чужих феромонов условиях, Кеше показалось, что он уж слишком остро реагирует. В голове снова начало шуметь, а тело стало невесомым ровно до тех пор, пока кровь не хлынула от красных щек вниз.

***

Яр посматривал в сторону омеги и едва сдерживался, чтобы не усмехнуться. Он развлекал Иннокентия пустой болтовней, делая вид, что не замечает, как тот ерзает на сиденье и смущается. Будто первый раз наедине с альфой. Хотя, так на самом деле и было. Возиться с невинностью Дементьеву не хотелось, но выбора не оставалось. Ведь именно в этом и состоял его план. Сорвать чистый и невинный цветок, а потом прокатить его на таких эмоциональных качелях, чтобы мальчишка стал зависим от него. И только после этого растоптать.

– Может, нам вернуться, – неуверенно произнес Кеша, глянув на небо, когда они выехали за город.

– Ерунда, еще распогодится, – отмахнулся Яр, прекрасно осознавая, что это не так. Дождь обещали проливной, со шквалистым ветром. Погода была ему только на руку. Кеша перестанет делать вид, что это был не всего лишь предлог и ляжет под него, стоит только погладить в нужных местах. Конечно, не так отвратно, но исход должен был стать таким уже этой ночью. Яр прихватил плед, вино, еду и резинки со смазкой. Джентльменский набор соблазнителя.

– Ну ладно, – отступился Кеша. – Тогда пофотографируем дома. Там есть пара хороших мест.

– Покажешь их? – Яр снова глянул на омегу, который был уже равномерного персикового оттенка от смущения.

– Хорошо.

Глава 3

Когда они добрались до небольшого дачного поселка, дождь уже хлестал вовсю. И если бы Яр не был занят дорогой, которая оказалась невероятно дерьмовой, то он бы заметил, как притих Иннокентий.

– Долго еще, штурман? – спросил альфа, когда они выехали на улицу с пустыми домиками. Понять, что осенью здесь уже никого нет, было легко. Ни одной машины и ни одного светлого окошка сейчас, когда небо затянуло до черноты.

– Нет, осталась пара домов, – прошелестел Кеша и указал тонким пальчиком на каменный двухэтажный дом впереди.

Ну разумеется, самый выделяющийся среди остальных скворечников. Яр подъехал к воротам и заглушил мотор.

– Надеюсь, ты не забыл ключи.

Кеша принялся рыться в своем рюкзаке и вскоре извлек связку с безумным количеством брелоков.

– Сейчас открою, – пискнул омега и выскочил прямо под дождь.

Яр не стал его останавливать. Хочет вымокнуть до нитки – пожалуйста. Он его все равно скоро отогреет, так даже быстрее получится раздеть. Он посмотрел на то, как Кеша бегом бросился к двери, поскользнувшись на мокрой траве и едва не шлепнувшись, а затем достал сумку со всем, что взял с собой и тоже выбрался из автомобиля. Иннокентий смог открыть замок и скрылся в темноте коридора.

Внутри было холодно и пахло нежилым помещением. Яр нашел кухню и бросил сумку на стол. Он был ожидаемо спокоен, тогда как где-то в доме суетился омега. Он пооткрывал все окна, чтобы проветрить и теперь внутри со свистом гулял сквозняк, замораживая помещение еще сильнее. Когда же Кеша забежал на кухню, протопав в сырых носках и оставляя на линолеуме сырые следы, Яр его остановил.

– Скажи, чем помочь.

– Не знаю. Здесь так холодно. На втором этаже есть камин, бойлером я пользоваться не умею, – Кеша стал вытягивать шнурки в своей толстовке и Яр сжалился над ним.

– Камин так камин. Где здесь дрова?

Вскоре он уже набрал целую охапку в крытой поленнице. Мерзнуть альфе не улыбалось. Когда он вернулся и поднялся на второй этаж, Иннокентий закрыл окна, расстелил на полу плед и достал откуда-то жалкие бутерброды и старый синенький термос.

– Наш обед, – провозгласил омега.

Сырые носки он куда-то дел и теперь щеголял голыми розовыми пятками, на которые Яр неожиданно для себя засмотрелся. Он бросил поленья на решетку, часть отложил сбоку и вскоре благодаря наличию у него дурной привычки и, соответственно, зажигалки, в камине загорелся небольшой огонь.

– Здорово, – выдохнул Кеша и протянул ладошки к огню. – Я так с детства не делал.

Ярослав замешкался на секунду, глядя на покрасневший от холода кончик носа омеги. А потом перехватил его руки, и сжал в своих. Сам он не был мерзлявым, поэтому намеревался быстро согреть маленькую птичку. Кеша от прикосновения вздрогнул и затих.

Яр поцеловал ледяные кончики пальцев Иннокентия и тут же выпустил из хватки, чтобы тот не слишком испугался.

– Я тоже кое-что прихватил, – проговорил альфа. – Вода здесь есть?

– Да, – каркнул Кеша и тут же тихо ойкнул, схватившись за горло. – Вода бежит. Если надо в туалет, он справа от кухни.

– Понял.

Яр спустился вниз, порылся в ящиках и нашел таки штопор. Барабанивший по стеклу дождь и начинавшаяся вдалеке гроза вполне способствовали атмосфере. Он помыл и положил фрукты в тарелку, разлил вино по бокалам и отыскав поднос с изображением винограда, поднялся наверх. Альфа не мог припомнить, для кого бы еще старался подобным образом. Он поднялся как раз в нужный для себя момент.

Кеша рылся в рюкзаке, повернувшись к нему спиной и штаны так облепили его задницу, что захотелось отбросить подальше план и еду, впиться пальцами в эти небольшие половинки и сжать так, чтобы остались синяки. Мять их, пока омега не захныкает.

– Что ищешь? – севшим голосом спросил альфа.

– Уже нашел.

Кеша вскочил на ноги и помахал перед Яром какой-то древней мыльницей.

– Ой, а это откуда? – омега указал на поднос.

Ярославу хотелось тоже самое спросить про аппарат у Кеши в руке. Он что, на самом деле собирался его фотографировать?

– Подумал, что неплохо было бы перекусить, – пожал плечами альфа и поставил поднос рядом с омегой. Тот посмотрел на свои бутерброды, затем на виноград, и все же решился отщипнуть одну ягоду и отправил ее в рот, промычав от удовольствия.

– У нас есть библиотека, только там сейчас вряд ли светло. Но я думал, может, сможем сделать пару снимков там. У камина тоже хорошо, если тебе не удобно где-то в другом месте.

Манера омеги говорить, будто ему все на свете запрещают, то ли забавляла, то ли пробуждала внутри неожиданное сочувствие.

– А в каком виде ты хочешь меня снять?

– В смысле? – завис Кеша, не донеся до рта следующую виноградину и абсолютно игнорируя вино.

– Мне раздеться?

Яр с удовольствием насладился тем, как Иннокентий глянул на него, а затем начал стремительно краснеть.

– Я не знаю, – придушено проговорил он.

– Тогда одежду можем оставить, – хмыкнул Яр, мысленно добавив "пока что".

Ему нравилось, как Кеша ведется на его уловки. Прикосновения, внезапные вопросы или фразочки. Омега даже не мог или не пытался скрыть, насколько Яр ему нравится. Что ж, альфе это было только на руку.

Кеша поднялся на ноги и пошлепал прочь из гостиной, а Ярослав к своему неудовольствию понял, что снова засмотрелся на узкие ступни с розовыми пяточками.

***

Иннокентий осторожно скользнул в комнату, которую называл библиотекой. Он добежал до окна, чтобы отдернуть тяжелые шторы и впустить хотя бы немного света. Кеша не хотел использовать искусственное освещение, и полумрак, который получился благодаря плохой погоде, его вполне устраивал.

– Куда мне встать?

Кеша вздрогнул от голоса, прозвучавшего в опасной близости от его уха. Ярослав стоял за его спиной, и если бы Иннокентий всего лишь подался назад, то прижался бы к широкой груди альфы. В глазах на секунду потемнело от этой мысли. Мурашки побежали вниз по телу, сбив дыхание и он порадовался тому, что Яр не может видеть его лица.

– К стене, – облизнув пересохшие губы, произнес он и повернулся.

Ярослав послушно двинулся к стеллажу, заставленному от пола до потолка старыми томиками. Альфа прислонился в полкам, чуть склонив голову набок и от его пронзительного взгляда Кеше стало не по себе. Странное волнение, зародившееся где-то в животе, заставило пальцы мелко подрагивать.

– Не видел, чтобы фотографировали на такую древность, – усмехнулся альфа, разрушив очарование.

Кеша к такому привык, поэтому просто пожал плечами. Его семья могла позволить себе самое лучшее оборудование для увлечения младшего сына, но он не просил. И никогда не рассказывал, насколько ему нравится делать снимки, намеренно говоря, что это ничего не значащее развлечение. Мама до сих пор считала, что он, скорее всего, просто обновляет фото профиля в социальной сети, когда говорит, что будет фотографировать.

– Может, лучше возьмешь мой телефон? – продолжил альфа. – Там камера точно лучше.

– Благодарю, – сдержано ответил Кеша, все же немного уязвленный. – Но меня все устраивает в моем фотоаппарате.

Он навел камеру на альфу, глядя на него через объектив. Ярослав был так хорош, что при каждом взгляде на него у Кеши дыхание перехватывало. И дело было не в том, что он в своей жизни едва ли оставался наедине с альфой, а обучался и проводил свободное время всегда только с омегами. Что-то в этом человеке завораживало его. И он виделся не только красивой картинкой. Кеше казалось, что за напускной бравадой и уверенностью сквозит такая боль, от которой хочется выть.

– Можешь закинуть одну руку наверх? – спросил Иннокентий.

Его идеальная модель повиновалась. Кеша снимал, подходя все ближе и смещаясь, чтобы получить новый ракурс. Ярослав выполнял его просьбы, хорошо импровизировал и больше не поддевал.

– Я бы хотел, чтобы ты закрыл половину лица ладонью, – осмелев, попросил Кеша.

– Вот так? – Яр полностью закрыл нижнюю часть лица.

– Нет.

Губы омеги тронула легкая улыбка.

– Тогда так? – Ярослав закрыл глаза.

– Нет же, – тихо рассмеялся Кеша.

Он подошел к альфе и коснувшись его кисти, разместил ее на нужной половине лица. Ярослав был настолько выше, что Кеше пришлось смотреть на него, подняв лицо вверх. Несмотря на то, что поза теперь была нужной, даже идеальной, отходить от альфы не хотелось. Кеша позволил себе глубоко вдохнуть, и голова закружилась. Теперь он чувствовал феромон, но возмущения или даже слабого протеста по этому поводу у него не появилось. Он впервые почувствовал альфу по-настоящему, и все мысли и планы, что имелись в светлой голове, попросту растаяли. Рука с камерой опустилась вниз и Кеша даже не заметил, как Ярослав перехватил ее и положил рядом с книгами.

Его губы накрыл чужой рот. Мягко и ненавязчиво, будто прося разрешения. Омега закрыл глаза, позволяя случиться своему официальному первому поцелую. Он смог расслабиться и приоткрыл губы, когда горячий язык толкнулся внутрь, заставляя искорки плясать под закрытыми веками.

Кеша задрожал от незнакомых ощущений, которые увели почву из-под ног. Он вцепился в крепкие плечи, чтобы удержать равновесие и в ту же секунду Ярослав подхватил его, прижимая к себе, вжимая в свое тело, и пропитывая феромоном. Жар Ярослава передался ему, кровь будто нагрелась и унять этот огонь мог только настойчивый поцелуй, ставший таким глубоким, что было не вдохнуть. Одежда невероятно мешала и когда широкие ладони пробрались под толстовку, Иннокентий вцепился в альфу сильнее, издав немного жалобный, но все же радостный возглас.

Кеша не знал, сколько времени прошло. Когда Ярослав оторвался от его губ, он оказался вдавлен в книжную полку. Толстовка вместе с футболкой задрана, оголив живот и грудь, а между его ног вклинилось бедро альфы, давящее на стояк.

Иннокентий по прежнему держался за одежду Яра, пытаясь прийти в себя. Ему не было стыдно. Он будто глотнул свежего воздуха, пробыв в душной затхлой комнате слишком долго. Щеки пылали, в уголках глаз собрались слезы и он не понимал, что за безумное ощущение эйфории, которое не отпускало его, пока Ярослав не одернул на нем одежду и не отступил на шаг. Потом вокруг снова стало темно и прохладно, но память об ощущениях осела маленьким огоньком в груди.

– Извини, – хрипловато проговорил альфа. – Не смог удержаться.

Кеша перевел на него удивленный взгляд. За что он извиняется?

– Все хорошо. Я даже благодарен, – улыбнулся омега. – Пусть это будет мой первый поцелуй. Спасибо, что помог забыть.

– О чем ты?

Кеше не хотелось бы признаваться кому-либо о том, что произошло в клубе, но Яру он сказал даже не задумавшись.

– Перед тем как меня загнали в туалет в клубе, один из тех альф меня поцеловал. Жаль, что мой первый раз получился именно таким. Но сейчас я буду считать этот поцелуй первым.

Иннокентий повел плечами, не желая возвращаться в тот ужасный вечер, казавшийся теперь кошмарным сном. Это было странно, но он ни на йоту не боялся Ярослава. Тот поцеловал без разрешения, они были в доме одни, но Кеша твердо был уверен, что альфа не сделает ему ничего плохого. Скорее, он боялся себя, поняв, что если Яр захочет повторить, то он не станет возражать.

– Ты помнишь, который именно альфа это был?